Читать книгу Поэма воздуха - Марина Цветаева - Страница 1

Стар и давен город Гаммельн,

Словом скромен, делом строг,

Верен в малом, верен в главном:

Гаммельн – славный городок!

В ночь, как быть должно комете,

Спал без про́сыпу и сплошь.

Прочно строен, чисто мйтен,

До умильности похож.

– Не подойду и на выстрел! —

На своего бургомистра.

В городе Гаммельне дешево шить:

Только один покрой в нем.

В городе Гаммельне дешево жить

И помирать спокойно.

Гривенник – туша, пятак – кувшин

Сливок, полушка – творог.

В городе Гаммельне, знай, один

Только товар и дорог:

Грех.

(Спросим дедов:

До рог: редок.)

Ни распоясавшихся невест,

Ни должников, – и кроме

Пива – ни жажды в сердцах. На вес

Золота или крови —

Грех. Полстолетия (пятьдесят

Лет) на одной постели

Благополучно проспавши, спят

Дальше. «Вдвоем потели,

Вместе истлели». Тюфяк, трава —

Разница какова?

(Бог упаси меня даже пять

Лет на одной перине

Спать! Лучше моську наймусь купать!)

Души Господь их принял.

И озаренье: А вдруг у них

Не было таковых?

Руки – чтоб гривну взымать с гроша.

Ноги – должок не додан.

Но, вразумите, к чему – душа?

Не глубоко ль негодный,

– Как жардиньерка – гамак – кларнет —

В нашем быту – предмет?

В городе Гаммельне – отпиши —

Ни одного кларнета.

В городе Гаммельне – ни души,

Но уж тела за это!

Плотные, прочные. Столб, коль дюж,

Дюжины стоит душ.

А приосанятся – георгин,

Ниц! преклонись, Георгий!

Города Гаммельна гражданин, —

Это выходит гордо.

Не забывай, школяры: «Узреть

Гаммельн – и умереть!»

Juri, и Rührei, и Rühr uns nicht

An (в словаре: не тронь нас!) —[1]

Смесь. А глаза почему у них

В землю? Во-первых – скромность

И… бережливость: воззрился – ан

Пуговица к штанам!

Здесь остановка, читатель. – Лжешь,

Автор! Очки втираешь!

В сём Эльдорадо когда ж и кто ж

Пуговицы теряет?

– Нищие. Те, что от грязи сгнив,

В спальни заносят тиф, —

Пришлые. Скоропечатня бед,

Счастья бесплатный номер.

В Гаммельне собственных нищих нет.

Был, было, раз – да помер.

Тощее ж тело вдали от тел

Сытых зарыть велел

Пастор, – и правильно: не простак

Пастор, – не всем «осанна»!

Сытые тощему не простят

Ни лоскута, ни штанной

Пуговицы, чтобы знал-де всяк

Пуговка – не пустяк!

(Маленькая диверсия в сторону пуговицы:)

Пуговицею весь склад и быт

Держатся. Трезв – застегнут.

Пуговица! Праадамов стыд!

Мод и свобод исподних —

Смерть. Обывателю ты – что чуб

Бульбе, и Будде – пуп.

С пуговицею – всё право в прах,

В грязь. Не теряй, беспутный,

Пуговицы! Праадамов крах

Только тобой искуплен,

Фиговая! Ибо что же лист

Фиговый («Mensch, wo bist?»)[2] —

Как не прообраз ее? («Bin nackt[3],

Наг, – потому робею».) —

Как не зачаток, не первый шаг…

Пуговица – в идее!

Пуговицы же (внемли, живот

Голый!) – идея вот:

Для отличения Шатуна

Чад – от овец Господних:

Божье застегнуто чадо на́

Все́, – а козел расстегнут —

Весь! Коли с ангелами в родстве,

Муж, – застегнись на все!

Не привиденьями ли в ночи

– Целый Бедлам вакантный! —

Нищие, гении, рифмачи,

Шуманы, музыканты,

Каторжники…

Коли взять на вес:

Без головы, чем без[4]

Пуговицы! – Санкюлот! Босяк!

От Пугача – к Сэн-Жюсту?!

Если уж пуговица – пустяк,

Что ж, господа, не пусто?

Для государства она – что грунт

Дрену и чреву – фунт

Стерлингов. А оборвется – голь!

Бунт! Погреба разносят!

Возвеселися же, матерь, коль

Пуговицею – носик:

Знак добронравия. (Мой же росс

Явственно горбонос —

В нас.)[5]

…………………………………………

Дальше от пуговичных пустот,

Муза! От истин куцых!

От революции не спасет

Пуговица. Да рвутся ж, —

Все́! Коли с демонами в родстве —

Бард, – расстегнись на все!

……………………………………….

(Здесь кончается ода пуговице

и возобновляется повествование.)

Город грядок —

Гаммельн, нравов

добрых, складов

полных, – Рай —

город…

Божья радость —

Гаммельн, здравых —

город, правых —

город…

Рай-город[6], пай-город, всяк свой пай берет, —

Зай-город, загодя закупай-город.

Без загадок —

город, – гладок:

Благость. Навык —

город. – Рай —

город…

Божья заводь —

Гаммельн, гадок —

Бесу, сладок —

Богу…

Рай-город, пай-город, Шмидтов-Майеров

Царь-город, старшему уступай-город.

Без пожаров —

город, благость —

город, Авель —

город – Рай —

город…

Кто не хладен

и не жарок,

Прямо в Гаммельн

поез —

жай-город, рай-город, горностай-город,

Бай-город, во время засыпай-город.

Первый обход!

Первый обход!

С миром сношенья прерваны!

Спущен ли пес? Впущен ли кот?

Предупрежденье первое.

Су – дари, выпрягайте слуг!

Тру – бочку вытрясай, досуг!

Труд, покидай верстак:

«Morgen ist auch ein Tag».[7]

Без десяти!

Без десяти!

Уши законопатить

Ватой! Учебники отнести

В парту! Будильник – на́ пять.

Ла – вочник, оставляй мелок,

Бюр – герша, оставляй чулок

И оправляй тюфяк:

«Morgen ist auch еin Tag».

Десять часов!

Десять часов!

Больше ни междометья!

Вложен ли ключ? Вдет ли засов?

Предупрежденье третье.

Би – блию закрывай, отец!

Бюр – герша, надевай чепец,

Муж, надевай колпак, —

«Morgen ist auch ein…»

                    – Спят

Гаммельнцы…