Читать книгу Драконова Академия. Книга 2 - Марина Эльденберт - Страница 8

Глава 7

Оглавление

Люциан Драгон


Сказать, что настроение было отвратным – значит, ничего не сказать. На занятия он не вернулся, прямо из приемной Эстре открыл портал в город и схлопотал еще один штраф. Да пусть подавятся. Так он и сказал стражу порядка, который мгновенно изменился в лице и посуровел.

«Выкуси», – хотелось добавить Люциану, но вместо этого он криво усмехнулся и ушел. Драки на улице ему только не хватало для полного счастья. С каким-то стражником. Человечишкой. Возомнившим себя драх знает кем.

Подраться очень хотелось. Так, что нестерпимо зудели лопатки, а флер призрачных крыльев несколько раз порывался вспыхнуть за спиной, Люциан чувствовал эту силу дракона. Правда, с тем, с кем хотелось подраться, драться было бессмысленно. Он его укатает в мостовую и не поморщится, и осознание этого бесило еще сильнее. Настолько, что он до скрипа сжимал зубы и до побелевших костяшек кулаки.

Лозантирова Черная тварь не просто так рядом с ней нарисовалась. Нарисовался. Он наверняка все знал. Он-то уж точно все знал, и она – знала, что Альгору все известно, но ему, Люциану, не сказала ни слова. Да и драхи с ней. Пусть катится в темную бездну вслед за прародителем всего этого дерьма. Яйцо от дракона недалеко лежит, вот и Ларо такая же, как ее мамаша. Нечего было ждать от выродка заговорщиков. Чего он вообще ждал? Высоких чувств? Привязанности? Смешно.

Она прицепилась к нему, чтобы прикрыться его спиной, но вовсе не потому, как изначально подумал Люциан. Именно потому, что была связана с темной магией.

Он шлялся по городу невесть сколько, до темноты. Вернулся не в Академию, в родительский замок, сразу же, первым делом направился в погреб. Дорнар-скар, он же драконье пламя, не пьянит, а вот Дорнар-оррхар, драконье дыхание – очень даже. Выдернув старинную бутыль из ячейки, Люциан огляделся и, не обнаружив поблизости ничего, чем можно было бы поддеть пробку, выругался. Так грязно, что грязи недомытых углов погреба оставалось только завидовать.

Пришлось подниматься на кухню, хотя видеть кого-то хотелось меньше всего.

– Тэрн-ар Люциан, – Сьерра раздула драконьи ноздри, особенно когда увидела в его руках бутыль. – Ваш отец не велит брать запасы, особенно прикасаться к Дорнар-оррхар.

Да что ж они все испытывают его терпение!

– Так пожалуйся на меня отцу, – хмыкнул он. Подхватил первый попавшийся на глаза инструмент, о назначении которого мог лишь смутно догадываться, всадил в пробку. Она жалобно хрустнула.

– Тэрн-ар! – в голосе драконицы звучали укоризненные нотки, которые, впрочем, тут же смягчились. – Вы бы сестру проведали, а? С того самого вечера девочка сама не своя… расстроилась. Вы поссорились, говорят?

– Врут, – часть пробки улетела в воздух, часть провалилась в бутыль. Люциан повернулся к Сьерре и произнес, четко проговаривая слова: – Нэв просто вела себя как маленькая, эгоистичная дрянь, а у меня достаточно дел, чтобы заниматься этой мелкой оторвой. У тебя, кстати, тоже полно прямых обязанностей. Займись ими вместо того, чтобы раздавать советы.

Сьерра даже пригнулась, а он развернулся, швырнул ставшую ненужной железяку на стол и вышел. Ноги сами принесли его к лабиринту и он, не задумываясь, приложился к узкому горлышку. Огонь напитка ожег горло и, кажется, даже легкие, и он судорожно втянул холодный воздух.

Лозантирова Ларо, чтоб ей сгореть в своей темной магии! Он ведь реально поверил в то, что он ей нужен. Что она что-то к нему испытывает…

– Varr-r-r-rha[1]! – вырвалось с рычанием на драконьем. Он почти запустил бутылкой в живую, тянущуюся к темному небу изгородь, но вовремя опомнился. Идти за новой бутылкой было лень, еще больше не хотелось слушать очередное нытье Сьерры или смотреть ей в глаза. Поэтому Люциан сделал еще глоток, все больше и больше углубляясь в запечатывающий, отрезающий его от мира лабиринт.

Как давно Альгор все знает? Не просто же так он вокруг нее терся…

Флер крыльев снова полыхнул за спиной, и не просто флер, Люциан чувствовал, как они набирают силу, готовясь перейти в полуоборотную, частичную боевую форму.

– Ненавижу! – женский голос прозвучал так отчетливо, что он замер. Знакомый женский голос, доносящийся… справа? Слева? В этом и был прикол лабиринта, никогда не понятно, откуда идет звук. В детстве он любил сюда приходить, чтобы побыть в одиночестве. Особенно – после смерти матери.

Он. Рассказал. Ей. Все!

Все самое сокровенное… а она смотрела ему в глаза – и смеялась!

Ярость полыхнула снова, чуть не отрезав воспоминания о том, что здесь есть кто-то еще. Интересно, кто? Желание развернуться и уйти было сильным, но еще сильнее было желание на ком-то выместить свою злобу, поэтому он зажал горлышко бутылки большим пальцем, оттолкнулся и взмыл ввысь.

Обычно полет дарит дракону незабываемые, яркие эмоции и вдохновение, но сейчас он только разжигал злобу, ярость, какой-то полубезумный азарт. Лабиринт уменьшился, и Люциан бросил взгляд вниз, чтобы определить, где девчонка, которая кого-то ненавидит. Долго искать не пришлось, в одном из коридоров мелькнуло ярко-красное пятно платья. Хм-м-м…

Он рухнул вниз, сложив крылья, и приземлился за ее спиной так резко, что она взвизгнула и обернулась:

– Совсем сбрендил?!

– Драконова, – это была констатация факта. – Все интереснее и интереснее.

– Что тебе интереснее? – сложив руки на груди, она посмотрела на него в упор. Явно уже оправилась от первого потрясения: глаза метали молнии. Покрасневшие глаза, благодаря драконьему зрению он мог улавливать такое даже в темноте.

– Все. Например, как ты здесь оказалась.

– Я же не спрашиваю, почему ты с бутылкой, – огрызнулась София.

– И правильно. Не спрашивай. Хочешь? – он протянул Дорнар-оррхар ей. Драконова вскинула брови:

– Считаешь, что я буду пить из горла?

– Ну прости, бокалов не захватил, – хмыкнул Люциан. И, не дожидаясь комментария, сделал еще несколько глубоких глотков.

Мир подернулся легкой дымкой новых впечатлений. Если человеческое вино и пламя было так, на побаловаться, то оррхар брало даже самых сильных драконов. Самое то, что сейчас нужно, чтобы забыть одну маленькую лживую темную тварь. Ухмыльнувшись, он посмотрел на Драконову:

– Ничего так прикид.

Прикид, надо признаться, был очень даже чего. Ярко-красное платье подчеркивало ее внешность: темные волосы, темные глаза, легкий загар. Его не обошла информация, что Драконова обожает отдыхать на островах и что каждые выходные проводит в шезлонге на берегу океана – благо, папочкины средства позволяют. Осталось только понять, что она делает тут.

– Стой, – Люциан снова ухмыльнулся. – Кажется, я понял. Платье, прическа, туфельки… с Сезаром ужин не удался.

– Скотина, – огрызнулась София.

– Сезар-то? Еще какая. Та еще тварь, – равнодушно пробормотал он и снова приложился к бутылке. Братец у него сейчас ярких чувств не вызывал: даже несмотря на то, что был кувшином с концентрированной темной магией на ножках.

– Ты пьян, – усмехнулась девушка. А потом мстительно добавила: – С Ларо что-то не задалось?

Он сам не понял, как оказался рядом, сжимая ладонь на ее шее.

Пока еще мягко.

– Не смей о ней говорить.

– Или что? – раздув ноздри, Драконова сверкнула глазами. Потом рывком выдернула из его ладони Дорхар-оррхар, сделала глоток и… С минуту Люциан просто ржал, глядя на то, как София, икона стиля Академии, с выпученными глазами хватает губами воздух и кашляет. Он даже по спине ее похлопал, но ржать, правда, не перестал.

– Ч-ч-то это за дрянь? – спросила она, прокашлявшись.

– Драконье дыхание.

– Я чуть не задохнулась!

– Не повезло, – Люциану даже стало интересно, как дыхание подействует на нее – людям такое вообще не стоило пить, и спустя мгновение он получил отличную возможность это узнать. Драконова слегка пошатнулась на своих шпильках, вцепилась пальцами в его локоть:

– Ой.

– Ай, – фыркнул он, увлекая ее за собой.

Все еще цепляясь за его руку, София наклонилась, чтобы снять туфельки. При этом весьма соблазнительно оттопырив свою аппетитную задницу.

– Что-то я… на ногах не держусь, – призналась она.

– Так садись.

Сказал бы ему кто, что он будет сидеть в кустах с Драконовой… ну ладно, не совсем в кустах, в лабиринте, тем не менее за спиной сейчас вырастала могучая стена растений, впереди, справа и слева тоже – так вот, Люциан не просто не поверил бы, но еще и бы и поржал. Впрочем, сейчас ржать хотелось не меньше, особенно когда Драконова всхлипнула:

– Ненавижу твоего брата, – сказала она.

– О, так мы можем создать команду, – запрокинув голову, Люциан смотрел на кружащиеся в темноте звезды. На них смотреть было проще, так перед глазами не стояли лица Ларо и Альгора, застывших друг рядом с другом в лабиринте.

– Ты тоже его ненавидишь?

– Еще как.

– Почему?

– Потому что. А ты?

– Потому что он заносчивый, самовлюбленный, напыщенный…

– Да, детка. Продолжай, мне это нравится.

София ткнула его в бок. Точнее, хотела ткнуть в бок, но видимо промахнулась и попала в ребра. Весьма ощутимо.

– Твоего ж…

– Ты смеешься надо мной?! – обиженно спросила она. Так обиженно, что впору заподозрить, что эту надменную и мерзопакостную девицу тоже подменили.

Лозантирова Ларо!

Он попытался сделать еще глоток, но в бутылке не осталось ни капли. Когда успел? Или это они вдвоем успели?

– Драгон!

– Нет, что ты. Мне правда нравится слушать, как ты оскорбляешь моего брата, – Люциан заглянул ей в глаза. Ее лицо было так близко и в то же время так далеко, и в этот момент он подумал, что неплохо бы попробовать на вкус ее губы. В конце концов, на них еще точно оставался Дорхар-оррхар.

О да. Он там точно оставался. Он почувствовал терпкий, обжигающий вкус на пухлых девичьих губах, стоило только накрыть их своими. Накрыть, разомкнуть, врываясь в ее красивый рот. Драконова уперлась ладонями ему в грудь, а потом, неожиданно, ответила. Они вместе рухнули на траву, Люциан на спину, София сверху.

Звезды над ними устроили какие-то сумасшедшие пляски, небо вращалось и двигалось, как черное полотно…

В глаза ударил ослепительный солнечный свет. Зажмурившись, Люциан приложил ладонь к лицу и поморщился: голова напоминала пустую бочку, по которой всю ночь колотили ногами и железяками.

– Твоего ж драха, – выдохнул он.

Было холодно. Очень холодно, и, хотя замерзнуть ему не грозило, трава и земля неприятно обжигали спину и голый зад. А вот сверху было тепло и приятно, и, убрав от лица руку, Люциан обнаружил на себе Софию Драконову. Тоже голую. Вся их одежда в беспорядке была разбросана по земле, ее трусики почему-то висели на ветке над его головой, а его форменный пиджак комом валялся на каменной дорожке.

Пару минут он пытался осознать себя в этом мире, а потом снова прикрыл глаза, повторив (уже гораздо более эмоционально):

– Твоего ж драха!


[1] Дрянь

Драконова Академия. Книга 2

Подняться наверх