Читать книгу Альфа и Омега Марины Журинской. Эссе, статьи, интервью - Марина Журинская - Страница 19

А. Р.: Вполне с вами соглашусь, коль скоро есть такая связка. Однако ради справедливости стоит отметить: несмотря на то что основанием нравственности, без сомнения, является Бог, даже тот, кто никогда не задумывался о Боге, тем не менее может быть нравственным. Происхождение его нравственного чувства – семейное воспитание, культурные нормы и т. п. Другое дело, что нравственность, основанная только на передаче этических и культурных традиций, не имеет глубокого основания, не служит жизненно важной цели – возможно, именно поэтому от нее часто и с легкостью отказываются. И идут против совести, которая, как свидетельствовал апостол Павел, есть закон Божий, написанный в сердце каждого человека (см. Рим. 2, 15). Давайте теперь перейдем к «наслаждению жизнью», тем более что в данном случае наслаждение также напрямую связано с этим чудным открытием: «Бога нет – все можно». Мысль, кстати, для культурного русского человека совсем не новая… Не очень, правда, понятно, от чего конкретно предлагается получать наслаждение? Что мешал человеку делать Бог, Которого теперь «нет»?

М. Ж.: Чем в Англии добывать такую сомнительную мудрость, лучше знать отечественную культуру. Был такой анекдот. Во времена воинствующего атеизма два деревенских хулигана вышли вечером развлечься – стекла побить. Идут мимо деревенского клуба, а там висит плакат: «Выступает лектор, тема лекции – есть ли Бог». Один из них говорит: «Пойду послушаю, а что, если действительно есть». Уходит он на эту лекцию и через некоторое время бежит довольный обратно, на лице полное счастье и на бегу кричит: «Крой Ванька, Бога нет!» Значит, можно стекла бить.

А. Р.: Бога нет – можно бить стекла?

М. Ж.: Ну да! Не надо быть хорошим! Все эти рассуждения о том, что идея Бога сковывает человеческую свободу, – это все полная демагогия. Осознаваемое наличие в мире Бога две вещи тормозит – равнодушие к добру и приверженность ко злу. Все. Больше Бог ни в чем не мешает. Блаженный Августин говорил: «Люби Бога и делай что хочешь». А формула сатанизма в той же системе: люби себя и делай что хочешь. Ни о какой нравственности без Бога речи просто нет! Что касается, так сказать, простых радостей жизни… Я вспоминаю замечательную историю, которую мне рассказывал один таксист. Среди таксистов встречаются философы, во всяком случае, встречались, не знаю, как сейчас, потому что им, наверное, немножко скучно за рулем. И вот, когда они видят человека и у них возникает надежда, что у этого человека есть что-то в голове, они вступают в разговор. Вот этот таксист рассказал один случай, который его однажды совершенно потряс. Останавливает его молодой человек непривычного вида (очень строгий черный костюм, белая рубашка, черный галстук, черная шляпа, портфель в руках, тоже солидного, традиционного, консервативного вида, ну и плюс некоторое выражение лица). Таксист сделал свои выводы и говорит:

– Простите, вы, наверное, священник?

– Да, вы не ошибаетесь, я – священник. Более того, я иеромонах.

Таксист решил, что самое время вступить в интересную беседу, и сказал:

– Ну и как, не жалко было расставаться с радостями жизни?

Иеромонах грустно улыбнулся и спросил:

– И много ты их видел, этих радостей?

Вот тут-то таксиста и стукнуло. Он очень эмоционально об этом рассказывал: «Я подумал: мне 28 лет. А если вспомнить, какие у меня были радости? Было всего, что угодно, навалом, но радостей-то почти что и не было». Если радостей нет, то чем наслаждаться?

А. Р.: Я думаю, что на самом-то деле настоящие радости у него были, да он мимо проходил. Просто установка на получение радостей во что бы то ни стало и от всего, что происходит с тобой в жизни, девальвирует саму радость. Радость постепенно обесценивается, и люди теряют способность видеть хорошее, радоваться добру. Семья, дети, добрые дела, творчество, – ведь все это не может не радовать. А вот – не радует… Что же до нездорового стремления к наслаждению от всего в жизни, по-моему, это как раз яркое свидетельство того, что жизнь-то на самом деле безрадостная и по-настоящему наслаждения-то в ней и нет.

М. Ж.: Абсолютно. А безрадостная она почему? Потому что она не творческая. Я сейчас не говорю даже о том, что если верили бы в Бога – все было бы хорошо. Но имели бы какие-то творческие цели, просто представление о том, что можно творить, – было бы совсем другое дело…