Феномен полиглотов

Оглавление

Майкл Эрард. Феномен полиглотов

Предисловие от партнеров издания

Часть первая. ПОСТАНОВКА ВОПРОСА: В лабиринте кардинала

Введение

Глава первая

Глава вторая

Глава третья

Глава четвертая

Часть вторая. ПРИБЛИЖЕНИЕ: В поисках гиперполиглотов

Глава пятая

Глава шестая

Глава седьмая

Глава восьмая

Глава девятая

Часть третья. ОТКРОВЕНИЕ: Шепот сознания

Глава десятая

Глава одиннадцатая

Глава двенадцатая

Глава тринадцатая

Глава четырнадцатая

Часть четвертая. РАЗВИТИЕ: Мозги Вавилона

Глава пятнадцатая

Глава шестнадцатая

Глава семнадцатая

Часть пятая. ПРИБЫТИЕ: Гиперполиглот из Фландрии

Глава восемнадцатая

Глава девятнадцатая

Благодарности

Приложение

Примечания

Часть первая. ПОСТАНОВКА ВОПРОСА: В лабиринте кардинала

Введение

Глава первая

Глава вторая

Глава четвертая

Часть вторая. ПРИБЛИЖЕНИЕ: В поисках гиперполиглотов

Глава пятая

Глава шестая

Глава седьмая

Глава восьмая

Глава девятая

Часть третья. ОТКРОВЕНИЕ: Шепот сознания

Глава десятая

Глава одиннадцатая

Глава двенадцатая

Глава тринадцатая

Глава четырнадцатая

Часть четвертая. РАЗВИТИЕ: Мозги Вавилона

Глава пятнадцатая

Глава шестнадцатая

Глава семнадцатая

Часть пятая. ПРИБЫТИЕ: Гиперполиглот из Фландрии

Глава восемнадцатая

Глава девятнадцатая

Об авторе

Отрывок из книги

В 1803 году средиземноморские пираты представляли для морских путешественников до ужаса реальную угрозу. Поэтому когда итальянский священник Феликс Каронни покидал сицилийский порт Палермо, существовала высокая вероятность того, что ни он, ни сопровождаемый им груз апельсинов никогда не доберутся до места назначения. И действительно, судно Каронни было захвачено, а сам он провел следующий год на северном побережье Африки в качестве раба, пока его не освободили французские дипломаты.

Вернувшись в Италию, священник задался целью написать отчет о своем чудесном избавлении. Среди имевшихся у него документов был и дарующий ему свободу паспорт, написанный на арабском языке. Поскольку Каронни не знал арабского, он обратился за помощью к профессору восточных языков Болонского университета. Двадцатидевятилетний профессор Джузеппе Меццофанти, священник и сын местного плотника, был известен как человек, знавший двадцать четыре языка.

.....

Следующая коробка. Албанский (стихотворение, список глаголов и несколько предложений); алгонкинский[9] (грамматика, словарь и катехизис, написанные не рукой Меццофанти, здесь же его рукой первая часть перевода Книги Бытия); амхарский; арабский (большая лекция Меццофанти об истории арабского языка); баскский (список слов); бирманский (отрывок текста); чешский (несколько лингвистических упражнений); «калифорнийский» (грамматический очерк о луисеньо, языке коренных американских народов, которым Меццофанти не владел); кечуа, язык южноамериканских народов (список слов, составленный не Меццофанти); персидский (стихотворение Меццофанти о персидском поэте); несколько записей на китайском языке; коптский (египетские письмена, адаптированные под греческий алфавит); датский; иврит; эфиопский (перевод письма); французский; греческий; английский; итальянский; латинский; «livonese» (возможно, ливонский – практически мертвый язык, на котором когда-то говорили жители современных Латвии и Эстонии); мальтийский и голландский. Я уже имел достаточно доказательств того, что Меццофанти, конечно, знал составные части многих языков. Но насколько хорошо он знал, например, алгонкинский или бирманский? Менее ясно.

В каталоге часто встречалось слово «versi». Я обратился к словарю и убедился, что моя догадка оказалась верной: первое значение слова «versi» – «стихи, поэзия».

.....