Читать книгу Если враг не сдается - Михаил Нестеров - Страница 10

Чечня

Завершающаяся неделя в Чечне и радовала, и огорчала одновременно. Боевики активизировали минную войну: за пять дней 14 подрывов автомобильной техники. В результате чего девять человек погибли, 12 ранены. Саперы обезвредили более 130 взрывных устройств, в том числе 18 фугасов. Боевые столкновения федеральных сил с боевиками отмечены в Октябрьском и Ленинском районах Грозного, в Веденском, Ножай-Юртовском и Шалинском районах Чечни. Сорок боевиков убиты, двое взяты в плен. 10 апреля в Аргуне было обезврежено взрывное устройство, снабженное фотоэлементами. В районе селения Мурушкин Хутор в ходе разведывательно-поисковых мероприятий обнаружен заминированный схрон боевиков. На перегоне Аргун – Джалка саперы обезвредили фугас нажимного действия. На автомобильной трассе Аргун – Мескер-Юрт найден РПГ-7, снабженный пусковым устройством с таймером. В Грозном ликвидировано бандформирование эмира джамаата Руслана Эдилова. Эта банда причастна к нескольким террористическим актам, в частности к взрыву пассажирского автобуса, в результате которого погибли шесть и были ранены десять строителей, а также к подрыву автомашины с военнослужащими.

На все вертолеты армейской авиации из состава ОГВ на Северном Кавказе установлено дополнительное оборудование, предназначенное для защиты от ПЗРК. В прошлом месяце из республики к местам постоянной дислокации отправились более 2 тысяч военнослужащих, а также около 400 единиц военной техники. В то же время Чечню уже покинули более тысячи военнослужащих. Объединенная группировка сейчас насчитывает около 80 тысяч военнослужащих и сотрудников силовых ведомств. Замминистра обороны Игорь Пузанов заявил, что в Чечне федеральным войскам противостоит около тысячи боевиков [6].

Руководитель оперативно-следственной группы Главного разведывательного управления полковник Артемов расположился в кабинете начальника армейской разведки ОГВ на Северном Кавказе. С сугубо официальных, информационных строк Михаил Васильевич переключился на должностные, или служебные. Перед ним лежал рапорт командира отряда особого назначения майора Николая Свидина, которого и поджидал Артемов. Майор Свидин со своим батальоном, усиленным тремя расчетами АГС-17, проводил операцию по блокированию крупной банды боевиков в Автурах. Согласно боевому распоряжению Командующего ОГВ №… «отряд Свидина в составе трех разведгрупп на 4 вертолетах Ми-8 десантировался посадочным способом в районе с. Автуры».

Почерк у комбата странный, отметил полковник Артемов. Не мельчи – сказал бы он майору, будь он на месте учителя. Буковки, выведенные шариковой авторучкой, мелкие, но широкие, словно объемные. Трехмерные – пришло сравнение. Вот говорят, по почерку можно определить характер человека. Полковник улыбнулся, соглашаясь: можно, если прочесть досье на этого человека, написанное его же рукой.

Полковник Артемов, ответив на приветствие комбата и указав место за столом, отметил его нервозность, вызванную усталостью, суетливые движения рук. «Как и я, без работы жить не может», – похвалил и себя, и собеседника полковник.

Михаил Васильевич начал беседу с напоминания о том, что во время спецоперации, проведенной майором Свидиным, в плен сдались два боевика. Один из них – Леча Мавлидов – вчера был обнаружен в камере временного содержания мертвым.

– Порвал рубашку на полоски, сплел веревку и вздернулся, – детализировал полковник, как раз прибывший из Москвы затем, чтобы лично побеседовать с задержанным Мавлидовым.

Майор пожал плечами и приподнял бровь.

– Надеюсь, рубашка была не моя.

А его холодный взгляд мог поставить точку в едва начавшейся беседе: «Туда ему и дорога».

– Он так и не успел дать показания, – продолжил полковник, понимая, что показания не успели взять силовики. Нужно было колоть Мавлидова сразу, зацепившись за его «чистосердечные признания», сделанные в первые минуты после сдачи спецам комбата Свидина. Именно настрой чеченца на сотрудничество с правоохранительными органами и успокоил последних. Они дали ему передышку, и Леча перекрыл кислород и своим дыхательным органам, и органам правопорядка. Шустрый парень. По большому счету бандит не знал, что ему делать и как себя вести. Поначалу он просто спасал свою шкуру, а после, когда сказал «а», пораскинул мозгами: продолжение для него «смерти подобно». И сделал выбор: сам наложил на себя руки, как никто другой понимая, что его предательство принесет ему куда большие мучения: через неделю или две его бы порезали на гуляш в той же камере братья по оружию, которые продолжали камуфлироваться под местных омоновцев. Они и тело Мавлидова забрали так оперативно и закопали так глубоко, будто опасались, что горловая опухоль Лечи может пойти на убыль и он разговорится.

– Припомните, – попросил полковник комбата, – слово в слово, что сказал Мавлидов, когда сдавался в плен.

– Я писал об этом в отчете: всего несколько слов.

– Вы давили на него?

«Глупый вопрос», – пожал крутыми плечами комбат. Чеченец, глянув на сержанта по кличке Мамай, звеньевого одной из разведгрупп, едва не наделал в свои вонючие подштанники и освободил память от всех «показаний, заблуждений, паролей и явок». В руках громилы-спецназовца бандит видел не автомат, а косу, не бандану на голове, а черный капюшон. Потому второпях выковыривал из своих мозгов «ценную информацию». Действительно ценную, на ее основании в штаб-квартире ГРУ было проведено оперативное совещание и принято решение о разработке преступной группы, названной внутриведомственной. Собственно, задачи такой группы вычислить было легко: изучать биографии бойцов (а значит, делать запросы по линиям МВД, ГУВД, УВД, что также значит, что в войсках и силовых структурах действует разветвленная сеть чеченского криминалитета), вербовать, подкупать молодых солдат, шантажировать, используя для этого всевозможные рычаги, включая и девушек-чеченок, которые во время увольнительных солдат и курсантов знакомились с ними, вступали в интимную связь и прочее. Возможно, не один попался на такой крючок.

Некогда Леча Мавлидов входил в один из отрядов Аслана Масхадова, а когда при «чеченском Бисмарке» осталась по большому счету пара охранников, не готовых, однако, умереть за «президента, парламент и суверенитет», Мавлидов переметнулся на сторону Шамиля Басаева и встал под знамя так называемого объединения Высшего Военного Моджлис-уль-Шуры. В отряде, который был уничтожен комбатом Свидиным, Леча Мавлидов исполнял роль комиссара и разжигал и так горящую зеленым пламенем ненависть к кафирам – неверным. А сдаваясь им в плен, отчасти сдал и своего босса, готового на одной ноге ковылять в «светлое шариатское будущее». По словам «комиссара», в учебном центре войск спецназа Приволжско-Уральского военного округа у Шамиля Басаева есть свой человек, на которого делается ставка в очередном теракте, и он в свое время принимал участие в спецоперациях федеральных войск в Чеченской Республике.

– Все-таки, – настаивал Артемов, – может быть, Мавлидов назвал имя или хотя бы звание человека Басаева в учебном центре спецназа?

– Нет, – покачал головой майор Свидин. – Я бы запомнил. – Как не усомнился бы относительно правдивости чеченца. Во-первых, «дух» был напуган, а в таком состоянии ложь читается по глазам. Во-вторых, он точно назвал дислокацию учебного центра войск спецназа, фамилии и звания командира и начальника штаба этой войсковой части. И последнее: Леча не знал эту «моль» по имени, иначе выложил бы все подробности еще до помещения его в изолятор временного содержания. Имя человека, на которого делается ставка в крупном теракте, редко произносится даже в узком кругу Басаева, резонно предположил полковник Артемов. На то она и «моль», чтобы незамеченной делать невосполнимые бреши; «моль», адаптированная к превентивным мероприятиям, как настоящая – к нафталину и нюхательному табаку.

Офицер? Сержант? Рядовой? – гадал разведчик. Скорее – офицер. Что можно поставить на рядового? А на сержанта? И какова его задача? Вооружение? На складах учебных подразделений хранятся новейшие образцы оружия – равно как и в частях спецназа. Учебные подразделения спецназа даже опережают давно сформированные отряды специального назначения, поскольку идут, точнее, начали вышагивать в ногу со временем, то есть в плане технического оснащения и тактики. Да, пожалуй, и тактики тоже. Даже в этом плане один лишь человек мог нанести непоправимый вред системе подготовки бойцов спецназа. Зная тактику противника, становишься сильнее его – аксиома. Мобильные отряды чеченских боевиков уже мало чем отличаются от разведывательно-диверсионных групп спецназа, а в плане минно-взрывной подготовки опередили их.

Масса вопросов, ответы на них, несомненно, будут найдены, но вовремя ли?

Заметно сужал круг поисков тот факт, что человек Басаева принимал участие в спецоперациях на стороне федеральных сил и (предположительно) был в чеченском плену. Очень заметно. Фактически затягивал петлю на шее предателя. Неважно, по каким соображениям он перешел на сторону бандитов – корыстным, идеологическим, каким угодно.

Отпустив майора Свидина, Артемов еще в течение часа беседовал с глазу на глаз с начальником армейской разведки; тот дохаживал в своей должности последние дни. Скорее всего он пойдет вслед за начальником штаба Северо-Кавказского военного округа генерал-полковником Владимиром Булгаковым [7], который возглавлял штаб округа с марта 2000 года. А его место в штабе СКВО пророчат командиру корпуса, штаб которого дислоцирован в Улан-Удэ, генерал-лейтенанту Алексею Маслову.

В связи с оперативными мероприятиями, связанными с разработкой «внутриведомственной группы», полковник Артемов был вынужден задержаться в Чечне еще на сутки. Но задержался на двое. Затем, закончив сбор данных по этому делу здесь, в Чечне, вместе со своей командой вылетел в Самарскую область, чтобы завершить работу в учебном центре войск спецназа Приволжско-Уральского военного округа.