Читать книгу Праздный разговор - Михаил Салтыков-Щедрин - Страница 1

* * *

Оглавление

Нынче этого нет, а было такое время, когда и между сановниками вольтерьянцы попадались. Само высшее начальство этой моды держалось, а сановники подражали.

Вот в это самое время жил‑был губернатор, который многому не верил, во что другие, по простоте, верили. А главное, не понимал, для какой причины губернаторская должность учреждена.

Напротив, предводитель дворянства в этой губернии во все верил, а значение губернаторской должности даже до тонкости понимал.

И вот, однажды, уселись они вдвоем в губернаторском кабинете и заспорили.

– Между нами будь сказано, решительно я этого не понимаю, – сказал губернатор. – По моему мнению, если бы нас всех, губернаторов, без шума упразднить, то никто бы и не заметил.

– Ах, вашество, как вы так выражаетесь! – возразил ему удивленный и даже испуганный предводитель.

– Разумеется, я это конфиденциально… но ежели говорить по совести, то опять‑таки повторяю: положительно я этого не понимаю! Представьте себе: живут люди мирно, бога помнят, царицу чтут – и вдруг к ним… губернатор!! Откуда? как? что за причина?

– А та и причина, что власть! – урезонивал его предводитель, – нельзя без оной. Вверху – губернатор, посередке – исправник, внизу – тысяцкий. А по бокам – предводители, председатели, воинство…

– Знаю. Но зачем? Вы говорите: «тысяцкий», – хорошо. Тысяцкий – это который при мужике, – понимаю и это. Теперь представьте себе: живет мужик, поле работает, пашет, косит, плодится, множится, словом сказать, круг жизни своей производит. И вдруг, откуда‑то из‑под низу, – тысяцкий… Зачем? что случилось?

– Не случилось, но может случиться, вашество!

– Не верю‑с. Ежели люди живут в свое удовольствие – зачем для них тысяцкий? Ежели они тихим манером нужды свои справляют, бога помнят, царицу чтут – что тут случиться может, кроме хорошего? И что тысяцкий может в данном случае устранить или присовокупить? Даст бог урожай – будет урожай; не даст бог урожаю – и так как‑нибудь проживут. При чем тут тысяцкий? разве он может хоть колос единый в снопе убавить или прибавить? – Нет, он налетит, намутит, нашумит, да, того гляди, в заключение, еще в острог кого‑нибудь посадит. Только и всего.

– Ну, не даром же посадит, а тоже за что‑нибудь!

– Однако, согласитесь, что если б его нелегкая не принесла, все шло бы без него своим чередом, и никакого бы «что‑нибудь» не случалось. Во всяком случае, в остроге никто бы не сидел. А как только он появится, так тотчас же вслед за ним и «что‑нибудь» явилось.

– Ах, вашество, ведь и тысяцкие разные бывают! Вот у нас, например…

– Нет, вы меня выслушайте. Я не об личностях веду речь и не парадоксами перед вами щегольнуть хочу. Я по опыту эту музыку знаю и даже на самом себе могу пример показать. Уезжаю я, например, из губернии – и что вдруг случилось? Не успел я за заставу отъехать, как вдруг во всей губернии наступило благорастворение воздухов. Полициймейстер – не скачет, квартальные – не бегут, городовые – не усердствуют. Даже и простецы, которые и о существовании моем досконально не знают, и те чувствуют, что из их жизни исчезла какая‑то запятая, от которой им во всех местах больно было. Что сей сон означает? – спрашиваю я вас. А то, государь мой, что мой заступающий не все то может сделать, что я могу, и что, следовательно, и служащим, и обывателям на всю эту разницу легче стало. Но вот я возвращаюсь опять к своему посту. Шум, треск, езда, беготня… Кто в фуражке ходил – бежит в треуголке; кто в полном удовольствии месяц прожил – снова приходит в унылость; все видят впереди бесконечную распостылую канитель… Да, впрочем, что же много об этом толковать! вы и на себе наверное хоть отчасти да испытали…

Праздный разговор

Подняться наверх