Читать книгу Избранное. Том 1 - Михаил Шустерман - Страница 17

Я жизнью озвучен слегка, понарошку.

В моей тишине говорят антизвуки.

В хлебах моих слов, что осыпались крошкой,

Признали меня палестинские внуки.

И, здравствуя взглядом, ушедшим за кромку,

Я слышу, введя в себя нервы песка,

Всю музыку жизни в убогой котомке

Втуне совершённого в мыслях греха.

Не милостью леса в исчезнувшем море

Приходит в сознанье легенда легенд…

Я верую в счастье, я верую в горе,

В невинный, газетно-компьютерный стенд…

Пять тысяч скрижалей с живыми словами,

Забытая святость распятий в крестах —

Хрупки и бесплотны в своих оригами

В живых для присутствия Б-жьих местах.

Немилостью милость любви обернулась,

Черны на погостах земля и кресты.

Всё то, что ломалось, всё то, что не гнулось,

Ушло, растворившись, за грань пустоты.

Безумие статуй боится движенья,

Теряется краткость в программах длиннот…

Звучит, как сирена, моё отраженье

В последней из ныне исчезнувших нот.