Читать книгу Детство - Михаил Тимошевский - Страница 2

В доме, где живёт Генка стоит тишина. Папа уехал вместе с другими мужчинами в райцентр, мама и другие женщины собрались вместе в клубе. А Генка лежит в своей комнате и никак не может прийти в себя. Несколько часов назад он пришёл из школы – там было общее собрание всех пионеров, но Генка не принимал в нём участия. Он стоял погружённый в свои мысли. Его не отпускало сегодняшнее утро. Утро, которое он мог провести вместе с папой… А теперь эта возможность потеряна… Генка прогоняет из своей головы слово «навсегда»… Но оно упорно возвращается. Генка чувствует себя виноватым перед отцом… И от этого ему становится не по себе.

Мальчик не знает, что теперь делать. Слёз уже нет. Только сильная головная боль. Хлопнула входная дверь и к его комнате подошли.

– Ты не спишь? – услышал он через дверь голос папы.

– Нет.

Александр Семёнович зашёл в комнату сына и сел около него на кровати.

– Ты как, Генка?

– Плохо, – с трудом сдерживая слёзы, ответил мальчик.

Александр Семёнович не знал какие подобрать слова для разговора с сыном. Он даже не ожидал подобной беседы. Ему всегда казалось, что его сын сильный. Он не думал, что известие о войне так сильно ударит по мальчику. В голове Александра Семёновича мелькнула мысль о том, что может причина в другом… Но как об этом узнать?

– Прости меня! Прости, пожалуйста! – Генка навзрыд ревел, уткнувшись в папино плечо. Генка понимал, что если сейчас он не поговорит с отцом, то ни за что в жизни не простит себе это молчание.

– Да за что я должен тебя простить?! – удивился Александр Семёнович. – Что ты такого натворил.

– Сегодняшнее утро, – всхлипывая, начал говорить Генка. – Мы должны были провести это время вместе… А я… Из-за меня… Ты пошёл один… И теперь… Ты скоро уедешь… А вдруг… – на этом слове Генка запнулся.

– Пошли прогуляемся, – предложил Александр Семёнович. – На свежем воздухе и разговаривать легче будет. Давай собирайся! – улыбнулся он сыну. – Жду тебя на улице.

Через пять минут Генка был готов и вышел на крыльцо.

– Давай напишем маме записку, что мы вышли прогуляться, – предложил Антон Семёнович. – Чтобы она не переживала.

– Давай, – безучастно ответил Генка.

Написав записку, они вышли на прогулку.

Отец и сын молча прошли через деревню. На пути им никто не встретился. Они вышли за околицу и пошли по тому пути, по которому сегодня днём бежал Генка.

– Ты винишь себя в том, что сегодня утром мы не смогли провести время вместе?

Генка утвердительно мотнул головой.

– А в чём именно твоя вина? Что ты сделал плохого или неправильного?

Генка молчал – он не знал, как объяснить, что он сейчас чувствует.

Александр Семёнович задумался, он пытался подобрать нужные слова, но понимал, что у него это не получается. Он спросил у Генки:

– Как прошло твоё утро?

Генка пожал плечами и ничего не сказал.

– Расскажи. Во сколько ты встал? – не отчаивался Антон Семёнович.

– Около десяти.

– Хорошо. Что ты потом делал?

– Побежал к колодцу.

– Зачем?

– Дома никого не было. Я подумал, что мама сейчас там и ей нужно помочь.

– Помог?

– Да. Я успел, она только собиралась опускать бадью.

– Потом?

– Мы пошли домой.

– Вы разговаривали?

– Да.

– Это был обычный разговор?

– Да. Мы говорили про утреннюю звезду. Я сказал, что сегодня ночью её точно увижу. Мама даже согласилась, чтобы я и её разбудил, – Генка тяжело вздохнул. – А потом я сказал, что хочу, чтобы и ты тоже её увидел.

Мальчик с трудом сдерживал слёзы:

– А ещё мама сказала, что ты меня утром будил. А я даже не слышал этого.

Генка заплакал, а Александр Васильевич спросил:

– А потом, что ты делал?

– Когда мы пришли домой, я пошёл к себе в комнату.

– Читать?

– Нет. Я доделывал макет джунглей.

– Это который с листьями настоящими?

– Да.

– Ты же вроде всё сделал!

– Я решил, что там нужен ещё водопад. Я приделал новые реечки и облепил их глиной.

– А как там будет течь вода?

– Этого я ещё не придумал.

– Можно во время игры лить воду из кувшина, – предложил Александр Семёнович.

– Наверное, – согласился сын. – Только теперь уже не до макета будет…

– Это верно, – согласился папа. – Что потом делал?

– Пошёл на улицу. Там встретил ребят.

– Во что играли?

– Просто разговаривали.

– А потом?

– Потом мы увидели, что люди собираются около громкоговорителя… – слёзы снова появились на глазах мальчика.

Александр Семёнович обнял Генку и сказал:

– Прости, я не умею красиво говорить. Попробую объяснить… Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Смотри, что получается… – Александр Семёнович ненадолго задумался. – Если бы ты пошёл со мной на речку, то ты не смог бы помочь маме, ты бы не смог заняться своим любимым делом, ты не увидился бы с друзьями. Понимаешь?

Генка смотрел на отца и внимательно его слушал.

– То, что началась война – это событие, которое никак от тебя не зависит. Ты не мог на это повлиять. Она случилась бы в любом случае.

Генка задумался, а Александр Семёнович продолжал:

– А наша вечерняя прогулка? Как ты думаешь, она случилась бы, пойди ты сегодня утром со мной на речку? Я скажу больше – я рад, что ты сегодня спал. Не припомню я таких разговоров с тобой, по душам. И для меня очень ценно, что перед отъездом на фронт случилась эта важная прогулка.

Генка смотрел на папу с широко открытыми глазами и чувствовал, что на душе становится легче. Генка вспомнил разговор со своими друзьями. Он вспомнил страх Вари и диалог с Федькой – будь он сегодня на речке, этого бы не произошло. А ведь эта встреча укрепила дружбу ребят. В тот момент этого никто не понял, но во всех ребятах произошли серьёзные изменения. Генка сам осознал это только сейчас:

– У нас с ребятами был не просто разговор. И я рад, что он произошёл именно сегодня. Ты прав, папа.

Генка крепко обнял отца и улыбнулся.

– Я рад, что тебе стало лучше.

Генка и Александр Семёнович стояли у реки. Дул тёплый ветер. По водной глади бежала лёгкая рябь. Медленно плыли пушистые, похожие на перья, облака. Солнце клонилось к горизонту. Небо стало алеть.

– Ты когда уезжаешь? – нарушил молчание Генка.

– Точно не знаю. Несколько дней у нас ещё есть.

– Обещай, что вернёшься.

Александр Семёнович горько улыбнулся:

– Никогда не давай обещаний, которые можешь не выполнить. Это война – случится может всякое.

– Но ты же вернёшься?

– Сделаю всё возможное. И обещаю, что не опозорю честь нашей семьи. Сделаю всё, чтобы сыну не было стыдно за отца.

– А я обещаю, что тебе никогда не будет стыдно за сына, – с волнением сказала Генка.

Александр Семёнович обнял сына за плечо и сказал:

– Я тебе верю.

Они ещё немного посидели на берегу. Генка рассказал о планах, которые они строили с ребятами на лето; о планах, которым не суждено было сбыться. Александр Семёнович подбодрил сына и напомнил, что теперь он остаётся за мужчину в семье. Генка пообещал не раскисать.

– Ну что, пойдём домой? Мать уже наверное испереживалась вся, – сказал Александр Семёнович после нескольких минут молчания.

– Пошли, – согласился Генка.

Покушав, Генка сразу пошёл спать. Слишком много волнений принёс этот день. Он слышал, как мама с папой начали о чём-то разговаривать за столом, но уже через пару минут Генка провалился в глубокий и крепкий сон.

– Генка! Генка, просыпайся! – тормошил своего сына Александр Семёнович.

Генка проснулся сразу. В предрассветных сумерках он увидел силуэт отца.

– Это был сон! – первой мелькнула мысль в голове мальчика. Но осознание реальности быстро развеяло эти мысли.

За спиной отца стояла мама.

– Ты уже уезжаешь?

– Нет ещё.

– Что случилось?

– Одевайся и пошли на улицу, – с загадочной улыбкой произнёс папа.

Генка быстро оделся и через минуту уже был готов.

Вся семья вышла на улицу. Было раннее утро – прохладно, над землёй стелился густой туман. Сырая трава щекотала ноги мальчика. Генка с родителями обошли дом и оказались около клумбы с цветами, которые выращивала мама. Рядом стояла скамейка – она была влажная от тумана. Папа постелил газету и пригласил всех сесть. Когда все сели, папа вручил Генке бинокль, который он умело скрывал от взгляда сына по пути сюда.

– Тебе предоставляется честь первому посмотреть на утреннюю звезду.

Генка от удивления не мог произнести и слова. Он бросил свой взгляд на светлое небо и радостно воскликнул, указывая куда-то на правую сторону:

– Видите!?

На чистом предрассветном небе горела яркая белая точка. Она была крупнее, обычных звёзд. И её было видно сейчас, когда большинство других звёзд уже спрятались от человеческих глаз.

Генка посмотрел на планету через бинокль. На несколько мгновений он забыл о войне, о скорой разлуки с отцом, о трудностях, которые их ждут.

Потом мальчик передал бинокль папе, а он – маме.

Утренняя звезда подарила последние минуты спокойствия и счастья этой семье. Спокойствия, которое на неопределенное время покидало их. И не только их, а всю страну.