Читать книгу Союз стального кольца - Мирослава Чайка - Страница 6

Юра родился в живописном пригороде Великого Новгорода, в семье талантливого плотника и школьной учительницы. Дом их представлял собой идиллическую картину. Коттедж в нормандском стиле утопал в зелени сада. Нижний этаж был более массивным из рустованного камня, верхние этажи были выкрашены в белый цвет и украшены декоративными деревянными балками, напоминающими фахверк, но французские окна, дормеры на чердаке и крыша с широкими фронтонами, украшенная кованой решеткой и аккуратными шпилями, придавали дому особый сказочный вид. Но если дом со сложными коваными деталями был делом рук отца Юры, то предметом особой гордости и плодом невероятного терпения и трудолюбия его матери был сад. В нем было множество укромных уголков, старые вязы, клены и скамейки, утопающие в розовых кустах. Дорожка из известняка вела от калитки до самого крыльца, с обеих ее сторон были устроены пышные цветники: здесь росли ирисы, флоксы, колокольчики и гортензии, а у самого дома раскидистые кусты сирени и чубушника. И над всем здесь царил женский дух. Каждый день жизни их семьи был согрет материнской заботой, каждый уголок был обласкан ее вниманием, и тем заметнее и значительнее была ее внезапная смерть. Потеряв эту женщину, их маленький мир сначала замер в оцепенении, а потом постепенно угас. Сначала завяли цветы, Юра перестал ходить в школу, почти ничего не ел, потом выросли сорняки на газоне, он перестал выходить на улицу, не общался с друзьями, а потом запустение дошло и до дома, потрескалась краска на крыльце, отец Юры начал пить, потекла крыша, были просрочены все заказы, закончилась еда, а он все пил, как будто пытался выпить весь океан печали, затопивший их семью, но проигрывал в этой схватке – захлебывался в своем горе и тащил на дно своего сына. И не известно, чем бы все это закончилось, если бы к ним не пришла классная руководительница Юры и не сказала, что отца могут лишить родительских прав, а сына определить в интернат. Юре на тот момент шел двенадцатый год, и он прекрасно понимал, что это не просто слова, и, по рассказам родителей, которые были сиротами, знал, как сложно жить в детском доме. Визит учительницы заставил их встрепенуться и поклясться, что отец возьмет себя в руки, а Юра не пропустит ни одного школьного дня. К сожалению, отец не смог сдержать данного обещания, а Юра больше никогда не пропустил школу, даже если болел. Но жизнь его была очень сложной: отец пил, с работы его уволили, он практически не приносил денег в дом, и Юре приходилось самому доделывать редкие отцовские заказы по плотницкому делу, весной вместо газона и клумб засаживать огород рассадой, которую ему давала сердобольная соседка, а огурцы выращивал из семян в коробочках из-под сметаны прямо в гостиной на окнах. Из книг по садоводству, которые Юра брал в школьной библиотеке, он знал, что все росло бы лучше, если бы были удобрения и специальные лампы, но этого он себе позволить не мог. Учился он плохо, так как попросту у него не хватало на это времени, но зато очень серьезно относился к тренировкам по тяжелой атлетике. Конечно, занятия были платными, но тренер, когда Юра прекратил появляться в спортивном клубе, встретил его на улице и сказал, что мальчик может посещать их бесплатно, только никому об этом не говорить. Так все эти заботы и занятия помогли Юре пережить горе, которое неожиданно свалилось на него в таком юном возрасте, вот что не давало ему нормально существовать, так это жалость, которую он испытывал к своему отцу. Как он его не упрашивал, увещевал, как не злился и ругался, ничего не помогало, отец пил и пил, очень постарел, опустился, ничем не интересовался, плохо ел, исхудал, часто болел, потихоньку распродавал вещи из дома, стал замкнутым и озлобленным.

Время шло, Юра подрос, окреп морально и физически, но дружбу по-прежнему ни с кем не водил. Он стеснялся, что у него не было модных гаджетов, в компьютерные игры он не играл, у него не было ни телефона, ни странички в соцсетях, ни велосипеда, ни планшета. После уроков Юра сразу направлялся домой, чтобы избежать лишних расспросов от сверстников. Была у него только одна вещь, которой он очень гордился – это скейтборд. Юра нашел его сломанным возле спортклуба и спросил у тренера, может ли он его взять, если тот никому не нужен, и, получив одобрение, забрал скейт в отцовскую мастерскую, где целых пять дней не покладая рук приводил его в порядок: отремонтировал амортизатор, заменил подшипник, раскрасил и покрыл лаком деку и подклеил верхнее покрытие. Потом отвел два дня для полного высыхания и на выходных отправился в город в скейтпарк, чтобы испробовать своего нового и единственного друга. В этом скейтпарке были оборудованы всевозможные поверхности для разного рода трюков и отведены места для новичков. Юра понаблюдал, как катаются другие, потом попробовал сам, а примерно через час увидел, как какой-то мужчина обучает подростка, и прислушался:

– Покачайся с пятки на носок, попрыгай, попробуй поднять край доски и побалансируй на одной из осей, упади. Короче, как следует освойся, прежде чем переходить к трюкам, – объяснял мужчина.

Юра внимательно слушал и пробовал повторять все движения, которые показывал чужой учитель, потом каждый день оттачивал мастерство у себя на заднем дворе, где был небольшой деревянный настил, он приспособил для него старый кусок линолеума, чтобы выровнять поверхность, потом сам смастерил рампу, благо руки у него были умелые, особенно в плотницком деле, а в выходные дни ездил в город, где осваивал все новые и новые трюки, и к осени уже был асом в этом деле. Ребята с восторгом смотрели не только на его доску, но и на его мастерство.

Однажды Юра приехал в скейтпарк под вечер, утро выдалась тяжелым из-за отца, а покататься очень хотелось, и, когда он был на месте, солнце уже садилось, и скейтбордистов было совсем мало. Юноша прокатился пару раз и за самой высокой рампой услышал какую-то возню, потом угрозы и явные признаки драки, он отъехал, решив не вмешиваться, но через время, проезжая мимо, заметил, что группа ребят, три-четыре человека, бьют одного, пытаясь что-то у него отнять. Юра был из тех, кто не выносит никакой несправедливости, и бросился на помощь пострадавшему. Так как он долгое время занимался спортом, причем тяжелой атлетикой, ему не составило никакого труда отбить потерпевшего и заставить обидчиков спасаться бегством.

– Спасибо, друг, ты меня так выручил, – сказал, стирая рукавом кровь с лица, парень, которого только что спас Юра.

– А что они от тебя хотели? – спросил Юра, подталкивая ногой валявшийся в стороне скейтборд.

– Да новенький мобильник хотели отобрать, а мне его только вчера родители подарили, уж очень не хотелось с ним расставаться, – несмотря на разбитое лицо, незнакомец говорил улыбаясь, явно демонстрируя легкий нрав.

– Понимаю, – отстраненно посмотрев в сторону, ответил Юра, встал одной ногой на скейт и покатился прочь.

Но спасенный не собирался так просто распрощаться со своим избавителем, ему очень хотелось выразить свою благодарность, и он покатился следом.

– Эй, подожди, я тебя здесь уже несколько раз видел, где ты так хорошо научился кататься? – слегка коснувшись Юриного рукава, спросил он.

– Сам, дома учусь, смотрю на других и стараюсь повторить, – неохотно буркнул себе под нос Юра.

– Вот здорово, я видел, как ты Beta Flip делал, можешь меня научить? – расплываясь в лучезарной улыбке, попросил незнакомец. Юра опешил, настолько расслабленным казался его собеседник, такой простой и одновременно неожиданной была его просьба, и таким по-детски наивным было его открытое лицо, что отказать ему Юра не мог:

– Давай, тебя как зовут?

– Игорь.

– А меня Юра, вот смотри, прием представляет собой полный оборот доски, сделанный по двум осям…

Юра еще долго объяснял и показывал Игорю технику разных трюков, а когда совсем стемнело, Игорь сказал, что ему пора домой и попросил у Юры номер телефона, чтобы на следующей неделе встретиться и позаниматься.

– Извини, но я не могу тебе дать свой номер, – холодно ответил Юра и отстранился.

– Ты чего разозлился, я подумал, мы бы могли стать друзьями, – недоумевая проговорил Игорь и пожал плечами.

Юра, на секунду забывший о своей сложной жизни, будто опять стал беззаботным подростком, но простой вопрос Игоря внезапно вернул его в тяжелую реальность, где у него нет телефона, вообще ничего нет, а главное его хобби – добывать себе еду, к горлу подступил комок злости, отчаяния.

– Мне пора, – нервно проронил он и быстро скрылся в темноте.

Игорь шел домой хмурый, его обычная веселость куда-то улетучилась, со стороны можно было подумать, что его огорчают синяк под глазом и разбитая губа, но он думал о парне, который отверг его дружбу, что было ново для вечного заводилы в школе и дворе, но не уязвленное самолюбие мучило Игоря, а неясная тревога за его нового знакомого, так внезапно появившегося и столь же внезапно исчезнувшего из его жизни. И не привыкший быстро сдаваться, юноша во что бы то ни стало решил еще раз встретиться с Юрой и все выяснить. Но это оказалось не так-то просто, у Юры долгое время не было возможности появиться в скейтпарке, а Игорь при первом выпавшем случае сразу спешил туда, в надежде встретить этого загадочного парня. И вот спустя месяц, когда энтузиазм Игоря почти сошел на нет, он заметил, как группа людей, то вскрикивая, то срываясь на аплодисменты, наблюдает за выступлением какого-то скейтбордиста-смельчака, выделывавшего смертельные трюки, каково же было его удивление, когда в этом скейтере в потертых джинсах и клетчатой рубашке Игорь узнал Юру.

– Привет, а тебе явно жизнь не дорога, – пристально смотря Юре в глаза, сказал Игорь, когда все разошлись. Под его взглядом Юра весь съежился, вспомнив свой трусливый побег в их прошлую встречу, и это малодушие было ему противно, поэтому, помедлив немного, он сказал:

– Слушай, я в прошлый раз побоялся тебе все честно сказать и просто сбежал, потом думал об этом, в общем, я не горжусь своим поступком.

– Побоялся сказать, что ты камикадзе, который делает сальто на рампе без шлема? – иронизируя, бросил Игорь.

– Нет, то, что у меня нет телефона, ну вообще гаджетов. Но я так живу, понимаешь, и ничего с этим не могу поделать, пока не стану сам зарабатывать, – нервно шевеля скулами, сказал Юра.

Игорь молчал, пауза, повисшая в воздухе, стала затягиваться, но он не знал, что ответить, конечно, Игорь не собирался смеяться или язвить, просто думал, как себя повести, чтобы не обидеть Юру. А тот в свою очередь смотрел широко открытыми глазами и ждал реакции, как приговора, лицо его начало краснеть, а на лбу выступили капельки пота. Юра уже несколько лет хранил молчание по поводу своего удручающего положения, он ни с кем не обсуждал, как тяжело ему живется, не иметь телефона – это не самое страшное, гораздо хуже ложиться спать голодным, а проснувшись, не знать, что засунуть в туфлю, чтобы в дыру на подошве не просочилась вода, и где взять тетради, когда те, которые подарила первого сентября учительница, уже давно закончились, как накопить денег, чтобы уплатить за свет, чтобы в конце месяца его не отключили за неуплату. Он стоял, сжав кулаки от напряжения, и казалось, что сердце выскочит из груди, когда Игорь вдруг спокойно сказал:

– Ой, ерунда, у меня есть запасной, пойдем ко мне, я тебе дам.

– Нет, ты что, я не возьму, да и незачем он мне, платить-то мне за разговоры все равно нечем, – запротестовал Юра.

– Там что-нибудь придумаем, пошли, моя кошка родила котят, – возвращаясь в свою привычную беззаботность, начал рассказывать Игорь, взял в одну руку свой скейт, а в другую скейт застывшего в изумлении Юры и направился в сторону дома, увлекая вновь обретенного товарища жестом следовать за ним. Юра постоял еще несколько секунд в оцепенении, потом увидел, как его старая доска и новый друг удаляются, и быстро пошагал следом.

У Игоря дома их встретили улыбающиеся лица и запах свежей выпечки. Нелюдимый Юра почему-то сразу почувствовал невероятную близость с этими незнакомыми людьми. Отец Игоря был спокоен и добродушен, как часто бывают люди, которым все дается легко, мать Игоря производила впечатление женщины, которая так часто принимает гостей, что каждое ее движение, каждая фраза и улыбка были отработаны до мелочей и попадали точно в цель, не вызывая чувства наигранности, а наоборот, даря гостю ощущение особого отношения. Юру провели в гостиную, Игорь тут же присел на пол рядом с большой бежевой лежанкой, в которой была его британская короткошерстная кошка Черри со своими котятами. Юре показалось, что это имя ей не подходит, как не подходил этой семье и их глянцевый, будто с выставки или обложки, дом. Как будто прочитав его мысли, Игорь сказал, что имя на «ч» было условием клуба. И начал рассказывать о родословной кошки, о ее выставках и призах. А потом, будто вспомнил что-то, резко встал и потащил Юру в свою комнату, где из ящика такого же белоснежного и глянцевого, как и все вокруг, письменного стола извлек практически новенький смартфон и, благодушно улыбаясь, протянул его Юре. А тот не знал, как отблагодарить своего нового знакомого, он так разволновался, что почти не слушал, что говорил Игорь по поводу возможностей этого устройства, так что дома ему пришлось самому разбираться, как и что работает. Юре казалось, что все это сон или фильм, ведь если бы это было реальностью, он бы никогда не стал принимать чью-то помощь, ни есть у чужих людей, ни говорить о себе, но во сне… во сне-то все можно. Он медленно вошел в комнату, где подали ужин, это была просторная столовая, Юра ступал осторожно по белому глянцевому полу, будто боялся, что от любого неловкого движения вся эта невиданная декорация рассыплется, и кто-то сверху грозно скажет: «Стоп – снято!» У стола на десять персон с черной мраморной столешницей в белых прожилках он остановился, замешкался и неуверенно опустился на кожаный стул, его взгляд приковала картина, она стояла на зеркальном прилавке и напоминала работу Пита Мондриана «Серое дерево», но Юре казалось, что это не дерево, а сеточка сосудов, в которых застыла кровь, как в его собственных жилах. Наконец его окружили домочадцы, и все вокруг стало казаться уже не таким холодным и неуютным. Юра постепенно начал оттаивать, он съел с аппетитом теплый салат с ростбифом, сибаса с овощами, первый раз после смерти матери почувствовал себя в кругу семьи, ему казалось, что наступил Новый год или Рождество, или еще какой-то праздник. Но когда подошел черед десерта, и мама Игоря внесла торт со словами, что она будто предвидела, что будут гости, и испекла торт «Наполеон», тут Юра вспомнил про полуголодного, несчастного, сломленного горем отца, и ему отчего-то стало очень стыдно за свою нечаянную радость, за смех, за сытый обед, и когда ему на тарелку положили большой кусок «Наполеона», он спросил:

– А можно я возьму этот кусочек с собой, а то я наелся, а попробовать ваш торт хочется?

– Конечно, конечно, – защебетала мама Игоря и быстро нашла пластиковую коробочку, куда аккуратно упаковала лакомство.

Юра вышел на улицу страшно разгоряченным, все, что происходило после встречи с Игорем, его разволновало. Этот смартфон, который оттягивал нагрудный карман его рубашки, обильный ужин и, конечно, пластиковая коробочка с тортом, которую он торопился преподнести отцу. Как ему было досадно, что он не может ничего сделать для единственного родного человека в его жизни, не может заставить его взять себя в руки и бросить пить, тем самым прекратить медленно себя убивать, а начать работать, как раньше, и тогда все в их жизни можно еще было бы поправить, вернуть самые простые семейные радости, заботу, поддержку, уют. И Юре так стало жаль себя, своего отца, и он был очень рад, что на улице разыгралась непогода, дул ветер, шел сильный дождь, и никто из прохожих, идущих ему навстречу, не мог догадаться, что его лицо мокрое не только от дождя.