Читать книгу Зеркало для канарейки. Книга 2. Желания сбываются. Дилогия. Триллер - Надежда Черкасова - Страница 3

Соня стояла перед зеркалом и пристально вглядывалась за спину своего отражения. Стоит или не стоит беспокоить таинственное нечто, так прытко исполнившее одно из её скороспелых желаний? Прямо как в русской пословице: «Заставь дуру Богу молиться, так она и лоб расшибёт». Вот только не свой, а Сонин. Может, лучше не связываться с неизведанным? Не зря же про эти зеркала всякие страсти да ужасы рассказывают. Ну уж нет! Пусть хотя бы назад меня вернёт. Всё же лучше, чем от упырей прятаться.

– Ты где?! Нам нужно поговорить. Подойти же ко мне! – Соня принялась хлопать по зеркалу ладонями.

То вдруг потемнело, волнуя гладь амальгамы. Соня опасливо отстранилась от зеркала, со страхом наблюдая, как её отражение бледнеет и растворяется, а затем и вовсе исчезает. Какое-то время зеркало оставалось тёмным, словно экран выключенного телевизора. Потом гладь его снова пустила лёгкую волну, рассеивая мрак, и Соня увидела отражение комнаты, в которой находилась, но уже без неё.

Она ещё раз похлопала по зеркалу, в котором больше не отражалась. Это было необъяснимо! Соня почувствовала, как на голове зашевелились волосы. Она уже проклинала всё на свете, лишь бы вернуть свою прежнюю жизнь назад. Леденящий душу страх сковал тело, и она явственно представила, что уже не существует для того мира, в который теперь всматривается.

А если это тоже какой-нибудь другой мир? Нет-нет! Это тот самый, в который она так хочет вновь попасть. Вон и бабушкины бусы на подзеркальном столике, которые она выронила, когда впервые увидела незнакомку в зеркале. Соня снова захлопала по стеклу.

– Уже иду! Хватит стучать, разобьёшь ещё, – услышала она голос незнакомки из кухни.

Дверь тут же отворилась и в комнату вошла она, Сонина копия, но уже не в звёздном мерцающем наряде и с распущенными волосами под роскошной шляпой, а в джинсах, яркой майке и переднике, с заплетённой косой через плечо.

– И чего шумим? – вместо приветствия спросила незнакомка.

Щёки её пылали, а глаза были счастливыми до невозможности.

– Чего это ты вырядилась в мою одежду? – Соне совсем не понравился довольный вид незнакомки. – И чем это ты занимаешься на моей кухне? – ревниво поинтересовалась она.

– Не поверишь! Пеку пирог с яблоками. Впервые в жизни! Бабушку Феклушу хочу в гости пригласить. Такая занятная старушка, столько всего знает о жизни. Как раз то, что мне теперь нужно.

– Так там тоже есть бабушка Феклуша? – попыталась развеять сомнения Соня.

– Что значит «там»? Это ты там! А мы с бабушкой Феклушой здесь, в твоей прошлой, а теперь моей настоящей жизни.

– Не поняла! Ты хочешь сказать, что заняла моё место?!

– А чего ему зря пропадать? Бесследно исчезла, оставила этот прекрасный чудный мир. Так это твои проблемы. А мне здесь даже очень нравится. И деревня с добрыми людьми, и необыкновенной красоты лес. А какая чудная речка! Вода уже прохладная, но я всё же искупалась, когда было жарко. Даже в церковь сходила, помолилась за нас обоих и свечки нам с тобой за здравие поставила… Подожди, я пирог только из печи выну, а то пригорит ненароком, – и незнакомка скрылась за дверью, оставив Соню переваривать непостижимую для её сознания информацию.

Значит, пока она мучается здесь со своими несовершенными, но исполненными желаниями, незнакомка преспокойненько живёт в Сонином доме и самым бессовестным образом радуется жизни?! Но это же чёрт знает, что такое!

– А вот и я, – вернулась незнакомка. – Пирог получился на славу. Жаль, что тебя не могу угостить.

– Это почему же?

– То есть как «почему»? Потому что ты там, а я здесь. И мы не может быть одновременно в одном и том же месте.

– Это почему? – тупо повторила Соня, не зная, как реагировать на происходящее.

– Что ты заладила как попугай – почему, да почему? Потому что! – разозлилась незнакомка. – Тебе чего нужно от меня?

– То есть как это «чего»?! – чуть не задохнулась от возмущения Соня. – Я обратно хочу. Назад, понимаешь?

– Ну ты подруга, даёшь! А как же твоя мечта быть начальницей? Неужели не осуществилась? Ведь ты получила, что хотела?

– Получила.

– Так чего тебе ещё от меня нужно? Может, уже оставишь меня в покое? Задёргала совсем!

Соня потеряла дар речи. Да как смеет её собственное отражение предъявлять к ней претензии?!.. Хотя, нет. Это Соня как смеет предъявлять претензии к своему отражению?!.. Нет, снова не то! Совсем запуталась.

– Но ты только моё отражение!

– Да, я была им.

– Что значит «была»?!

– Я добросовестно оставалась твоим отражением до тех пор, пока ты не стала обращаться со мной, как с другим человеком. Забыла, как слёзно и душещипательно рассказывала мне о своей жизни? Но ты не только рассказывала, ты ждала от меня помощи. И сумела каким-то чудом превратить меня из своего отражения в зеркальную копию… Хотя, нет, не чудом. Своим воображением. А оно у тебя, надо сказать, даже очень развитое. Но ты должна понимать, что даже если я и копия, но не твоего отражения. Я твоя материальная копия. А потому способна теперь существовать отдельно от оригинала, то есть от тебя.

– Но как такое может быть?! – не поверила Соня.

– На свете может быть всё, что угодно. Надо только себе это очень хорошо представить.

– Вот и представь себе свою собственную жизнь и живи в ней на здоровье. Что же ты в мою-то забралась?

– В этом и состоит вся хитрость. Мне не доступно человеческое воображение. Может, когда-нибудь, прожив с людьми много лет, я научусь и этому. Но пока мне этого не дано. Поэтому у меня единственный выход: заменить тебя здесь, или занять твоё место в выдуманном тобой мире.

– Вот и прекрасно! Давай поменяемся.

– Ты за этим сюда и явилась? Придумала себе рай, а он неожиданно оказался адом? Так это твои проблемы, а не мои. Какой мир придумала для себя, в таком и живи. Я-то здесь при чём? И потом, если бы ты как следует подумала, то и без этого ненужного в твоей жизни эксперимента поняла, куда суёшься. Вот скажи честно: неужели то, что ты там увидела, стало для тебя каким-то откровением? Ведь ты же заранее знала, что тебя ожидает, но упорно жалела о том, что не получила эту должность. Неужели твоё подсознание, которому известно всё на свете, утаило от тебя истину? Нет, конечно! Просто ты забила все его рассуждения своим волевым и, как выяснилось, не совсем адекватным умом. Прислушиваться нужно всегда именно к своему подсознанию, а не к наглому и самоуверенному уму.

– Какую чушь ты несёшь!

– Вот и теперь ты игнорируешь подсознание, которое шепчет тебе правильные ответы на все твои дурацкие вопросы. Но ты у нас гордая, живёшь своим умом. Вот и живи дальше. Чего же ты от меня-то хочешь?

– Ты заняла моё место.

– Так ты хочешь обратно?

– Не знаю! – неожиданно для себя призналась Соня. – Я совсем запуталась. Я не хочу оставаться в этой жизни, она для меня чужая. Хотя, нет… То есть, конечно же, да! – вдруг спохватилась она. – Я хочу вернуться назад, в мою прежнюю жизнь!

– Но ты и там чужая! Ты получила то, что хотела!

– Неправда! Я хотела совсем не этого! Ты отправила меня прямо в ад, а теперь надсмехаешься надо мной? Как ты можешь!

– Да не отправляла я тебя никуда! Когда ты стала мне жаловаться, я подумала: а почему бы нам не поменяться местами? Прежде я полностью зависела от тебя и существовала только тогда, когда ты появлялась в зеркале. Потом же я превращалась в невидимку, с нетерпением ожидая тебя возле зеркала, чтобы воскреснуть вновь. Я решила, что теперь пришла твоя очередь стать невидимкой и осознавать себя только при моём появлении. А на всё остальное время ты просто будешь прекращать своё существование, в лучшем случае – жить в своих мечтах. И если вдруг разобьются все зеркала на свете, ты исчезнешь навсегда.

– Я появлюсь отражением в реке, – неожиданно для себя заявила Соня. – И всё равно потребую вернуть мне мою жизнь.

– И чего тебе там не живётся? Не понимаю. Купалась бы в роскоши, делала, что хотела. Людишки бы тебе ноги целовали только за то, что ты существуешь на свете. Рай, да и только!

– Для кого-то это действительно рай – счастливая жизнь, в которой исполняются все желания. А для меня сплошной ад.

– Понятия рая и ада так относительны.

– Чушь!

– Тогда ты сама не знаешь, чего хочешь.

– Знаю! Я хочу быть счастливой.

– А что для тебя счастье?

– Любить и быть любимой. Родить ребёнка.

– Хочешь быть счастливой, так будь ею! При чём здесь я? Тебе никто не поможет, если ты сама ставишь перед собой преграды в жизни.

– Тогда зачем появилась в моей жизни ты? Чтобы посмеяться надо мной?

– Хотела как лучше…

– …Но получилось как всегда, – тяжко вздохнула Соня. – Это мы уже проходили. Ну вот что! Раз уж ты вмешалась в мою жизнь и решила помочь, то и в ответе за меня. А потому не останавливайся на полпути – помогай дальше.

– Это у вас так на земле принято?

– Нет. Это так принято во всей Вселенной. А может, ты отказываешься потому, что у тебя больше и нет ничего? Или что-то припрятала? Например, для себя.

– Может, и припрятала. Для себя, – произнесла задумчиво незнакомка.

Она действительно радовалась приобретённой вдруг самостоятельной жизни, к которой успела прикипеть, и опасалась вновь оказаться лишь чьим-то отражением. Глупые людишки! Они совсем не хотят осознать, что как бы им ни было плохо, всегда найдётся кто-то, мечтающий оказаться на их месте.

Вот и Соня. Суетится чего-то, жалуется на жизнь и никак не желает понять, что она самая счастливая на свете. Потому что уже живёт! А если не нравится что-то, возьми и исправь, сделай, как нравится.

– Повторяю: хочешь быть счастливой – стань ею! Оглянись кругом – жизнь так прекрасна!

– Что ты жадничаешь?! Ты только покажи мне моё счастье, а потом я его уже буду искать на земле.

– А если оно тебе снова не понравится, ты заберёшь моё?

– Значит, в ад ты меня с удовольствием запихнула, а со счастьем делиться не хочешь? Не имеешь права!

– Опять ты за своё! Твой ад – это твои несовершенные мечты, а не мои, – она пристально посмотрела на Соню. – Ну что ж, хорошо! Будь, по-твоему, золотая рыбка. Хотя нет… певчая канарейка. Ведь так называла тебя бабушка?

– А ты откуда знаешь?

– Обижаешь, подруга! Забыла, сколько лет мы с тобой прожили вместе? Да и бабушка Феклуша порассказала мне о тебе довольно.

– И что же она тебе обо мне порассказала?

– Жалела очень, что ты замуж за её внучатого племянника не вышла. А теперь он за границей живет, бизнесом занимается.

– Вот и выходи сама за него замуж.

– Да я бы с превеликим моим удовольствием. Но он счастливо женат вот уже двенадцать лет. И жена у него красавица. Бабушка Феклуша говорит, что на тебя очень похожа.

– Так она приезжала сюда?

– Нет. Но по рассказам племянника, так и есть. Не хочет она в Россию ехать, ей и там хорошо живётся. А бабушка Феклуша обещает мне здесь жениха найти, – похвастала незнакомка. – У самой-то у меня, наверное, пока не получится… Так вот, – вернулась она к прерванному разговору. – Раз ты так настаиваешь, дам тебе ещё один шанс. Но знай: если снова что-то пойдёт не так, как ты думала, обратно я тебя всё равно не пущу. Мне здесь очень комфортно. Поэтому придумай для себя такую жизнь, чтобы самой нравилась, и живи в ней спокойно и счастливо.

– И как ты меня туда переместишь?

– Ты сама там окажешься. Теперь это путешествие проще осуществить, так как ты уже находишься в своих желаниях.

– А что мне для этого нужно сделать?

– Ровным счётом ничего. Просто ложись спать и ни о чём плохом не думай. Нарисуй для себя в воображении ту жизнь, о которой мечтаешь. Утро вечера мудренее. Вот и всё. И больше ко мне со своими глупостями не приставай.

Незнакомка собралась было уходить, но приостановилась.

– Да, кстати! – она замялась и нерешительно посмотрела на Соню. – Мне нужно сказать тебе кое-что… Если думаешь, что избавилась от своих преследователей, то глубоко ошибаешься. Они здесь появятся с минуты на минуту.

– Ты сошла с ума?! Этого просто не может быть! Никто не может знать, где я.

– Плохо же ты представляешь себе, с кем связалась. Они знают всё и обо всех… Да к тому же в твою сумочку маячок запрятали. Такую маленькую штучку, с булавочную головку. Потому ты его и не обнаружила.

– И ты только сейчас мне об этом говоришь?!

На улице раздался приближающийся вой сирены, и Соня подскочила к окну. Возле дома остановилась машина скорой помощи. Из неё выскочили санитары с носилками и направились к дому. Возглавлял шествие энергичный Юрик. Он бежал впереди и торопил санитаров, размахивая руками. Соня метнулась к выходу и заперлась на оба засова. Тут же послышался стук в дверь.

– Софья Михайловна, открывайте! Это мы, ваши друзья и сослуживцы. Мы знаем, что вы дома, – раздался елейный голос Юрика. – Нам непременно нужно с вами поговорить. Откройте, пожалуйста! – теперь он в нетерпении бил в дверь ногой. – Ну, не дури, Сонечка! Открывай по-хорошему. Мы всё равно войдём.

Соня бросилась к зеркалу.

– Что мне делать?!

– Сама заварила кашу, сама и расхлёбывай, – равнодушно пожала плечами незнакомка и, повернувшись спиной, направилась вглубь комнаты.

Зеркало потемнело, заволновалось, размывая картину видимого, а через мгновение Соня снова столкнулась лицом к лицу со своим отражением, глаза которого почернели, превратившись в сплошные расширенные от дикого ужаса зрачки.

Она подбежала к двери, скрипящей и стонущей под напором преследователей, но ещё продолжающей сопротивляться, защищая хозяйку дома.

– Убирайтесь! Я уже вызвала полицию.

– Зачем, дорогуша? – рассмеялся Юрик. – Полиция уже здесь. И нам всем не терпится встретиться с тобой.

Соня затравленно огляделась и метнулась к печке, отбросила ногой половичок, открыла крышку подпола и спустилась вниз. Закрывая крышку, услышала, как в дом ворвались преследователи.

– Где она? Проверить весь дом и чердак. Может, в окно сиганула? Нет, окна закрыты. Значит, она где-то здесь, в доме.

Соня сделала в темноте шаг и наткнулась на пустую бочку, за которой нащупала прислонённое к стене и закутанное в старое одеяло охотничье дедушкино ружьё. Когда-то она ухаживала за ним, регулярно смазывала, но стрелять ей не приходилось.

Дрожащими руками Соня развернула одеяло и вытащила двустволку из чехла. Однажды она даже зарядила её, желая проверить в лесу свою меткость, но пострелять так и не решилась. А когда прятала подальше от чужих глаз, забыла вынуть патроны. Неужели ей сейчас придётся ею воспользоваться?!

Соня прижалась к стене и решительно взвела один из курков, одновременно вскидывая ружьё. И как только дверь погреба распахнулась, ослепив её солнечным светом, невольно нажала на спусковой крючок. Раздался оглушительный выстрел и дикий вопль Юрика:

– А-а! Она убила меня! Убила! Я истекаю кровью! Спасите!

Застывшую от страха Соню выволокли из погреба санитары и потащили к выходу. Осознавая, что это конец, она чудом вырвалась и мимо врача, склонившегося над кричащим от боли Юриком, бросилась из кухни в зал, к зеркалу:

– Помоги мне!

– Да-да, мы тебе сейчас поможем, – догнали её санитары и повалили на пол.

Соня почувствовала укол в бедро, и всё поплыло перед глазами, увлекая её в кромешную область тьмы без мыслей и страхов…

Неизвестно, сколько она провалялась в забытьи, но начала приходить в себя, когда почувствовала у лица едкий запах нашатырного спирта. Соня недовольно поморщилась и открыла глаза.

– Чего валяемся-то? – склонилась над ней бабушка Феклуша. – Разве можно так безбожно относиться к себе? Ну, поработала немного, так приляг, отдохни. Чем чаще отдыхаешь, тем больше дел кругом переделаешь. А ты, небось, сразу за все принялась? Вот и не выдержала, свалилась. Давай поднимайся, – помогла она встать Соне и повела её под руку на кухню.

Соня хотела оглянуться на зеркало, но передумала.

– Если голова ещё кружится, то сначала сядь и посиди спокойно, – старушка усадила Соню на скамью возле стола. – А пока ты в себя приходишь, я чаёк соображу. Посидим немного да покалякаем о том о сём.

– Бабушка Феклуша, а как вы в дом вошли? Я хорошо помню, что закрывала дверь на задвижки.

– Как вошла? Так через дверь и вошла. Не в трубу же влетела?.. А дверь у тебя, дорогая, настежь открыта. И запоры сорваны. А иначе, как бы я вошла?

– Не может быть! Да что случилось-то?!

– Уж и не знаю тогда, что сказать тебе на это, – пожала плечами старушка. – Неужто совсем ничего не помнишь? Вот тебе, бабка, и Юрьев день! А я-то у тебя хотела узнать, что случилось. Видать, придётся самой рассказывать.

Старушка перевела дух, ещё раз на всякий случай взглянув на Соню вопросительно: может, что вспоминается? Но рассеянный вид и туманный взор Сони говорил о том, что любознательной старушке ни о чём существенном узнать от соседки не удастся. Она вздохнула и принялась излагать свою версию случившегося:

– Так вот, сижу это я у окна и на улицу гляжу. Вдруг вижу, как по улице скорая помощь мчится с сиреной, а за ней полицейская машина. Удивилась очень: к кому это они? Отродясь в нашей деревне скорой помощи не было. Все стараются загодя подлечиться кто чем может: или к врачу съездить в район, или своими подручными средствами. У нас ведь каждый сам себе лекарь. Может, потому и живём до сих пор, несмотря на преклонный возраст. Так вот, а машины-то обе возле твоего дома и остановились. Ну, думаю, дело керосином пахнет. Не успела приехать, а у неё уже и скорая, и полиция. Тогда я ноги в руки да к тебе во всю прыть. Подбегаю к калитке, а там полицейские стоят и никого близко к дому не пускают. Соседи, дедки да бабки старые, вроде меня, приковыляли посмотреть, что случилось. У нас ведь, сама знаешь, скука деревенская. Я попыталась мимо полицейских прошмыгнуть, а они мне путь перегородили: «Не положено!» А я им: «Хватит вам Ваньку-то валять, я – Сонина соседка. Можно сказать, родственница ближайшая». А они ни в какую. И тут вдруг выстрел раздаётся. Шум, крики. Ну всё, думаю, плохи дела! И снова к дому рвусь. А дверь-то дома как распахнётся, а из дома народ повалил: врачи, санитары в белых халатах да с носилками, полицейские. Впереди них мужичонка невысокий кругленький бежит, да на всю улицу кричит: «Убила! Убила! Спасите! Помогите!» А у самого вся рука в кровище. Держится за плечо и кричит, что есть мочи: «Ведьма! Ведьма! Скорее отсюда!» Вмиг расселись по машинам и были таковы. Я даже растерялась сначала от их прыти. Думаю: и что их так переполошило? Будто с привидением нос к носу встретились… Ну а ты что скажешь, Сонюшка? – уставилась старушка на Соню, ожидая от неё такого же захватывающего рассказа. – Одного не пойму: почему они, окаянные, тебе помощь не оказали, а бросили тебя, лежащую на полу в беспамятстве, и умчались? – старушка буравила Соню подозрительным взглядом, требующим разъяснений.

Но Соня ничем не могла ей помочь. Голова раскалывалась от боли, глаза застилала пелена, казалось, что Соня вот-вот снова лишится сознания.

– Мне что-то плохо.

– Это же надо: бросили тебя в таком состоянии! А ещё врачи называются. Вот ироды! Но ты не переживай. Я-то уж тебя не брошу. Ты прикорни пока прямо тут, на топчане, отдохни. А я мигом: одна нога здесь, другая тоже тут. Травку лекарственную тебе заварю.

Соня бессильно опустилась на жёсткий топчан и закрыла глаза, слушая, как старушка довольно шустро зашаркала в сторону выхода. Хлопнула дверь, и Соня, наконец, осталась одна.

Теперь нужно осознать, что произошло. Ей вкололи нечто, от чего она до сих пор не может прийти в себя. Так обессилела, что даже пальцем пошевелить не в состоянии. И с головой творится что-то невообразимое. Мысли текут вяло, и нет никакой возможности сосредоточиться. А ещё очень хочется спать. Голова Сони кружилась словно в вальсе, только без музыки, которую заменял непрекращающийся шум в ушах. Наконец, она сдалась и провалилась в пропасть глубокого сна.

– А вот и я! – услышала Соня голос бабушки Феклуши и с трудом разлепила веки.

Сон, хоть и краткий, пошёл на пользу, и голова уже кружилась меньше, а боль притупилась.

– На-ка вот, выпей. Пока тёплый.

Старушка поднесла к губам Сони терпкий благоухающий напиток. Та сделала несколько глотков и откинулась на подушку. На душе сразу потеплело, а колющая и дерущая нутро на части боль отступила, растаяла, будто её и вовсе не было.

– Я тебе яичек свежих принесла, да пирожков горячих с картошкой успела испечь, тесто-то с утра ещё поставила. Как знала, что пригодится.

Она принялась доставать из корзинки съестное и раскладывать на столе. Затем заварила чай с мятой. Потом они сидели за самоваром, как заправские любители чаепития, и разговор их тёк спокойно и размеренно, словно лесной ручеёк. А по кухне гуляли удивительно вкусные ароматные запахи разнотравья и выпечки.

– Это Василий Петрович идёт, дай Бог ему здоровье, – заулыбалась старушка, глянув в окно на стук открываемой калитки, и направилась к выходу. – Руки у него просто золотые. Я его попросила замки да запоры на твоей двери наладить. Я сейчас, мигом.

И старушка скрылась за дверью. Соня услышала стук налаживаемой двери и заливистый смех неунывающей соседки, которой посчастливилось поговорить с приятным собеседником.

Она сидела в одиночестве и размышляла о странностях, произошедших с ней за день. По какой причине её преследователи вдруг покинули дом, оставалось загадкой. То, что незнакомка в зеркале бросила её на произвол судьбы, было ясно как Божий день. Таким образом, она, вероятно, решила избавиться от Сони, чтобы остаться хозяйкой в её жизни?.. Однако отрицать вмешательства в дальнейшие события тоже нельзя. Неужели пожалела её, Соню? А может, испугалась за себя? Ведь ещё неизвестно, останется ли в живых сама, если Соня вдруг погибнет.

Так и есть – себя пожалела! У неё ведь ещё не было опыта существования без Сони, поэтому напрасно рисковать не стала. Это уже хорошо, потому что она теперь и дальше станет подстраховывать Соню. Хотя бы от неминуемой гибели.

Тогда Соне придётся везде таскать с собой это огромное старинное зеркало? Ведь именно в нём всё дело. Незнакомка появляется исключительно только в этом зеркале, и ни в каком ином… Почему бабушка никогда ей ничего такого о зеркале не рассказывала? Неужели сама не ведала о его тайнах, или просто не хотела до поры до времени пугать Соню?

Теперь этого уже не узнать… Хотя как-то однажды она и взяла с Сони слово, чтобы та ни в коем случае не продавала зеркало после её смерти. Это, кажется, было связано с Косей, которую бабушка очень любила. Да-да, тогда она расчёсывала ей волосы и повторяла, словно пытаясь внушить:

– Не стриги свои власы до самой седины, ибо мудрость Божию не постигнешь и здоровье потеряешь. Так-то вот, Сонюшка, душа моя, знай, что коса вдоль позвоночника притягивает все светлые Вселенские силы, укрепляет твой позвоночник и наполняет тело жизненной энергией. Это твой природный оберег. А плетение косы защитит тебя от всякого зла и тёмных сил. Никогда не ходи растрёпой с распущенными волосами. И волосы расчёсывай не бездумно, а как будто ритуал какой выполняешь. Чтобы восстановить утраченные за день силы, проводи по волосам гребнем сорок раз. Коса не только девичья краса, но и честь её. Дёрнуть за косу в старину означало обидеть девушку. А уж отрезать её косу, так и вовсе считалось преступлением против девушки. Это означало унизить и оскорбить её, лишить жизненной силы. В старину волосы вообще не стригли. Женщина с остриженными волосами считалась опозоренной. А потому твоя Кося, Сонюшка, – это твоя жизненная энергия. Береги её, как зеницу ока. И никому не давай прикасаться к ней. Разве только мужу. Мужчина получает защиту от жены, когда расчёсывает ей волосы. Жена с длинными волосами имеет настолько мощную энергетику, что даже способна создать вокруг своего любимого мужа обережный круг, защитить его от любых бед… Но это касается только любимого мужа. Дай-то Бог, чтобы тебе попался любимый и любящий. Волосы, Сонюшка, это твоя память, твоё душевное и физическое здоровье. А ты знаешь о том, что дети, которым не стригли волосы, развиваются быстрее? Так вот, знай! И если у тебя родится девочка, никогда не стриги ей волосы, умнее будет. Это только мужики могли придумать такую глупость, будто чем длиннее волосы, тем женщина глупее. Совсем наоборот. Чем длиннее у женщины волосы, тем больше сил и знаний она получает. А когда расчёсываешь волосы, поглядывай на себя в наше старинное зеркало, так и вдвойне получишь и сил, и знаний.

Стук, наконец, прекратился, и бабушка Феклуша, довольная и разрумянившаяся, словно красна девица, зашла в дом.

– Ох, и умница же этот Василий Петрович! А какой добрый да работящий! Другого такого в нашей деревне и не сыскать. А балагур-то какой! Сам работает, а шутками да прибаутками так и сыплет, так и сыплет.

Старушка уселась за стол и принялась за чай.

– Звала-звала его с нами почаёвничать, так отказался. Я, говорит, дома почаёвничаю, со своей старухой. Вот уж повезло-то с мужем бабке Евдокии: не только работящий, а ещё и верный. Других женщин для него и не существует, кроме как его дорогая Душа… А берданку твою, – старушка кивнула на печь, – я от греха за печкой пока спрятала. Не дело её на виду-то оставлять. Ты уж её убери куда подальше. Неужели это они её так напугались?

Бабушка Феклуша хитро уставилась на Соню, прищурив один глаз.

– Странно это. Ведь у полицейских своё оружие было.

– Значит, её, – осторожно сказала Соня. – Не меня же, упавшую в обморок?

– Ну ладно, будем считать, что их так твоё ружьё напугало.

– А может, они и в самом деле от привидения бежали?

– Ладно глупости-то болтать! Ты уж меня совсем за убогую принимаешь. Я ещё не настолько стара, чтобы в привидения верить.

– А если их испугала я? – не унималась Соня, которой не нравилось, что старушка её в чём-то подозревает. – Вдруг я – колдунья? Не зря же они убегали из дома как оглашенные.

– Ну и насмешила! – рассмеялась старушка. – Это же надо такое придумать: ты – и колдунья! Да у тебя на лбу написано: «Простота – хуже воровства».

– Прекрасно! Вот я уже и дурочка.

– Не сердись, ты меня не так поняла. Я хотела сказать: «Простота да чистота – наилучшая лепота». Не станешь ты заниматься таким нечистым делом как колдовство.

– Бабушка Феклуша, а как вы относитесь к магии?

– Да никак не отношусь. Я этим делом не балуюсь, а потому оно меня и не интересует.

– А вот некоторые, чтобы их желания поскорее исполнялись, заговоры читают и молитвы.

– Ну что ж, это их дело. А по мне, так если заниматься этим делом, всё равно, что Бога гневить. Такими вещами промышляют те, кто утерял веру в Бога. У них одни только желания на уме. Вот эти-то желания и властвуют над людьми. Словно хозяева жизни они, а человек при них вроде слуги.

– А есть такие, кто с помощью магии и мужчин к себе привораживает.

– Это уже и вовсе безобразие! Такая женщина никогда здоровой не будет. Да и с головой у неё проблемы начнутся. Вот подчинит мужика своей воле, а потом сама и будет с ним мучиться. Потому что и у него тоже с головой да со здоровьем появятся неприятности. Помучается так женщина с ним какое-то время и бросит его. Вот и получится: ни себе, ни людям. Словно собака на сене: и сама не ам, и другая женщина без мужика осталась.

– Расскажите, а как вы замуж вышли?

– Да очень просто. Подчинилась родительской воле. Хорошо мы с мужем жили, дружно.

– А любовь была между вами?

– А то как же! Меня бы родители за него просто так не отдали. Они пригляделись к нам, молодым, посоветовались с его родителями, да и поженили нас. Пока мы присматривались друг к другу, за нас наши родители всё наперёд и решили. И хорошо, что не ошиблись. Я им за это очень благодарна. Я ведь по молодости да по глупости могла и отказать жениху.

– Вам в нём что-то не нравилось?

– Это «что-то» прямо в глаза бросалось. Росту он был невысокого, а я на полголовы его выше. Но он такой бойкий, весёлый да работящий оказался, что мне и никакого высокого не нужно было. На всё Божья воля!.. А если ты занимаешься магией и читаешь молитвы, значит, используешь высшие силы в корыстных целях. А приворот – так и вовсе надругательство над волей Божией. Да и над любовью тоже. Самое главное в жизни – любовь. А ещё страх. Без него никак нельзя. Ты думаешь, почему гибнут чересчур смелые? Из-за самоуверенности и отсутствия страха. Самые смелые – и потому, наверное, не самые умные… Но любовь главнее страха. Именно она управляет всем миром.

– Бабушка Феклуша, да вы просто философ!

– Поживи с моё, и ты станешь философом, – с гордостью произнесла старушка. – Раньше-то постыдным считалось и про любовь говорить, и про страх. А всё почему? Потому что человеком, не ведающим ни любви, ни страха, проще командовать. Верти им туда-сюда, куда хочешь и как хочешь.

– А зачем вы мне про страх рассказываете? Считаете, что мне следует чего-то бояться?

– Конечно! Опасайся заниматься магией. Она, конечно, существует, я и не спорю. Но связываться с нею не стоит. Потому что как только с помощью магии ты решишь одну проблему, у тебя тут же появится другая. А то и несколько. Решишь новые, появятся неожиданно другие. И так до бесконечности. Будешь мучиться, как та глупая птичка, которая вляпалась в коровью лепёшку: лапки освободит – клювик застрял, клювик освободит – хвостик за собой тянет, да так и утонет, в конце концов, несчастная.

– А что же теперь делать? Ведь очень хочется, чтобы желания исполнялись.

– Чтобы твоё желание исполнилось, надо сначала как следует потрудиться. Вот, например, у тебя с рождения способности к музыке. Ты уже стала взрослой, но развивать их и дальше учиться не собираешься. И вдруг тебе во сне приснилась необыкновенно красивая мелодия. Ты тут же проснулась, а записать её не можешь. Потому что язык нот тебе плохо знаком или ты его не знаешь вовсе. И пропадут твои вещие сновидения зря. А потом будешь спрашивать себя: почему мне так в жизни не везёт?

– И это всё?!

– Нет, конечно. Надо очень захотеть, чтобы твоё желание исполнилось. А ещё думать о нём, представлять себе, что оно уже исполнилось. Вот, к примеру, мечтаешь ты певицей стать. Значит, тебе нужно представлять, как ты стоишь на сцене, а тебе хлопают зрители, дарят кучу цветов. Успех, значит, свой себе вообразить. И ни в коем случае не думай о том, получится или нет. Отбрось все сомнения. Знаешь, как в Библии: «По вере твоей и будет тебе!» В общем, когда будешь мечтать, думай, что всё это с тобой уже произошло. И работай, работай на свою мечту. Иди учиться, разрабатывай свой голос… Или что там для этого делается, уж и не знаю. В общем, навстречу к ней иди, к своей мечте. А не сиди у окошка, пригорюнившись и рыдая, что твои мечты где-то заблудились и другим достались.

– И вы сами так поступаете?

– А то как же! Каждое утро говорю себе: я абсолютно здорова, полна сил и энергии! А потом весь день повторяю. Но не только. Стараюсь постоянно быть в движении, что в моём преклонном возрасте очень важно. Чтобы кровь в жилах не застаивалась и суставы совсем не одеревенели. Не сижу, уныло склонив голову, что молодость уже давно помахала мне ручкой. Потому что внутри я всё равно, что молодая: мне жить интересно и очень хочется посмотреть, а что там дальше будет. Чем пережёвывать глупые мысли о своих болячках, лучше хорошие всегда в голове держать. А потому я по сравнению даже с некоторыми молодыми живу гораздо счастливее, чем они.

– Просто чудеса вы мне, бабушка, рассказываете.

– Никаких чудес тут нет. Ведь мы что чудом-то считаем? То, чего объяснить не можем, так? А из ничего что-то дельное не сотворишь. Поэтому думай всегда так, будто твоё желание уже исполнилось. Потому что чего нет, того и быть не может… Это, кстати, и плохих мыслей касается. Никогда не держи в себе плохие мысли, так как плохое всегда исполняется быстрее, чем хорошее. Думаешь, почему в народе говорят, что нельзя на себе показывать болячку или вслух произносить название болезни? Чтобы на себя не перетянуть… Но здесь есть одна хитрость. Вот придумала всё хорошее про себя, представила, как наяву, а потом забудь об этом.

– Это как же?

– А так, как будто ты всё это уже прожила в своей жизни. Отпусти на волю свою мечту. Дай ей нагуляться вволю. А пока делом займись, чтобы мечта твоя не застала тебя врасплох, когда вернётся. А как нагуляется, так к тебе обратно исполненным желанием и заявится. Вот, мол, я пришла! А ты-то ждала ли меня или не готова к моему приходу? Ах, не готова?! Тогда я к другому пойду. Вот так вот… как-то так.

– Интересно, конечно. Только как всё это осуществить? Может, инструкцию дадите?

– Вот тебе и на! Разжевала, в рот положила. Осталось только проглотить, а у тебя снова вопросы. Ты думаешь, почему люди занимаются магией?

– Так известно почему – чтобы избавиться от проблем, с которыми иным путём не могут справиться.

– Гордыня человеческая их заставляет. Человек, например, не хочет или не умеет принять удары судьбы да всякие неудачи, которые с ним приключаются. А ещё ему трудно пережить осуждение других людей. Он чувствует их превосходство и теряется. И ему уже хочется самому унизить кого-то, отомстить своему обидчику, который, может, таковым и не является. Но страхи человека так велики, что он, чтобы от них избавиться, сам пытается подавить и уничтожить кого-то. А ведь это плохо заканчивается: или калекой станет, или кого-то покалечит, если не убьёт совсем. А в итоге – тюрьма.

– Это вы к чему?

– А к тому. Если люди не могут справиться с обычными, бытовыми проблемами, то как они собираются управиться с силами и энергиями в магии? В то время как другие, более волевые люди, управляют ими самими и их жизнями? Даже если у таких людей есть дар заниматься магией, у них всё равно ничего не выйдет. Хотя, если они захотят кого-нибудь проклясть, то это может получиться у любого. Много на это ума не надо. Но справиться с этой энергией они уже не смогут, и проклятия снова вернутся к ним же.

– И что же делать?

– Волю в себе воспитывать. Слово держать: сказал – сделал. Потому что, нарушая собственное слово, человек ослабляет себя. Даже опаздывать нежелательно. Потому что если ты опаздываешь, значит, даёшь понять тому, кто тебя ожидает, что ты слабее его. И этим сама отдаёшь ему свою силу. А тот и берёт её, и как будто выше тебя становится. Вот поставила перед собой цель – достигай, не останавливайся на полпути. Говорят, что легче обрести власть над миром, чем над собой. Я в это верю. И ты поверь. Как только обретёшь власть над собой, тебе любое желание станет по плечу. Теперь ты идёшь по жизни не слепеньким котёнком, зависящим от желаний других, а сама строишь свою жизнь.

– Неужели вы это сами всё придумали?!

– Нет, конечно… не всё. Кое-что внучатый племянник подсказал. Теперь молодёжь такая умная да бойкая стала. Всё обо всём знает… Приезжает он как-то раз ко мне и видит: обложилась я лекарствами, с кровати не встаю, на улицу и носа не кажу – заскучала, то есть. Дела все позабросила, и ни о чём больше не могу говорить, как о своих болячках. Он тут же предложил положить меня в хорошую платную клинику. Я, с дуру-то, и согласилась. Лежу, снова скучаю. Да ещё больше, потому что от безделья места себе не нахожу. Доктора и сёстры вокруг меня кругами ходят, угодить не могут. А я, бабка старая, капризничаю: и то мне не так, и это мне не этак, прямо замучила всех. Начала домой проситься. Сели мы тогда с племянником рядком, да поговорили ладком. Вот как мы сейчас с тобой. Так он мне всё, что я тебе рассказала, и поведал. Слово в слово. Многое-то я и без него знала, не зря же такую длинную и сложную жизнь прожила. Всё-таки чему-то да научилась… Какой же он у меня умный!

– Значит, яйца курицу начали учить?

– Выходит, что так. Если курица уже так стара, что поглупела и ничего не видит дальше своего носа. А от себя я вот что хочу добавить. Как только ты представила, что твоя мечта уже осуществилась, прожила в мыслях эту жизнь, а потом отпустила свою мечту на волю, перекрестись и обязательно скажи вслух: «Господи, на всё святая воля Твоя!» Это нужно сделать обязательно. Иначе всё, что ты придумала, будет магией, с помощью которой ты пытаешься управлять своим будущим…. А ложись-ка ты спать, Сонюшка. Совсем я тебя заговорила. Веки-то у тебя, гляжу, давно уже смыкаются. Пойду и я на покой, – старушка зашаркала к выходу. – Ты дверь-то за мной запри. А если что, то открой окошко с моей-то стороны, да кричи что есть мочи. Я здесь рядом, быстро прибегу… Как смогу.

Соня закрыла за ней дверь, замкнув на щеколды. Странно, почему она раньше не воспользовалась этим простым методом – не позвала на помощь соседей? Не потому ли, что слишком мало доверяла людям? А доверяет ли она им больше теперь?