Читать книгу Предназначенная поездка (сборник) - Надежда Воронова - Страница 3

Готовясь вступить в новый год, я как всегда сверилась с гороскопом, чтобы «спланировать свою жизнь». Рекомендации гласили: ходить в церковь, внимательно относиться к религиозным праздникам, думать о вечном, а отпуск провести непременно на Валааме.

Пришло лето, хорошая погода и желание сбежать из города. Позвонила Анжеле, она часто бывает в походах выходного дня, нет ли в плане чего-нибудь подходящего; если не на Валаам, то в какое-нибудь другое святое место. И она отрапортовала: «6 июля – Храмовый праздник Свято-Троицкого Антония Дымского Скита. Станция Дыми – Дымское озеро – город Тихвин – монастырь. – Сбор на Московском вокзале в 22 ч. Возвращение 7 июля в 23 ч.»

– Заманчиво! Когда ещё представится такой случай?! Может, поедем? – предложила я, но тут же засомневалась, – тяжеловато ночь не спать, да и пересадки…

А подруга «загорелась»:

– Выдюжим! Откровенно говоря, меня больше озеро привлекает, я в этом году ещё не купалась.

Чтобы поскорее начать «думать о вечном», я выскочила из дома значительно раньше, чем это было необходимо, опасаясь, что кто-нибудь или что-нибудь помешает мне.

На вокзале оказалась задолго до отхода электрички. Огляделась. Повсюду понатыканы ларьки с напитками, с закусками, с дорожными аксессуарами, мусор, мусор. Суета: ходят, бегают; тащат рюкзаки, сумки, тележки; сидят на скамейках, на ступеньках, на тюках… Глаза невольно искали своих, внешний вид которых декларировал: «мы – не дачники, мы – туристы!» Я их легко узнавала. Они тоже обременены рюкзаками, но на их лицах нет выражения озабоченности хозяйством, у них взгляд радостный и предвкушающий удовольствие.

Мы с приятельницей давно не виделись, и облюбовав двухместную скамью вначале вагона, рассчитывали с удовольствием поболтать.

Электричка набирала ход, а магнитофон молодых людей, сидящих поблизости, набирал децибелы. Разговаривать было невозможно, и Анжела, попросив мою последнюю книжечку стихов, погрузилась в чтение. А я уставилась в окно, и как оказалось, не зря, – закат поразил меня. Впервые я видела, чтобы за привычно-розовой догорающей зарёй, последние блики которой предвещают тьму – конец «света», словно отменяя его, вдруг поднялась зелёная волна, как бы обещая продолжение жизни и наступление нового дня.

В Волховстрой электричка прибыла после полуночи. Руководитель оказался каким-то суетливым, мелькающим то тут, то там… к тому же косноязычным, что явно сулило приключения. И они не заставили себя ждать.

Было объявлено, что ночь мы проведём на вокзале, а утром поездом отправимся в Тихвин. Все разбежались по залу ожидания. И мы с Анжелой пошли искать себе местечко посидеть; как вдруг обнаружили, что наших-то никого не видно. Выскочили на улицу и увидели, что группа удаляется от вокзала и скрывается за каким-то поворотом. – Куда это они? Нужно догонять! – забеспокоилась я. Я бы и догнала, уж очень интересно, куда это они вдруг направились и зачем? А приятельница еле плетётся: возраст и комплекция бежать не позволяют.

Добрались до поворота – только дорога блестит, освещенная полной жёлтой луной и, – никого. Группа, как провалилась. Пришлось возвращаться ни с чем.

В зале ожидания, устраиваясь поудобней на сидении, ко всему привыкшая в походах Анжела, успокаивающе-авторитетно заявила.

– Это только начало! Неприятно, но беспокоиться не стоит, – всё равно к поезду вернутся.

Мне же очень захотелось домой, – на первой же электричке!

Я вышла подышать и успокоиться. Села на скамейку. Остыв, прикинула «Возвращаться – глупо, уже две трети пути позади. Да и гороскоп велел».

С рассветом на платформе появились знакомые силуэты.

– Куда это вы ходили?

– Смотрели ночной Волхов, огни гидростанции, – оживлённо принялась делиться впечатлениями одна женщина, – всё это очень красиво, величественно. А вы что, отстали?… – и заметив, что я расстроилась, вдруг стала оправдываться, – Как-то неожиданно всё собрались и пошли.

А мне действительно было жаль, – я люблю полакомиться красотами, и оказалась лишена этого.

Поезд на Бабаево уже стоял. Все вошли в вагон и стали устраиваться. Анжела расположилась на нижней полке, а я шмыгнула на верхнюю и с удовольствием распласталась, подложив под голову рюкзак. Мне мнилось и мечталось, что я еду в деревню, как когда-то, – начались школьные каникулы, и впереди ещё целая вечность, – деревенское лето.

Из этого сладостного мира я была вырвана появлением контролеров. Машинально протянула свои документы. Контролёры прошли, а я спустилась вниз. Вот и полустанок Дыми. Поезд ушёл, а группа осталась на перроне слушать сообщение руководителя. Боясь снова отстать, мы с Анжелой пробрались поближе к нему. Он говорил старательно, но всё равно невнятно. Кое-как ознакомившись с историей скита, все поспешили по грунтовой дороге, чтобы успеть к началу Богослужения.

В стороне от дороги мы увидели церковь, сильно разрушенную, но в строительных лесах. Нас подвели к часовне, тоже недостроенной. В ней шла служба. И возле часовни было много народу. Мы расположились на огромных обтесанных бревнах, с интересом оглядываясь по сторонам.

Не дав нам толком вникнуть в происходящее, руководитель поднял нас и спешно повёл группу мимо полуразрушенных строений монастыря к озеру.

На берегу, указывая на крест, высоко торчащий из воды, он, желая приобщить нас к святости этих мест, с чувством рассказал легенду: Настоятель монастыря преподобный Антоний всегда молился на большом камне, слегка возвышавшимся над поверхностью воды недалеко от берега. Прошло много лет. Давно уже умер преподобный Антоний. Уровень воды в озере поднялся и камень скрылся под водой. Долго искали его и не могли найти. Однажды над озером появился белый лебедь и опустился на воду. И как-то всем сразу стало ясно, что это – знамение, и что именно в том месте и находится священный валун. Так оно и оказалось. На камне установили большой крест. Ни до, ни после этого события, никто не видел лебедей в этих краях.

Услышав, что следует совершить омовение, трижды обогнув крест, желающие, раздевшись, поспешили в воду. Около креста было достаточно глубоко. Самые высокие, вставши на цыпочки, да ещё и погрузившись по горлышко, смогли обойти его, а остальным пришлось плыть. Вода оказалась необычно плотной, упругой и держала не хуже морской.

Приятно возбужденные все вышли на берег и руководитель объявил, что будем ждать крестный ход, /мы с Анжелой так и не поняли зачем: то ли посмотреть на него, то ли участвовать/, короче, на территории монастыря мы пробудем часов до двух, а потом поездом или автобусом отправимся в Тихвин осматривать тамошний монастырь. Анжела осталась у озера, а я пошла прогуляться по подворью.

В это время к часовне подъехала машина, привезли настоятеля скита, и народ кинулся к нему. Когда я увидела священника: в праздничном облачении, величественного, то не выдержала и тоже подошла. Благословение произвело на меня более глубокое впечатление, чем я ожидала. На душе стало светло и покойно, и я отошла, боясь расплескать это ощущение, хотелось сохранить его подольше. Не спеша я пошла к озеру.

– Обедать-то будем? – бодро спросила меня накупавшаяся подруга.

Я согласилась. Едва пообедали – начался дождь, быстро перешедший в ливень. Прятаться мы побежали в часовню. Она приютила всех, но наших там не было. Ну, вот! Приключения продолжаются!

И опять мне захотелось домой. Решение вернуться было уже более определённым и аргументированным, – я всё исполнила, благословение получила…

– Может, в Питер поедем? В Тихвин мне уже не хочется.

Анжела не возражала, и мы поспешили на станцию. В такт шагам я привычно шёпотом причитала: «Господи, помилуй! Господи, прости! Господи, дай силы крест свой донести!» За несколько минут мы основательно промокли.

Машина, проскочившая было мимо нас, вдруг остановилась, её задняя дверца открылась.

– Вы хотите нас подвезти? – обрадованно спросила я водителя.

– Садитесь, садитесь, пожалуйста.

Мы с Анжелой поблагодарили и торопливо забрались в сухой и тёплый салон автомобиля. Дождь заливал лобовое стекло. Мужчина, ему было лет сорок, расспрашивал нас, удивляясь и похваливая:

– Какие вы молодцы! Я видел вашу группу и решил, что это – паломники, издалека идут.

Узнав, что мы возвращаемся в Петербург, Алексей, так звали водителя, предложил довезти нас до Тихвина. Спутница его доброжелательно молчала, а он, продолжая тему паломничества, заговорил о себе:

– Это ведь машина приятеля и возвращаемся мы из скита. Лежит на мне невольный грех. Друг попросил меня помочь отвезти его мать в больницу. Мы поехали. Но, как я потом узнал, отвезли старушку в дом престарелых. Там она и померла вскоре. Видно сильно переживала, – буквально высохла грузная женщина через пару месяцев.

– Мы хотели эту старушку сами навестить, да опоздали, – вступила в разговор его жена – Татьяна.

– С той поры, – продолжал откровенничать Алексей, как это бывает в дороге со случайными попутчиками, – навалились на нас несчастья, мою машину разбили, у жены – фурункулы по всему телу пошли. Чувствую – неспроста! Может, эта бабушка проклинала меня. Сына-то мать всегда оправдает… Вот и поехали в скит, вроде как покаяться.

Мне захотелось как-то отблагодарить этих милых людей, сделать для них что-нибудь приятное, утешить, насколько это в моих силах. Я подарила им свою новую книжечку. В ней есть стихи о преодолении отчаяния, о помощи свыше. Татьяна тут же принялась просматривать ее, может быть, сначала из вежливости, но вскоре стала читать всё подряд, и бывает же так, мои стихи оказались созвучными её настроению, её душевному состоянию; она читала их, удивляясь: «Как это верно, и кстати! Какие душевные стихи!»

Супруги, уже с радостным оживлением начали рассказывать о своём городе, о восстановлении храмов и предложили проехать в Тихвинский монастырь. Такого подарка мы не ожидали!

Дождь закончился. Воздух стал ласково-прохладным. Городок выглядел умытым. Наши новые знакомые провели для нас блиц-экскурсию по древнейшему монастырю. После чего, Татьяна пригласила:

– Давайте к нам заедем, чайку попьём. Представляю, как вы устали. А на поезд вы не опоздаете, не беспокойтесь!

Чаепитие прошло оживленно. Уже прощаясь, Алексей, вдруг вернулся к рассказанной истории и задумчиво добавил: – Вот одна мысль меня не покидает. У того моего приятеля вскоре случился инфаркт. Его жена, узнав о случившемся, в сердцах бросила: «от свекрови избавилась, так теперь за мужем ухаживай…» Что с ними дальше будет?

Все примолкли и призадумались. В голову прежде всего приходили библейские истины: чти отца своего и матерь свою… и воздастся каждому по делам его… но, с другой стороны, вспомнилось: а кто без греха?…

Минут за двадцать до отхода поезда нас доставили на вокзал. Всю дорогу до Петербурга мы с Анжелой вспоминали подробности нашего путешествия и тешили себя мыслью, что мы заслужили, чтобы все так удачно сложилось для нас. Слава тебе, Господи!