Читать книгу Быстрее С. - Наталья Милявская - Страница 3

Иван сидит у окна. Он разговаривает с кем-то по телефону. Увидев меня, Иван кивает, но взгляд его не здесь – он где-то далеко, рядом с невидимым собеседником. Я усаживаюсь на стул, достаю из сумки блокнот и какое-то время изучаю специальное предложение ресторана на коктейли «Мохито», лежащее у меня перед носом.

Рядом с Иваном – тарелка, на которой недавно был салат. То есть он, скорее всего, явился в ресторан вовремя, и пока я скакала по Новому Арбату, уже успел позавтракать. Черт, кто же знал, что этот тип – такой педант?

Воображаю – перед сном он наверняка складывает ровной стопкой носки и нижнее белье, завязывает провод от телефонной «зарядки» аккуратным бантиком, а футболку вешает на плечики. И ни разу, ни разу в жизни он не опоздал на встречу и не лег спать, не почистив зубы. Скукота!

Появляется официант, забирает тарелку, кладет передо мной меню и делает вопросительное лицо. Я отрицательно качаю головой и демонстративно откладываю меню в сторону.

Знаем мы ваш ценник. Тысяча рублей за кофе с пирожным…

Наконец Иван кладет трубку.

– Добрый день! – улыбаюсь я. – Прошу прощения за опоздание.

– Ничего страшного, – отвечает он. – Кофе будете?

– Я только что из дома, так что нет.

– Свежевыжатый сок? Завтрак? Я угощаю, – улыбается Иван.

Мне, пожалуйста, красный «порш» и домик за городом.

– Ну… хорошо, давайте кофе. Американо со сливками и два сахара, – сдаюсь я.

Официант испаряется.

– Итак, по поводу интервью, – говорит Иван, доставая из сумки листки с моим текстом. Ого, да он подготовился!

Иван кладет листки перед собой – в нескольких местах распечатанный текст жирно подчеркнут желтым маркером. Читал, видимо, вдумчиво. Сейчас начнет придираться.

– А можно на «ты»? – спрашивает Иван.

– Разумеется!

– Отлично. Итак, смотри: давай вот эту фразу вычеркнем, вот здесь надо как-то помягче сформулировать, не «ушел со скандалом», а, к примеру, «решил двигаться своим путем». Ну, придумай сама, как красивее будет. И вот этот кусок давай сократим, к черту все эти сантименты про детство. Меньше про меня знают – больше будут фантазировать. А это нам на руку, – улыбается Иван. – И еще вводный абзац меня немного смутил. Я еще не получил музыкальную премию, я только на нее номинирован, а ты так пишешь, словно награда у меня уже в кармане. Переделай, ок?

Я киваю, записывая все нюансы в блокнот.

– Что-то еще?

– Ну… в общем все нормально. Ты только после правки перешли мне снова, хочу глянуть окончательный вариант.

Интересно, отчего он не завел себе пресс-атташе? Руки не дошли или тратиться не хочет?

– Да, разумеется.

Я забираю листки с текстом. У Ивана тренькает телефон. Он снова погружается в беседу. Отложив блокнот, я наблюдаю, как по Арбату едут автомобили. День, обещавший стать солнечным, неожиданно состроил всем пасмурную гримасу – вот-вот пойдет дождь, а зонта у меня с собой, разумеется, нет.

В последнее время погода в Москве – как в субтропиках. Полдня – дождь, полдня – жара. Скоро, видимо, и правда конец света.

Появляется официант, приносит мой кофе – и мне наконец есть, чем заняться.

Разговор Ивана с каким-то Сэмом, который должен подвезти ему какие-то диски, но все никак не находит времени, заканчивается лишь тогда, когда у меня заканчиваются и кофе и сливки. На часах – начало второго. Придется оправдываться в редакции, рассказывать, что правка интервью затянулась.

– Извини, – говорит Иван, выключая телефон.

– Ничего, все нормально. Так по тексту все?

– Ну в принципе да.

«Да» звучит не совсем утвердительно.

– Или все-таки нет? – уточняю я.

Иван смотрит на меня, напряженно о чем-то размышляя. Лишь бы он уже сказал «да». Дедлайн в четверг, сегодня вторник, времени на переделку практически не остается. Не люблю интервью с медиа-персонами. Сначала какая-нибудь певичка или актрисуля говорит одно, через пять минут она говорит другое, а в день верстки звонит ее пиар-директор и просит написать третье. В итоге звезда, разумеется, все равно остается недовольной и при первом удобном случае жалуется главреду.

Хорошо колумнистам в журналах. Сиди, анализируй реальность, пиши «от себя». Никто не заставляет тебя ходить по разным тухлым презентациям и совать микрофон под нос известным или не очень личностям, до которых тебе, откровенно говоря, нет никакого дела.

Так, кажется, еще пару месяцев такой работы, и я окончательно разлюблю людей.

– Слушай, а ты давно пишешь? – спрашивает Иван вдруг совершенно другим, не официальным тоном.

«С шести лет», хочу съязвить я, но не решаюсь.

– В смысле?

– В смысле – статьи. Интервью разные. Давно?

– Ну… вообще-то у меня журналистское образование. А пишу со школы, наверное. Там, стенгазеты, сочинения, все дела.

– Круто. Мне нравится.

– Что?

– То, как ты излагаешь материал.

Интересно, он издевается, или ему действительно понравилось? И что вообще может понравиться в стандартном интервью на шесть тысяч знаков?

– Э… спасибо, – говорю я.

Иван опять делает паузу.

– А ты в Москве давно? – интересуется он.

Интересно, у меня на лбу написано: «приезжая»? Или меня выдала дыра на любимых кедах?

– Пятый месяц, – отвечаю с вызовом.

– Звучит как срок беременности! – хмыкает он. – А чего приехала?

– Э… А какая разница? – пытаюсь я быть тактичной.

– Ясно. За перспективами, – оценивающе смотрит он на меня. – Ладно, ладно, не обижайся. Мне нужен такой человек, как ты.

– Интересно, зачем.

– Хороший вопрос, – говорит он, доставая из пачки сигарету. – Можно?

– Да, пожалуйста, – отвечаю я.

Он кивает, щелкает зажигалкой и затягивается. Вместе с дымом над столом повисает пауза.

– Мне нужен человек, который может писать, – произносит, наконец, Иван. – Более или менее художественно. Человек не из тусовки. Желательно вообще не из Москвы. В общем, ищу свежий взгляд. Я хочу выпустить книгу – это хороший пиар-ход, для поддержки сольного проекта. Выпустить ее одновременно с первым диском будет круто, я советовался с людьми…

Я молча жду продолжения.

– Вот только сам я ее не потяну.

– Почему? Ты же пишешь тексты? – удивляюсь я.

– Вот именно, я пишу тексты. К песням. Веду свой блог в Интернете. Веду колонку в одном молодежном издании. Но не книги, понимаешь? Книга – это совсем другой объем, страниц сто пятьдесят, не меньше. А лучше – двести пятьдесят. У меня усидчивости и времени на такой объем не хватит. Гастроли, студия… Поэтому я ищу помощника.

– Это ты мне сейчас, типа, предложение делаешь? – осмыслив сказанное, уточняю я.

– Ага. Руки и сердца.

История принимает интересный оборот. Человек, которого знает пол-страны, и которого я вижу второй раз «живьем», предлагает мне стать его литературным компаньоном. Или как это правильно называется? Наверняка решил вывести на чистую воду «грязный шоубиз», по пути отыгравшись на бывших друзьях и пнув под зад бывших продюсеров. Заодно упомянуть продажных телок, безбашенных олигархов и свое тяжелое детство. Очередное произведение из разряда «все гады, а я один в белом фраке». Такими литературными шедеврами завалены полки в любом книжном магазине. И на каждой обложке – надписи типа «главная книга года» или «бестселлер, которого ждали».

Жаль, бумага, на которой напечатано большинство подобных романов, жестковата…

А Иван, между тем, даже и писать книгу сам не хочет и активно ищет литературного негра.

– А авторство? – с улыбкой интересуюсь я.

– Не волнуйся, авторство останется за тобой, я не собираюсь обманывать тебя и выдавать твою работу за свою. Хочешь – напишу расписку и заверю у нотариуса.

Он улыбается в ответ и тушит недокуренную сигарету, расплющивая ее в пепельнице.

– Предварительные договоренности с издательством у меня есть, пока все расплывчато, но им интересны люди из шоу-бизнеса, с именем. Так что, считай, с готовым текстом проблем не будет. Сразу в печать. Плюс поддержка разных телеканалов, журналов – у меня есть знакомства, где надо. Проснешься знаменитой. Ты ведь за этим приехала в Москву? Как тебе такая заманчивая идея?

На асфальт внизу, под окном, ложатся первые тяжелые капли. Все-таки дождь.

Я смотрю на тротуар. Человек напротив смотрит на меня.

Это какая-то шутка.

Интересно, в чем подвох?

– А о чем книга? – интересуюсь я. Впрочем, сейчас все равно, о чем писать – хоть об особенностях приготовления салата оливье. Хоть о бывших любовниках. Хоть о собачьих ошейниках. Чем более предсказуемым будет текст, тем лучше – главное, чтобы автор был заранее известен публике, желательно, с какой-нибудь скандальной стороны.

– Не знаю, не решил еще.

Отлично!

– Так о чем же мне писать? – удивляюсь я.

– А вот ты и придумай, – тычет он в меня пальцем. – Кто у нас писатель – ты или я?

Идиотизм какой-то. Видимо, слово «идиотизм» начертано у меня на лбу огненными буквами. Иван принимается меня уговаривать.

– Я понимаю, все, что я говорю, звучит дико. Я тебя не знаю, ты меня не знаешь, поболтали и разошлись. И все же, подумай. Все получится, я уверен. Я же не заставляю тебя написать бестселлер за месяц. Покатайся со мной туда-сюда, поезди на концерты, на презентации, посиди в студии на записи. Посмотри со стороны, что к чему. А я вспомню разных случаев из жизни – у меня их предостаточно. Материала хватит. Главное, грамотно все это скомпилировать – и вперед, в печать.

– Ну… я не знаю.

– Ясно. Хорошо, повернем проблему другой стороной. Сколько ты хочешь?

Тут я, честно говоря, совсем теряюсь.

– За что?

– Да за книгу же!

– Да… ну… я не знаю.

События, кажется, начинают происходить помимо моего в них участия.

Иван оживляется. Видимо, он думает, что я просто пытаюсь набить себе цену.

– По поводу бабла не волнуйся. Скажем так – я нанимаю тебя на работу. Не переживай, с основной тебе уходить не обязательно. Но я буду ежемесячно платить тебе зарплату. Или гонорар – если тебе такая формулировка больше нравится. Ты сейчас в своем этом… «Слухи.ру» сколько получаешь?

– Э… восемьсот.

– Евро?

– Долларов.

– Восемьсот баксов? – удивляется Иван. Он ерошит волосы и весело хохочет. – Это по нынешнему курсу… С ума сойти! И как ты живешь на эти деньги? Кладу тебе две тысячи в месяц, и за готовый текст еще пять-шесть. Плюс авторские, когда в издательство отдадим. Не знаю уж, сколько там выйдет. Ну и фамилия твоя, конечно, на обложке. Крупными буквами. Вместе с фотографией. Идет?