Читать книгу Все грани любви - Наташа Шторм - Страница 1

Я никогда не давала интервью. Так почему же всё-таки решилась? Возможно, меня просто замучили папарацци, которые буквально ходили за мной по пятам и даже не пытались скрыть своего интереса. Прошло уже два часа после того, как в моём доме появилась съёмочная группа. Толпа народа хозяйничала в моей гостиной, как на собственной телеплощадке. И это сильно раздражало, ведь эти люди нарушали моё личное пространство, которое я бережно охраняла уже несколько десятков лет. Прожектора, камеры, гримёры, звукооператоры… Я просто терялась в царившей суете и ненавидела себя за то, что дала согласие центральному каналу приоткрыть завесу моей жизни. В комнате появился модный ведущий Андрей Сиц. Он был на пике своей популярности, а рейтинг его авторской программы «Без маски» просто зашкаливал.

− Спасибо, что согласились дать интервью именно нашей передаче.

Я тяжело вздохнула:

− Я иногда смотрю телевизор. Мне нравится Ваша манера вести диалоги и делать правильные выводы. И всё же я ещё раз предупреждаю: никакого эфира до тех пор, пока я не просмотрю все отснятые материалы лично.

− Само собой… Вы готовы?

Я кивнула.

− Тогда поехали!

Мне показалось, что вся съёмочная группа только и ждала этого момента. В комнате повисла звенящая тишина. И вот я услышала бархатный голос Андрея:

− Уважаемые телезрители, здравствуйте! Сегодня мы находимся в гостях у одной из самых богатых и самых знаменитых женщин нашей страны. Жизнь её окутана тайнами, загадками и слухами. Она ещё никогда не давала интервью, и мы горды, что именно нашей съёмочной группе удалось переступить порог её дома.

Я почувствовала, как камера переползла на меня. По спине пробежал неприятный холодок. Я взяла себя в руки и улыбнулась:

− Добрый вечер.

− Итак! – Андрей повернулся ко мне и впился проницательным взглядом.− Ваше настоящее имя Любава Забелина. Но миллионы Ваших поклонников по всему миру знают Вас под псевдонимом Литиции Райт.

Я кивнула, а Андрей продолжал:

− Вот уже несколько лет Ваши романы читают во всём мире, крупнейшие монстры киноиндустрии снимают фильмы по вашим книгам, и лишь недавно мы узнали, что под именем Литиции скрывается наша соотечественница.

− И именно с этого момента моя жизнь превратилась в ад.

Андрей сверкнул глазами:

− В ад? А разве Вам неприятно внимание прессы? Разве не хочется стать узнаваемой, посещать различные передачи, получать приглашения на приёмы?

Он говорил так искренне, и, главное, сам так в это верил, что я рассмеялась от души:

− Нет. Я не публичный человек. Я не люблю шумных городов и большого скопления народа. Мой мир замыкается тут, в моём доме, даже в моей комнате. И здесь, у своего компьютера, я счастлива.

− Простите, но у меня создаётся впечатление, что Вы живёте не в реальном мире, а в мире своих героев.

Я задумалась.

− Мой мир более реальный, чем Вам кажется. За то время, что я работаю над книгой, я проживаю сразу несколько жизней. Я люблю свои персонажи, даже отрицательные, и искренне переживаю за них.

− Скажите, а Вы сразу видите сюжет, его развитие и окончание романа?

− Нет. Каждый день я работаю по десять часов. Я начинаю писать, а дальше сюжет закручивается сам. Обычно я выключаю компьютер на самом интересном для меня повороте. И порой сама не знаю, чем обернется этот поворот для моих героев завтра. А утром просто сажусь за монитор, и рождается продолжение истории.

− Вы пишите по заказу?

− Писала. Это было давно. Тогда я цеплялась за каждую возможность заработать себе на жизнь.

− Теперь в этом нет необходимости? Вы достаточно состоятельный человек?

Я улыбнулась.

− Верно. Но я не страдаю манией накопительства. Трачу ровно столько, сколько нужно, не скупаю движимость и недвижимость. Словом, стараюсь жить скромно.

− Вы тратите ежемесячно большую сумму на благотворительность?

Я почувствовало, как щёки заливает румянец.

− Вам и это известно?

Андрей самодовольно надулся, взял планшет и начал зачитывать:

− Вы содержите несколько приютов для бродячих животных, создали благотворительный фонд помощи детям, нуждающихся в оперативном вмешательстве за границей, ещё один фонд помощи людям, пострадавшим в автомобильных катастрофах. Далее… Вы оказываете помощь местной больнице, интернату для инвалидов… И это ещё не всё.

Краска продолжала заливать мне лицо и шею.

− Я делаю это не для огласки. Впрочем, возможно, посмотрев Вашу передачу, состоятельные люди захотят помочь несчастным старикам, детям или животным. Это сделать очень легко. И поверьте, желание отдавать приносит больше счастья, чем желание получать. Это не пустые слова.

− Герои Ваших книг тоже стараются совершать добрые дела. Но это обусловлено двумя причинами: или они замаливают свои грехи, или испытали нужду и страдание в жизни. А что насчёт Вас?

Вопрос поставил меня в тупик. Его не было в том перечне, что Андрей прислал мне по электронной почте.

− Пожалуй, я выберу несчастья, которые преследовали меня в юности. Хотя и грехи тоже. У каждого человека есть что-то скрытое, потаённое, что прячется в глубинах подсознания и иногда выползает наружу, делая жизнь невыносимой. За всё в этой жизни нужно платить. И хорошо, если эта плата ограничивается денежными знаками.

− Вы любите путешествовать? – Андрей решил сменить тему.

− Нет. Не люблю гостиниц, чужих комнат, чужих постелей, чужих стен. Я вообще не люблю ничего чужого. Кроме того, я − патриот. Меня совершенно не привлекают заграничные красоты. Я люблю свою Родину и свою малую Родину.

− Значит, Вы никогда никуда не выезжали?

Я рассмеялась.

− Естественно, выезжала. Я много где побывала. Не по своей воле. Просто так складывались обстоятельства. Но по-настоящему счастливой я могу чувствовать себя только тут.

− Чего Вы боитесь?

Я пожала плечами.

− Высоты, самолётов, глубины. Я предпочитаю чувствовать под ногами землю. Это придаёт мне уверенность.

− Мне известно, что Вы попадали в две авиакатастрофы. Было страшно?

Я кивнула.

− Страшно, но уже потом. Понимаете, когда самолет приземляется, а вокруг суетятся люди, стоят пожарные машины, «Скорые», МЧС… Вот тогда понимаешь, что жизнь твоя висела на волоске. И ещё понимаешь, что твой Ангел Хранитель потрудился сегодня на славу.

− После этого вы перестали летать?

Я усмехнулась.

− Почему же? Летаю, только во сне. А вообще, всегда нужно читать знаки судьбы. Если дважды судьба предупреждает, то третьего предупреждения может и не быть.

− Так Вы верите в судьбу?

− Безусловно. Но я так же верю и в то, что судьбу можно изменить.

─ А что Вас может заставить подняться на борт самолёта?

─ Если от этого будет зависеть жизнь и благополучие моих близких.

− Какие у Вас интересы? Вы занимаетесь спортом, вышиваете крестиком?

Вопрос про крестик попал в точку. Мой дом был просто наполнен вышитыми картинами, накидками и салфетками. Но этим занималась моя бабушка. Я же была совершенно далека от рукоделия.

− Вышиваю крестиком, выпиливаю лобзиком? Нет, это не про меня. Спортом не занимаюсь.

− А как насчет плавания?

− Это не считается. Каждый, кто родился у моря, умеет плавать с рождения не хуже местных дельфинов.

− Но у Вас прекрасная фигура. Как Вы поддерживаете её?

Андрей меня рассмешил.

− Я много работаю физически: содержать двести квадратов в чистоте и порядке не так просто.

− У Вас нет прислуги?

Слово «прислуга» больно резануло слух и затронуло давнюю занозу, засевшую в сердце. Я почувствовала ноющую боль за грудиной.

− У меня нет ни прислуги, ни помощниц по хозяйству. Слава Богу, пока справляюсь сама.

− А что насчёт Вашей семьи? Вы замужем? У Вас есть дети?

Я поморщилась. Это уже было вторжением в мою личную жизнь. Мы так не договаривались.

− А Вам это интересно?

Андрей сжался в пружину:

− Ещё бы! Вам приписывают романы с самыми влиятельными и богатыми мужчинами.

− Кто приписывает? Удивительно, что Вы читаете бульварные газетёнки и верите сплетням.

− Но фото! – он достал из-под стола красную папку и разложил вырезки из газет. – Вот тут известный голливудский актер Томас Порт обнимает Вас за талию и что-то шепчет. А Вы смеётесь. Здесь Вы с нефтяным магнатом Шариф Али Адарисом. Вот продюсер Алан Жоке. Везде Вы в платках или тёмных очках. Но узнать Вас можно.

Я попыталась остановить этого молодого нахала.

− Я не собираюсь комментировать эти фото. Оправдываться мне не в чем. У меня много деловых партнёров и друзей в разных уголках света. Но наши отношения касаются только нас. А зрителям могу сказать, что с моей личной жизнью всё в порядке. Замужем я не была, но у меня есть замечательный сын. Не спрашивайте, кто он, где живёт и чем занимается. Я не хочу, чтобы его жизнь проходила под прицелом фотокамер. Это всё. Всего доброго.

Я встала из-за стола, давая понять, что интервью окончено.

− Стоп! – крикнул Андрей и махнул рукой.

Его команда тут же ожила. Ребята засуетились и стали выключать аппаратуру.

− Спасибо, Любава. – Сиц пожал мне руку.− Понимаю, что мой последний вопрос расстроил Вас. Поэтому прошу прощение.

− Расстроил? Да он просто взбесил меня! Мы же договаривались: никакой личной жизни.

− И всё же я должен был попробовать.

Команда начала выносить оборудование и загружать его в микроавтобус. Но Андрей, казалось, никуда не спешил. Он снова сел за журнальный столик.

− Скажите, Любава! Не для публики. Я, как мужчина, просто не могу понять. Как такая женщина, как Вы, умная, красивая, желанная, женщина-мечта, живёт одна? Неужели до сих пор Вы не встретили мужчину, который мог бы покорить Ваше сердце?

Я тоже опустилась на стул.

− Так не для публики? Тогда скажу. На свете есть люди, которым суждено было влюбиться раз, но на всю жизнь.

− И что с ним случилось? Ну, с тем мужчиной. Он умер?

− Ну почему сразу умер? Жив, здоров и, надеюсь, счастлив.

− Но вы не вместе.

− Как видите.

− А если так, почему в Вашей жизни нет места просто…м…приятному человеку, скажем, для встреч, бесед, секса, наконец.

Мне стало смешно: не на себя ли этот юнец намекает?

− Понимаете, молодой человек! – слово «молодой» я постаралась ярко подчеркнуть.− Для меня секс – это не способ получить удовольствие или снять напряжение. Это одна из граней любви, длительных доверительных отношений. Граней этих много. И только вместе они делают человека целостным и мудрым, а его жизнь полной. Вы ещё очень молоды, думаю, на пару лет старше моего сына. Так дай Вам Бог, жить полной жизнью и не вдаваться в философию стареющей дамы.

Андрей надел очки. И я поняла по толщине линз, что видит он плохо, просто в кадре в очках он теряет весь свой шарм и выглядит, как заумный аспирант.

− Простите, а сколько Вам лет?

Я ничуть не смутилась.

− Не нужно извиняться. Возможно, если я доживу лет до восьмидесяти, сойду с ума и начну интересоваться молодыми парнями, вроде Вас, я и буду скрывать свой возраст, руки в пигментных пятнах и морщины на шее. А пока я могу говорить правду. Мне сорок, практически сорок.

Мне показалось, что Андрей часто заморгал.

− Не может быть. Но Вы прекрасны, честное слово!

Я улыбнулась теплой материнской улыбкой.

− Вам пора. Надеюсь, из Вашей затеи что-то выйдет.