Читать книгу Начнём сначала? - Nika Fly - Страница 4

Никита.

Выхожу из подъезда Вероники и сажусь в свою машину. Слышу, что в кармане снова зазвонил телефон. Достаю аппарат и смотрю на экран. Снова этот Глеб, да чтоб его!

– Алло! – отвечаю грубо, чтобы показать этому адвокатишке как он мне надоел.

– Никита Юрьевич, я снова по поводу моего предложения…

– Я же сказал завтра! – не даю я договорить человеку на том конце провода.

– А вы уже не успели, Никита Юрьевич! – голос на том конце провода стал очень слащавым. И чем дальше я его слушал, тем больше мои глаза вылезали из орбит. Если сказать, что я был в шоке, это просто ничего не сказать.

– Никита Юрьевич, вы меня слышите? – Глеб прервал мои размышления.

– Повторите, пожалуйста, – не понимаю откуда в тот момент у меня в лексиконе нашлись вежливые слова.

– Сегодня состоялся суд по делу банкротства вашей фирмы. Вы признаны банкротом, всё ваше имущество уже изъято, и продано госпоже Синявской Кристине Сергеевне. Хотя Вам эта информация уже ни к чему. – Хоть Глеб и сказал, что мне эта информация ни к чему, он специально сделал акцент на том, кому именно сейчас принадлежит моё имущество. – В списке изъятого имущества так же числится авто, его Вы должны сегодня же передать нам.

Кристина! Как же я сразу не догадался! Эта женщина сначала клеилась ко мне как самая влюблённая на всей планете, а потом ровно до той же отметки ушла в минус и стала холодна как все ледники Арктического океана. Кристина ушла от меня вчера, сказав, что наши отношения изжили себя. Я тогда решил, что это к лучшему, но теперь картинка пазла для меня начала складываться.

– А вот Ваше авто, – продолжил Глеб на том конце провода, – сейчас принадлежит господину Перевозчикову Даниилу Александровичу, и именно ему Вы обязаны незамедлительно вручить автомобиль! – Глеб отключился.

Что?!! Я не верил своим ушам. Мой бывший компаньон, по совместительству мой лучший друг, точнее коим он являлся до момента как Ника стала крутить с ним за моей спиной шашни. Он то каким местом оказался ввязан в эту историю? Думай, Ник, думай! Что-то здесь не чисто.

Мои размышления снова прервал телефонный сигнал. Взглянув на экран, я увидел неопределившихся номер, но цифры мне были смутно знакомы. Отвечаю и молча подношу телефон к уху.

– Привет, мой бывший лучший друг! – я сразу узнаю Даню. – тебе уже передали о решении суда? Где же мой а-а-а-автомобиль? – интонацией Якубовича он задал мне вопрос.

– У меня. Я в нём сижу. – Понимаю, что скрываться бесполезно.

– А должен быть у меня. – радостно заявляет мне Даня.

– Ну так приезжай со всеми документами и забери его! – я решаю немного поартачиться. Просто хочется сбить эту весёлость в голосе бывшего друга.

– Ну Ник, мы же взрослые люди… – возражает мне Даня, но я прерываю его пламенную речь и желаю всё-таки выяснить, как же так получилось, что он стал причастен к моему банкротству.

– Вот именно, Дань, мы взрослые люди! Поэтому потрудись-ка мне объяснить, как же так получилось, что ты и Кристина вдвоём стали владельцами всего моего имущества! – я требую объяснений.

– А тут всё просто, котик, – я услышал голос Кристины, – мы с Данюшей давно любим друг друга и уже 5 лет планомерно ведём твою компанию к разорению. – А, ну теперь понятно.

– И у нас сегодня праздник! – Снова слышу Даню. – Сегодня у нас всё получилось.

– А можете мне в подробностях узнать ваш гениальный план? – я уже устал от разговора с ними, но мне нужно знать правду здесь и сейчас.

– Конечно, котик, значит, слушай, – Кристина была навеселе, очевидно уже приняла шампанского по случаю праздника и сейчас готова была делиться со всеми и в том числе со мной, как именно она пустила мою компанию по ветру. – Мы с Данечкой решили, что хотим немного разбогатеть, но как ты пахать мы хотим. – Ну кто бы сомневался. – И первым делом мы начали с того, что избавили тебя от этой серой мыши, возомнившей себя юристом. Как там её звали?

– Ника. – встреваю я.

– Да, эта самая Вика. – Кристину имя Вероники в принципе не интересовало. – И я сказала тебе что она давно с твоим лучшим другом спит у тебя за спиной. Помнишь, котик? Хотя ни с кем она не спала. А Даня подтвердил тебе, и ты очень его этим обидел, перестал общаться со своим лучшим другом.

По моей спине пробежал холодок. Они решили, что могут просто так распорядиться судьбой ни в чём не повинной девушки! Да я и сам дурак, поверил Кристине, не слушал Нику, а она ещё месяц после этого звонила мне и приходила, пытаясь объяснить.

– А дальше всё просто, – продолжила Кристина, – подкуп сотрудников, подделка документов, и вуаля! Ты банкрот! – девушка заливисто рассмеялась.

– Я еду за моей машиной, Ник, – снова я услышал голос Дани, – жди меня на месте и никуда не уезжай, я всё равно тебя найду. – На том конце провода отключились.

Я положил голову на руль, пытаясь уложить в своей голове всё то, что сейчас услышал. Но самой ценной информацией для меня было то, что Нику оболгали, она меня не предавала, она оказалась самой честной из всей нашей поганой компании. А предал, получается, её я. От этой мысли мне стало тошно и очень обидно за девушку. Хотелось скорее бежать к ней и извиняться за всё, что я совершил. Останавливало меня то, что я видел, как она выходила из подъезда, обратно она не возвращалась. Бедная моя девочка! Сколько же горя я ей принёс?

Она же говорила, что беременна! От этой мысли я резко выпрямился, подскочив на сидении. Где же ребёнок? Хотя я был в её квартире, однушка без намёка на то, что там мог жить ребёнок. Может она сделала аборт? Я не вправе её осуждать за такое решение, я же слился, получается, а она могла не вытянуть ребёнка одна. А может она вообще потеряла этого ребёнка на нервной почве? Тогда я убийца! Я убил нашего ребёнка.

Я с силой ударился лбом об руль. Придурок! Господи, какой же я придурок!

Вероника

Возвращаюсь из магазина с небольшим пакетом, радуясь, что попались сосиски по акции и я их купила больше, чем две штуки, как планировала ранее. Подхожу к своему подъезду и вижу краем глаза какое-то активное шевеление. Поворачиваю голову и ужасаюсь. Двое мужчин вытаскивают Никиту из машины и бросают на землю, третий машет перед ним какой-то бумажкой, а четвёртый хватает его за рубашку, приподнимает над землёй и смачно врезает ему кулаком в нос.

В мужчине, трясущем бумажкой, узнаю Глеба и мои ноги сами несут меня к машине.

– Глеб! – кричу я, запыхавшись, – Глеб, остановись! Ник ни в чём не виноват, – подбегаю к мужчинам, – он никаким образом не относится к нашим с тобой судебным разборкам, он просто сбил меня сегодня на переходе, я сама виновата, не смотрела куда шла! Не бей его, пожалуйста! – моё сердце болело за Никиту сейчас так же, как и пять лет назад. Как бы я ни была обижена, я не могу позволить, чтобы просто так под моими окнами избивали человека.

– Вероника? – брови Глеба поползли вверх. Он явно не ожидал меня увидеть. Я протягиваю Нику платок, у него был разбит нос. Ник вытирает кровь с лица. – Я здесь как адвокат в деле Никиты Юрьевича о банкротстве его фирмы, нас с тобой это никоим образом не касается. И я его не бил.

– А я бил, – человек, в котором я узнаю лучшего друга Никиты, замахивается снова, но не рассчитывает расстояние между ним и мной. Я получаю удар в живот, отчего подлетаю над землёй и падаю на больное бедро. Пакет выпадает у меня из рук и небольшое его содержимое высыпается на асфальт, греча рвётся, её уже не собрать. От боли и обиды у меня начинают бежать слёзы. Да что ж за день то сегодня такой? Ник подскакивает и бежит ко мне.

– Всё, оставим эти пустые разговоры, – не чувствуя за собой вину, Даня с двумя мужчинами садится в машину Никиты и уезжает.

Ник аккуратно подхватывает меня на руки.

– Ты в порядке? – шепчет он мне тихонько на ухо. Я замечаю ещё ссадину на его щеке.

Вместо ответа я начинаю реветь ещё сильнее, уже от обиды не только за себя, но и за Ника.

– Никита Юрьевич, – слышу я голос Глеба, – зря Вы отказались от моих услуг, я бы помог Вам выиграть в суде.

– Не помог бы! Всё было подстроено уже много лет назад! – бросил Ник через плечо и пошёл в сторону подъезда, всё так же бережно неся меня на руках.

Занеся меня в квартиру, он осторожно посадил меня на кушетку возле дверей, аккуратно снимая с моих ног кроссовки.

– Прости, Ника, сегодня из-за меня ты пострадала два раза. – Он положил свою голову мне на колени. От неожиданности я перестала плакать, только сидела, тихонько шмыгая носом. – Кажется, мне снова нужно посетить твою ванную.

Из носа мужчины опять побежала кровь. Я киваю, Ник скрывается в ванной. Я пытаюсь встать, это оказывается так больно, что я снова начинаю плакать. Проклятые слёзы! Всегда они включаются так не вовремя. Ещё и мой ужин остался лежать на асфальте перед подъездом. От бессилия мне хочется уже кричать. Но я скрываю этот порыв за водопадом слёз.

Ник выходит из ванной и снова поднимает меня на руки.

– Тебе надо лечь, – с этими словами он заносит меня в комнату и кладёт на постель. Хорошо, что у меня нет привычки заправлять диван, он всегда расправлен и мягкие простыни уже были готовы меня принять в свои объятия. Но мне было хорошо и в объятиях Ника.

Он вышел на кухню разговаривать по телефону, а я осталась лежать в комнате и старалась успокоиться. События этого вечера проносились у меня в голове. Что там сказал Глеб? Ник банкрот? Как такое получилось? Почему Даня забрал его машину? И почему Ник позволил ему себя просто избивать, даже не пытаясь дать отпор? Я не могла сама найти ответы на эти вопросы.

– Никусь, да у тебя на кухне шаром покати, ты вообще ешь? – Никита возник в комнате неожиданно, заставив меня вздрогнуть. Я что, заснула?

– Я как раз собиралась есть ту еду, что пала смертью храбрых в битве за тебя. – Мне больше нечего ему сказать. Но я-то знала почему у меня на кухне пусто.

– Это очень плохо. – Ник задумался. – У тебя есть банковская карточка?

– Есть, но на ней примерно так же, как на кухне, – усмехаюсь я.

– Это неважно. – Отвечает мужчина, – Дай мне её, пожалуйста.

Зачем Нику моя пустая карточка?

– Возьми в сумочке в прихожей, – мне по-прежнему больно встать.

Ник недолго прошуршал в прихожей и вернулся ко мне в комнату.

– Нужно заняться твоей ногой, – произнёс он, – где лекарства, которые тебе прописал Соколов?

– Они тут на подоконнике, – показываю я рукой в сторону окна.

– Тебе придётся снять штаны, мне нужно посмотреть, – взгляд Никиты погрустнел.

Я молча соглашаюсь и расстёгиваю джинсы. Но снять их у меня не получается.

– Дай помогу, – Ник берёт мои сильно зауженные штанины за них и стягивает их с меня. – Ого! Вот это у тебя тут конечно синячище! – Он протягивает руку и подушечками пальцев касается моего больного бедра.

– Ай! – вырывается у меня.

– Прости, – Ник убирает руку, берет мазь и немного выдавливает мне прямо на ногу. Разве мазью так пользуются? – но сейчас тебе придётся потерпеть. – Он начинает намазывать мне весь синяк целиком. Мазь довольно приятная, как будто бы замораживает боль.

– Спасибо, Ник. – глаза сами закрываются под тяжестью прожитого дня. – Мазь классная! Помажь себе лицо тоже. – Боль отступила, и я уснула.