Читать книгу Операция «Миротворец» - Николай Иванович Липницкий - Страница 1
ОглавлениеТатьяна рожала. Это случилось совершенно неожиданно для Женьки, только что вернувшегося с Котом из похода далеко на юг. Необходимо было срочно и аккуратно изъять у тамошнего барахольщика методическое пособие, в котором была изложена технология изготовления химического оружия. Этот, чудом сохранившийся «Справочник военного химика» тот придурок откопал на развалинах воинской части и уже начал эксперименты в домашних условиях. Естественно, что у него ничего не получилось, но, где вероятность, что не получится в дальнейшем. Пришлось повозиться, так как продавать пособие он отказался наотрез.
И вот, когда парень, усталый и грязный, перешагнул порог и уже приготовился поцеловать Татьяну, она, вдруг, схватилась за живот и резко села прямо на пол в прихожей.
– Что случилось? – бросился к ней Женька.
– Кажется, я рожаю.
Его бросило в жар, потом в холод, каким-то сумасшедшим ветром разметало мысли в голове, и они никак не хотели собираться в кучу. Взгляд упал на телефон, и он схватил тяжёлую трубку.
– Слушаю, – прозвучал мелодичный голос телефонистки.
– Срочно соедините с Крамаренко, – почти уже проигрывая борьбу с паникой, прокричал Женька.
– Соединяю.
В трубке щёлкнуло, потом прозвучал гудок, ещё один и ещё. Паника охватывала всё его существо, а начальник не отвечал. Долгожданное «Алло» раздалось тогда, когда Женя был готов уже завыть от отчаяния.
– Александр Степанович! – в отчаянии заорал он. – Это Женька!
– Я узнал тебя. Что случилось?
– У меня жена рожает!
– Так вези её в больницу. Насколько я помню, недалеко от вашего дома как раз стоянка извозчиков. Бери пролетку и вперёд. Что мне звонить-то. Я же не акушер.
– Александр Степанович, помогите устроить её в наш медблок.
– Зачем? В городе неплохая больница. Для нынешнего времени там отличная медицина.
– Я не хочу для ныненшнего времени, я хочу нашу, развитую. Ну, Александр Степанович, неужели я этого не заслужил?
– Ладно. Вези сюда. Я договорюсь.
Медблок, перевезённый из бункера, находился в здании штаба Хранителей, расположенного недалеко от южных ворот и замаскированного под здание транспортной компании. Удобно, и можно держать большое количество лошадей, не вызывая подозрений. Женька вывел Татьяну во двор, усадил на лавочку и бросился за пролеткой. Извозчик, простимулированный двойным тарифом, довёз быстро, хоть и не понимал, почему женщину, которая вот-вот родит, нужно везти в транспортную компанию.
Подъехав к крыльцу, парень подхватил охающую жену и, быстро подняв по ступенькам, завел внутрь. У входа уже дежурила бригада медиков с каталкой. Татьяну уложили и быстро покатили по коридору к лифту, замаскированному под дверь в подсобное помещение.
И вот сейчас Женька метался по коридору, словно зверь в клетке, бессильно сжимая кулаки. Из горла вырвался хриплый рык, заставивший проходящую мимо медсестричку испуганно пискнуть и отскочить в сторону. Он сам не заметил, как вошёл в изменённое состояние, пытаясь услышать хоть что-то, что делается в операционной. Сквозь толстые двери глухо доносились голоса, крики Татьяны, потом тишина и, наконец, детский плач. Всё. Родила. Силы оставили парня, и он уселся на один из стульев, откинув к стене голову. Дверь открылась, и из неё вышла женщина – врач.
– Ну, что, папаша, – улыбнулась она, снимая маску. – Сынок у тебя.
– Как они?
– Всё хорошо. И ребенок, и мама чувствуют себя прекрасно. Явных мутаций у новорожденного нет. Иди домой. Завтра придёшь.
– Как завтра? А сейчас?
– А сейчас им нужен отдых.
– Ну, хоть одним глазком.
– Сейчас будут вывозить их в палату. Можешь глянуть.
Спустя минут пять из дверей выкатили каталку, на которой лежала Татьяна с ребёнком в руках. Молодая женщина вымученно улыбнулась мужу.
– У тебя сын, – прошептала она.
– Я знаю. Спасибо тебе за него.
– Всё, – вмешалась врач. – Иди домой. Завтра придёшь.
Женька выпрямился, проводил глазами удаляющуюся по коридору каталку и, словно пьяный, пошёл к выходу. Поймать пролетку было легко, но парень решил пройтись. Мысли нужно было привести в порядок, а то в голове гудело, словно в церковном колоколе. Ближе к дому, наконец, удалось успокоиться. Блеснувшая на солнце витрина магазина перевела мысли в другое русло, и парень зашёл внутрь и купил бутылку водки.
Кот открыл почти сразу и удивлённо вскинул брови.
– Ты что, даже не переоделся? – спросил он. – Чем это ты занимался?
Из-за плеча друга выглянула любопытная мордашка Катерины. Женщина сразу поняла, что что-то произошло.
– Женя, что случилось? – встревожено спросила она.
– Танька родила.
– Да ты что? – взвизгнула Катюха. – Когда?
– Только что. У меня сын.
– Поздравляю! – бросился обниматься Кот. – Заходи, давай. Что это у тебя? Водка? Катя, накрывай на стол. Это дело нужно обмыть!
– Тебе лишь бы повод, – для порядка проворчала жена и бросилась на кухню.
Через пять минут они втроём уже сидели за спонтанно сервированным столом, Кот разлил водку и поглядел на большой живот Катерины.
– Ну, за сына! – произнёс он.
Друзья сдвинули рюмки, выпили и дружно потянулись за закуской. Катя смотрела на них с улыбкой и немного завидовала Татьяне. Первые роды – это всегда страшно. А для Таньки это уже пройденный этап.
Следующие две недели для друзей вылились в сплошную круговерть. Через три дня, когда Женька забирал Татьяну из медблока, Кот отвёз туда охающую Катюху. С неожиданной сложностью столкнулись, когда нужно было регистрировать детей. Выяснилось, что у всех жителей Оми, да и прилегающих городов тоже, были документы. А у Кота с Женькой не то, что документов, даже фамилий никогда не было. Пришлось срочно их делать. В итоге, Кот стал Константином Михайловичем Михайловым, а Женька – Евгением Егоровичем Егоровым. Фамилии, не мудрствуя лукаво, взяли по имени отцов.Сына парень назвал Виктором. Уж очень ему это имя понравилось. Да ещё и Лесовик сказал, что оно переводится с какого-то языка как победитель. Кот свою дочку назвал Дашей и очень гордился таким красивым именем.
Начальник вызвал их неожиданно. По договорённости, они должны были наслаждаться отпуском ещё две недели. Ничего не понимающие, они примчались к зданию торговой компании и вихрем влетели на второй этаж.
– Александр Степанович, – провыл Женька, – мы же ещё не отгуляли отпуск!
– Знаю, ребята, знаю, – выставил перед собой руки Крамаренко. – Но обстоятельства сложились так, что я вынужден вас отозвать.
– Что случилось?
– На юге нашей зоны ответственности творится что-то непонятное. Такое впечатление, что кто-то отрезал эту местность от основного мира. Последние известия, которые мы получили, это то, что все наши агенты влияния арестованы. Это передал нам один из них через своего доверенного человека уже из тюрьмы. И что сейчас с ними – неизвестно.
– А почему нельзя направить туда один из отрядов службы спецопераций? Быстро доставить их на вертолётах и зачистить там всё?
– Не всё так просто. По непроверенной информации, там появилась какая-то третья сила. Обладает достаточно высоким уровнем развития.
– Насколько высоким?
– По крайней мере, огнестрельное оружие у них есть. А дальше, только гадать остаётся. Одно дело, если кто-то раздобыл автоматы, боеприпасы и каким-то образом научился всем этим пользоваться.
– Разве так можно?
– Почему бы и нет? Наткнулся на склад длительного хранения, который мы упустили. Вот вам и оружие. На складах в своё время охрана была. В караулке плакаты по уходу за оружием, заряжанию и разряжению. Вот вам и инструкция. В АК, ведь, ничего сложного нет. А там, сколотил себе банду и захватил власть в отдельном районе. Правда, мудрёно всё как-то. И наши агенты влияния к тому же в эту схему не вписываются. Тут мозги нужны, стратегическое мышление, чтобы вычислить людей, влияющих на развитие. Разведка, контрразведка и так далее. Откуда это всё у простых барахольщиков или бандитов каких-нибудь? И ещё. В том районе есть несколько законсервированных лабораторий. Одно дело, если на сувениры растащат, хотя и это жалко. А если исследования возобновят?
– А, что за лаборатории?
– Одна по ядерной энергетике. Ещё две химические. И ещё одна по физике элементарных частиц. Чувствуете, чем пахнет? Вот то-то и оно. Необходимо разнюхать всё, оценить степень опасности и, уже потом, определить уровень вмешательства. Не хочется без нужды рассекречиваться.
– Мы так поняли, что разнюхать должны мы, – предположил Кот.
– Да. На вас надежда. На твои, Женя, сверхспособности и на твоего друга – монстра.
– А жёны наши? Дети?
– Присмотрим. Обещаю, ни в чём нуждаться не будут. Вам времени до утра. С семьями попрощаться, жён успокоить и так далее. И продумайте экипировку. Завтра утром жду вас. Получите всё, что решите взять с собой.
– Автоматы можно?
– Нет. Как обычно, только пистолеты в потайном кармане. Вы – барахольщики.
– Но, если там с огнестрелом люди? Сами же говорили.
– Это они с огнестрелом. А вы как сможете объяснить, откуда у вас автоматы? Только внимание лишнее к себе привлечёте и задание сорвёте. Никаких автоматов. Вы – простые барахольщики и, если у кого огнестрел увидите, должны смотреть на это круглыми глазами, как на чудо. Поняли?
– Поняли, – уныло ответил Женька.
– А, раз поняли, то больше не задерживаю. Идите.
Прощание с семьями получилось скомканным. Кот вообще выдержал скандал с Катериной и, только поздно ночью, помирился с ней. Как бы то ни было, а служба есть служба. Рано утром, поцеловав сонных жён, они прибыли в транспортную компанию, экипировались, как обычно и, оседлав лошадей, выехали из города.Волколак ожидал их километрах в двух от городских стен. Неподалёку крутилась его самка и двое молодых, но уже ростом со взрослого волколака, монстрят. Женька не видел монстра почти два месяца. Тот с семьёй уходил куда-то на запад по своим монстрячим делам, а у друзей были задания не самые сложные и они обходились своими силами. Что и говорить о том, что оба были рады встрече.
– Рад видеть тебя, брат.
– И я тоже рад. Смотрю, твои детёныши подросли.
– Да. Сил много, а мозгов мало. Их ещё учить и учить. Далеко идём?
– Далековато. Вот только не знаю, стоит ли тебе семейство своё с собой тащить?
– Почему?
– Там, куда мы идём, может быть очень опасно. У людей там огнестрельное оружие. А от пули уворачиваться, это тебе не от стрелы. Тем более, если очередью по тебе стреляют. Ребята у тебя молодые, глупые, любопытные. Влезут ещё куда, пропадут.
– Наверное, ты прав, – немного подумав, согласился монстр. – Я один пойду.
Он вернулся к семье, о чем-то там пообщался на своём, на волколачьем, рыкнул на прощанье и опять подошёл к Женьке.
– Всё. Я готов.
Дорога вела через поля и перелески. Где-то впереди двигался монстр, вселяя в души чувство безопасности, а высоко в небе, невидимый с земли, звенел серебряным звоночком жаворонок. Лето полностью вступило в свои права. Погода стояла хорошая. По-летнему глубокое синее небо ласкало глаз, разнотравье окутывало своим ароматом, из-под ног коней то и дело взлетали птицы, заставляя их всхрапывать и испуганно дёргать головами, а в кустах по обочинам мелкое зверьё занималось своими делами, почти не обращая внимания на проезжающих мимо двух путников.
– Эх, сейчас бы с семьёй сюда, – мечтательно проговорил Женька. – Костерок, мяско на углях. Хороший отдых бы получился.
– Всё равно, пока дети не подрастут немного, о таких пикниках забыть надо, – философски ответил Кот. – Новорожденному пикники противопоказаны.
– Да понимаю я. Просто уже скучать стал по сыну. Такой маленький, розовенький.
– А моя Дашка? Мягенькая вся, в завязочку. И коготки мягкие ещё. Когда плачет, так смешно их выпускает и, как мяукает. Тоже скучаю. А что делать? Служба у нас такая. Никто не заставлял в полевые агенты идти.
– Ну, я сейчас и не представляю себя по-другому. Всё-таки интересная у нас работа. Страшно подумать, что я в деревне в своём времени сиднем сидел и за пределы боялся выйти. На охоту или на заготовку дров всей деревней выбирались.
– Да и в материальном плане очень даже неплохая у нас служба. По крайней мере, наши жёны о деньгах вообще не задумываются.
– Это да. Кот, глянь по карте, где на ночёвку встанем.
– А что думать? В лесу и заночуем. Погода хорошая. Волколак безопасность обеспечит. По мне, так на природе лучше, чем в каком-то душном сарае или избе. Да и в деревни заходить не хочется. Кто знает, какие тараканы у этих деревенских в голове.
– Да нет. Здесь с этим всё нормально. Они к мутантам терпимо относятся. Прогресс налицо. Да и побоятся. Не дай бог в ближайшем городе узнают, полиция наедет, мало не покажется. А дальше – да. Там ухо востро держать надо. Ты, кстати, перчатки прихватил?
Пару месяцев назад Крамаренко подарил Коту перчатки тонко выделанной кожи телесного цвета, имитирующие нормальные человеческие пальцы с обычными ногтями.
– Не забыл. Но толку-то, если у меня даже лицо на кошачье смахивает?
– Губа-то верхняя не раздвоенная. А так, мало ли какие лица у людей?
По пути объехали, как настаивал Кот, пару деревень, пообедали в траве у дороги и, наконец, встали на ночёвку на поляне. Шалаши делать не стали. Просто натаскали лапника и застелили его попонами. Тёплая летняя ночь ласково обнимала за плечи, над головой стояло бездонное звёздное небо, а жарко горящий костёр швырялся искрами в тёмную высь. Мирно пасущиеся стреноженные кони изредка пофыркивали, еле слышно ступая копытами по мягкой траве. Во всём было такое умиротворение, что, казалось, нет никакого опасного задания, а друзья просто выехали на природу отдохнуть от насущных дел.
– И чего людям не жилось до ужаса? – потягиваясь и зевая, проговорил Женька. – Ведь как хорошо на свете. А если к этому добавить то развитие, вообще сказка была бы.
– Да уж, – повторяя зевок вслед за другом, подтвердил Кот. – Ехать с ветерком на машине, автомат под рукой, рядом несколько запасных магазинов – красота!
– Брат, не спишь? – пронеслось в голове, как всегда, неожиданно.
– Нет. Что случилось?
– Гости у вас.
– Кто такие?
– Не знаю. Шесть человек. С самострелами. На свет костра идут. Скоро уже подойдут. Не друзья. Крадутся осторожно.
– Понял. Спасибо. Отслеживай пока их действия.
– Что, опять с волколаком разговаривал? – сразу понял Кот.
– Да. К нам крадётся кто-то. Шестеро. Пока неясно кто. Но вооружены.
– Как-то рановато для нежданных гостей. Ладно бы после Челака. Но здесь? Может, ничего опасного?
– Да кто его знает, кто по лесам шляется? Время неспокойное. Не так давно с дикарями воевали.
– Далеко они?
– На подходе. Скоро здесь будут.
– А что,волколак их не порвёт?
– А если это просто проходящие люди? По нашему времени наличие оружия ещё не показатель дурных намерений.
– Ты прав. Тут проверить надо.Кидай вещи на лежанку и накрывай одеялом. Типа мы спим. Сами – в кусты.
Женька бросился к своей лежанке, взбил лапник, переложив его так, чтобы получилось очертание тела, уложил ранец в головах и накрыл всё это одеялом. Рядом ту же процедуру проделал Кот, после чего оба нырнули в густой подлесок и затаились.
– Брат, слышишь?
– Слышу.
– Как они?
– Крадутся. За кустами спрятались. Целятся.
Тут же в воздухе просвистели несколько стрел и воткнулись в лежанки. Кони испуганно заржали, почуяв чужаков, а на поляну, крадучись, вышли шестеро в характерных треугольных меховых шапках, которые носят кочевники.
– Готов, брат? – спросил волколака Женька, быстро входя в изменённое состояние.
– Готов.
– Кот снимает одного стрелой и это будет сигналом. Остальных работаем мы.
– Понял.
Кот прицелился и выстрелил из арбалета в того, который первый подошёл к их вещам и наклонился, чтобы сдёрнуть одеяло. Больше никто ничего сделать не успел. Первый покатился по земле со стрелой в плече, на поляну вылетели две смазанные тени, и началась бойня. На то, чтобы уничтожить всех нападавших ушло пара секунд. На поляне остались только трупы и один, которого ранил Кот.
– Ты что, нормально пристрелить его не мог? – спросил друга парень.
– Я специально. Допросить надо.
– Да что там допрашивать?
– А вдруг это разведка? Ты уверен, что неподалёку сотни две дикарей не ошивается?
– Ну, давай допросим.
– Эй! – ткнул носком ботинка раненного Кот. – Хватит корчиться!
Стонущий дикарь поднял голову и со страхом посмотрел на друзей. Женька схватил его за шиворот, подтащил к дереву и прислонил спиной к стволу.
– Кто такие? – прорычал он.
– Я – Полоз из рода Болотников. А это мои сородичи.
– И что тебе здесь надо было?
– Ничего.
– И поэтому вы стреляли в нас, а потом попытались рыться в наших вещах?
Дикарь задрожал и, кажется, забыл от страха о своей ране. Кот уселся перед ним на корточки и продолжил допрос. Заикаясь, раненный отвечал на все вопросы, стараясь, видимо, купить этим свою жизнь. Эти шестеро отбились от войска кочевников во время разгрома армии Барсука, и всё это время скитались по лесам, изредка нападая на путников или грабя деревни. Правда, с деревнями далеко не всегда выгорало. Мужики в этих местах пуганные, да и силы самообороны не дремлют. А тут удача. Кто-то в лесу ночует. И, судя по тому, что костёр один, людей не так и много. Как тут не поживиться? Кто же знал, что из охотников они в добычу превратятся. Поняв, что больше ничего из пленника выжать не удастся, Кот выпрямился и отошёл к Женьке.
– Похоже, обычные грабители. И что теперь делать с ним?
– Пусть трупы оттащит подальше и идёт восвояси.
– Отпустим?
– Конечно.
– Вот просто так и отпустим?
– Да. Просто так и отпустим. Забыл, что вокруг волколак рыскает? Так что далеко не уйдёт.
– А-а! Ты в этом смысле. Тогда да. Эй! Горе разбойник! Жить хочешь?
– Хочу, – вскинулся дикарь, блеснув надеждой в глазах.
– Своих сородичей оттащишь подальше от нас и свободен.
– Там недалеко овраг есть, – обрадовано забормотал кочевник. – Туда и снесу всех.
Ему так жить хотелось, что он, не взирая на ранение, быстро перетаскал тела и с преданным выражением лица вытянулся перед Котом.
– Что же, работу выполнил. Иди.
– А в спину не стрельнете?
– Иди уже. Больно надо. Хотели бы, в тот же овражек отвели бы, куда ты сородичей своих таскал, и кончили бы.
Кочевник обрадовано закивал головой, повернулся и потрусил в темноту, скособочившись на раненную сторону.
– Брат, он твой.
– Спасибо. Я его встречу.
Спустя минут пятнадцать в чаще раздался полный тоскливого ужаса крик, который, впрочем, тут же и прекратился.
– Вот и всё, – проговорил Женька. – Ладно, я спать хочу.
– Только одеяло попортили, проворчал Кот, разглядывая на просвет дырки от стрел.
– Зашить нужно будет.
– Это потом. Не сейчас же зашивать.
Больше ночью их никто не беспокоил. Утром, позавтракав, оседлали коней и снова пустились в путь.Челак проезжали днём и решили туда не заезжать. Не хотелось времени терять, хоть и был соблазн пообедать в столовой. Уж больно хорошие воспоминания остались о ней с прошлого раза.
Вчера вышли из зоны влияния Оми и уже сутки ехали по ничейной территории. Деревни и хутора, попадающиеся по пути, объезжали стороной. Несколько раз нарывались на разорённые селенья, которые так и не смогли оправиться после нападения кочевников. В одном из таких пустых хуторов заночевали. Поев, принялись за ремонт одеял. Коту, можно сказать, повезло. Всего две дырки, поэтому, наскоро зашив их, он принялся изучать карту при свете лучины, слушая невнятные ругательства Женьки в адрес дикарей. И действительно, четыре дырки не способствовали хорошему настроению.
– Завтра подъедем к нужной территории, – проговорил Кот. – Нужно будет осторожнее двигаться. Мало ли что.
– Да, – согласился парень. – И, что больше всего бесит, ничего мы толком не знаем. В первый раз так.
– Ну, почему ничего не знаем? А то, что там есть огнестрельное оружие, которое эти незнакомцы применяют. Этого мало?
– Мало. Чего ещё нужно опасаться? Что там за люди? Как нам себя с ними вести?
– На месте разберёмся.
Утром продолжили путь и, уже к обеду, Кот, сверившись с картой, объявил, что вечером они войдут на нужную территорию. Нашли небольшую полянку, разожгли костёр и устроились на обед.
– Я вот что думаю, – проговорил Женька. – Нужно будет обязательно заезжать в деревни, попадающиеся на пути.
– Зачем? Приключений захотелось?
– Та территория, что нам нужна, уже недалеко. Не может такого быть, чтобы местные жители ничего не знали. Такого просто не бывает. Даже если там стеной всё обнесено, хоть что-то просочится. Так что надевай свои перчатки и особо не светись. Разговаривать буду я.
Первую деревню встретили примерно через полчаса. Небольшая, домов в тридцать всего, она стояла прямо на дороге, которая была её центральной улицей. Друзья подъехали к ближайшему двору, в огороде которого копался какой-то мужик. Крестьянин, завидев путников, заковылял к ним на необычайно кривых ногах.
– Что хотели, соколики? – подслеповато прищурившись выцветшими голубыми глазами, проговорил он.
– Да вот, интересуемся, как там впереди. Нам прямо надо, а люди говорят, что там неспокойно.
– Да, как вам сказать? Вроде, ничего опасного с той стороны нет. А люди там странные.
– Это как?
– Проезжают иногда мимо. Одеты необычно. И оружие у них не такое, как у нас.
– Какое не такое?
– Не самострелы. Железное такое, без стрел и тетивы. Огнём стреляет. При мне, как-то раз, выстрелили. Громко и необычно. А в зайце дырка сквозная. А один раз вообще на какой-то повозке без лошадей приехали. Повозка урчит, как кошка большая, и воняет чем-то едким. И сзади дым идёт.
– Интересно. А кто-нибудь из местных туда ходил?
– Нет. Не ходил. Зачем нам так далеко забираться?
В следующей деревне было то же самое, а вот в третьей нашёлся человек, который попал на закрытую территорию, но на дороге стояла охрана, и его чутьне завернули назад, ничего не объясняя. Хорошо ещё, что по шее не накостыляли. Но потом всё же пропустили, но недалеко. Потому что, что хутор, на котором жила его родня, рядом был.А в глубь территории вообще не пускают. По дорогам патрули шастают. Поговаривают, там армия большая собирается. Мужиков, кто здоровый, всех забрали. А больные да увечные трудятся на огромных фермах и полях. Всё ясно. На всех дорогах, ведущих туда, скорее всего, выставлены посты. Это подтвердил вскоре и волколак, идущий далеко впереди. А что за армия и что за поля с фермами, это ещё выяснить надо. Съехали с дороги и остановились в лесу, обдумывая дальнейшие действия.
– Что скажешь? – поинтересовался Женька.
– Рацию прятать надо.
– Думаешь?
– Уверен. Это самая важная улика, выдающая нас с головой. Где ты видел барахольщика с рабочей рацией и заряженными аккумуляторами? Тут не отбрешешься, что на развалинах нашёл.
– Хорошо. Рацию спрячем. А дальше?
– Дороги перекрыты. Пропустят нас через посты или нет, вопрос спорный. Для начала попробуем лесом пройти. Если не получится, тогда уже по дороге. Главное – на территорию попасть.
Опять впереди шёл волколак, внимательно осматривая местность. И вдруг впереди грянул взрыв. Мозг Женьки буквально обожгло болью.
– Осторожно, брат, назад!
– Что случилось?
– Не знаю. Задел какую-то нитку или верёвку. Мне больно, брат.
– Я сейчас.
– Не смей! Уходи. Со мной всё будет в порядке. Я уползу и забьюсь в какую-нибудь нору. Уходи!
– Назад! – скомандовал Женька Коту. – Отходим.
– Что там?
– Скорее всего, граница территории заминирована. Волколак подорвался на растяжке.
– Погиб?
– Нет. Ранен. Сказал, чтобы мы уходили.
– А он?
– Сказал, что сам выберется.
– Раз лесом нельзя, то нужно пробовать через посты.
– Попытаемся.
Пост показался километра через два, как раз за изгибом дороги. Капитальная баррикада, сложенная из толстых брёвен с бойницами для стрельбы и шлагбаум поперёк дороги. При появлении друзей, на посту напряглись, заняли позиции у бойниц, а один из постовых вышел вперёд и поднял руку, требуя, чтобы они остановились. Женька рсмотрелся. Охранники были одеты в пятнистую форму, которую в бункере называли камуфляж и были вооружены автоматами. Что-то из серии АК, но не АК-12 точно. Попроще.
– Кто такие? – поинтересовался охранник.
– Барахольщики мы.
– Что за барахольщики?
– Ищем то, что осталось от старого мира и продаём. Этим и живём.
Пятнистый внимательно оглядел друзей с ног до головы, открыл шлагбаум, пропустил их и указал на коновязь у бревенчатого домасразу за баррикадой.
– Лошадей сюда, а сами в дом.
Ну, в дом, так в дом. Привязав коней, поднялись по скрипучим ступенькам и толкнули дверь. На входе их сразу обыскали, отобрали ножи и небольшие арбалеты для стрельбы в упор. Большие арбалеты снял с седел второй пятнистый, который страховал первого. Женька хмыкнул, оценив мастерство специалистов, спрятавших потайной карман с пистолетом так, что при обыске его не нашли.
Друзей сразу поместили в небольшое помещение, отделённое от основного помещения решёткой и, в ответ на возмущения, грубо сказали, чтобы они заткнулись, их никто сюда не звал и скоро приедет начальство и разберётся.
Ждать пришлось часа полтора. Потом в комнату вошёл мужчина средних лет в чёрной одежде с множеством карманов. Первым вывели Кота, и чёрный завел его в другую комнату. Женька стал прислушиваться, но, кроме невнятных голосов, ничего не разобрал. В изменённое состояние входить было опасно, хоть тогда бы он услышал всё прекрасно. Но, в этом случае, он смог бы выдать себя охраннику, внимательно наблюдающему за ним, неосторожным рыком или слишком быстрым движением. А раскрывать свои способности раньше времени парень не хотел.
Наконец, голоса стихли, дверь открылась, из неё вышел чёрный и жестом приказал заводить Женьку. Вот и хорошо. Наверное, то, что сказал при допросе Кот, удовлетворило мужчину, сейчас он уточнит кое-что у парня и отпустит их. С такими радужными мыслями он перешагнул порог комнаты и стразу наткнулся на ствол пистолета, направленный ему в лоб. Сзади так же звякнул взводимый курок и второй ствол неприятно захолодил затылок. Мгновенно свирепея, Женька уже собрался войти в изменённое состояние, но, вдруг, заметил, что Кота в комнате нет. Перед ним стоял, направив пистолет, парень примерно его возраста, тоже в чёрном,а в дальней стене находилась ещё одна дверь, ведущая на улицу. Мысли свистели в голове со скоростью пули. Друга вывели в эту дверь. Но куда. Если он где-то рядом, то это одно. А если его уже куда-то увезли или увели, что он узнает, убив этих двоих? Значит, нужно сначала попытаться выяснить, что происходит.
– Куда вы дели моего друга? – как можно спокойнее спросил Женька.
– Мутанта? – поинтересовался мужчина, обходя его сбоку и не опуская оружия. – Увезли куда надо. Ты садись. Мы с тобой поговорим.
Парень уселся на стул, стоящий посреди комнаты и вопросительно уставился на своих собеседников.
– Что вы хотите узнать? И почему вы забрали моего друга? Он свободный человек.
– Он мутант, а не человек. Тупой мутант, не достойный даже рядом стоять с людьми. А ты его другом называешь. Нас в заблуждение хочешь ввести? Кто ты такой?
– Я уже объяснял вашим, кто мы.
Сильный удар в челюсть бросил парня на пол вместе со стулом. Молодой, потирая отбитые костяшки руки, добавил ещё пару раз ногой по телу, после чего, повинуясь знаку старшего, поднял Женю с пола, опять усадил на стул отошёл в сторону.
– Ещё раз спрашиваю, кто ты такой?
– Говорю же, что мы барахольщики. Ищем то, что осталось от старого мира, – старательно захныкал Женька, страшным усилием воли подавляя желание войти в изменённое состояние и свернуть обоим шеи.
– Для чего сюда прибыли?
– Где-то там, дальше, была лаборатория. Хотели покопаться на её развалинах и поискать.
– Бред! Что можно найти на развалинах лаборатории?
– Да вы что? – делая глуповатое выражение лица, возмутился парень. – А посуда? Такие тонкие склянки любой трактирщик с руками оторвёт! Там же и стаканчики такие с полосочками, и графинчики кругленькие. Такого тонкого стекла сейчас не делают. Всё толстое, грубое и мутное.А жидкости разные и порошки? Кузнецы за это кругленькую сумму выкладывают, если там что нужное попадается.
– Докатились, – поморщился мужчина. – Мензурки стаканчиками с полосками называют, а колбы графинами.
– А про порошки он что, правду говорит? – поинтересовался молодой. – Что кузнецы их покупают?
– Тут он складно врёт. Действительно, присадки разные, кислоты в обработке металлов – вещь нужная.
– Не вру я! Покопаться на развалинах хотели!
Опять удар в челюсть сбил на пол. На этот раз били вдвоём. Женька слегка вошёл в изменённое состояние только для того, чтобы легче было выдержать избиение и, с трудом сдерживая рвущийся из горла рык, всеми силами не давал себе полностью стать волколаком. Нельзя. Пока не узнает о судьбе Кота, нельзя. Наконец, удары прекратились. Его снова подняли с пола и усадили на стул.
– Ещё раз спрашиваю: кто вы такие и кто вас сюда послал?
– Да что вы, дяденька, не понимаете, что ли? – захныкал Женька. – Я же вам говорю: барахольщики мы. По развалинам роемся, этим и кормимся.
– Не хочешь говорить, значит. Хорошо. Поговорим в другом месте.
Руки парня грубо завели назад, кожу коснулся холодный металл, что-то щёлкнуло и руки оказались скованными за спиной. Моментально вспомнилось, как осенью в одной из деревень его руки заковали в колодки, которые невозможно было разорвать. Если бы волколак тогда не расщепил их ударом когтистой лапы, освободиться было бы нереально. Незаметно, он попробовал металл на крепость. Сделано, конечно, на совесть, но в изменённом состоянии можно будет разорвать. Но не сейчас.
Молодой грубо поднял его со стула и толкнул к двери. За дверью стоял экипаж, запряжённый парой лошадей. Женьку втащили внутрь и усадили спиной вперёд. Напротив уселся старший, недвусмысленно поигрывая пистолетом, а молодой уселся на облучок и взялся за вожжи. Короткое «Но!» и пролетка понеслась по лесной дороге.
Вот уже четвёртый день Женька сидит в этом каменном мешке. Грубые бетонные стены, ни одного, самого маленького окошка, железная дверь с глазком и откидывающейся кормушкой, тусклая лампа в решётчатом кожухе под потолком, жёсткие нары с тоненьким тюфяком, стол посередине и два ведра: одно в качестве туалета, а другое с водой. Полная неизвестность. Его провели по коридору вдоль таких же одинаковых дверей, большим ключом открыли эту, грубо втолкнули и с лязгом заперли. И всё. Только раз в день откидывается с грохотом кормушка, и безликий надзиратель ставит миску дурно пахнущей баланды и кусок чёрного хлеба. Вода в ведре. Хочешь, пей, хочешь, умывайся. От тоски и безысходности хочется выть. Хоть бы уже на допрос вызвали. И вот сегодня кормушка с грохотом открылась в неурочный час и, наконец, удалось увидеть лицо надзирателя. Он сунул свою толстую морду в квадрат кормушки и оглядел пространство перед дверью.
– Эй ты! – пролаял он. – От двери отойди.
Женька послушно сделал несколько шагов назад. В замке со скрипом провернулся ключ и дверь, лязгнув, открылась.
– Руки за спину. Выходи в коридор и лицом к стене.
Ну, хоть какое-то развлечение. Женька послушно вышел в коридор и уткнулся носом в покрашенную серой краской стену. Стоящий рядом такой же мордатый надзиратель защёлкнул на запястьях наручники (оказывается, так называется это металлическое устройство, сковывающее руки) и толкнул его вперёд по коридору. Поднялись по лестнице, миновали коридор, ведущий на выход, отчего сердце парня тоскливо защемило, потом второй этаж, опять по коридору и, наконец, кабинет. Впервые за четыре дня удалось увидеть небо и бушующую за окном зелень. Вроде, и времени прошло немного, а как сильно соскучился! На окне решётки. Хотя, в изменённом состоянии это не помеха. Как и наручники. Но, что с Котом? Рано ещё бунтовать. Очень рано.
– Ну, что, – проговорил хозяин кабинета, серый мужик в сером костюме с пепельными волосами и серыми выцветшими глазами.
Женька даже икнул от удивления. Таких серых людей он за свою жизньне встречал. А повидал, благодаря работе полевым агентом, очень много людей и мутантов. Всякие попадались. Но, чтобы вот так? Такое впечатление, что его просто замазали серой краской с ног до головы. И голос был под стать – бесцветный и невыразительный.
– Отчего же не поговорить? – согласился парень. – За четыре дня намолчался уже.
– Так, всё-таки, кто ты такой, кто и с какой целью тебя сюда послал?
– Дяденька, – заныл, стараясь не переигрывать Женька. – Я простой барахольщик. Мы с другом приехали сюда за добычей. Хотели лабораторию раскопать. Ничего мы не знаем. Никто нас не посылал никуда.
Серый ткнул пальцем куда-то в область ключицы, и страшная боль буквально узлом скрутила парня.
– Мутант тебе друг? С каких пор мутантов называют друзьями?
– Спросите у него.
– А что у него спрашивать? Что может знать тупой мутант, если у них изначально две извилины. Естественно, что он верит тебе, что вы едете раскапывать там что-то. Поэтому с ним и не возились особо. Для порядка допросили и всё.
– Убили? – дрогнувшим голосом переспросил парень.
– А что это ты так разволновался за своего слугу? Это ведь слуга? Я правильно догадался? Ты поехал сюда по заданию, а для того, чтобы облегчить себе дорогу, взял с собой слугу. Так?
– Что с ним?
– Да не волнуйся ты так. Отправили, как и положено мутантам, в народное хозяйство. Мы не поступаем настолько расточительно, чтобы рабочую силу убивать. Сам сдохнет. А сейчас он, или где-нибудь на ферме быкам хвосты заносит, или на полях вкалывает во славу Республики.
– Какой ещё республики?
– Нашей. И не прикидываешься, что ничего не знаешь.
Уже легче. Кот где-то здесь. Осталось только найти его. Резко войдя в изменённое состояние, он разорвал наручники, двумя движениями сломал шеи обоим мордоворотам, стоящим за спиной, перебил хребет серому и, услышав сигнал тревоги в коридоре, выломал решётку и выскользнул на улицу. Второй этаж – не Бог весть, какая высота. Оглядевшись, Женька понял, что находится во внутреннем дворике стоящего квадратом здания. Жаль. Был бы забор, можно было бы перемахнуть через него, а там, пусть попробуют догнать. Парень бросился к ближайшему окну первого этажа, опять выломал решётку, скользнул внутрь, отшвырнул от себя какого-то испуганного сморчка в очёчках, выскочил в коридор, сопровождаемый женским визгом, и нырнул в кабинет напротив. Запоздало грохнули выстрелы в коридоре, но Женьку это уже не волновало. Он выдрал очередную, третью по счёту, решётку и выбрался на улицу. Неширокий тротуар, проезжая часть, растущие вдоль дороги, словно аллея, деревья, двухэтажный дом напротив, а справа в конце улицы лес. То, что надо. Стремглав устремился Женька к желанной цели, когда за спиной вязко, растянутый во времени, рявкнул автомат, и спину обожгло раскалённой болью. Из груди стали вырываться фонтанчики крови. Один, другой, третий… Мысли стремились к желанной чаще, а ноги всё больше слабели, заплетались и подгибались. «Неужели всё?» – подумалось парню, прежде чем сознание окончательно покинуло его.
– Шустрый гад, – склонились над его телом двое пятнистых.
– Ага. Мутант, к бабке не ходи. И как проглядели? Видел, как он решётки руками рвал?
– Ага. И наручники тоже. Проверь пульс, и остатки наручников сними. Их ещё починить можно.
– Да труп, – проговорил второй, прижав пальцы к сонной артерии. – Пульса нет. От меня ещё ни одна тварь не уходила. Стреляю – будь здоров.
– Да. Чётко ты его на прямой поймал. А я думал: уйдёт уже.
К ним подъехала скрипучая телега с унылым возницей. Натужно матерясь, втроём взвалили тело Женьки на телегу и поехали к мусорной яме, что за деревней. Ну, действительно, не хоронить же мутанта. А там долго не залежится. Зверьё быстро по косточкам растащит.
Полковник Гаевский хмуро сидел за столом, нервно затачивая карандаш. Руки дрожали от еле сдерживаемого бешенства и карандаш постоянно ломался. В итоге остался маленький огрызок, который он нервно швырнул в мусорное ведро. Вообще-то карандаши поберечь нужно было бы. Их запасы за столько лет к концу подходят. Скоро писать нечем будет. Уже стали самодельные чернила применять и перья изготавливать. Чёрт! В каменный век стали скатываться!
И как он не рассмотрел в этом парне мутанта? Думал, пацан желторотый. А, когда на камере видеонаблюдения он увидел, как этот парень легко, словно гнилую верёвку, разорвал наручники из закалённой стали, свернул, походя, головы двум охранникам в полтора раза больше себя, мановением руки сломал хребет дознавателю Манкову, а потом легко порвал железные решётки, попадающиеся на пути, волосы зашевелились на голове. Ведь точно так же легко он смог бы расправиться и с ним ещё там, на блок посту. С ним и его сыном Мишкой, выполняющим обязанности помощника. И, что самое главное, за действиями этого мутанта пришлось наблюдать, поставив запись в замедленный режим. В нормальном воспроизведении всё настолько смазывалось, что рассмотреть детали было нельзя. Почему он не перебил их ещё тогда, на блок посту? Вопрос.
Гаевский – начальник контрразведки по праву рождения. Начальником был его отец, а дед вообще спустился в бункер в этой должности ещё с Первым Депутатом Верховного Совета. В бункере все должности по наследству передавались. Вот и Депутат Верховного Совета уже третий. Внук того, кто всех ещё тогда, во время Ужаса, вниз привёл и от гибели спас. Спасал не всех. Свою семью, охраны тридцать человек вместе с семьями, население из двух ближайших деревень, да учёных из трёх лабораторий, что работали по соседству. Учёных – чтобы работали в бункере, разрабатывали способы защиты от Ужаса, поддерживали жизнедеятельность бункера и образовательный уровень поддерживали. А деревенских – должен же кто-то работать по хозяйству и прислуживать. Да и, после эвакуации этих деревень некому будет рассказать, что где-то в этих краях бункер был.
Долго они там сидели. Уже первых-то поселенцев ни одного в живых нет. Последний, кто видел солнце, лет пять назад умер. Недавно только на поверхность выбрались, когда уже совсем невмоготу там сидеть. На грибах и не посидишь особо. А консервы заканчиваться стали. Год, как на голодном пайке сидели.
Вот тогда Депутат Верховного совета и решил выслать на поверхность первую разведывательную группу. Ожидали разведчиков со страхом и надеждой. Всем очень хотелось верить, что не может Ужас длиться вечно. Группа пришла с поверхности и тут же была доставлена в кабинет Самого. А люди столпились в зале для собраний и с надеждой ждали. Наконец, Депутат вышел к народу и торжественно провозгласил: наверху жить можно. Вот где народ ликовал! Такого ликования никто здесь и не видел.
Первыми выслали бойцов охраны, внуков тех телохранителей, которые когда-то обеспечивали эвакуацию. Они прочесали местность, нашли те две, когда-то брошенные, деревни, обследовали их и пришли к выводу, что восстановить их можно. Потом уже и рабочих послали, потомков жителей этих деревень, для восстановления и ремонта. А когда привели дома в порядок, вышли и все остальные. Сначала закрепились в этих поселениях, потом стали разведывать дальше. Оружие есть, люди обучены. А чем ещё в подземелье заниматься? Вот и натаскивали с детства.
И вот тут Депутат Верховного Совета принял гениальное решение: создать Республику. Экспансия протекала легко. Местные жители, вооружённые самодельными арбалетами, сдавались после первых выстрелов, а, когда выяснялось, что никто их убивать не собирается, с готовностью присягали новому правителю. Вскоре к рукам и местный город прибрали. Депутат Верховного Совета сделал его своей столицей и по его имени назвал Республику Охтинской.
Тут Гаевскому поработать пришлось и применить всё то, чему обучал его отец. Оно, ведь, как: сидят незаметные люди на ключевых постах. Вроде и не у власти, и полномочий особых не имеют. Новый правитель приходит и думает, что, раз в такое высокое кресло сел, все люди автоматически ему верно служить начинают. Ан нет. Вот такие людишки на ключевых постах работают себе и за нужные ниточки незаметно дёргают. Со стороны, вроде, всё нормально. Никто не возмущается, не сопротивляется и не саботирует. А дело сыпется, как песок сквозь пальцы. Так что пришлось контрразведке поработать. Поначалу и трогать никого не стали. Так, присматривались, да на карандаш брали. Наметили группу людей, выбивающихся из серой массы. Именно таких, что за ниточки дёргать могут, при этом самим ни за что не отвечая. А потом одним махом раз, и всех в лагерь для политически неблагонадёжных. А лагерь непростой. Оттуда вообще сбежать нельзя. Пусть поработают на благо Республики.
Территорию они отхватили знатную, конечно, но можно ещё больше ведь. Судя по данным разведки, впереди ещё много городов. Встречаются и достаточно зажиточные. Однако, с двадцатью бойцами охраны бункера такую территорию не подомнёшь под себя. Оружия хватало. Спасибо Первому Депутату, много его запас в бункере. Да и боеприпасов немало. Как говаривал когда-то уже старый дед, усмехаясь: «Полк вооружить можно». Что такое полк, Гаевский не знал, но, судя по складам, это очень много.
Указом Депутата Верховного Совета в Республике была объявлена мобилизация. Всех здоровых мужчин призвали в вооружённые силы Республики. Сразу остро встал вопрос с продовольствием. Однако, решили. Стали создаваться государственные фермы и сельскохозяйственные угодья. На них призвали работать женщин и не годных к службе мужчин, но рабочих рук всё равно катастрофически не хватало. Решение проблемы пришло совершенно неожиданно. И опять благодаря гениальному уму Депутата Верховного Совета. Мутанты! Вон, сколько их развелось. С самого начала выходцы из бункера относились к ним подозрительно и относились, как к второсортному бросовому материалу. Их выгоняли из своих жилищ и вообще изгоняли подальше от поселений. А тут, вдруг, вспомнили о них. Ну, конечно, мутанты!
Мутантов стали азартно отлавливать по всей территории и отправлять на поля и на фермы. А что, кормить можно, чем попало, условия для жизни можно не создавать – и бараков хватит. Да и эксплуатировать можно нещадно. Всё равно, что мутант, что скотина – одно и то же.
Всё бы хорошо, только, как только развернули стационарную радиостанцию, сразу же перехватили радиопереговоры. Разведывательные группы, законспирированные агенты… То есть, выходит, что где-то есть ещё одна сила, равная силе Республики, а, может, и сильнее. А это уже серьёзная опасность. Это вам не с полудикими людьми воевать, которые самодельными арбалетами вооружены.
Эта новость чрезвычайно взволновала Депутата. Настолько чрезвычайно, что он собрал совет безопасности, на котором и выступил с докладом Гаевский. На совете решили усилить меры безопасности, кроме блок постов на дорогах, оборудовать ловушками, растяжками и минами весь периметр и форсировать обучение армии. Вспомнили про лаборатории, из которых когда-то эвакуировали учёных. Вызвали пред светлы очи. Не их, конечно. Те давно уже поумирали. Их внуков. Знания по наследству хорошо передавались. Да и практики им хватало. Ядерщикам – миниреактор ядерный обслуживать, что энергию бункеру давал, а химикам вообще: то поглотители углекислого газа совершенствовать, то абсорбенты получать, то установку регенерации воздуха наворачивать. Да мало ли что? Самое главное – не простаивали и навыки не растеряли.
Вот и вскрыли две, кем-то заботливо законсервированные лаборатории. Одну по ядерной энергетике, вторую – химическую. И задание одно: создание оружия. Учёные, дорвавшись до такой аппаратуры, принялись за дело с энтузиазмом. А что, лаборатории сохранились хорошо. Пробников и материала для опытов достаточно. От ядерщиков, правда, результата быстрого ждать не приходится. Не та это наука, чтобы вот так пару дней поколдовал и на тебе атомную бомбу. А вот химики уже радовать начали. Сам принцип создания отравляющих веществ уже нашли. Осталось добиться относительной стойкости химических соединений и способы их упаковки. А как доставлять, уже придумали. В арсенале стоят восьмидесяти пяти миллиметровые миномёты. Фугасную часть разобрать, да отравляющим веществом начинить. А там – пуляй себе по противнику и приходи потом, завоёвывай новые территории и города.
До настоящего времени всё было хорошо и спокойно. Вот только эта парочка. Ну, мутант, он и есть мутант. С него, что за прок? Тупая скотина. А вот парень сразу подозрительным показался. Да и начальник блок поста тоже отметил, что непростые гости пожаловали. Вот и запер их до прибытия контрразведки.
Не обмануло чутьё. Действительно непростой парень. Жаль, что не выбили у него ничего. Вот теперь пойди, узнай, кто послал, с какой целью? Мёртвого не воскресишь. Конечно, чудо уже то, что убить его удалось. А всё одно обидно. Чего теперь ждать? Может, сейчас в Республике уже действует целая агентурная сеть и они у противника, как на ладони. А они про вероятного противника ничего не знают. Ни количество, ни состав, ни вооружение. Ровным счётом ничего. Вот так проснёшься завтра утром, а ты уже в плену. И что делать? Стоп! А мутант? Он, конечно, тупая скотина, но не бессловесная же! Значит, хоть что-то, но расскажет. Гаевский встрепенулся, вызвал Мишаню и распорядился выяснить, куда отправили мутанта и срочно привезти его в контрразведку. Раз нет нормального языка, будем пытать мутанта.
Когда их задержали на посту, волнения особого не было. Ну, задержали до выяснения. Двже, когда они с Женькой в клетке этой оказались, тоже особо не переживали. Поэтому, когда выдернули его первым на допрос, Кот бодрым шагом вышел из клетки. А потом что-то пошло не так. Он, минуя мужчину в чёрной форме, прошёл в комнату и сразу увидел молодого человека в такой же форме, целящегося в него из пистолета.
– Не дёргайся, – проговорил за спиной мужчина. – Садись на стул и отвечай на вопросы. Кто ты такой?
– Человек.
– Человек? – чёрный усмехнулся и, подойдя к Коту, сдёрнул с руки перчатку. – Человек, говоришь? Мутант! Тупая скотина!
Вырубить этих двоих для Кота было плёвым делом. Не зря столько времени провёл с инструктором на татами. Да и Женька, услышав шум борьбы, без труда выломает решётку и придёт на помощь. А там, вырваться и перебить охрану на посту, при способностях Женьки – вообще не вопрос. Дело пяти секунд. Ну, может, чуть больше. В парне Кот ни капли не сомневался. Вот только пистолет. Чёрный зрачок ствола смотрит прямо в лоб. Тут никуда не денешься. Наверное, и волколак бы не увернулся от пули в такой ситуации.
А потом ему ловко заломили назад руки и защёлкнули их наручниками, лишая последней надежды для сопротивления. Много не разговаривали. Так, пара вопросов для проформы, а потом вывели на улицу через дверь в этой же комнате, швырнули на телегу и повезли по лесной дороге. Кот завозился на сене, устилающем кузов, уселся поудобнее и, стараясь не обращать внимания на затекающие руки, стал смотреть по сторонам. Глаза скользили по стволам деревьев, густому подлеску и уютным полянкам, а мозг лихорадочно работал. Похоже, они попали по крупному. Вот, куда сейчас его везут? И почему одного? Что с Женькой делать будут? Тоже так же следом отправят, что ли?
Телега заехала в деревню и покатила по центральной улице. Тут же набежала куча чумазых ребятишек и побежала за ними.
– Мутанта везут! – заорал один из мальцов и запустил в Кота комком сухой земли.
Остальные тут же подхватили новую забаву, и на него обрушилась куча сухих, но острых и больно бьющих снарядов. Комья били по голове, по телу, один рассёк губу, а прикрыться от этого кошмара было невозможно. Мешали наручники, сковывающие руки за спиной. Молодой парень, сам почти мальчишка, размахивая оружием, причём не автоматом, а чем-то, судя по отсутствию магазина, однозарядным, пытался отогнать озорников, но они не унимались. Отбегая назад, они корчили рожи горе охраннику и продолжали заниматься увлекательным занятием.
Только после того, как один из комков попал в плечо вознице, хмурому старику с седой бородой и в облезлой шапке, тот рассвирипел и, матерно выругавшись, стеганул пацанят длинным кнутом. Один из мальчишек завизжал от боли и, схватившись за руку с уже проступающим рубцом от удара, рванул в ближайший двор, остальные отстали. Да уж. Своеобразно тут к мутантам относятся. Очень своеобразно. Кот слизал кровь, выступившую из разбитой губы, и опять стал смотреть по сторонам. Телега проехала деревню насквозь и опять углубилась в лес.
На лес стали садиться сумерки, пение птиц стихло, а где-то заухал филин, возвещая о начале своей ночной охоты. Старик заворчал, по своему обыкновению, густо сдабривая матом речь, о том, что приходится тащиться на ночь глядя и о том, что слишком много шибко умных начальников, не догадавшихся поместить поганого мутанта в клетку, а отправить его с утра после завтрака. Парень тоже заволновался и судорожно вцепился в своё оружие.
– Ты, Витюня, своё ружжо так сильно не мацай, – окрикнул его старик. – Не ровён час, стрельнешь ишшо. А у меня шкура не дублёная. Мне твой заряд дробы в спину не нужон.
Ну, надо же, Витюня. Витя. Прямо, как сына Женькиного зовут. Вспомнилась дочка, жена, а потом мысли опять переместились к другу. Как он там? Что с ним сделают? Кот, ярко выраженный мутант. Поэтому с ним и возиться не стали. Куда-то сразу отправили. А вот в Женьке мутанта определить невозможно, пока он не обратится. Ну, разве что обратить внимание на быструю регенерацию. Но и на это нужно время. Значит, к нему отнесутся, как к обычному человеку. А как тут относятся к обычным людям, пришедшим со стороны, учитывая посты на дорогах и заминированный периметр? Да как угодно. И неизвестно, жив сейчас Женька, или расстреляли его.
– Да не боись, дед Семён, – прервал его размышления парень. – Нас с ружжом обращаться научили.
– Научили, – проворчал старик. – Кто знает, чего от этой железяки ожидать. С самострелом привычнее как то.
– А не дай Бог волколак? Сможешь ты его завалить со своего самострела?
– Не каркай!
– Не каркаю я, только стрела твоя для него, что заноза для коровы, а картечь, если не убьёт, то ранит. По крайней мере, отобьёмся.
– Ты попади в него сначала, стрелок.
Ленивый трёп убаюкивал, и Кот задремал. Проснулся он от грубого толчка в плечо, встрепенулся и огляделся. Телега стояла на территории, огороженной колючей проволокой. Хромоногий мужик с таким же ружьём, как у парня, за спиной, закрывал ворота, сделанные в виде деревянных рам, обтянутых такой же колючкой. В углу разместился небольшой домик, возле которого и остановилась телега. На крыльцовысыпало несколько мужиков, оглядывающих Кота, словно поросёнка на базаре. Ещё на территории стояли три вытянутых барака с воротами, закрытыми на засовы и четыре вышки по углам, на которых перетаптывались часовые, на этот раз вооружённые автоматами.
– Слышь, котяра, – проговорил скрипучим голосом один из мужиков, по-видимому, главный. – Как тебя зовут, нам совершенно не интересно. Будешь у нас Кошаком. На работу я тебя определяю на ферму. Коровники чистить. Правила у нас здесь простые. Подъём в пять утра. Быстрый перекус, и на работу. На работе не сачковать. Обеда нет. Рабочий день до восьми часов вечера. Потом ужин и отбой. Сразу после отбоя бараки закрываются. Выход из них запрещён. За любое наказание – порка кнутом. Количество ударов определяю я. За побег – смерть. Всё понял?
– Всё.
– Тогда вот, держи миску, кружку, ложку и иди в барак. Горбун! Размести его.
Горбатый мужичок, семеня коротенькими ногами, побежал вперёд, снял засов с ворот среднего барака, зайдя внутрь, прошёлся вдоль двухэтажного ряда нар, подсвечивая себе керосиновым фонарём, и указал на пустое место.
– Теперь это место твоё, – проговорил он визгливым голосом. –Запишем: место номер шестьдесят восемь – Кошара. Всё, ложись. Подъём в пять.
Кот подтянулся, забрался на второй ярус и улёгся на своё место, положив в головах выданную ему посуду. Горбун вышел, ворота со скрипом закрылись и, глухо стукнув, встал в пазы засов. Барак погрузился в кромешную темноту. Спёртый воздух, казалось, не содержал ни грамма кислорода и только забивал лёгкие вонью сотен немытых тел. В темноте ворочалась, храпела, стонала и вскрикивала людская масса, обречённая на такое животное существование. Вот теперь и Коту придётся жить в таких условиях.
Когда уснул Кот, он не помнил. Казалось, только закрыл глаза, а ворота барака со скрипом открылись, впуская в помещение вместе с солнечным светом живительные потоки прохладного утреннего воздуха. Двое мужиков с палками пошли вдоль нар, выкрикивая ругательства и нещадно нанося удары по зазевавшимся. Несколько жителей барака тут же принялись помогать надзирателям. Следуя за остальными, Кот бросился в пространство перед воротами и занял место в строю. Пользуясь суматохой, он огляделся по сторонам. Вокруг были одни мутанты. От слабо выраженных, как он, так и явных, с рогами, хвостами, оскаленными собачьими мордами, острыми волчьими ушами и сплошь покрытые шерстью. Провели перекличку, а потом в барак завезли бочку с баландой, и мутанты выстроились в очередь за завтраком.
– Это тебя вчера привезли? – поинтересовался стоящий рядом здоровый мутант с двумя роговыми выступами на мощном выпуклом лбу, несколько не дотягивающими до звания рогов.
– Меня.
– А где взяли?
– На посту. С другом сюда ехали, а на посту взяли.
– А друг где?
– Не знаю. Меня, как мутанта, сразу скрутили и сюда.
– Друг что, нормальный что ли?
– Да. Обычный человек, – решил умолчать о способностях Женьки Кот.
