Читать книгу Рубикон, или Мир в латах - Николай Романецкий - Страница 10

Глава первая
ГЕРОЙ КОСМОСА НА РЕАБИЛИТАЦИИ
9

Оглавление

Как и позавчера, домой пробирались по улицам, уже освещенным фонарями. И снова пылал в объятиях Жюля ненасытный костер. А когда они добрались до коттеджа, Арабелла проворковала:

– Жюль! Вы и теперь отправите меня домой?

Контакт был, Жюль ощущал его и безо всякого активатора. А когда они танцевали под звуки незнакомого танго и целовались в пьянящей темноте, до него вдруг доходила помимо ожидания какая-то холодная тревога, странная и непонятная, излишняя в складывающейся обстановке, и было ясно, что к сексуальному уровню тревога эта не имеет никакого отношения. Но сейчас, когда Жюль ковырялся с замком, набирая код, а Арабелла терлась грудью о его спину, до него уже не доходило никакой тревоги, накатывали только теплые, бесконечные волны ее желания.

Не пустышку ли я тяну из предстоящей ночи, подумал Жюль. Может быть, передо мной обычная ночная жрица?.. Коллекционерша любовных ласк?.. Однако в последнем вопросе ее прорвался такой страх, будто попасть в мою постель для нее вопрос жизни и смерти!..

И он сказал, открывая двери:

– Что вы, Белла! Не в моих правилах заставлять женщину ждать так долго!

Эта пошлая фраза вызвала столь горячую волну радости, что Жюль поразился. Словно костер опалил!..

Он пропустил ее вперед и почувствовал, как в спину уперся сверлящий взгляд чьих-то глаз. Он не обернулся. Он понял, что все идет как надо, и аккуратно закрыл дверь.

От чая Арабелла отказалась и тут же умчалась приводить себя в порядок. Жюль тоже не стал прохлаждаться и поднялся в спальню. Застелил постель и разделся. Прежде чем лечь, оторвал от упаковки, лежащей на столе, крайнюю таблетку, положил в рот и запил водой. Упаковки бросил в ящик стола. Потом лег в постель. Когда по лестнице зашлепали босые ноги, он погасил свет. Дверь отворилась. Арабелла зашуршала одеждой.

– Ты где? – прошептала она.

– Иди сюда, – шепотом ответил Жюль.

Горячее жаждущее тело скользнуло к нему под одеяло, живой огонь захлестнул его, объял со всех сторон. И началось.

А когда кончилось, и Жюль расслабленно лежал, прислушиваясь, как растекается по телу, вытесняя умиротворение, принятый активатор, Арабелла прошептала:

– Можно, я закурю?

– Разве ты куришь? – спросил Жюль.

– После этого – да!

– Хорошо. Ради тебя я потерплю… На столе стакан, возьми вместо пепельницы.

Арабелла встала. Сквозь полуприкрытые ресницы Жюль увидел, как белеют в полутьме ее высокие груди. Она взяла в руки сумочку. Прострекотала застежка, никелем блеснул в руке Арабеллы медицинский инъектор. Холодный пятачок коснулся плеча Жюля, струйка жидкости легонько кольнула кожу, и тут же помчался к сердцу омерзительный поток лютого холода. Жюль понял, что через мгновение будет поздно, и включился.

Зажегся свет. Арабелла быстро одевалась, пристально глядя на него.

Сейчас он откроет глаза и тупо уставится в потолок, – подумала она.

Жюль открыл глаза и тупо уставился в потолок. На большее сил не хватало – волна лютого холода оказалась настолько мощной, что тут же погасила в нем мысли Арабеллы.

– Белла! – прошептал он.

Арабелла склонилась над ним, поцеловала в лоб.

– Лежи спокойно, милый. Я сейчас вернусь!

Она вышла. Жюль дождался, пока она спустится по лестнице, встал и с трудом доковылял до столика. Воля утекала бурным потоком. Ему очень не хотелось расстраивать свою любовницу, он лил слезы, проклиная судьбу, заставляющую его совершать поступки вопреки просьбе Арабеллы. Но что-то человеческое еще оставалось в нем. И это что-то заставило открыть ящик, отгрызть зубами от упаковки еще таблетку, проглотить ее и закрыть ящик. На воду сил уже не хватило. Зато обратно в постель он летел как на крыльях.

Я не хочу огорчать мою Арабеллу, шептал он себе, ведь она просила меня лежать, ведь она сейчас вернется, она обещала, она не попрощалась, она оставила мне надежду. И опять слезы текли по его лицу, на этот раз слезы счастья и радости.

– Шлюха! – донесся из-за двери злобный голос. – Неужели ты не могла обойтись без постели?

– В следующий раз сам пойдешь! – отвечала Арабелла. – Будешь обходиться без постели.

– Господа, господа! – предостерегающе произнес спокойный бас. – На личные темы побеседуете позже!..

Холод в сердце так и не исчез. Не освободилась от мутного тумана голова, не налились силой мышцы, и в тело не ворвались легкость и спокойствие. Разве что испарилась из сердца Жюля эта несчастная любовь.

Прошуршала открываемая дверь. В спальню ввалился красавчик Анхель, за ним вошли Арабелла и совершенно незнакомый маленький толстяк. Толстяк тут же вытащил из кармана носовой платок и промокнул им обширную лысину.

– Получите в лучшем виде! – сказала Арабелла.

– Шлюха! – снова прошипел Анхель, глядя на Жюля.

– Все! – резко оборвал его толстяк. – Вы свободны, Арабелла!

Девушка забрала свою сумочку и вышла. Толстяк наклонился над Жюлем, заглянул в глаза, оттянул веко.

– Чудно! – Он потер руки и достал из кармана диктофон. – Начнем!

Жюль попытался включиться в него и не смог. Ничего не получилось и с Анхелем. Единственное, что он слышал, это мысли Арабеллы, которая с удовольствием вспомнила о том, что происходило между ними четверть часа назад.

Что же это она такое мне вколола, подумал Жюль. Не иначе – вилфаг! Однако нашему ведомству препараты такой силы неизвестны… Насколько срезал чувствительность! Только Арабеллу и читаю с ее жаркой эмоциональностью.

– Вы слышите меня? – спросил толстяк.

Эх, еще бы одну таблетку! Правда, Бакстер говорил, что трех мой организм не выдержит…

– Вы слышите меня? – повторил толстяк.

Жюль решил ответить и обнаружил, что до третьей таблетки активатора ему все равно не добраться: мышцы были почти парализованы.

– Да, – прошептал он, еле ворочая языком.

– Кто вы? – спросил толстяк.

– Жюль Карне, – прошептал Жюль. – Бортинженер космолета «Крым». Служба гелиоэнергетики.

– Перечислите членов экипажа вашего корабля.

Жюль перечислил.

– Для чего вы прибыли в Гринкоуст?

– Мне назначен курс реабилитации после лечения.

– Откуда вы знаете доктора Спенсера?

– Мне посоветовал обратиться к нему чиновник, который оформлял мой въезд. У меня есть его визитка.

– Санчес. – Толстяк повернулся к Анхелю. – Проверьте!

Анхель исчез. И тут же Жюль перестал слышать мысли Арабеллы. По– видимому, она вышла за пределы радиуса чувствительности. Или вообще перестала думать. В наступившей тишине Жюль расслышал слабый шепот: все-таки часть мыслей лысого толстяка доходила до него. Но это были какие-то обрывки: Кто?.. Поведение соответствует… Ответы…

Толстяк продолжал задавать вопросы, связанные с нахождением Жюля в Гринкоусте. Жюль автоматически отвечал, размышляя, стоит ли заинтересовывать лысого своими репликами.

Вошел Анхель.

– Лежите спокойно, – сказал толстяк Жюлю и повернулся к Санчесу. – Ну?

– Вселял его Пауэр. Все подтверждается.

– А как ребята внизу?

Анхель пожал плечами.

– Ничего подозрительного. Разное барахло, приемник «Фаулер» обычной модели, в тейлоре зафиксированы два сеанса связи с филиалом Европейского Центра Каботажных Космических Сообщений на Куру, индексы не стерты. Я переписал, проверим… Да, «Фаулер» он получил здесь, в регистраторе заказ отмечен. Вот только это? – Он достал из кармана «карандаш».

Толстяк взял «карандаш» в руки, повертел его.

– Что это? – спросил он Жюля.

– Амулет, – прошептал Жюль. – Подарок друга.

– По-моему, мистер Адамс, это пустышка. Типичнейшая пустышка!.. Не туда нас понесло, надо искать в других направлениях.

Толстяк отдал «карандаш» Санчесу и сложил руки на груди.

– Может быть, – сказал он. – Тем лучше для нас!

– Действие препарата скоро кончится, – заметил Санчес. – Надо спешить. Повторного сеанса он не вынесет, а трупы нам ни к чему.

– Сфотографируй его, – сказал толстяк. – Что-то у архивистов не то было, слышал?

– Да. Говорят, прислали не его фотографию. Не стыкуется со словесным портретом.

– Ты сам снимал?

– Нет, конечно. Леон. Перепутали что-то.

Толстяк снова повернулся к Жюлю.

– Сядьте.

Мышцы отпустило ровно настолько, чтобы Жюль смог сесть. Санчес достал из кармана аппарат. Дважды сверкнула вспышка.

– Порядок, – сказал Санчес. – Теперь путаницы не будет.

– Ложитесь, – сказал толстяк.

Снова чуть отпустило мышцы, и тело Жюля заняло горизонтальное положение.

– Еще серия вопросов, – сказал толстяк. – Что вы думаете о женщине, которая была у вас?

– Хороша! – сказал Жюль.

– А как вы относитесь к Ассоциации?

– К какой ассоциации? К FMA?

– Да.

– Я не кригер, – сказал Жюль. – Мне на нее глубоко наплевать!

– Прекрасно! – Толстяк удовлетворенно потер руки. – Еще, с вашего разрешения, вопросик… Как вы осуществляете связь с ЮНДО?

– Никак, – уныло сказал Жюль. – У Службы гелиоэнергетики нет таких связей. Мы технари, а не политики.

Потом было еще несколько вопросов. Все они носили чисто анкетный характер и, по-видимому, задавались для очистки совести и с целью произвести еще одну проверку открытыми каналами через Адресную службу. Там все было чисто. Вскоре толстяк выключил диктофон и наклонился над Жюлем.

– Теперь вы заснете, – сказал он. – И будете спать до утра. А когда проснетесь, ничего не будете помнить.

– Да, – сказал Жюль и закрыл глаза.

Погас свет, прошуршала дверь. Жюль слышал, как они внизу ходят, наводя порядок в коттедже.

Жюль подумал, что на этот раз судьба обошлась с ним совсем уж по– свински. Надо же было нарваться на вилфаг столь огромной силы. Ну прямо как по заказу!.. Потом он подумал о том, что правильно не пошел с ними на информационный контакт, ибо в данной ситуации это ничего бы ему не дало, кроме лишнего риска. Для начала нужно хотя бы знать, кто у тебя в гостях!.. А потом он подумал о том, что продолжение активности не приносит ему лишнего здоровья, и отключился.

Рубикон, или Мир в латах

Подняться наверх