Читать книгу Алтуин - Niro - Страница 1

Глава 1

Он встал и оглянулся – вокруг темнота и ничего. Пустота была вокруг него, и пустота была в нем. Прародитель встал и пошел искать себя. Неизвестно, как долго он шел, но, в конце концов, путь привел его к Вечности.

На что она похожа? На шкатулку полную драгоценностей, на небо, усеянное звездами, на океан, освещенный солнцем – и ничто не может в ней жить друг без друга – большое сочетается с малым и находит себя, как малое в великом. Прародитель долго любовался Вечностью и сидел на ее пороге.

Через много лет он все же решился войти в нее. События плыли вокруг него, соблазняя своими историями – каждое из них думало, что неповторимо, но Прародитель видел, как все они прекрасны и похожи друг на друга. Долго бродил он в Вечности и почти ослеп от ее блеска, почти оглох от ее шума, пока наконец не нашел Истину.

Она была похожа на камень, что валяется на дороге. Была она молчалива, как скала в море, и так же неоспорима и недвижима. Прародитель заметил ее, она одна не сияла здесь, не желала быть узнанной и замеченной. Он взял ее и обрел слух, обрел зрение. Не было больше блеска, а одна лишь темнота, которая и родила его.

Прародитель все узнал и все потерял. Знал он теперь все ответы, а камень плакал в его руках. Раньше он сиял ярче надежды, ярче последней минуты жизни, но никому сияние это не принесло радости. Все, кто находил Истину, роняли ее, как непосильную ношу или бросали, как раскаленный металл.

Истина давно потухла, ненавидела себя и злилась на Прародителя, который, как и другие до него, не смог принять ее.

– Раз все же пришел, то выполни мое желание, а потом прячься или умри во тьме, как другие. Унеси меня отсюда. Спрячь меня, чтобы никто не нашел. Не желаю я ничего, кроме сна, беспробудного сна до конца Его.

Прародитель понял ее и положил Истину в свое тело, туда, где у людей находиться сердце. Вместе они стали искать место, где никто не найдет Истину. Они шли долго, пока не нашли Время. Время было похоже на длинную женскую косу, крепкую и густую, где каждая нить уходила так далеко и была связана так крепко с другими, что не решился Прародитель идти через нее. Прародитель неуверенно приблизился ко Времени, нити ее расслабились, чтобы пропустить его. И тут он услышал, как из его груди говорит Истина:

“Оно желает поглотить тебя, как и все на свете. Жадность суть его”.

– Время, я не отдам его тебе.

– Почему ты говоришь за него, малявка? Брось ее! Ничего от тебя ждать, кроме страданий. А я могу дать покой! Тебе нужно лишь подчиниться и жить в моем течении. Я дарую тебе самый сладкий из снов. Брось ее! Брось!

Истина печально вздохнула и стала мечом. Силой Прародитель и Истина стали пробиваться через Время. Прародитель взмахивал мечом, а Истина рубила нити, а те снова срастались и путали их. Долго они пробивались через Время, пока, наконец, оно не решило отпустить их.

Прародитель устал и хотел отдохнуть, но Истина стала ныть и колоть его. Нечего было делать Прародителю, и он пошел дальше. Долго – долго шли они, пока не нашли Судьбу. Она была сплошной стеной, глухой и непроглядной, не обойти и не сдвинуть ее.

– Пропусти нас Судьба! Дай ему спрятать меня! Пожалей, меня, Судьба! Ведь похожи мы с тобой, как ты не рада своей доле, так и я своей. Будь мне сестрой и другом! Помоги ему!

Судьба вздохнула и медленно заговорила, и каждое ее слово было тяжелее долга. Сгибался пополам Прародитель от ее слов и совсем бы упал, если бы Истина не поддержала его.

– Рада бы я пропустить вас, но не могу. Непреодолим мой рок и для меня самой. Один есть способ, идти вверх, там есть брешь. Через нее можешь пройти сквозь меня!

Истина поблагодарила Судьбу и стала крыльями, на которых взлетел Прародитель. Никто не знает, как долго они летели и как долго искали брешь в Судьбе. Когда же нашли ее, то оказалось, что трещина такая маленькая, что даже ветер через нее не пройдет. Но нечего делать, собрала Истина все свои силы и превратила Прародителя в свет. В свет, который видит мать в глазах ребенка или утопающий в протянутой руке – свет чуда и желания жизни.

Вокруг была по-прежнему темнота, и в этой темноте шел Прародитель и нес Истину в своей груди. Слушал он ее слова и понимал, что до конца пути еще далеко, а сил у Истины больше нет. Дойдет ли он до конца теперь зависит только от него. Ему было страшно, но повернуть назад он не мог, да и некуда было возвращаться – вокруг один лишь Демиург и одиночество.

Шли они и шли, Истина поддерживала Прародителя, просила выполнить обещание и не бросать ее. Прародитель обещал, но она снова и снова просила повторить его обещание. Была она печальна и грустна, Истина дрожала и плакала. Тогда Прародитель положил свою руку на грудь, и Истина успокоилась, лишь иногда вздрагивала и снова просила его не забывать об обещании. Так они и шли, пока не дошли до Правды и Лжи.

Правда была бескрайним полем с шипами. Пронзающими уже одним своим видом, что и смотреть было нестерпимо больно. Ложь наоборот была мягкой и теплой, и достаточно было ступить на нее, как начнешь тонуть в ее сладости.

“Не говори ни с кем из них. Одна только заманивает своим путем, но слишком много в ней дыр и ежели упадешь… То упадешь и уже никогда не вернешься обратно. Другая же… всегда молчит – никому ее слова не принесли радости, как и мое сияние. Ступай по ее дороге, пусть и пугает она. Я смогу немного заглушить боль, но идти тебе придется самому. Умоляю тебя…”

Прародитель снова положил руку на грудь и услышал, как дрожит и бьется Истина. Он успокоил ее и сделал первый шаг. Правда тут же пронзила его ноги до самых костей, а путь по ней был очень долог. Прародитель шел и шел, уже не чувствуя ничего, кроме биения Истины в своей груди. Много раз он падал – все тело его было пронзено шипами, но он только поднимался и шел дальше, не помня себя, забыв обо всем, кроме того, что должен дойти до конца.

В какой-то момент он перестал чувствовать биение в своей груди и увидел, что больше не идет по шипам, раны его зажили и стали глубокими шрамами, а боли совсем не было. Заметил он, что темнота вокруг них изменилась, будто сначала вокруг них была ночь, а теперь они на самом дне бездны или океана – они чувствовали, что именно в этой тьме будет рожден великий Свет. Эта тьма напоминала слепца, который в будущем познает прозрение. Здесь было красиво и хотелось остаться, не было больше страхов и сомнений, только странная непроницаемая и теплая темнота вокруг.

“Это Покой. Отдохни немного, но задерживаться нам нельзя. Если ты уснешь здесь, то даже я не смогу тебя разбудить. Прощу, помни об этом. Мы совсем близко”.

Прародитель лишь немного отдохнул, а потом, как только почувствовал, как сон сковывает его веки, сразу пошел дальше. Шли они долго, но на пути их больше не было препятствий, так как цель их была близка.

В конце концов, они дошли до места, о котором говорила Истина. Прародитель достал Истину из своей груди и хотел оставить ее здесь, как вдруг увидел, как прекрасно и беззащитно ее сияние. В нем родилась любовь и заполнила то место в груди, где раньше была Истина. Прародитель остался вместе с ней, они долго говорили и гуляли. И оба думали, что нашли счастье.

Вскоре у них родилось трое детей, но как только у малюток открывались глаза, Истина пряталась и наблюдала издалека. Прародитель считал это глупой предосторожностью, но она лишь отвечала ему:

– Я желаю лишь быть рядом и оберегать их. Не говори им обо мне, пока они сами не захотят найти меня. Не губи мое счастье своей любовью.

Так они и жили, но Прародителю было жаль жену, которая могла только наблюдать за детьми. Малыши росли и не знали ни ее лица, ни ее прикосновений. Вскоре у них родилось еще четверо детей, но и они не видели своей матери.

Однажды Прародитель решил показать Истину одному из детей, самому доброму, тихому и ласковому малышу. Мать дремала, и Прародитель подвел ребенка к жене и дал подержать ее локон. В этот момент улыбка малыша слетела с губ, глаза наполнились печалью, больше он никогда не смеялся и не искал компании братьев и сестер. А когда Прародитель не видел, то ребенок вырвал сердце из своей груди и разбил его – так он вернулся обратно в Хаос, к Демиургу.

Истина была в великой печали, мужу пришлось рассказать ей о своем поступке. Ее горе было безутешно, она стала бояться за остальных детей и, обратившись ветром, унеслась незамеченной, оставив лишь печаль в груди Прародителя. Долго жил он с этой печалью, пока не стала она нестерпимой.

“До встречи с ней была лишь пустота. Я был таким же, как и те, что были до и будут после меня. Лишь она наполнила меня и сделала собой”.

Прародитель оставил своих детей и снова отправился на поиски Истины. Дети же были еще малы и не умели сами себя развлекать, так как привыкли, что отец всегда играет с ними. Не мог Прародитель их просто оставить, ведь стоило ему только взглянуть в глаза детей, как вспоминалось лицо любимой жены.

Походил он взад и вперед и придумал игрушку. Это была блестящая сфера, внутри которой заключалась жизнь. Каждому он дал по сфере, а седьмую положил на памятное место погибшего дитя.

– Они воплотят любые ваши фантазии, отразят все ваши чувства. Нет придела для них, все, что посеете, то и прорастет. Но не увлекайтесь своим всевластием, иначе они разобьются, как незамеченное счастье. Играйте, но заботьтесь о них и ждите моего возвращения.

Это были последние слова Прародителя, а после он ушел, и дети больше его никогда не видели. Сначала они пытались играть в то, что и раньше, но без отца все было скучно и бессмысленно. Тогда они решили рассмотреть подробнее его последний подарок.

Первые миры их были простыми и скучными, потом они сделали их куда более разнообразнее, они отражали уже не только их чувства, но и фантазии. Долго они так развлекались, создавая новые миры и наблюдая за ними. Однако Прародитель все так и не возвращался. Дети росли, менялись и, наконец, все рассорились и разошлись своими дорогами.

Бродили они в Хаосе, не встречая друг друга. Искали в нем что- то, но без цели что- то найти или куда- то прийти. И однажды две сестры, на двух совершенно разных концах Демиурга почувствовали тоску и решили вернуть туда, где прошло их счастливое детство.

Две сестры-близнеца, одна звала себя Иштен, а другая Диос.

Глава 2

– Что ты помнишь, сестра?

– Я помню, что было много счастья, но с ним была и тьма. Я помню много историй, среди них были и правда, и ложь. Счастье и слезы, жадность и жалость еще помню я. Воспоминания наполняют меня усталостью и временем. Как жаль, что есть Время, ведь с ним появилось и это бремя.

– Лучше там, где его нет… Или кажется, что его нет. Сестра, может, вернемся в прошлое? Зачем нам угнетать себя будущим и настоящим? Я хочу проживать те дни снова, и снова. Не хочу знать, то, что было после. Не хочу помнить жизнь, где мы расстались с тобой, расстались с нашим отцом, матерью… семьей!

Иштен вздохнула и сочувственно посмотрела на раскрасневшуюся Диос. Девушка махала руками, будто желая разогнать темноту, застилавшую все вокруг.

– Почему ничего не видно?! Где оно?!

– Не бойся, сестра, просто мы еще не пришли.

– Это место было здесь!

– Скоро…скоро…

Она взяла ее за руку, это немного успокоило Диос, и они продолжили свой путь во тьме. Сестры шли вместе, плечом к плечу, но мыслями они были далеки друг от друга. Диос все больше желала вернуться в прошлое, и именно для этого искала место своего детства. Иштен же наоборот: она ценила данные ей воспоминания, но искала их для чего-то другого. Богиня еще сама не знала для чего она ищет то место, но ее тянуло туда, и она знала, что кто-то ждет ее там.

Вскоре они нашли Покой – место в Демиурге, где когда-нибудь родиться Свет. Диос, как завороженная, смотрела на него и на ее лице появилась радостная улыбка. Она отпустила руку Иштен и начала танцевать, и во тьме играли ее белоснежные волосы.

Иштен мрачно наблюдала за ней, она видела, что сестра танцует на осколках того, что осталось от прежних подарков их отца. Каждый раз, когда маленькая, крепкая ножка наступала на осколки, в Иштен будто что-то ломалось, и волосы ее вдруг стали черны, как тьма вокруг.

– Почему ты мрачна, милая? Танцуй со мной! Забудь о горестях, что мы перенесли. Давай войдем в прошлое и останемся в нем. И больше никогда будем одиноки.

– Сестра, посмотри себе под ноги… Посмотри…

– Зачем? Нет в этом смысла, это всего лишь настоящие. Я вернусь, и все снова будет целым, радостным и прекрасным!

Иштен осторожными, маленькими шагами обходила места со сверкающими осколками. Диос танцевала же все быстрее, будто ее тело погружалось в транс: она уже не была в настоящем, она была там…

Напрасно Иштен попыталась остановить ее, стоило ей только коснуться сестры, как тело Диос растворилось, как ночь в дневном свете и ничего не осталось от нее.

– Ах… Как печально… Сначала туда ушли братья, потом… отец… а теперь и она…

Девушка печально вздохнула, а темнота вокруг сгустилась и превратился в Ложь. Ложь увидела, что Иштен равнодушна к ее чарам и отступила, оставив ее в этой темноте совсем одну.

– Я же говорила тебе, что нужно идти дальше… Эй! Эй!

Ложь обернулась и хищно улыбнулась: она ненавидела тех, кто может жить без нее. У Лжи был огромный рот с острыми зубами, маленькие уши и тощее тело с огромным животом, а самое ужасное – глаза без белков и радужки, с один лишь огромным черным зрачком.

Она давно уже бродила по Хаосу в поисках пищи, и никак не могла наесться, она знала, что сытой станет только, если сожрет Иштен или ее мать, но ее силы не действовали на них…

– Идииииисвоеейдооороогоой! – сказала уродливая женщина, и рот ее открывался так, будто она зевала и говорила одновременно.

– Я вытащу их… Даже, если они не захотят этого. Даже, если придется сокрушить и тебя, и Время! Всех вас! Всех!

Ложь лишь рассмешили ее слова и она, шатаясь, скрылась во тьме. Иштен же пошла вперед, туда, где действительно прошло их детство. Вскоре она пришла, им действительно оставалось идти совсем немного. Еще прежде, чем увидеть его, Иштен почувствовала… богиня узнала сначала не взглядом, а своим сердцем… Она нашла там, то, что и ожидала найти – пустоту, разруху, одиночество… брошенность… горечь. Ее глаза защипали, и она начала искать причину своего прихода сюда.

Осколки окружали ее, а она кружила и искала между ними, пока не нашла маленькое, светящиеся семечко. Иштен взяла его в руки и почувствовала, что Демиург смотрит на нее, что в этом семечке ее судьба, ее предназначение и спасение.

– Я позабочусь о нем…

Тогда Хаос закрыл глаза, и Иштен почувствовала облегчение, с ее плеч не упал огромный камень, но стал легче. Она прижала семечко к груди, чтобы почувствовать, как бьется жизнь в нем. Потом она собрала все осколки и отнесла их в Покой, и потом посадила в них семя.

Долго-долго Иштен наблюдала за ним и поливала собственной кровью. Семечко не желало просыпаться, но девушка говорила с ним, рассказывала ему выдуманные и реальные истории (хотя в Хаосе не было выдумки и реальности, было только то, что Демиург уже создал и то, что когда-нибудь создаст), но семя так и не просыпалось.

Иштен не сдавалась, хотя ей и оставалось только ждать и надеяться, что когда-нибудь жизнь внутри решиться увидеть ее.