Читать книгу Они уходят - Олег Сергеев - Страница 4

В тот вечер у меня так и не вышло добиться вменяемых ответов на мои недоуменные вопросы: Алиана замкнулась и просидела молча у телевизора несколько часов, даже не пытаясь симулировать заинтересованность происходящим на экране – она просто щелкала каналы, не поворачивая головы в мою сторону. Я присел рядом и взял ее холодные и бледные ладони в свои, я хотел хоть как-то утешить ее, подозревая, что, проработав в корпорации около пятнадцати лет, жена никак не могла покинуть ее по собственной воле, но выражение лица Алианы осталось прежним – она всматривалась в происходящее на экране, как всматривалась бы в бездну. Меня вдруг настигло ощущение, что я нахожусь рядом с бездушным манекеном, совершенным по части исполнения роботом, в высшей степени превосходно имитирующим человеческие функции. Я содрогнулся от одной мысли и с омерзением отбросил ее ледяные руки, которые безжизненно опустились ей на колени. Отчего-то вспомнился старинный научно-фантастический роман «Отель «У погибшего альпиниста», где часть героев оказались в итоге роботами, в том числе и знойная красотка, вызывавшая слюноотделение всей мужской части отеля. Современная наука безусловно уже достигла соответствующих высот, однако, кто бы допустил до руководящих должностей международной корпорации робота?! Я потер виски и потряс головой, пытаясь избавиться от этих мыслей, как от наваждения.

Около полуночи жена, как и каждый день, вошла в спальню, сбросила шелковый халат и опустилась рядом со мной на постель. Я потянулся к ней, чтобы обнять, но она отстранилась и выключила ночник.

– Что происходит, черт побери? – я снова зажег свет и сел на кровати. – Ты можешь мне хоть что-нибудь объяснить? Почему ты уволилась? Что вообще с тобой происходит?

– Ничего особенного, – пожала она плечами. – Думаю, с моей квалификацией и опытом я без труда найду новую работу. Не волнуйся, голодать мы не будем.

– Я и не думал волноваться. Но почему же ты все-таки ушла? Ты же сделала это не по своей воле? Тебя уволили?

– Отнюдь. Это решение я приняла уже давно. Гор, давай спать, я ужасно устала.

– У тебя будет возможность завтра выспаться, у тебя теперь бессрочный отпуск, а мне необходимо поговорить с тобой. Надоело быть мальчиком на побегушках, с которым не считается даже его собственная жена! – она вздрогнула, и ее лицо вновь, как и утром, покрылось алыми пятнами.

– Гор, я не вижу смысла мусолить то, что мы обсудили еще несколько лет назад. Раньше тебя вполне устраивала такая жизнь.

– Никогда! Никогда она меня не устраивала! Ты не родила и не собираешься рожать мне ребенка! Ты унизила меня до состояния домохозяйки. Ты не считаешься с моим мнением, тебе не приходит в голову посоветоваться со мной ни по одному вопросу. Тебя не интересует моя жизнь, и ты ничего не рассказываешь мне о своей. Мы давно живем как совершенно посторонние люди – ты считаешь это нормой? Это о такой жизни ты мечтала, когда была еще юной барышней? Это предел твоих мечтаний – нищий принц без коня под каблуком у королевы, которая скоро забудет, как его зовут?! О, нет, с меня хватит такой жизни!

– Ты закончил? – сухо бросила она, протягивая руку к выключателю. – Тогда позволь мне все же немного поспать.

Кнопка выключателя тихо щелкнула, и комната погрузилась в вязкую синюю мглу. Алиана заснула уже через пару минут – ее дыхание стало ровным и едва слышным.

Так заканчивались все наши ссоры: я озвучивал одни и те же претензии с разной степенью эмоциональности, она лениво выслушивала их, а потом отправлялась спать. Иногда мне казалось, что я для нее нечто вроде комара – в целом безобидное, но временами весьма надоедливое приспособление.

– Скажи, зачем ты вышла за меня? – мой голос прорезал темноту, и жена вздрогнула, внезапно проснувшись. – Для тебя даже твоя прикроватная тумбочка значит больше, чем я, и так было всегда. Зачем ты согласилась стать моей женой? От тебя по работе требовали статуса замужней дамы, да?

– Можно и так сказать, – сонно пробормотала она и, повернувшись на другой бок, тут же отключилась.

На следующий день она встала буквально с рассветом и уехала еще до моего пробуждения, не оставив даже записки. Наверняка в поисках новой работы. Я подошел к стеклопанели и вызвал номер Беты. Он долго не отвечал, наконец, на экране показалось ее взволнованное личико:

– Тру, прости, я сейчас не могу говорить, я всего на пару минут – очень много пациентов.

– Алиана уволилась.

– Что?! – и без того большие голубые глаза Беты округлились до невероятных размеров.

– Да, без объяснения причин. Я пытался с ней поговорить, но безрезультатно. А рано утром она куда-то уехала. Вероятно, искать новую работу – ей же надо кормить своего статусного нахлебника, – и я горько усмехнулся.

Бетрея закрыла лицо руками и отчаянно замотала головой:

– Это когда-нибудь кончится? – простонала она. – Ты уже говорил с ней о разводе?

– Нет, меня совершенно огорошила эта новость. Я планирую сделать это сегодня.

– Не надо! – завизжала вдруг Бета. – Оставь ее пока. Она очень странно себя ведет, я боюсь за тебя, Тру.

– Полно тебе, ну что она может мне сделать?

– Да все что угодно! Она на все способна!

– Что ты имеешь в виду?

– Мне надо бежать сейчас, поговорим позже. Все будет хорошо, любимый, вот увидишь! – бросила она и отключилась.

Последняя фраза неприятно резанула меня: именно ее вчера слово в слово произнесла Алиана после объявления об увольнении. Я отключил панель и сел у телевизора ожидать, пока хотя бы одна из моих дам выйдет на связь.

День уже клонился к вечеру, когда под окнами завизжали шины. Я удивленно скривил рот: Алиана никогда не была столь неосторожна при торможении – и подошел к окну. Автомобиль, припарковавшийся у наших ворот, был мне незнаком. Из него вышел высокий мужчина, в темноте мне не удалось рассмотреть его лица, и, подойдя к воротам, нажал кнопку звонка. Я выскочил в коридор и увидел в камере наружного наблюдения полицейскую форму.

– Разрешите войти, сэр?

Через несколько секунд полицейский стоял передо мной и смущенно мял в руках фуражку.

– В чем дело? – испуганно набросился на него я.

– Дело в том, сэр, что около трех часов назад произошла автокатастрофа. Ваша жена погибла на месте, не приходя в сознание. Нам необходима Ваша помощь в опознании тела. Мне очень жаль, сэр, но это обязательная процедура.

У меня подкосились ноги:

– Но как? Как это могло случиться? Она же опытный водитель!

– Мы выясняем обстоятельства аварии, они и впрямь нетривиальны: она ехала по десятому шоссе, наименее загруженному транспортом из всех. Час пик в то время еще не наступил. По свидетельствам очевидцев, из-за поворота выскочила большегрузная машина, ее водитель, вероятно, не справился с управлением, и смял автомобиль Вашей супруги, как картонную коробку. Сам водитель никаких объяснений не дал и скрылся с места происшествия. В общем, неясностей очень много, и мы надеемся на Вашу активную помощь при расследовании. Тем более, что Вы являетесь ее единственным наследником.

– Уж не хотите ли Вы сказать…?

– Нет, сэр, я ничего не хочу сказать. Все это дело следователей. А пока пройдемте на опознание.

– Но, возможно ли обойтись в этом деле без меня? Я подскажу Вам приметы: у нее на лопатке татуировка в виде листика…

– Мистер Тругор, я согласен, опознание – это всего лишь формальность, но без нее Вам не выдадут свидетельства о смерти. Здесь нужно подтверждение от ближайших родственников…

Я медленно кивнул.

Последующие мелкие события я помню как в тумане: мы с полицейским сели в машину, я так и поехал в домашнем костюме, накинув на плечи первую подвернувшуюся под руки куртку. Элитный морг для сильных мира сего находился за городом, и наше путешествие заняло около часа. Когда мы приехали, мой провожатый помог мне выйти и, по-прежнему поддерживая меня за плечо, провел в прохладный зал покойницкой. На столе, накрытый плотной серебристой материей, лежал всего один труп. Я задрожал с ног до головы и сквозь чье-то не прекращавшееся бормотание услышал аккуратную просьбу офицера взять себя в руки. Он подвел меня к столу, и какой-то человек в таком же серебристом халате откинул угол материи. На столе лежала Алиана.

Я боялся увидеть изувеченное тело с переломанными костями и окровавленным лицом, однако, она лежала там словно живая, не хватало лишь легкого колебания серебристой простыни, отмечавшего ее мерное дыхание, чтобы крикнуть: «Да она жива! Что вы мне тут голову морочите?»

– Да, это она, – едва слышно хриплым голосом выдавил я и отвернулся, направившись к выходу.

Офицер полиции последовал за мной. Уже возле дома, дорогу к которому я совершенно не запомнил, полицейский положил свою крупную теплую ладонь мне на плечо и успокаивающе проговорил:

– Если хотите, я могу остаться с Вами на ночь, мое дежурство все равно уже окончено.

– Не стоит, – помотал я головой, подумав о Бетрее.

– Вот моя карточка, – протянул он мне визитку, – звоните, если вдруг потребуется помощь. И завтра утром ждем Вас в участке.

Я рассеянно кивнул и хлопнул дверцей автомобиля. Я был свободен.