Читать книгу Будь осторожен в своих желаниях - Ольга Иванова - Страница 5

«Какой красивый потолок. Как в музее», – была первая мысль, посетившая еще не до конца пробудившуюся Настю, как только она приоткрыла глаза. Еще несколько секунд ее взгляд сонно скользил по этому самому потолку, расписанному чудесными цветами и диковинными птицами в ярких оперениях, затем спустился ниже, уткнулся в не менее прекрасно сотканный ковер на стене и… Настя, окончательно проснувшись, села на постели.

«Господи, где я?», – ее глаза лихорадочно забегали по незнакомому помещению. Это была просторная комната, вдоль светло-желтых стен которой располагались в ряд четыре массивных сундука с крышками, инкрустированными искусной резьбой и камнями, один большой деревянный стол и один маленький, заставленный какими-то глиняными баночками и тканевыми мешочками, а также два плетеных кресла. Пол, как и стены, почти полностью покрывали цветные шерстяные ковры. Арочные окна, небольшие и узкие, были прикрыты резной решеткой, тяжелая дверь обита медью. Кровать, на которой проснулась Настя, была на низких деревянных ножках, без изголовья, и, похоже, как и кресла, сплетена из чего-то наподобие тростника; простынь, покрывало, маленькая прямоугольная подушечка – все было изготовлено из тончайшего льна. Из такого же изумительного материала была сшита свободная ночная рубашка, в которую каким-то невероятным образом оказалась одета сама Настя.

«Наверное, это сон», – девушка крепко зажмурилась, потрясла головой, пытаясь скинуть с себя наваждение, а после снова распахнула глаза: незнакомая комната никуда не исчезла.

Насте стало не по себе.

«Так, надо взять себя в руки, – приказала она себе, чувствуя, как животный страх начинает расползаться по телу. – Надо подумать. Всему должно быть свое рациональное объяснение… Думай, Настя, включи логику…»

Но логика включаться никак не хотела, вместо этого в голову лезли самые невероятные мысли от абсурдно смешных до фантастически нелепых.

Скрип открывающейся двери заставил Настю подскочить на месте. Она натянула на себя покрывало и в волнительном ожидании уставилась на вошедшую темноволосую девушку, маленькую, худенькую и совсем еще юную. Девушка была одета в широкую светлую рубаху прямого покроя, длиною до середины икры и подвязанную расшитым красным поясом.

– Доброе утро, госпожа, – тихо произнесла она, низко склонив голову. Язык, на котором девушка говорила, был Насте не знаком, однако, к собственному удивлению, она поняла каждое слово, отчего ей стало вдвое хуже.

– Кто ты? – хрипло спросила Настя и тут же схватилась за горло, с ужасом осознавая, что сама говорит на этом языке. Она попыталась для себя повторить то же самое на родном русском, но у нее ничего не получилось: речь, воспроизводимая ею, оставалась чужой, хоть и абсолютно понятной.

– Госпожа Амитис, что с вами? – девушка кинулась к ней, но Настя резко отпрянула от нее и вскочила с постели.

– Где я? – прошептала она, продолжая держаться за горло и пятясь назад. – Как я здесь оказалась? Кто меня сюда привел?.. Что вы со мной сделали? Где мои вещи? – она начала безумно оглядываться по сторонам.

– Вы у себя в покоях, госпожа, – дрожащим взволнованным голосом отвечала девчушка; в ее глаза плескалось беспокойство и недоумение. – А я ваша верная рабыня Лурина. Вам нехорошо, госпожа?.. Давайте я позову лекаря, госпожа Амитис…

– Амитис? Кто такая Амитис? – переспросила Настя, почти задыхаясь. От волнения у нее начала кружиться голова, и она обессилено приткнулась лбом к прохладному выступу у окна.

– Я сошла с ума, Господи, я сошла с ума, – со стоном забормотала Настя. Перед ней открывался вид на зеленый цветущий сад, но она лишь скользила по нему невидящим безумным взглядом. Ей казалось, что она сейчас потеряет сознание.

Невдалеке на одной из дорожек показались две мужских фигуры в высоких головных уборах и длинных одеждах, они шли не спеша и о чем-то переговаривались. Вдруг в одном из мужчин Настя уловила что-то знакомое. Она подалась чуть вперед, пытаясь разглядеть получше, а когда наконец узнала, то вскрикнула от радости: кажется, это был Максим.

Настя тут же бросилась к двери.

– Куда вы госпожа? – донесся до нее голос Лурины. – Вы же не одеты!

Но Настя уже неслась по длинному открытому коридору, пытаясь отыскать лестницу и дверь, ведущую из здания. В ее голове пульсировала лишь одна мысль: «Только бы успеть. Только бы он не ушел!» А арочный коридор все не кончался, петляя и поворачивая, и казался просто бесконечным.

– Куда вы, госпожа? – снова за ее спиной раздался голос Лаурины.

Настя резко затормозила и повернулась к ней:

– Где выход? Мне нужно на улицу!

– Там…, – растерянно протянула девушка, указывая за угол, и когда уже Настя направилась в том направлении, вновь взволнованно запричитала: – Как же вы на улицу, госпожа? Вы же не одеты, госпожа!..

Настя нашла долгожданную лестницу, сбежав по которой вниз, оказалась наконец прямо во дворе. Теперь бы отыскать то место, где шел Максим! Она побежала вдоль здания и, завернув за ближайший угол, тут же его увидела.

Настя уже приготовилась громко выкрикнуть его имя, но Максим в этот момент сам ее заметил. Он что-то быстро сказал своему спутнику, после чего тот кивнул и сразу пошел прочь, Максим же быстрым шагом направился к девушке.

– Господи, Настя, – поравнявшись, он стремительно прижал ее к себе.

– Максим, это точно ты? – чуть не плача от облегчения, спросила она.

– Я, а кто же еще? – улыбнулся тот, легонько отстраняя ее от себя и заглядывая в глаза.

– Не знаю… Я ничего не понимаю…, – губы Насти задрожали. – Что с нами произошло? Где мы, Максим?.. Мы же летели в самолете… В Багдад…

– Я сам плохо понимаю случившееся, – Максим, заметив маячившую позади Насти Лаурину, понизил голос. – У меня есть кое-какие предположения, но сейчас я не могу их озвучить… Давай договоримся, я зайду к тебе чуть позже и мы поговорим…

– Куда «ко мне»? – эмоционально мотнув головой, почти вскрикнула Настя. – Меня здесь принимают за какую-то Амитис. Я хотела объяснить этой девочке, – она покосилась на Лаурину, – что это ошибка, но она продолжает называть меня этим странным именем…

– Успокойся, Настя…, – Максим погладил ее по плечу. – Меня здесь тоже принимают за другого человека… Но… Я прошу тебя, отправляйся в ту комнату, где проснулась… Не перечь никому, кто считает тебя другим человеком – это только все усложнит… А я приду к тебе совсем скоро, вот увидишь… И мы все с тобой обсудим…

– А Юра? – внезапно вспомнила Настя, и в ее глазах заблестели слезы. – Где Юра?!

– Не знаю, но мы попробуем его найти, не переживай… А теперь иди, я скоро буду…

Максим посмотрел на Лаурину и жестом подозвал ее к себе:

– Отведи госпожу в ее покои… Она неважно себя чувствует… Ей приснился печальный сон…

– Да, господин, – послушно кивнула та. – Может, позвать лекаря?..

– Нет, – покачал головой Максим. – Просто приготовь ей успокоительного чаю…

– Да, господин, – снова кивнула Лаурина и бережно взяла под руку Настю. – Идемте, госпожа…

– Я скоро буду, – с нажимом повторил Максим, обращаясь к Насте, и, развернувшись, направился прочь.

Настя, сдавшись, позволила Лаурине завести себя обратно, в «ее комнату».

– Вам нужно переодеться, госпожа, – снова завела прежнюю песню Лаурина.

– Хорошо, – с обреченным вздохом отозвалась Настя, вспомнив, что Максим просил ее не перечить никому.

– И причесаться…

– И причесаться…, – эхом откликнулась Настя.

Пока Лаурина возилась в одном из сундуков, по-видимому, с одеждой, Настя начала бездумно переставлять баночки-скляночки на туалетном столике (так она мысленно назвала меньший стол из двух), потом нашла небольшое зеркало и поднесла его к лицу. Из зазеркалья на нее глянула растрепанная бледная девица с красными глазами. «Красота… И вот такой меня увидел Максим, – мысленно ужаснулась она. – Хотя… Хорошо, что не Наумов. Вот, где бы я сгорела со стыда…»

Наконец, Лаурина принесла платье и помогла Насте одеться. Платье было длинное, облегающее, с узкими рукавами и драпировкой на груди, сшитое из тончайшей шерсти молочного цвета, украшенное золотой вышивкой и бахромой. В качестве обуви Насте были предоставлены сандалии из мягкой кожи. Кстати, нижнее белье в списке гардероба не значилось, отчего Настя чувствовала себя несколько не комфортно.

После Лаурина тщательно расчесала ей волосы, сделала ровный пробор и подвернула кончики внутрь наподобие валика. Следующим шагом был макияж: с помощью деревянной палочки черной краской Лаурина обвела Насте глаза и брови, а красной – губы, при этом она бесконечно приговаривала, какая же у ее госпожи белая гладкая кожа, которая абсолютно не нуждается в припудривании.

В заключении Лаурина обвешала свою «госпожу» массивными золотыми украшениями с камнями: венец на голову, длинные серьги в виде полумесяцев, спиралевидный браслет, цепочка на шею и несколько колец на пальцы, – после чего она направилась за завтраком.

***

В те ночи, когда совершалось Перемещение, Максим обычно не спал, чаще всего даже в постель не ложился, а просто расхаживал по комнате, дожидаясь утра. Сегодняшняя ночь не стала исключением. Убедившись, что его подопечные тоже благополучно переместились, он стал готовиться к предстоящему дню, который обещал быть весьма насыщенным. В первую очередь требовалось найти и успокоить своих подопечных, помочь им адаптироваться в сложившихся для них неординарных обстоятельствах, при этом не вызвать к себе ни малейшего подозрения в причастности к случившемуся. Первый день Программы всегда являлся одним из самых тяжелых, это Максим знал прекрасно и морально был готов к нему.

По данной Программе Максим ходил Сопроводителем уже дважды, сейчас – третий, и она была одна из его любимых: здесь он чувствовал себя комфортно во всех Ролях. Оставалось надеяться, что его подопечным их Роли в процессе тоже понравятся.

Максим глянул за окно, где солнце уже взошло, и мысленно сказал себе, что пора. Он вышел из комнаты и уверенно двинулся к выходу из здания. Совсем скоро ему предстояла встреча с Объектом №1, а именно Малаховой Анастасией. Интересно, как она поведет себя, проснувшись?.. Будет плакать?.. Впадет в ступор? Или начнет активно действовать, сопротивляться?.. Максим на своем веку повидал много женских реакций на происходящее и даже выработал свою собственную систему поведения в каждом из случаев.

Макс, легко войдя в знакомую Роль и без усилий общаясь с встречающимися ему в столь раннее время людьми, вот уже час бродил по дорожкам пышного зеленого сада, когда наконец показалась Объект №1, растрепанная, с пылающими щеками, в сорочке и босиком. Максим усмехнулся про себя: похоже, она выбрала стиль сопротивления, хоть он ожидал от нее меньшую собранность. Но, подойдя ближе к девушке и увидев в ее глазах слезы, Максим понял, что отчаяние все-таки готово вот-вот победить ее решимость. Действуя согласно инструкции, он после короткого разговора с Объектом вновь ненадолго оставил ее, чтобы вернуться через полчаса. За это время он связался с одним из Помощников, который в данный момент контролировал Объект №2, убедился, что с тем все в порядке и вскоре он также будет здесь.

Наспех перекусив принесенным прислугой завтраком, Максим решил, что пора возвращаться к Объекту №1.

***

Настя сидела у окна и напряженно вглядывалась вдаль в надежде увидеть Наумова, когда в комнату вошел Максим. Лаурина, заметив его, тут же выскользнула за дверь.

– Почему ты не ешь? – тихо спросил он, кивком показывая на большой серебряный поднос, на котором стояли блюда с фруктами и свежим сдобным хлебом, а также кувшин с водой.

– А разве можно хотеть есть, когда с тобой происходит черт знает что? – хрипло отозвалась Настя, искоса глянув на мужчину. – У меня кусок в горло не лезет…

– У меня, если честно, тоже, – со вздохом отозвался Максим, присаживаясь на край кровати.

– Где мы, Максим? – поворачиваясь всем корпусом к нему, повторила свой недавний вопрос Настя. – Что за спектакль творится вокруг нас? Кто нас разыгрывает?..

– Боюсь, что это не спектакль, Настя…, – осторожно проговорил Максим, посмотрев на нее исподлобья.

– Не спектакль? – нервно хмыкнула та, вскидывая голову и обводя глазами комнату. – А зачем тогда все эти дорогостоящие декорации? Костюмы? – она показала на свое платье. – Кому все это нужно?

Максим удрученно покачал головой:

– Боюсь, нас никто не разыгрывает… И это не декорации… Боюсь, что мы попали в прошлое…

– Куда? – беззвучно, одними губами переспросила Настя.

– В прошлое. В древний Вавилон.

Настя прикрыла глаза дрожащими веками и вцепилась ладонями в перила кресла, так что побелели костяшки на пальцах. Максим только что озвучил то, в чем она боялась признаться самой себе. Это была одна из самых нелепых и невероятных догадок, посетивших ее с момента пробуждения. Мысль, которую она умышленно гнала от себя, пытаясь найти более реальное объяснение. В конце концов, она даже почти убедила себя, что все происходящее с ней – все-таки чей-то розыгрыш, что она попала в какое-то новое неизвестное реалити-шоу и сейчас является кем-то вроде зверушки в зоопарке, и рано или поздно появится, как черт из табакерки, улыбающийся ведущий и объявит, что это идиотское шоу закончилось и можно вернуться домой… Настя даже пыталась найти скрытые видеокамеры, правда, безуспешно. И вот теперь все ее доводы начали рассыпаться, как карточный домик.

– Этого не может быть, – все же помотала она головой.

– А как же язык, на котором мы говорим? – мягко произнес Максим. – Не думаю, что кто-то из нас знал бы аккадский язык…

– А, может, гипноз? – Настя еще пыталась слабо сопротивляться.

– Массовый? – усмехнулся на это мужчина.

– Откуда ты знаешь, что это за язык? – после некоторой паузы задала вопрос девушка. – И где мы находимся?

– Я ведь преподаватель истории…

– Ах, да… Я забыла, – Настя обхватила себя руками и поежилась, словно от холода. – Но как мы сюда попали?

– Не знаю, – со вздохом пожал плечами Максим. – Возможно, какая-нибудь пространственно-временная дыра… Ведь уже признают ученые факт существования таких дыр и, вообще, перемещения во времени… Но я не физик, мне эта тема не близка… Зато, как историк, я могу предположить, за кого нас с тобой здесь принимают…

Настя внимательно посмотрела на него, ожидая продолжения.

– Я – вавилонский правитель Навуходоносор, легендарная личность. Слышала о таком?..

– Возможно, – повела плечами Настя. – Что-то связанное с Библией…

– И с ней тоже, – кивнул Максим. – А ты… Ты его жена. Царица Вавилона. Амитис.

– Но как это возможно?.. – Настя зажала голову между ладоней. – Как нас могут принимать за других людей?.. Как мы могли занять их место? И куда, в таком случае, делись сами эти… цари?.. – она посмотрела в упор на Максима. – Куда?..

Максим на это лишь растерянно развел руками.

– Кто еще с нами переместился в это место? – продолжала вопрошать девушка. – Все, кто летел на самолете?.. Или только мы с тобой?.. А… Боже, – тут она судорожно вдохнула. – А Юра? Где он?.. Он тоже оказался в этом времени или нет?.. Как это узнать?..

– Если он тоже переместился, то мы его обязательно найдем, – попытался успокоить ее Максим.

– Да, пошли сейчас же его искать, – подхватилась тут же Настя. – Чего мы сидим?..

– Нет, – остановил ее Максим, тоже поднимаясь со своего места. – Поисками Юры займусь я, так будет лучше, тем более в данных обстоятельствах я имею определенные полномочия, как ты понимаешь. Нельзя этим не воспользоваться. А ты оставайся на месте. Постарайся успокоиться, отдохнуть. Я же буду держать тебя в курсе.

– Хорошо, – кивнула Настя и, приложив ладони к сердцу, с мольбой прошептала: – А ты найди его, пожалуйста! Я тебя прошу, найди Юру…

– Я сделаю все, что от меня зависит, – направляясь к выходу, ответил Максим, и в его голосе Настя неожиданно уловила нотку раздражения.

Но уже стоя в дверях, Максим обернулся и ободряюще ей улыбнулся, и Настя подумала, что все-таки ей показалось, скорее всего от волнения. Максим представлялся ей хорошим человеком, и она полностью могла на него положиться.

Оставшись одна, Настя, молитвенно сложив руки на груди и закрыв глаза, начала иступлено просить небеса о том, чтобы Наумов, если с ним произошло тоже самое, поскорей нашелся.

***

Максим вернулся в личные покои вавилонского царя Навуходоносора, подошел к столику, на котором стоял серебряный кувшин, всегда наполненный финиковым вином, и плеснул из него немного в бокал, который сразу же осушил залпом. Он никак не мог дать объяснения внезапной вспышке раздражения, посетившего его во время разговора с Объектом №1. Неужели ему не понравилось то, как она умоляла его найти Объекта №2? Но ведь это предсказуемая реакция, так почему она вызвала у него такую неприязнь? Может, потому что ему самому никогда не были знакомы столь сильные эмоции и чувства? Да и к нему до сих пор ни одна особа женского пола не испытывала такого сильного влечения, впрочем, сам он никогда и не жаждал такого сложного и неоднозначного отношения к себе. К тому же, это была не первая влюбленная пара, которую ему, Максиму, предстояло соединить вновь, и раньше проявления человеческих чувств всегда оставляла его равнодушным. Так почему в этот раз все иначе? Может, потому, что он еще не смог отойти после отпуска и вернуться в рабочий ритм? В то же время, Анжела же умудрилась отправить его в короткое Сопровождение перед этой Программой, так что время на разогрев у него было.

«Наверное, мне пора переходить на административную работу, – решил он в конце концов. – Я уже не мальчик, чтобы ходить Сопроводителем, возраст уже не тот. Тем более меня давно зовут в Головной офис, на повышение, так сказать. Да, так я и сделаю. По завершении этой Программы покончу с этим Сопровождением и подам заявление на перевод в более спокойное место».

– Господин, – в комнату тихо вошел страж с почтительно склоненной головой. – Дозорные передали, что к воротам приближается военокомандующий с заставы Харрана Идин-Нибу.

– Сразу же проводите его ко мне. Я буду наверху, – кивнул Максим, а про себя добавил: «А вот и Объект №2 пожаловал. Теперь все в сборе».

Когда страж удалился, Максим вышел из комнаты и, немного пройдя по коридору, поднялся по каменной лестнице на плоскую просторную крышу – любимое место уединения царя Навуходоносора. Отсюда открывался великолепный вид на весь Вавилон и Евфрат, делящий город на две части. Та, что располагалась слева по течению реки, называлась Старым городом, другая – Новым. Столица древней Вавилонии сплошь была испещрена проспектами, улицами, каналами. Фешенебельный район Бит-шар-Бабили утопал в зелени пышных садов, чуть дальше за богатыми вилами на холме возвышалась летняя резиденция царя.

Максим перевел свой взгляд к дворцовым воротам, у которых показались три всадника. Двое из них легко соскочили с лошадей, третий же, казалось, медлил. К нему подбежал стражник и начал что-то говорить. После этого всадник все же спешился, но в каждом его движении чувствовались напряженность и неуверенность. Максим видел, как мужчина, увлекаемый за собой стражником, обеспокоенно оглядывается по сторонам. Когда тот скрылся из виду, Максим уселся в плетеное кресло, стоявшее здесь же, и принялся ждать Объект №2.

– Юра! – эмоционально воскликнул он, сделав удивленное лицо, когда на крыше наконец появился Объект №2. – Это ты? – Максим подскочил навстречу гостю.

– Черт, а я уж думал, что больше никогда не увижу чье-нибудь знакомое лицо, – облегченно выдохнул Наумов и радостно хлопнул Максим по плечу. – Я уже думал, что свихнулся, и все вокруг – плод моего больного воображения. Надеюсь, ты все-таки реальный? – он с сомнением покосился на Максима.

– Реальней некуда, – вполне искренне заулыбался тот. – Или мы свихнулись вместе. С Настей в том числе.

– Настя? Ты виделся с ней? – вскинул брови вверх Наумов.

Максим кивнул:

– И даже разговаривал.

Наумов тоже кивнул, задумавшись над чем-то, а после произнес:

– Так что за чертовщина творится вокруг?

– Я не знаю, – покачал головой Максим. – С Настей мы тоже долго это обсуждали…

– Единственное, что я понимаю, – продолжал задумчиво Наумов, – до Багдада мы почему-то не долетели, а оказались в непонятной дыре…

– И принимают нас здесь за других людей, и говорим мы на чужом языке, – продолжил Максим, сокрушенно усмехнувшись.

– Точно, – вздохнул Наумов. – Прикинь, просыпаюсь я утром в каком-то шатре, практически на голой земле, одетый в непонятно что. Первая мысль была, что самолет потерпел крушение, а я каким-то образом оказался жив, но ничего не помню, и меня подобрали местные иракцы. Потом входит какой-то мужик, называет меня каким-то Идин… Идин-Нибу, что ли… При этом говорит на незнакомом языке, но я все понимаю! Ну, думаю, что-то у меня с головой не так. А когда я сам заговорил на этом языке, то решил, что точно крыша поехала. А мужик продолжал говорить что-то про войска, про царя и прочую чушь… А потом я понял, что он считает меня каким-то военачальником, который как раз и едет к какому-то царю. Покумекав, я не стал с ним спорить и решил сориентироваться по обстоятельствам. Но дальше – больше. Оказалось, что ехать к этому царю мы будем верхом на лошадях, а я жуть как не люблю всех крупных животных. Но, что делать – влез в седло, поехали. Едем, а вокруг глушь сплошная…. Едем час, второй – никаких признаков цивилизации… Спрашиваю одного из мужиков: «Мы в Багдад едем?», а он вылупился на меня и говорит: «Мы едем в Вавилон, господин»… Тогда я окончательно понял, что в Багдад мне не попасть…

– Ну, почему, в Багдад ты как раз почти попал, только на две с половиной тысячи лет назад…, – с легкой улыбкой заметил Максим. – Древний Вавилон находился всего в восьмидесяти девяти километрах от современного Багдада…

– Ты хочешь сказать…? – настороженно посмотрел на него Наумов.

– Да, мы оказались в прошлом, Юра. И доказательств для этого я получил сполна. Говорю тебе это, как историк.

Сказав это, Максим мысленно усмехнулся: фраза «говорю, как историк» была коронной для всех Сопроводителей, поскольку каждый из них по легенде каким-либо образом принадлежал к сообществу ученых исторических наук. Так было проще объяснять Объектам происходящие вокруг них события.

– Вот черт, а! – процедил Наумов и, с размаху усевшись в кресло Навуходоносора, обхватил голову руками. – Ну какого черта?..

Максим невольно поежился: каждый раз, когда кем-то из людей упоминались эти темные твари, он чувствовал неприятное покалывание в висках. Впрочем, то же самое ощущали все светлые адъюторы.

– А вот это мне объяснить не по силам, – он развел руками, с интересом поглядывая на Объект. – Как и то, почему нас здесь принимают за других людей…

– А ты у них здесь за царя, да? – ухмыльнулся Наумов, неожиданно повеселев. В его глазах вдруг запрыгали незнакомые искорки. – Повезло тебе. А я какой-то военокомандующий…

– Не просто военокомандующий, а главный военокомандующий северного фронта, – с усмешкой поправил его Максим, мысленно удивляясь переменам в своем подопечном. Раньше он казался ему менее беспечным.

– Тоже ничего, – махнул рукой Наумов. – А Настя?

– Она моя жена, – просто отозвался Максим.

За этим со стороны Объекта последовала некоторая пауза и заинтересованный взгляд, после чего он широко улыбнулся и произнес:

– Ну, раз с ней тоже все в порядке, и мы все в сборе, что будем делать дальше?

– Лично мне на ближайшие несколько часов грозит прием всех желающих пожаловаться на свои проблемы царю в тронном зале, – притворно вздохнул Максим. – Во всяком случае, именно об этом меня предупредил кто-то из здешнего, так сказать, обслуживающего персонала…

– И ты собираешься этим заниматься?.. – хмыкнул Наумов.

– Попробую, – развел руками Максим. – Я должен это сделать, иначе будет, как в том фильме: «Говорят, царь не настоящий!» Надо очень постараться соответствовать ожиданиям окружающих, поскольку с самозванцами во все времена обходились без особых церемоний, – он быстро провел ребром ладони по горлу. – А мне еще пожить хочется. И попытаться выбраться отсюда.

– Это точно, – кивнул Наумов. – Выбираться надо. Но вначале мне необходимо отдохнуть, – он смачно зевнул. – Я с самого рассвета трясся по этим камням на коне. У меня все тело болит…

– Подожди, – Максим ненадолго ушел с крыши, а когда вернулся, торжественно сообщил: – Я организовал тебе отдельную комнату со всеми удобствами. Пока я буду играть роль мудрого царя, ты можешь поспать.

– Отлично! – поднялся тут же Наумов. – Этого мне сейчас и не хватает, ни о чем другом думать не могу. Спасибо.

– Идем, – Максим махнул рукой, – внизу ждет человек, который тебя проводит в комнату. А мы встретимся позже. Думаю, в этот раз найти друг друга будет куда проще…

***

Время в томительном ожидании и волнении тянулось неимоверно медленно. Настя который раз выглянула в окно и подумала, что даже не знает, который сейчас час. Единственное, что она смогла понять из местоположения солнца на небе, день потихоньку начинал клониться к вечеру. С момента, как у нее побывал Максим, больше они не виделись, и известий от него не было. Сама Настя теперь уже не решалась выходить за пределы комнаты, боясь сделать что-то не так либо попросту потеряться в незнакомом месте. Единственным событием, нарушившим Настино затворничество и взбудоражившим ее, был неожиданный приход маленькой девочки, лет семи-восьми, в сопровождении няни. Девочка оказалась дочкой той самой Амитис, за которую здесь все принимали Настю. С криком «Мамочка!» она кинулась девушке на шею, и той пришлось ближайшие полчаса старательно играть непривычную роль заботливой матери. После ее ухода Настя еще долго приходила в себя, борясь с отчаяньем и чувством полной безысходности.

Который раз в комнату заглянула Лаурина, и Настя с некоторым раздражением приготовилась к ее неизменному вопросу: «Вам ничего не нужно, госпожа?».

Но вместо этого Лаурина произнесла:

– Господин просил передать, что через час ждет вас к себе, чтобы принять вечернюю трапезу вместе. Еще он просил передать, что нашел того, кого искал, и вы скоро увидитесь с ним…

– Слава Богу! – Настя сразу поняла, о ком шла речь, и ее сердце радостно подпрыгнуло. Наумов тоже здесь, и скоро она сможет его увидеть!

– Я приготовлю вам ванну и наряд, чтобы переодеться к встрече с господином, – продолжала Лаурина, и на этот раз Настя согласилась: перед Наумовым ей следовало выглядеть хорошо, даже если и в непривычном образе.

Ванна оказалась горячей и вкусно пахла какими-то травами и цветами, так что Насте даже удалось немного расслабиться и получить удовольствие от ее принятия. Легкий массаж с аромомаслами, сделанный Лауриной, завершил приятные водные процедуры.

Платье, приготовленное для нее служанкой, по фасону и цвету мало чем отличалась от утреннего, разве что вышивка на нем была более замысловатая и украшенная драгоценными камнями. Поверх платья полагался плащ цвета кармина, обильно расшитый бахромой. Прическу Насте в этот раз Лаурина делала дольше, тщательно вплетая в нее золотые нити и тонкие бусы. Далее, черная краска для глаз и красная для губ – и с приготовлениями к «царскому» ужину наконец-то было покончено.

В сопровождении Лаурины Настя вышла из комнаты двинулась по уже знакомому длинному коридору, открытая сторона которого выходила во внутренний дворик с журчащим фонтаном в центре. Около фонтана сидели две девушки в нарядных одеждах и о чем-то бурно спорили, но при виде Насти тут же подхватились с мест и склонились перед ней в почтительном поклоне.

– Эти наложницы когда-нибудь повыдергивают друг другу волосы, – неожиданно ворчливо прокомментировала Лаурина, но тут же стушевалась, тихо произнеся: – Простите, госпожа, за мой язык…

Настя, неопределенно пожав плечами, направилась дальше. Сейчас ее мало волновали какие-то наложницы и мнение Лаурины о них, а больше всего хотелось поскорей увидеться с Наумовым.

Путь до так называемых царских покоев показался Насте неимоверно долгим, и под конец она уже мысленно начала ругать тех древних царей и их архитекторов, которые выстраивали дворцы на столь громадных территориях. И уж тем более подло с их стороны было отселять своих жен на другой конец дворца. Когда же конечный пункт назначения был достигнут, оказалось, что для встречи с царем ей еще предстоит подняться куда-то на крышу. Совершив последний марш-бросок по узкой лестнице вверх, Настя в конце концов предстала перед двумя знакомыми мужчинами, сидящими за накрытым столом.

– Настя! – громко протянул Наумов, поднимаясь со стула и идя ей на встречу. – А мы тебя заждались.

Настино сердце радостно затрепетало от этих слов, а когда Наумов крепко прижал ее к себе, приготовилось выпрыгнуть из груди.

– Да ты просто красавица! – продолжал Наумов, ведя ее к столу и приглашая присесть. – Настоящая царица…

Настя не понимала, шутит он сейчас или говорит всерьез, но ей все равно было приятно это слышать.

– Ты тоже неплохо выглядишь, – тихо ответила она ему, опускаясь на стул.

– Добрый вечер, – произнес тем временем Максим, мягко улыбаясь. – Видишь, я свое обещание выполнил…

– Какое обещание? – поинтересовался Наумов, отрывая от горячей лепешки приличный кусок.

– Найти тебя, – пояснил Максим. – Правда, мне не пришлось для этого прилагать никаких усилий. Юра сам пришел.

– Только вначале долго скакал на лошади, – хмыкнул Наумов и пояснил, чуть наклоняясь к Насте: – Меня здесь считают за какого-то главнокомандующего…

– Ясно, – сухо ответила Настя. Ей была непонятна легкость, с которой говорил Наумов.

– Устал страшно, – продолжал Наумов. – Правда, потом, спасибо Максу, отдохнул, отоспался, даже ванну принял…

– А я вот все это время выслушивал доносы и жалобы местных жителей, – с улыбкой добавил Максим. – Утомительное, скажу вам занятие. Особенно, если ты в этом ничего не смыслишь…

– Да, любая, даже маломальская власть – это тяжелое бремя. Это я говорю, как заведующий отделением, – засмеялся Наумов.

А Настя который раз подумала, что с трудом узнает его. Она так ждала встречи с Наумовым, надеясь, что он-то уж точно начнет что-то предпринимать, действовать, постарается что-нибудь придумать, чтобы поскорей вернуться домой. Что его вся эта ужасная и нелепая ситуация будет волновать так же сильно, как и ее. Да и разве может быть иначе? Разве можно испытывать какие-либо другие чувства, когда мир вокруг тебя такой чужой и далекий? Когда мозг отказывается верить в происходящее? Когда сердце разрывается от страха и тоски? Когда ощущение безысходности давит на тебя так, что порой трудно дышать?..

Настя не выдержала и с грохотом отставила в сторону кубок с напитком, так что из него выплеснулась часть жидкости прямо на белоснежную скатерть.

– Ты чего? – недоуменно посмотрел на нее Наумов.

– Может, хватит делать вид, что ничего не происходит? – дрожащим от негодования голосом спросила Настя, переводя взгляд с Наумова на Максима.

– Успокойся, Настя, никто не…, – Максим попытался дотронуться до ее руки, но она резко отпрянула от него.

– Неужели вас все устраивает? Неужели вас не волнует, что с нами творится? – повышая голос, продолжала девушка. – Где мы, вообще?..

– Мы находимся в древнем Вавилоне, это я тебе уже говорил, – терпеливо отвечал Максим. – Сейчас примерно шестьсот третий год до нашей эры. Меня здесь каким-то образом принимают за нововавилонского царя Навуходоносора, ты – моя жена Амитис…

– Прекрати! – Настя резко поднялась со стула. – Я не твоя жена! И никогда ею не буду! Я – Малахова Анастасия! И остаюсь ею! И мне плевать, что все вокруг считают иначе! Я не хочу ни кем быть! Даже царицей! Хочу быть самой собой!

– А по мне, так царицей лучше, – вдруг произнес Наумов, откидываясь на спинку плетеного стула. – Весь мир крутиться вокруг тебя…

– Что? – изумленно посмотрела на него Настя. – Ты хочешь сказать…?

– Я хочу сказать, что раз мы попали в такую заварушку, то уж лучше нам расслабиться и получить удовольствие от этого. Не так уж нам здесь плохо, признайся. А насчет того, как выбраться отсюда, так придумаем что-нибудь, не переживай…

– А как же наши родные, друзья?.. – Настя не могла поверить собственным ушам: неужели это говорит ее Наумов. – Они ведь ищут нас, наверное, волнуются… Ты об этом подумал?..

– А если нет? – пожал плечами тот. – Они же думают, что мы путешествуем… Во всяком случаи, мои точно…

Настя даже не нашлась, что ответить на это, ей снова показалось, что она сходит с ума.

– Я не узнаю тебя, Юра, – только и смогла выдавить из себя Настя.

– А, может, ты меня никогда и не знала? – вдруг став серьезным, отозвался Наумов.

– Наверное, – рассеянно покачала головой девушка и, отодвинув стул, вышла из-за стола.

– Наверное, – тихо повторила она и направилась к выходу.

– Настя, подожди! – попытался остановить ее Максим. – Ну, куда же ты?

– Куда-нибудь подальше от этого безумия, – бросила Настя через плечо и исчезла за дверями.

Ее всю трясло от обиды и негодования. Погруженная в свои мысли, она даже не видела, куда шла, лишь где-то за спиной слышала торопливые шелестящие шаги Лаурины. Но, оказавшись в конце концов около дверей уже знакомой комнаты, Настя только горько усмехнулась: похоже, выбора у нее не было…

***

Максим посмотрел вдаль: где-то на той стороне города уже начали зажигать фонари. Прохладный вечерний ветер коснулся его лица, и он больше закутался в тонкий шерстяной плащ. Потом вернулся в кресло и открыл свой дневник.

«1.04.2012, 21.05 по местному времени, – было уже записано там. – Первый день Программы прошел в относительном соответствии с планом.

Объект №1 в новой обстановке повела себя эмоционально, адаптация проходит сложно, что в норме соответствует ее половой принадлежности.

Объект №2 воспринял случившееся спокойно, неожиданно быстро адаптировался.

Первая цель – «конфликт» – в цепочке взаимоотношений «конфликт-примирение» достигнута. Звено «примирение» ожидается в ближайшие дни».

Максим с занесенной над страницей ручкой несколько долгих минут задумчиво смотрел на написанные им строчки. Следовало еще пометить, что доверительных отношений с Объектом №1 ему установить за сегодня так и не удалось. Но Макс медлил. Такое с ним случилось впервые. Он до сих пор не мог понять, почему так произошло. Почему Объект №1 с ним тоже вошла в конфликт? И как из этого конфликта выходить?..

Макс вдруг решил ничего не писать об этом в дневнике, хотя это и противоречило правилам, вместо этого он быстро записал: « Оценка взаимоотношении между Объектами по-прежнему 2 из 10» – и захлопнул блокнот.

За сегодняшний день он уже дважды проявил халатность в работе и нарушил Инструкцию…