Читать книгу Мне снится дождь - Ольга Витальевна Манскова - Страница 9

…Немного погодя, Даниил и Генрих остались за компьютерами: тот, что принес Шнобель, тоже подключили. А Иоганн и его друг пошли спать в одну из келий. Шнобель расположился спать на полу, устланном свежими травами, которые принесли послушники монастыря, по просьбе отца Даниила. Пещерник заснул моментально. А Кролас улегся на единственном здесь топчане, устланном лишь тонким одеялом. В его изголовье поместился Тенгу.

–Тенгу, а ты бывал за пределами города, и за пределом… этой Зоны? – тихо спросил врана Кролас.

– Да. Я с другой стороны. Ты когда это понял?

– Ещё при твоем разговоре с Линдой. И ты можешь уйти отсюда?

– Да. Если меня вынести за его пределы. Там я свободен. А здесь… мозг не достаточно хорошо работает. Стоит заглушка, нарушающая нормальную его р-работу.

– А зачем ты прилетел в этот город?

– Я искал её… Линду. Она – тоже не отсюда. И ей тут… уже смертельно опасно находиться. Я искал её повсюду. И вот, наконец, нашел. Вместе с тобой мы её нашли. Но… Отсюда очень сложно уйти.

– Тенгу, сегодня я узнал, что мой сын – хакер. Расскажи, что ты знаешь про них. Здесь ими пугают маленьких детей, и обвиняют во всём, в том числе в разрушении Общего мира и в том, что существуют Зоны. Это ведь не так, и они не виноваты?

– Всё получилось, как в «испорченном телефоне»… Была, говорят, такая детская игра. Общая Смерть действительно отчасти возникла… Из-за интернета. Именно интернет привел к общему информационному коллапсу планеты. Старый интернет. Не тот, который создали хакеры. Как всегда, человеческая мечта привела к боли… Как любая мечта, что получила техногенное решение: корабли, самолеты, фотоаппараты… Люди стали не только летать и плавать, но и убивать… А с фотографией стали не нужны картины. Интернет – это мечта о доступности информации. Любой. Но именно он… Убил ценность информации.

– Как это?

– Стало технически возможным воспроизвести любое событие, и прокрутить в сети. Создать так называемый «фейк» – и его стало не отличить от реальности. И люди перестали верить друг другу. В те времена, последние времена существования интернета, он стал напоминать информационную клоаку. Созданный для обмена информацией, он выродился полностью. Она в нем теперь полностью отсутствовала.

– А что же тогда было?

– Была реклама. Которая лезла изо всех щелей. Спам-рассылки. Политические лозунги. Приглашения сетевиков. Была и вовсе всякаянеприличная гадость. А также, любая социальная сеть была забита ботами. Не существующими людьми. Они постили, как автоматы, другие материалы, картинки, рекламу, поздравляли с праздниками. Лили толстый слой карамели, как всё прекрасно – или, наоборот, угроз и обвинений…Создавались разные типы ботов, они ведь подделывались под людей… На самом деле, чтобы заклевать им мозги. Создать ботов стало очень легко; у многих их были тысячи. Никакого смысла общаться с ботами не было. Потому, вскоре люди стали покидать ту или иную сеть: если её заклепали боты. Пока… абсолютно все ресурсы не превратились в платформы, где одни лишь боты общались между собой… Фильмы невозможно было смотреть потому, что каждые пять минут их прерывала реклама. Психологи дружно говорили, что это приводит к нервным заболеваниям, в особенности у детей – но никому до этого не было дела… В любой электронной энциклопедии специально, ради вредительства, блокировались все ссылки. Более-менее информативные сайты уничтожали или блокировали надписью о якобы из «не безопасном» соединении… Оставались только книги. Но их можно было прочитать, только отстегнув деньги так называемым «правообладателям»: то есть тем, кто закупил право на сайт, где их вывешивали… Ну, и в результате всего этого, появилась масса людей, которым такой интернет был не нужен в принципе. Поскольку нормальная, живая информация в нем всё равно отсутствовала. Сохранялись разве что функции почты: интернет существовал для посланий друг другу.

В конце концов, хакеры подпольно собрались в единую организацию: Ложу. И решили полностью уничтожить интернет. Поскольку, у них появилась альтернативная разработка, которую предложил некто Магнус-Польский.

– Он был хакером?

– Нет. Магнус-Польский хакером не был. Он был ученым, мечтателем. И разработал новый принцип работы в интернете. Так, чтобы он снова стал тем, чем был задуман: большим хранилищем информации, а не всяких лубочных картинок.

– И как он предлагал это осуществить?

– Да очень просто… Нужно, чтобы вход на тот или иной сайт был ограничен для ботов или людей с низким интеллектом. И он такую вещь разработал. При входе в информационное пространство, на экране появляется пустая, не заполненная клавиатура. Чтобы её заполнить клавиатурой того или иного алфавита, нужно предварительно указать язык и ответить на нем на ряд вопросов. И они были составлены Магнус-Польским таким образом, что почти никогда не повторялись, и содержали сведения из области истории, литературы или культурологии в целом. А также, были недоступны для решения с помощью электронных механизмов и гаджетов. Ответить на них мог только человек, причем обладающий интеллектом. А уже загрузив таким образом клавиатуру, можно попасть в так называемое «поле информации». Далее, войти на сайт, который тебя интересует. Но, на многих сайтах еще и пароль стоит для входа. Такой, какими обменивались между собой в личных сообщениях. Те, кто считал потенциального участника реальным человеком, и в этом убедился.

– Но… В систему все равно можно влезть, отследить и вмешаться…

– Система стала другой. Никаких наземных провайдеров, которые контролировали бы всё, что через них проходит. По Магнус-Польскому, связь осуществлялась теперь даже не через спутник…Где-то в пространстве, в месте, которое не вычислить – поскольку, в общем-то, оно существует повсюду – нужно было создать «информационное поле». То самое, на которое и выходили бы все новые компьютеры, и к нему подключались. Хранилище, незримое и неосязаемое. Новые компьютеры, в отличие от старых моделей, связывались с этим хранилищем. Идеи Магнус-Польского так и остались бы бредом сумасшедшего ученого… Но на него вышли хакеры.

– И этот, новый интернет – существует? После Общей Смерти?

– Только он и существует. Предыдущий почил в бозе. И, конечно же, здесь, в Ростове, он полностью запрещен Отцами Города: ведь им в жизнь не пройти порог и не загрузить клавиатуру.

– Так они… Могли бы выловить умных людей, приковать их к компу, и заставить работать на себя.

– Примерно такое делает ваш Золотусский: тот человек, кто создал серых. Только, в основном у него работают уже не люди… А слегка унифицированные создания. Киборги. Ну, а Отцам Города всё это не интересно: информация какая-то… Зачем она? Им достаточно было повелеть создать электронный банк для хранения виртуальных денег, и пласткарты. Больше им ничего не надо в принципе.

– А откуда у хакеров Ростова запретные компы?

– Любой компьютер последней эпохи легко переделывался в подпольный, с выходом в инф-пространство… Если только на нем не стоял блокиратор на выход в инф-поле Магнус-Польского: так оно было названо. Именно этот ученый успел до Общей Смерти создать основную базу и перекачать в поле всю полезную информацию старого инета, которая там еще оставалась. И добавить книги из своей обширной библиотеки. А еще, для выхода в инф-поле Магнус-Польского подпольные хакеры Ростова часто пользуются «триадой»: выходят сразу с трех компов. Там теперь стоит усложненный пароль для многих видов связи.

– А те компы, что, к примеру, у нас в редакции, могут выйти в это поле?

– Нет. У них есть блокираторы. Я уже всё понял, по поводу ваших компов. Они не выходят ни в подобие инета, ни в инф-поле Магнус-Польского… Они не выходят никуда. И нужны только для внутреннего пользования. Связаны только между собой. Заметил, наверное, что с официальными лицами твой шеф, должно быть, общается только по телексу…

– Да, так и есть.

– Странные конструкции, эти ваши телексы. Устройства, совмещающие в себе функции телевизора и видеотелефона. Громоздкие, и стоят только дома – или в кабинетах. А мини-телексы, мобильные, очень и очень дороги… И все эти гаджеты созданы, будто для людей, не умеющих читать. Ни один текст нельзя на них набрать…

– Может, чтобы лучше прослушивать было?

– Кто его знает…

– А вы, враны, можете общаться на расстоянии, и без всякой техники?

– Да. Мысленно.

– А…можно этому обучить людей?

– Иоганн, а что тебе снилось, в последний раз?

– Мне снился…дождь.

– Значит, у меня получается… Ты уже обучаешься. Ты способен обучиться мысленному языку… Ты видишь мои сны. А теперь – спи… И пусть тебе приснится дождь…

И действительно, Иоганн сразу провалился в сон. А во сне сразу дождь забарабанил по крыше…

Когда Кролас проснулся, он сел на топчане и опустил ноги вниз, и при этом нечаянно коснулся ногой Шнобеля. Тот приподнялся моментально, затем и вовсе вскочил.

– Сколько время? – спросил он сонным голосом.

– Семь пятнадцать, – ответил Кролас, посмотрев на часы.

– Гуд! – ответил Шнобель.

Они оставили пластпакет со снарягой и чешуёй Генриху, на случай, если ему придется срочно покинуть город. Да и волочиться сейчас с большим плстпакетом в общественном транспорте Шнобель счел не безопасным и подозрительным. Можно нарваться на проверку документов: не страшно, но неприятно.

Когда они вышли потихоньку из кельи, то в узком коридоре уже не горели ни электричество, ни свечи. Но темно не было, поскольку кованная железом дверь, ведущая наверх, была открыта. За ней были каменные ступени лестницы. Они поднялись по ней, и оказались внутри церкви. Вернее, в её подвальном помещении; там тоже был иконостас и велись службы. Выход наружу вывел их прямо в монастырский дворик, окруженный белеными длинными двухэтажными помещениями с оконцами. Похоже, там, в кельях, и жили монахи.

Один из молодых монашков подошел к ним, и без слов указал рукой в направлении ворот, за которыми находились монастырские сады и огороды. Обширное пространство занимали теплицы с прозрачными стенками и крышами из пластстекла. Было видно, что там росли капуста, морковь, редис, огурцы, картофель и другие овощи. Неподалеку виднелся сад фруктовых деревьев. Монашек провел их и по этому саду, где под деревьями росли ягоды, травы и цветы. В конце сада, близ прочной кирпичной стены, бил святой источник. Провожатый жестом разрешил им зачерпнуть воды в ладони. Она оказалась чистой и приятной на вкус.

Иоганн подумал, что источник, быть может, был вышедшим на поверхность подземным ручейком. Подобным тому, по которому они шли в глубине подземной пещеры.

Потом Кролас и Шнобель пошли следом за провожатым вдоль кирпичного забора, по небольшой дорожке, сбоку от которой, за деревцами, вскоре пошел и другой забор: деревянный. Похоже, в монастыре разводили свиней, кур и уток, коз и овец, которых монахи шли теперь кормить и которые блеяли, хрюкали, крякали и кукарекали где-то за оградой.

Далее, другие два монаха подошли к ним, и, не задавая никаких вопросов, так же молча, проводили их до громадных массивных монастырских ворот. Они отодвинули тяжелый засов и выпустили их через небольшую калитку сбоку.

Только выйдя на улицу, Шнобель, похоже, сориентировался. Но Кроласу этот район города был совершенно не знаком.

– Кажется, мы находимся где-то между Аксайским и Новочеркасским районами города, так как сразу за монастырем – остатки железной дороги. Ей теперь никто не пользуется. Видишь, там, вдали, за небольшими домами – высоченная стена?

– Это… Городская стена?

– Да. Здесь заканчивается город… За стеной – сельский район.

– И трущобы…

– Может быть.

Шнобель повернул в сторону, противоположную железным рельсам. Долгое время они шли мимо зданий коттеджно – дачного типа, пока не вторглись в привычные просторы многоэтажек, шопов, эскалаторов, бусов и метро. Выйдя «к цивилизации», как сказал Шнобель, они вскоре заметили станцию метрополитена. Это была конечная станция одной из веток.

Выйдя для пересадки, через пару станций, Кролас простился со Шнобелем.

– Ну… Мне пора на выход. До будущих времен! – сказал ему Пещерник.

– Пока! Надеюсь, скоро встретимся. Бывай! – отозвался Иоганн.

Он доехал до ближайшей к дому станции метро, и вышел. Вран, никем из прохожих не замечаемый, сидел у него на плече. Было раннее утро. До работы ещё оставалось время.

У подъезда своего дома Кролас с разбега налетел на гнусную фосфоресцирующую урну, забитую пластпакетами с мусором. Другой прохожий только что пнул её, подальше со своей дороги. Урна лихо подъехала к Иоганну по скользкому тротуару, только что промытому дворниками с порошком, до зеркального блеска. Кролас чуть было не растянулся, вписавшись в урну… Долго балансируя на скользкой поверхности, всё же удержался на ногах.

– Блин! Эти заморочки с урной становятся традицией, – сказал он.

А вот и подъезд, до боли знакомый. Ему показалось, что он не был здесь, по крайней мере, с неделю. Ещё миг – и он вдыхал родной запах наркосигарет, кошачьей мочи и почему-то Ромашки-4… Вдыхал даже с удовольствием.

«Я наконец-то дома, чёрт побери!» – подумал Иоганн.

Войдя в скоростной лифт и нажав этаж 17 надземного сектора 2, он расплылся в блаженной улыбке идиота, радующегося возможности сладкого отдыха. Дома Иоганн разделся, запихнув одежду в стиркомбайн «Мамонт», а своё тело в рейнрум.

А после, он накормил себя и врана шопснабом со вкусом клубники и сливок. Что, впрочем, не вызвало у птицы восторга.

– Не люблю сур-рогаты! – отреагировал вран, неожиданно мрачный.

Кролас пообещал купить ему шокпасту. И собирался, уже облачившись в свежеотстиранную и проглаженную "Мамонтом" одежду, двигать мослы в редакцию, как вдруг сработал телекс. Звонила Зинка.

– Наконец-то ты удосужился домой вернуться! А то сплошное "абонент недоступен…" Или ты просто нажал спецом в телексе кнопку "отсутствую"? – весело защебетала она. Зинка потягивала свой очередной утренний «полезный», по её обычному заявлению, коктейль, совершенно омерзительного вида. И закусывала его пророщенной пшеницей. Сейчас коллега Кроласа, по её понятиям, была одета строго официально. Она была ярко-зеленого цвета (в смысле волос), с бледно-перламутровой кожей и в черном строгом платье. Которое, впрочем, полностью обнажало груди, оставляя в их области только легкую сеточку. Сбоку в прическу Зинка вставила три павлиньих пера.

Иоганн сообщил игриво, что, действительно, весь вечер и даже ночь отсутствовал по причинам личного соображения.

– Нужно же мужчине отдохнуть, хоть в свой выходной день! – поспешил он оправдаться.

– Кобель! – констатировала Зинка с легкой ужимкой. Потом, после паузы, спросила:

– Помнишь ли ты, что сегодня – небольшой и скромный юбилей нашей дорогой редакции? Между прочим, на него приглашены именитые гости и даже кто-то из Отцов Города. Ну, а уж мы, журналисты, должны присутствовать в обязательном порядке.

– Ой, ёй! – Кролас провел ладонью по лицу, сверху вниз.

– Не рад? А нам, между прочим, подарки дарить будут. И угощение – бесплатно.

– Бесплатным бывает лишь сыр в мышеловке. И где будет этот праздничек? Когда начало?

– В кафе "Юбилей". В десять.

– Спасибочки, Зин!

Она ухмыльнулась. Кролас потихоньку осел в армчеар и достал из подлокотника пачку "Вечернего Ростова". Затем, мило пообщавшись с Зинкой на тему нескольких редакционных свежих сплетен, он спросил:

– Я выгляжу достаточно прилично для кафе?

– Гм… Как тебе сказать? Цвет лица – зеленоватый, подглазники на полфейса… Щетина приличная. Но, для журналиста вид вполне сносен, если сделаешь морду тяпочкой. Да, и ещё: не вздумай круто одеться – станут меньше платить. Господа сверху не любят, когда люди нашего ранга имеют собственное мнение, но это еще могут простить. А вот, когда они одеваются круче, чем они сами… Это – можно сказать, криминал. Блистать можно только на котурнах. Ну… исключение иногда делается. Но, только для эффектных молодых журналисточек, нередко имеющих знатных спонсоров (при этих словах Зинка состроила глазки и поправила волосы).

– Шуточки у тебя… Так, что: повседневные джинсы и журналистский жилет сойдут?

– Ага. Твой жилет прокатит. С большущими такими карманами. Бутерброды в них прятать про запас… Жду у входа, в десять! – после этих советов, она эффектно пропала с экрана телекса, послав Иоганну воздушный поцелуй и оставив на экране свои губы крупным планом.

Через пару минут Кролас набрал Дорга.

Драгомирушка всплыл на экране телекса, мягко говоря, в помятом состоянии и весьма расстроенных чувствах. На звонок он отреагировал мрачно: решил, что Кролас собирается над ним сочувствующе издеваться, после его-то похождений в «Душистой акации». Но Иоганн просто сообщил Доргу о надвигающемся на них юбилее. Тот о нем, по всей видимости, тоже забыл напрочь, поскольку тут же взвился из армчеара, как ужаленный.

– Благодарю, друже! – отсалютовал он. – Давай встретимся минут через двадцать около метро "Юбилейная", я разом постараюсь привести себя в состояние зеленого огурчика с помощью кока-колы – она хорошо снимает похмелье посредством детальнейшей переработки всего, что попало в организм. Постараюсь кратчайше достигнуть благолепия в мыслях. Вместе появимся, друже, перед взором нашего шефа. Дабы не пилил он нас поодиночке в темную, а меня не доставал в особенности, в связи с последней моей провинностью. В общем, если полез в кузов – назовись груздем, – Дорг неопределенно манул пухлой ручкой, и смазался с экрана. Оставив заставкой на экране Ростовский Собор.

Кролас и сам был не против заявиться на юбилей не один, а в компании с Доргом и Зинкой. «Сделаем вид, что мы трепетно ожидали этого великого дня… А слегка припозднились лишь в связи с тем, что долго прихорашивались, и договорились ввалиться на сабантуй любезным сердцу альянсом», – подумал он и спросил врана:

– Ты хочешь пойти со мной или останешься дома?

– Пойду, – ответил вран, посматривая лукаво. – Только, надоело в кармане. Я просто постараюсь быть невидимкой. Буду сидеть, застыв на твоем левом плече. А ты кидай мне туда пищу. Я поймаю. Хотя и буду невидим и нем, как рыба. Не буду ни на что реагир-ровать. Люди будут разные. Это опасно. Кр-роме того, у меня непр-риятная новость.

– Какая?

– Ночью, когда все спали, я воспользовался отсутствием под землёй блокировки и нащупал «усики» Тар-раканова. Он интер-ресуется именно Линдой. Боюсь, её уже сцапали. И тобой он интересовался в связи с ней… Быть может, даже твоё задание написать про Линду – его работа. Внушил такую блажь твоему шефу…Чтобы её нашли газетчики.

– Подожди…Какой такой блокировки? Какого Тар-раканова? – спросил Иоганн, от неожиданности выговорив фамилию с интонацией врана.

– Того самого. Который раньше проверял твои файлы. Рылся в твоей черепной коробке. Он – профессор института нейр-ролингвистического пр-рограммирования… Но твоя статья, что вышла вчера, зато смешала карты серым. Они любят оставаться в тени. А теперь у подъезда Линды – сотни поклонников. И ребята из торговцев, подосланные её дядей, тоже бдят неусыпно. И потому, Линда для серых стала недоступна. Но ей интер-ресуется ещё и Тар-раканов. А он – очень хитр-рый фрукт. Заинтересовался он и Линдой, и всеми, кто с ней знаком. Тар-раканов может провернуть, если уже не провернул, какую-нибудь гадость.

– Зачем ему Линда?

– Трудно сказать. Он псих. Хочет властвовать умами. Остер-регайся. На юбилее, возможно, будут его люди. Или – он сам, – ответил вран. – Тар-раканов знает, что ты встречался с Линдой. Пр-рочел интервью в газете, скорее всего.