Читать книгу Можно ли жить, не страдая? - Павел Борисович Тудвасев - Страница 4

С чего начать?

Очевидно, что отправной точкой душевных переживаний является единичный акт восприятия окружающего мира.

Через органы чувств мы ежеминутно, ежесекундно получаем воздействия внешнего мира: видим предметы и людей, слышим голоса и шумы, ощущаем ласки и удары.

Если вообразить отдельного человека висящим в черной пустоте и не воспринимающим ни звука, ни света, ни вкуса, ни запаха, то по какому поводу он будет грустить? Не случайно измученным душевными страданиями людям безмолвие смерти (по сути, – отсутствие восприятия окружающего, избавление от возможности испытывать новые муки) порой представляется весьма привлекательным. Мы печалимся, потому что видим, слышим, осязаем.

Первый вопрос, который в связи с этим возникает, это: связаны ли испытываемые нами психологические страдания с тем, что мы воспринимаем – фактами и явлениями окружающей нас жизни; или же с тем, как мы воспринимаем – с особенностями мира внутреннего?

Ведь в первом случае мы можем рассчитывать на то, что сумеем избавиться от душевных страданий, если усовершенствуем окружающий мир. То есть, когда нос станет улавливать лишь благоухающие ароматы, слух – небесные гармонии, взгляд – прекрасные вещи и красивых людей, то, быть может, тогда человек и будет счастливым?

Конечно, значительную истинность этого предположения отрицать бессмысленно. Как говорится, лучше быть здоровым и богатым, чем бедным и больным.

Соответственно, один из наиболее очевидных способов защиты от психологической боли состоит в регулировании поступающих из внешнего мира воздействий. По сути, вы добиваетесь, чтобы окружающая жизнь приносила вам как можно больше приятных воздействий, способных вызвать радость и, насколько возможно, меньше событий, которые могут принести огорчение.

Наши дни дают много примеров того, как люди борются с душевными страданиями, предпринимая шаги по регулировке внешних воздействий.

Наиболее радикальный способ – смена «среды обитания».

Многие россияне стремятся уехать в страны Западной Европы или в США на постоянное место жительства. Здесь у них появляется возможность перестать испытывать психологическую боль, связанную с низкими заработками, посягательством на их жизнь и здоровье преступных элементов, в изобилии наличествующих в России; не чувствовать себя беспомощными перед произволом властей.

Но, понятно, что всем ста сорока шести миллионам россиян посредством эмиграции обрести заграничное благополучие невозможно.

Что же, в таком случае можно избрать условия изоляции, которые также создают ситуацию, когда неприятные воздействия окружающего мира поступают в минимальном количестве.

В древние времена так жили христианские отшельники в пещерах, подобный образ жизни ведут и современные монахи в монастырях. Отчего же не жить сто пятьдесят лет и какому-нибудь кавказскому старцу в своих горах, если на протяжении полутора веков его общество составляют овцы, волки и сторожевые собаки? В такой компании проникнуться чувствами ревности, честолюбия или зависти затруднительно (если, конечно же, старец не является маньяком-зоофилом).

Святой Павел Отшельник и Святой Антоний. Тенирс Давид младший, 1650 год.

Недопущение фактов, которые могут нас огорчить, может происходить за счет, например, подбора окружения.

Выдающаяся французская актриса Катрин Денев на вопрос о секрете долговечности ее красоты, обаяния и психологического здоровья ответила так: «Я ищу общения только с теми, кого люблю. То есть, с теми, кто добр, верен, любезен, умен, кто умеет чувствовать. Мне совершенно не хочется сталкиваться с неприятными людьми, тратить время на эти столкновения».

Американский менеджер Г. Куадрасси советует: «Не имейте дела с людьми, которые вам не нравятся. Вести дела и без того не легко. Зачем усложнять жизнь?».

Простота и эффективность этого способа очевидны. В самом деле: зачем вам иметь дело с людьми, которые говорят гадости вам или о вас? Правда, и этот способ не лишен недостатков. Ведь вы не можете гарантированно окружить себя лишь доброжелательными людьми. Да и вроде хороший человек может неожиданно сказать или сделать что-либо обидное, неприятное для вас.

Многие люди ограничивают поступление информации, которая могла бы их огорчить, просто физически прерывая восприятие факта: обрывая неприятный разговор, закрывая глаза во время наиболее «кровавых» сцен в фильмах и т. д. С глубокой древности в религиозных кругах запрещались и поныне пресекаются разговоры о женщинах, сексе; удовольствиях, связанных с чревоугодием.

Популярная российская актриса Анастасия Вертинская в одном из своих интервью заметила: «Когда я была влюблена в какого-то человека, а он, может быть, вполне сознательно заигрывал с другой женщиной, то я заставляла себя повернуться спиной к этой сцене. Мне было грустно, но я запрещала себе на нее смотреть».

Действительно, к чему вам, «кликать печаль на свою голову», выслушивая, к примеру, оскорбительные тирады в свой адрес? Повернитесь и уйдите. Вступать в ссору с супругом? Для нервов дешевле промолчать. Следить за неверным супругом – мучиться, проверять почту – да Бог с ним – пусть распутничает…

Однако, для современного человека, особенно городского жителя, поддержание душевного здоровья посредством механического ограничения воздействий окружающего мира (за счет того, что живешь в какой-нибудь глуши), представляется мало приемлемым. Ведь не всегда можно жить отшельником, нужно где-то работать, зарабатывать на жизнь и не каждый способен перенести одиночество.

Кроме того, полагая, что появление душевной боли связано с несовершенством окружающего мира, мы неизбежно сталкиваемся со следующим очевидным фактом. В истории человечества множество примеров, когда отдельные люди (цари, вожди, сверх-богачи) и целые социальные слои имели неограниченные возможности для удовлетворения своих потребностей, получали из окружающего мира исключительно благоприятные воздействия, но при этом они не были гарантированно счастливы.

Патриции Древнего Рима, например, во время пиршеств в огромных количествах поглощали кушанья, приготовленные лишь из одних только язычков (!) павлинов и соловьев; к услугам султанов были сотни наложниц гаремов, но ни те, ни другие не считали свою жизнь как-то особенно счастливой.