Читать книгу Доктор из Этампа - Поль Монтер - Страница 7

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Оглавление

Летняя ярмарка собрала на площади такую толпу, что жулики и воришки радостно потирали руки. Людской гомон было слышно за два квартала. Конечно, мальчишкам хотелось поглазеть на чудеса, что устраивали бродячие фокусники, на представления актёров и кукольников, подивиться на силачей, на пёстро одетых цыганок, предсказывающих судьбу. На цирюльников, что продавали чудо-средства от всех болезней или рвали больные зубы прямо на грязном помосте, окружённые толпой зевак. Но никто из подручных Симона не смел ослушаться его приказа и явиться на баржу с пустыми руками. Дело шло к полудню, когда Доминик опустошил свои карманы, выложив очередную добычу атаману – тот прогуливался по рыночной площади, зорко поглядывая за своими подопечными, – и вновь принялся за работу. Он так увлёкся, следуя по пятам за грузной дамой с увесистым кошелем на поясе, что даже не заметил, как появились гвардейцы. Рванув кошель, он бросился наутёк. Внезапно Руссо услышал вопли и женский визг, топот копыт и мигом смекнул, что дело плохо. Он бежал без оглядки и тут, споткнувшись о чью-то ногу, полетел кувырком. Краем глаза он успел заметить Симона, что растянул узкие губы в победной ухмылке, и тотчас Доминика схватили за шиворот и приподняли над землёй.

– Эй, старшина, вот ещё один гадёныш! – крикнул дюжий гвардеец.

От сильнейшей оплеухи в глазах Доминика потемнело. Напрасно он пытался выскользнуть из цепких рук. В первую минуту он не почувствовал страха, что попался. Мысль, что Симон подставил ему подножку, вызвала у Доминика приступ ярости. Со связанными грубой верёвкой руками он оказался в повозке с такими же бедолагами. И заполнившись до отказа, повозка двинулась прочь.

К вечеру Руссо очутился в Шатле2, страшном месте, о котором столько слышал, но никогда не решался даже из любопытства посмотреть хотя бы издали.

Зловещее мрачное здание – от него веяло холодом даже в летний вечер – вызвало у Доминика озноб. Не желая разбираться с арестантами на ночь глядя, гвардейцы попросту развели их по камерам. Ноги мальчика заплетались, голова гудела от удара, и он еле тащился в самом конце бредущей гуськом толпы.

– Вот чёрт! – Грузный гвардеец хмуро оглядел Доминика. – Везде битком набито, куда девать этого щенка?

– Брось, Купо, тоже ещё нежности. Пусть идёт сверх положенного.

– Ну уж нет, Ростан. Там и так ногу поставить негде. Кто ему помешает ускользнуть, когда мы станем выводить остальных? Пусть посидит один, по крайности будет на глазах. Эй, недоумок, шевели ногами.

Доминика впихнули в пустую камеру с сырыми каменными стенами и ледяным полом.

– Сиди тихо, щенок. Надеюсь, до утра тебя не сожрут крысы.

Лязг запираемого замка прозвучал для Руссо как стук гробовой крышки. Впервые у него на глазах выступили слёзы и дрогнули губы. Он совершенно не знал, как вершится правосудие, и вообразил, что завтра утром его повесят на площади. Забившись в угол и подстелив под себя жалкую кучку прелой соломы, он уставился в пустоту. Экая досада, что жизнь его оказалась такой короткой. Хотя она была безрадостной с самого детства, но расставаться с ней у него не было никакого желания. Обхватив себя руками за плечи в надежде согреться, он прикрыл глаза. Скрежет замка заставил его вздрогнуть. Должно быть, он задремал и теперь никак не мог сообразить, где очутился. Сумрак камеры озарил свет факела, в проёме мелькнул силуэт, и Купо рявкнул:

– Добро пожаловать в ад, скотина ты эдакая!

Гвардеец грубо пихнул внутрь незнакомца, и вновь раздался знакомый скрежет. Арестант приник к двери и некоторое время прислушивался, а затем, неловко хромая, прошёл к стене и тяжело опустился на пол. Лунный свет слабо освещал мрачную камеру, и Доминик, насколько было возможно, рассмотрел товарища по несчастью. Это был грузный человек в потёртом камзоле и высоких сапогах. Поля шляпы с щегольским пером скрывали его лицо. Он поднял голову и, оглядевшись, шепнул:

– Эй, соплячок, ты здесь один?

– Да.

– Хм, я бы предпочёл соседа постарше, но может, оно к лучшему. Иди сюда, соплячок, поболтаем о том о сём.

Заинтригованный Доминик подошёл ближе и уселся рядом.

– Как твоё имя, малец?

– Доминик Руссо, месье.

– А меня зовут Эдмон, хотя дружки кличут Полторы Ноги.

Руссо хихикнул, прикрывая ладонью рот.

– Ну что ж, думаю, ты не прочь покинуть сие славное местечко, парень.

– Легко вам говорить, месье, но я пока не научился оборачиваться крысой или птицей.

– Тебе и не придётся, недоумок, – хмыкнул Эдмон. – Вообрази только, солдафон Купо туп как дерево, упрятал меня в самую неподходящую камеру. Ну теперь пусть пеняет на себя. Ладно, соплячок. Сделаешь как я скажу и на рассвете очутишься на свободе.

– Ха! Так я и поверил! Какой вам резон вытаскивать незнакомого? Тем более отплатить вам я не сумею.

– Вот дурак! – скривился Полторы Ноги. – На кой чёрт мне твоя благодарность? И, скажу откровенно, я вовсе не питаю любви к ближнему и ничего не делаю без корысти. – С этими словами, к искреннему ужасу Руссо, Эдмон повернул левую ноги вокруг своей оси, и послышался хруст. В сапоге лежала деревяшка со штырём.

Доминик громко сглотнул и уставился на мужлана. Чуть ниже колена вместо ноги зияла пустота.

– Ну что, понял, недоумок ты эдакий? – подмигнул Эдмон. – Мне попросту тяжеловато идти одному. Мою славную трость сломал Купо. Вот ты и будешь моей подпоркой. А теперь слушай и не вздумай оплошать. Судя по твоей роже, ты неплохо соображаешь. Во всяком случае не хотелось бы, чтобы ты оказался тупицей.

Доминик с вниманием слушал нового знакомого, и несмотря на сырость и холод ему стало жарко. Вот дьявол, если всё получится, тогда ему точно повезло с соседом.

2

Замок в Париже, охранявший в Средние века подходы к мосту Гран-Пон через Сену, позднее – известнейшая парижская тюрьма.

Доктор из Этампа

Подняться наверх