Читать книгу Люк Грей и Сокрушители судеб - Радмила Николаевна Богданова - Страница 10
ОглавлениеГлава
IX
Фарр, наконец, выполнив все поручения, вернулся с Цезарем в особняк. Рэдклифф заканчивал обед в просторной светлой столовой. Стол был изысканно сервирован фарфоровой посудой и столовым серебром. Владелец дома любил красивую трапезу, но гурманом не был. Его обед состоял из супа, запеченной рыбы и овощного рагу. Прислуга с белоснежной салфеткой на руке подливала хозяину домашнее вино из серебряного кувшина.
Пёс не выдержал и залаял, чтобы его присутствие заметили.
– Простите, мастер! – поклонился Фарр.
Рэдклифф сделал знак прислуге удалиться, промокнув губы уголком кружевной салфетки:
– Слушаю тебя.
– Всё исполнено, – тихо произнёс Фарр, дождавшись, когда прислуга скроется из виду.
– Где девчонка?
– Спит в дальней комнате у чёрного входа. Она с кормилицей. Женщина попалась понятливая. Говорит, что девочка недоношенная.
– И что?
– Нужны лекарства.
– Так сходи и купи!
– Слушаюсь.
– И смотри, чтоб кормилица не проболталась!
– Мы это обсудили. Как Ваш глаз, мастер?
– По-прежнему слеп.
– Я так сожалею… Да, кормилица спрашивает, как назвали девочку?
– Зачем этому недоноску имя? Я не собираюсь говорить об этом. Ты ведь не думаешь, что я собираюсь её удочерить?
– Разумеется, нет. Но как мы будем её называть?
– Да черт её знает! Мне все равно! Хоть мешком.
-Это не совсем имя, мастер. Все же она человек.
– Да не знаю я, Фарр! Ну хорошо, как, к примеру, звали твою мать?
– Эбигейл, мастер.
– Вот и прекрасно. А теперь ступай и купи лекарства для Эбигейл.
– Как пожелаете. Да, ещё я сказал кормилице, что мать малышки… то есть мать Эбби умерла при родах, а отец убит горем и не желает видеть ребёнка.
– Трогательно. Молодец. Но больше ей ни слова. Ступай. И на обратном пути зайди, закажи мне монокль с чёрной линзой. Хотя нет, лучше с темно-серой. Не могу же я показаться в масонской ложе с этой повязкой.
Закончив свой обед, мистер Стоун поправил свой наглазник и прошёл в библиотеку. Он щелчком пальцев запер дверь. С полки слетел самый толстый том и угодил к нему прямо в руки. Рэдклифф погрузился в чтение.
