Читать книгу Отныне и вовек (сборник) - Рэй Брэдбери - Страница 11

Столовая, как и веранда, была самой длинной из всех, что ему доводилось видеть.

Люди, до этого сидевшие на открытом воздухе, расположились теперь по обе стороны необъятного стола и уставились на Кардиффа и Неф, когда те появились на пороге.

В дальнем торце этого стола ждали два пустых стула, и, как только Кардифф и Неф сели, все пришло в движение: раздалось звяканье приборов, над скатертью поплыли блюда.

Салат был умопомрачительно вкусен, омлет таял во рту, а суп оказался бархатно-нежным. Из кухни доносились ароматы, обещавшие на десерт подлинную амброзию.

В полном изумлении Кардифф сказал сам себе: «Стоп, это уже перебор. Надо осмотреться».

Поднявшись со своего места, он направился через всю столовую в сторону кухни.

А в кухне его взгляду предстала смутно знакомая дверца в стене.

Кардифф уже знал, куда она ведет. В кладовую.

Да не в какую-нибудь, а, скорее всего, в кладовку его бабушки. Мыслимое ли дело?

Он шагнул вперед и толкнул дверцу, почти не сомневаясь, что бабушка уже хлопочет внутри, в этих дебрях изобилия, где висят бананы в леопардовых пятнышках, а под барханами сахарной пудры скрываются пончики. Где, уложенные в ведра, поблескивают боками яблоки, а персики похваляются теплым летним румянцем. Где, ряд за рядом, полка за полкой, возносятся к вечно сумрачному потолку приправы и специи.

Его голос стал нараспев читать этикетки на баночках и мешочках – ни дать ни взять имена индийских князей и арабских кочевников.

Кардамон, анис, имбирь – чего только там не было. Кайенский перец, карри. А вдобавок еще корица, и паприка, и тимьян, и чистотел.

Просто песня, которую он будто бы начал во сне, а поутру завел сначала.

Раз за разом просмотрев все полки, он глубоко вздохнул и обернулся через плечо в полной уверенности, что теперь-то увидит знакомую фигуру, колдующую над кухонным столом, где готовится десерт для этого восхитительного раннего обеда.

Дородная немолодая женщина заливала пышный желтый бисквит темной шоколадной глазурью, и он подумал: стоит только позвать – и бабушка обернется, бросится к нему, поспешит обнять.

Но он не сказал ни слова – просто смотрел, как она управляется с работой, как сооружает напоследок шоколадную завитушку и передает готовый торт прислуге для подачи к столу.

Возвращаясь обратно к Неф, он почувствовал, что аппетит пропал, словно утоленный зрелищем съестных припасов, которых в кладовой было с избытком.

«Неф, – думал он, не сводя с нее глаз, – женщина из женщин, красавица из красавиц. Ты – как пшеничное поле, которое снова и снова писал Моне, пока оно не стало единственным. Ты – как церковь, повторенная точь-в-точь, раз за разом, и ставшая самой совершенной за всю историю зодчества. Ты – как наливное яблоко и легендарный апельсин Сезанна, которые не потускнеют никогда».

– Мистер Кардифф, – услышал он ее голос, – садитесь ешьте. Не заставляйте себя ждать. Я и так ждала слишком долго.

Он подошел вплотную, не в силах оторвать от нее глаз.

– Великий боже, – произнес он, – сколько же вам лет?

– А как по-вашему? – спросила она.

– Ума не приложу! – воскликнул он. – Вы появились на свет лет двадцать назад. Ну тридцать. Или позавчера.

– Совершенно верно.

– То есть как?

– Я ваша сестра, дочь и одноклассница, правда? Я – та девушка, которую вы пригласили на выпускной бал, но она предпочла другого.

– Это же мое личное. Все так и было. Как вы угадали?

– Я никогда не гадаю, – ответила она. – Я знаю. Самое главное – что вы наконец здесь.

– Вы как будто ожидали моего появления.

– Целую вечность, – был ее ответ.

– Но до вчерашнего дня у меня и в мыслях не было сюда ехать. Решение пришло во сне. Что-то подтолкнуло в самый последний момент. Я собрался написать повесть…

Она тихо рассмеялась:

– Неужели так и было? Как в наивном романе, сочиненном наивной домохозяйкой. Что вас подвигло выбрать Саммертон? Ведь не только название?

– Увидел открытку – кто-то, очевидно, купил ее, будучи у вас проездом.

– О, это, наверное, было очень давно.

– Вид города мне понравился – приятное местечко, где можно отдохнуть и подышать воздухом пустыни. Потом я решил посмотреть по карте, где это. И знаете что? Ни на одной карте не смог его отыскать.

– У нас даже поезд не останавливается.

– И сегодня не остановился, – подтвердил Кардифф. – Просто избавился от пары вещей – от меня и моего саквояжа.

– Путешествуете налегке.

– Так ведь мне только переночевать. А потом дождусь обратного поезда и запрыгну на ходу.

– Нет, – мягко возразила она, – так не должно быть.

– Мне надо вернуться домой и закончить повесть, – настаивал он.

– Ах да, – сказала она. – И что же вы напишете про этот город, которого никто не может найти?

Небо затянуло тучами, окна столовой потемнели, на лицо Кардиффа легла тень. У него на самом-то деле было два ответа, но произнести вслух он мог только один.

– Что городок очень милый, – промямлил он. – Что в наше время таких не бывает. Что люди должны это помнить и радоваться, что он есть. Но как вы узнали, что я приеду?

– Проснулась на рассвете, – отвечала она, – издалека услышала шум поезда. Ближе к полудню поезд был уже за горой: до меня долетел паровозный гудок.

– И вы ожидали человека по имени Кардифф?

– Кардифф? – удивилась она. – Был такой великан, давным-давно[4]…

– Это газеты раздули историю. Обман.

– Значит, вы, – спросила она, – тоже обманщик?

Он не смог выдержать ее взгляда.