Читать книгу Майкл Вэй. Арестант камеры 25 - Ричард Пол Эванс - Страница 10

Первым делом я помчался к Осьтину и стал барабанить в дверь.

– Как твоя новая подружка? – ехидно спросил Осьтин, появляясь на пороге с недовольной физиономией.

– Прекращай. Ты просто злишься, что тебя не взяли.

– Чем занимались? Успел ей присунуть?

– Осьтин, заткнись! Мы идём ко мне или нет?

На счастье, мой друг был отходчивым.

– Сейчас, погоди чутка! – Он рванул обратно в квартиру, но вскоре вернулся, неся чёрно-желтый измерительный прибор, ручку и блокнот. – Начнём испытания!

– Осьтин, куда собрался? – позвала из кухни миссис Лисс.

– К Майклу.

– Осторожнее там, – предупредила она.

Осьтин посмотрел на меня и вздохнул. Его мама была слегка мнительной. Точнее, жутко мнительной, вечно тряслась за сыночка. Странно, как она ещё не заставляла его надевать на чечётку каску!

– Ужин почти готов. Спроси Майкла, он поужинает с нами?

– Поешь с нами? – предложил Осьтин. – Сегодня в меню рыбные палочки.

– Нет, спасибо.

Терпеть не могу рыбные палочки!

– Нет, мам, он не хочет, – закричал Осьтин.

– Ужин в семь. Не опаздывай.

– Ладно.

Он захлопнул дверь, а я направился к своей квартире, на ходу доставая ключи. Очутившись в моей комнате, Осьтин раскрыл блокнот и взял ручку.

– Итак, – произнёс он «научным» тоном, который включал, когда хотел поумничать перед классом, – приступим. Сегодня четверг, четырнадцатое апреля. Подопытный, как вы себя чувствуете?

– Это вообще к чему?

– Чтобы эксперимент получился точным, необходимо учитывать детали. Давай заново. Сегодня как себя чувствуешь? Наэлектризованней, чем обычно, или нет?

– Сроду не чувствовал себя наэлектризованным.

– Ага. Значит, как обычно. – Он сделал пометку в блокноте. – Погода ясная. Атмосферное давление семьсот шестьдесят три миллиметра ртутного столба, незначительная влажность.

Осьтин придвинул ко мне мультиметр. По виду устройство смахивало на здоровый калькулятор, только с проводами.

– Токопроводящие зажимы надевай на пальцы, – велел «испытатель».

– Рехнулся? И не подумаю. Они острые!

– Ты хочешь получить точный результат или нет?

– Ну хорошо! – Я прицепил медные зажимы, которые моментально вонзились в кожу.

– Так, теперь замри и ничего не делай, пока я не скажу.

– Давай в темпе! Больно ведь.

– Когда скажу «Поехали!», посылай максимально мощный импульс. Понял? Итак, пять, четыре, три, два… Погоди!

– Чего?

– Техническая неполадка. Экран потух. – Осьтин принялся нажимать кнопки. – Отлично. Начинаем. Пять, четыре, три, два, один. Поехали!

Я шокернул изо всех сил. В комнате послышался треск электрических разрядов, из-под пальцев даже показалась искра.

– Обалдеть! – Отодвинув мультиметр, Осьтин быстро-быстро застрочил в блокноте. – Восемьсот шестьдесят четыре вольта!

– Это, типа, много?

– Чувак, взрослая особь электрического угря вырабатывает меньше. Таким разрядом можно парализовать крокодила. Или… – он прищурился, – или убить человека.

– Всё, с меня хватит!

Я уже снял зажимы, когда в комнату заглянула моя мама. Осьтин быстро спрятал прибор за спину.

– Мам, а ты чего тут? – проблеял я, пытаясь справиться с изумлением.

– Вообще-то я тут живу. – Она подозрительно прищурилась.

– Ты же вроде говорила, что задержишься.

– Ты, похоже, не рад.

– Очень рад. Просто… просто удивился.

– Голова разболелась, и меня отпустили пораньше. – Её тревожный взгляд останавливался то на мне, то на Осьтине. – А вы чем занимаетесь?

– Да ничем…

– Думаешь, я слепая? Осьтин, что у тебя за спиной?

Мой приятель испуганно замер.

– Ничего.

Его жалкое «ничего» больше напоминало вопрос, чем утверждение.

– Дай-ка взглянуть! – Мама протянула руку.

Поколебавшись, Осьтин положил ей на ладонь мультиметр.

Мама внимательно изучила прибор и снова повернулась к Осьтину.

– И для чего эта штука?

Осьтин нервно сглотнул. Я надеялся, ему хватит ума соврать. Про вычисление алгоритмов или что-нибудь в этом роде, но увы…

– Она измеряет напряжение.

– Напряжение? То есть электричество? – растерянно уточнила мама. – Но зачем?..

Она не договорила и уставилась на меня, еле сдерживая злость.

– И давно Осьтин в курсе?

– Точно не знаю… довольно давно, – промямлил я.

– Тридцать четыре месяца и девять дней! – гордо вставил тот.

Болтун чёртов!

– Осьтин, тебе пора домой! – решительно заявила мама, возвращая ему мультиметр. – Нам с Майклом предстоит серьёзный разговор.

– Не вопрос, миссис Вэй. – Осьтину явно не терпелось поскорей унести ноги. – Спокойной ночи.

Болтун и трус в придачу!

Когда входная дверь захлопнулась, мама вперила в меня долгий взгляд. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она позвала:

– Майкл, иди сюда!

Я покорно приблизился к кушетке.

– Садись.

Я сел. Мама села рядом, обхватив голову руками. Повисла мучительная пауза. Наконец мама выпрямилась.

– Даже не знаю, что сказать… Вспомни, почему мы переехали из Калифорнии сюда, в совершенно чужой город, где нет ни друзей, ни близких. Вспомнил? Ради твоей безопасности! Мне из-за этого пришлось бросить престижную работу в юридической фирме и устроиться кассиром в супермаркете.

– Прости, мам, – понуро отозвался я.

– Извинениями делу не поможешь. Кто ещё в курсе?

– Вчерашние мальчишки. И Тейлор.

– Тейлор? А кто это?

– Чирлидерша, которая видела драку.

– В школе вы сегодня встречались?

– Ну да.

– Она спрашивала что-нибудь?

– Я был у неё в гостях, – признался я.

– Умоляю, только не говори, что вы обсуждали вчерашнее! – Мама даже побледнела от страха.

Я угрюмо кивнул.

– Майкл, о чём ты думал! – Она снова схватилась за голову. – Опять срываться, бежать куда-то! Я просто не переживу очередной переезд…

У меня защипало в носу.

– Прости, мам, я не хотел…

– Хотел, не хотел – не важно. Главное, сделал! Пожалуйста, объясни, зачем тебе понадобилось болтать всем подряд?

Пару секунд я молчал, а потом вдруг выпалил:

– Мне надоело, понимаешь, надоело быть в школе главным придурком, который постоянно корчит рожи и издаёт странные звуки. Надоело, когда постоянно меня чморят и издеваются. Надоело скрывать, кто я есть на самом деле. Осьтин – мой единственный друг и ценит меня, несмотря на Туретта и электричество. – Я взглянул маме прямо в глаза. – Хочу, чтобы человек, узнав обо мне правду, продолжал и дальше со мной дружить.

– Понимаю, сынок, тебе нелегко, – мама сочувственно взяла меня за руку. – Сложно быть не таким, как все. То, что ты хочешь, – вполне естественно. К сожалению, мало кто способен адекватно отнестись к твоему дару.

– По-твоему, это дар? Как бы не так! Очередное подтверждение тому, что я чмошник.

– Майкл, прекрати!

– Почему? Ведь они меня так называли!

– Кто «они»?

– Ребята в летнем лагере. Помнишь, я ездил туда в июне? Они столпились вокруг и ржали. Типа, чего наш чмошник ещё выкинет. И это из-за одного только тика! Про мой «дар» там никто слышать не слышал.

Мамины глаза наполнились слезами.

– Почему ты раньше не рассказывал? – мягко спросила она.

– Потому что у тебя своих проблем полно.

Не найдя подходящих слов, мама растерянно замолчала, а я продолжал выплёскивать наболевшее.

– Надоело быть грушей для битья. Меня шпыняют все, кому не лень. Нашли самого слабого, над которым можно безнаказанно издеваться. Самое обидное – я ведь могу дать сдачи в любой момент, но не делаю этого. Спроси, кого я больше всех ненавижу. А ненавижу я больше всех себя. Ненавижу за то, что позволяю так над собой издеваться. Надоело быть пустым местом!

– Ты не пустое место, Майкл. Ты – замечательный мальчик с очень добрым сердцем. – Мама вытерла слезы и поцеловала меня в лоб. – Прости, я должна извиниться за свои слова. Ты действительно хотел как лучше. Не всегда угадаешь, что хорошо, а что плохо. Главное, благие намерения.

– А как определить, благие они или нет?

– Если в основе поступков лежит любовь, можно оступиться, но сбиться с пути – никогда. – Она прижала меня к себе. – Прости, что накричала на тебя. Я просто сильно испугалась. Осьтин хороший друг, правда?

– Самый лучший, – подтвердил я.

– И умеет хранить секреты?

– Ещё как!

– Тогда ты молодец, что признался ему. Лучше не скрывать тайны от лучших друзей. – Мама скрестила руки на груди. – А теперь расскажи про чирлидершу.

– Ну… Мы с ней идентичны.

– Хочешь сказать, симпатичны? – улыбнулась мама.

– Нет, именно идентичны.

– Не понимаю…

– У неё тоже есть сверхспособности.

– Что? – не поверила мама.

– Сам видел. И она светится, прямо как я.

– И тоже бьёт током?

– Почти. Она передаёт разряды через мозг. Плюс мысли умеет читать.

– Ты уверен?

– Да, она показывала.

– Он предупреждал – могут быть и другие… – уставившись в одну точку, пробормотала мама.

– Ты о чём? – не понял я.

– Да ни о чём. Не обращай внимания. Значит, она красотка?

– Она самая потрясная девчонка в школе.

– Ясненько, – протянула мама и лукаво подмигнула. – Кстати, не хочешь пригласить Осьтина с нами в «Баскин Робинс»?

– Почему нет! – Я широко улыбнулся и направился к двери.

– Майкл, постой.

Я обернулся.

– Знаешь, когда мне трудно или плохо, я вспоминаю про тебя, и на душе становится легче. Ты даже не представляешь, как я тобой горжусь. И отец наверняка гордился бы не меньше.

Я рванул обратно и крепко её обнял.

– Люблю тебя, мам.

– И я тебя люблю. С каждым днём всё сильнее. Пожалуйста, помни об этом, – прошептала она со слезами на глазах.

Вскоре я уплетал трехслойное мороженое – «Бабл гам», миндаль, сливки. Осьтин выбрал четырехслойное. Мама не взяла ничего. Весь вечер в кафе она смотрела на меня и улыбалась.