Читать книгу Драма по классике - Рина Райт - Страница 8

После уроков, как и было оговорено, пришла в библиотеку. Открыла учебник алгебры и стала просматривать темы, которые в моей школе я ещё не прошла, а в новой уже пропустила.

Предыдущую школу в Казани я, наверное, всегда буду считать своей, ведь именно там я проучилась предыдущие девять лет, а в этой всего каких-то два дня. Капля в океане времени. И если быть честной, я пока не могу назвать эту школу своей, и даже не думаю, что буду готова прийти на встречу выпускников спустя десять лет.

Может, я рано ставлю крест на этой школе, но ничего с собой поделать не могу. Слишком видна разница. И мне трудно представить, что что-то может измениться, и я вдруг стану своей в стенах этой школы.

Для того чтобы стать своей, как мне кажется необходимо всего лишь следовать простым правилам.

1. Не нарываться

2. Спокойно реагировать на нападки

3. Не отвечать на агрессию той же монетой

4. Быть вежливой

5. Не пялиться на Королёва.

Все ясно и понятно. Но как мне кажется, я не смогу следовать своему списку правил, а если быть конкретней, то это касается последнего правила. Я не могу на него не пялиться, пока он направляется в мою сторону обходя парты.

Ярослав ловит мой взгляд. Поздно уже отворачивается, поэтому просто жду, когда он подойдет.

– Привет, – не знаю, что еще сказать. Не на опоздание же его пятнадцатиминутное указывать.

– Виделись же, – усмехается парень и с шумом отодвигает для себя стул. От противного скрежета ножек по полу морщусь.

Он садится, вальяжно откидываясь на спинку стула и вытягивает ноги вперед, нечаянно или специально, я тут уже не знаю, задевает мои ступни. Я резко отвожу из в сторону. Ярослав рассматривает меня, словно впервые видит. От его взгляда мурашки бегут по коже, а на руках поднимаются волоски, слава небесам, что на мне длинные рукава и он этого не видит.

Но я-то это чувствую. И дрожь во всем теле от его присутствия.

Ярослав – очень красивый юноша. И я не могу забыть тот поцелуй. Чего не скажешь о парне. Парень ясно дал понять, что не желает о нем вспоминать, и хочет, чтобы и я забыла. Но разве такое можно забыть?

Он продолжает меня рассматривать, и я, пользуясь случаем, следую его примеру, что-то мне подсказывает, что сейчас можно. Другой, возможности может больше не представится.

Ярослав наклоняет голову набок, и его удлиненная челка падает на правую сторону чуть закрывая глаз, его ноздри раздуваются, будто он пытается уловить мой запах через эти полтора метра, что разделяет наш стол. Надеюсь, от меня не воняет после занятий физкультуры, хотя Настя и поделилась со мной своими влажными салфетками.

У Королева ярко выраженные скулы, прямой нос, и идеальной формы губы. По мне он похож на юного Брэда Питта. Ну или я просто ему льщу, так как я без ума от голливудского актера.

Одноклассник сглатывает, и я как завороженная наблюдаю за движением его кадыка.

– Послушай, – начинаю первая, нет сил выдерживать его пытливый взгляд и любоваться его холодной красотой.

– Я здесь не по своей воле, Ди-на-ра, – выделяет мое имя по слогам, – и я от своих вчерашних слов не отказываюсь. В библиотеке мы занимаемся после уроков, столько, сколько необходимо тебе, чтобы догнать нашу программу, – делает паузу и прищуривается, – в остальное время нам не следует дружить.

Дружить? Слово-то какое подобрал.

– Зачем ты сегодня тогда заступился за меня?

– Не задавай глупых вопросов, Ди-на-ро-чка. И давай начнем уже.

Динарочка? В смысле? Они что с Крыловым сговорились?

Поворачиваю ему учебник и тычу в последнюю пройденную мной тему.

– Это последнее, что я изучила.

Ярослав быстро перелистывает страницы вперед, определяя масштаб работы, и по его лицу понимаю, что он начинает злиться.

– Ваш учитель что, улитка? – скорее всего это был риторический вопрос, и я просто веду плечом, мол, без понятия.

Ярослав достает свою тетрадь по алгебре. А из другой тетради выдирает двойной листок. Какое кощунство! Мог бы и у меня спросить листок. Но бог с ним, с листком. Его тетрадь, пусть делает с ней, что хочет. Просто вторая тетрадь выглядит уж больно тоненькой, будто парень проделывает с ней такое не впервой.

А дальше мы уходим в тему “Определение производной”. У меня математический склад ума, и я легко усваиваю материал, к тому же теперь понимаю, что Галина Ильинична была права, когда сказала, что у Королёва есть мозги. Он реально умный парень. Из Ярослава вышел бы хороший педагог.

Я записываю все, что он показывает на своем листе, прорешиваю его примеры, и он остается доволен.

– На сегодня все, – складывает свои вещи в рюкзак задевая мою ручку.

Я словно замедленной съемке наблюдаю, как моя шариковая ручка катится по поверхности стола, а затем падает вниз. Моя реакция только тут дает о себя знать, и я наклоняюсь под парту за ней.

Моя ручка валяется у ног Королёва, и ему было бы проще поднять ее, но он и не думает мне помогать. Я тянусь за ней, а потом слышу громкий смех со стороны входа в библиотеку, а когда вылажу из-под стола, никого в дверях нет.

Странно.

Ярослав поднимается со стула, и закидывая рюкзак на плечо, уходит даже не прощаясь.

Смотря в спину парня, вспоминаю, что хотела спросить про то, что он сказал перед уроком физкультуры.

– Ярослав, – окликаю парня.

Он тормозит и поворачивается ко мне вполоборота, приподнимая вопросительно бровь.

– Я не расслышала, что ты сказал мне перед физкультурой. Можешь повторить?

– Это уже не важно, Ди-на-ра, – бросает напоследок, отворачивается и покидает библиотеку.

Я еще пару минут сижу в прострации. Чтобы это не было, мне кажется, что когда-нибудь я это узнаю.