Читать книгу Геном Ифрита - Рита Харьковская - Страница 7

… уже долгое время караван шел по пустыне.

Вода в бурдюках была на исходе, а вчера погонщики верблюдов разделили последнюю лепешку.

Все знали, что караван-баши хоть и молод, но опытен, что всегда приводил доверенных его попечению верблюдов и людей к месту назначения.

Знал, где встретятся по пути оазисы, в которых можно отдохнуть, вдоволь насладиться прохладной водой и пополнить запасы еды.

Но в этот раз что-то пошло не так.

Жгучее солнце нещадно палило с раннего утра до позднего вечера. Вокруг не было даже верблюжьей колючки на корм животным. Короткая ночь не давала возможности ни отдохнуть, ни хоть немного охладиться. Раскаленный песок обдавал жаром сквозь войлочную подстилку.

Караван вез драгоценный груз, который ждали в одном из городов-государств. Каждый погонщик головой отвечал за тюки со специями и пряностями, закреплённые на спинах верблюдов. Каждый понимал, что доставив груз по назначению, сможет обеспечить безбедное существование себе и родственникам не на один год. Каждый верил караван-баши, который знал пустыню как свои пять пальцев.

Где и когда караван-баши, ослепленный и обманутый миражом, сбился с пути, никто так и не понял. Но оазиса, что должен был встретиться еще три дня назад, все не было и не было.

Белое слепящее солнце начало свой путь над белой мерцающей пустыней.

Погонщики поднимали верблюдов, которые, отказываясь продолжить путь, лежали в изнеможении среди барханов.

– Нужно возвращаться, – один из мужчин решил произнести вслух то, о чем шептались ночью погонщики. – Нужно бросить груз здесь, зарезать одного верблюда, утолить голод его мясом, а жажду – кровью, и идти обратно.

– И где оно, это твое обратно? – караван-баши осмотрелся по сторонам. – За ночь песок занес следы верблюдов. Мы не сможем найти путь, по которому пришли! Нужно идти вперед! И груз мы не бросим! Не имеем права!

– Мы не станем погибать за горстку специй! – второй погонщик подержал товарища. – Ты завел нас в такую глубь пустыни, откуда нет выхода! Мы хотим вернуться!

– Хорошо, – согласно кивнул караван-баши. – Каждый из вас сейчас примет решение: следовать за мной, уповая на милость духов пустыни, или возвращаться! Я не стану никого отговаривать! Не стану принуждать! Выбирайте!

Половина погонщиков, сбросив тюки со спин животных, не глядя на бывших товарищей, развернулась и, держа в поводу верблюдов, устремилась туда, где по их предположению был город, откуда начался путь.

– Пора и нам, – караван-баши забросил на спину своего верблюда тюк, оставленный на песке: – Вы можете последовать моему примеру! И тогда деньги, вырученные за специи и пряности, что бросили ваши товарищи, достанутся вам! Решайте! Медлить некогда, солнце уже высоко! – и, не оглядываясь больше, зашагал вперед. Те, кто сохранил верность долгу, последовали за ним.

К полудню впереди замерцало зеленое марево.

Погонщики не знали оазис это или очередной мираж? Понять, что перед ними можно было, только приблизившись вплотную.

Уже к вечеру от марева, которое и не думало исчезать, потянуло свежестью и прохладой.

Караван замер перед стеной непроходимых джунглей.

– Где мы? – переговаривались погонщики. – Куда попали? Как преодолеть это буйство зелени?!

– Не станем торопиться, – принял решение караван-баши. – Основная часть каравана останется здесь! Скоро настанет ночь, и вы сможете утолить жажду росой, что соберется на листьях деревьев. Ну а пока еще светло, я с тремя добровольцами отправлюсь на разведку. Нужно узнать что там, за этими джунглями. Если к утру мы не вернёмся, собирайтесь и идите в обход! Держите путь так, чтобы солнце всегда было справа, и через неделю, если будет благословение духов пустыни, вы доберетесь до города, где нас давно ждут.

Караван-баши и трое погонщиков, вызвавшиеся сопровождать его, прорубая себе путь ятаганами, углубились в заросли.

***

Продираться сквозь джунгли становилось все труднее, но караван-баши, не останавливаясь, все так же шел и шел вперед.

Стена зарослей оборвалась внезапно. Словно кто-то обрезал её, расчистив впереди круглое каменистое плато, в середине которого виднелся огороженный камнями колодец.

Погонщики бросились к колодцу, надеясь вдоволь напиться воды.

Каково же было их удивление, когда на дне колодца вместо живительной влаги их взору предстало нечто багровое, пульсирующее, источающее нестерпимый жар, вынудивший тотчас отшатнуться.

– Что это? – прошептал караван-баши. – Я вожу караваны по пустыне уже не первый год, но никогда не видел ничего подобного!

Скрипучий старческий голос раздался у него за спиной:

– Это сердце ифрита, огненного демона пустыни! – караван-баши обернулся и увидел перед собой сгорбленную старуху, обряженную в лохмотья. – Он, улетая в пустыню, дабы лишить жизней неразумных людей, рискнувших нарушить его пределы, и вдоволь полакомиться их душами, всегда оставляет свое сердце здесь! Под надёжной защитой непролазных джунглей, обнаружить которые до сей поры не удавалось никому!

– У меня два вопроса! – воскликнул караван-баши. – Только два! Но я хочу получить на них ответы!

– Спрашивай, – проскрипела старуха. – Я отвечу на оба.

– Почему ифрит оставил сердце здесь?! И как нам удалось обнаружить это место, если, как ты сказала, до сей поры оно оставалось для всех невидимым?!

– Сердце, – из горла старухи вырвалось какое-то бульканье, но караван-баши понял, что она смеется. – Отправляясь убивать, сердце лучше оставить дома. Потому что рано или поздно оно может подвести. В сердце может зародиться жалость к ни в чем не повинной душе, а это неминуемая гибель для падшего ангела! – добавила:

– Да-да, не удивляйся. Когда-то и ифриты, и дэйвы, и джины были ангелами. Пока не взбунтовались! Пока не начали братоубийственную войну! За что и были низвергнуты аллахом! Теперь они живут изгоями и творят зло во всех подлунных мирах. Ифрит, в вотчину которого ты попал – один из падших ангелов. Он оставляет свое сердце здесь, и воссоединяется с ним, вернувшись после охоты.

– Я понял, – кивнул караван-баши. – Теперь скажи, как и почему мы сумели сюда попасть?

– Я открыла вам проход, – старуха вздохнула, словно была вынуждена объяснять очевидное неразумному ребенку. – И сделала это после того, как увидела на твоей груди медальон с печатью Давида! Медальон, способный закупорить колодец и не дать ифриту воссоединиться со своим сердцем!

– Как может небольшой медальон закрыть эту огромную дыру?! – караван-баши нащупал на груди оберег, данный ему матерью в тот день, когда он впервые повел караван через пустыню.

Его мать давно покинула бренный мир, а медальон, незатейливый плоский округлый камешек с нацарапанными на нем непонятными знаками, однажды повешенный ею на шею сына, караван-баши с того дня не снимал ни разу.

– Сможет! – не сомневалась старуха. – Закрой колодец! И ты станешь первым правителем прекрасного города, что вскоре возникнет на этом месте!

– Но тебе-то какой в этом прок?! – все еще сомневался мужчина.

– Если ты решил, что для меня и моих десятерых сестер нет счастья выше, чем служить ифриту, танцевать и петь для него, ублажать его на ложе – то ошибся! Мы жаждем свободы! И ты дашь нам её! Поторопись! Ифрит уже близко! Я чувствую его зловонное дыхание! Печать Давида не даст чудовищу прорваться сквозь заслон джунглей!

Караван-баши понимал, что выбор у него невелик. Либо выполнить то, что требует старуха, либо быть безжалостно растерзанным чудовищем.

– Но мои люди! – воскликнул. – Они остались с той стороны! За кромкой джунглей!

– Не волнуйся! – старуха, явно нервничая, переступала с ноги на ногу. – Погонщики уже здесь! – указала рукой вдаль. – Сам убедись!

Караван-баши взглянул в указанном направлении. Один за другим из зарослей выходили мужчины, ведущие за собой нагруженных тюками верблюдов.

И тут же увидел, как под порывом ураганного ветра начали клониться верхушки деревьев.

Не раздумывая больше, сорвал с груди медальон. Не понимая, что делать дальше, посмотрел на старуху.

– Бросай его в колодец! – визжала, указывая на отверстие из которого повалил дым. – Не раздумывай! Доверься мне!

Медальон с печатью Давида словно завис в воздухе.

Начал увеличиваться.

Превратился в плоский камень, плотно закупоривший колодец.

Над пустыней, над джунглями прокатился дикий рев. Казалось, вздрогнул весь мир от отчаянного крика ифрита, разлученного со своим сердцем.

Понемногу вой затихал. Вместе с ним утих и ветер.

Погонщики растеряно озирались, так и не поняв, что произошло.

– И что же ждет нас дальше? – караван-баши, решив насущную проблему, задумался о будущем.

– Как я уже сказала, – старуха заулыбалась беззубым ртом, – совсем скоро здесь будет прекрасный город! Махтанбад, а именно так ты назовешь свой город-государство, расположенный на пересечении караванных путей! Мимо него отныне не пройдет ни один путник! И каждый станет способствовать процветанию твоего царства! Пока сердце ифрита сокрыто и замуровано печатью Давида, он не сможет сюда прорваться! Хотя, своих намерений не оставит! Отныне только от тебя и твоих потомков будет зависеть, увенчаются ли его попытки успехом или демон пустыни так и будет биться о стену лбом, – захихикала, представив себе картину.

– О каких потомках ты говоришь? – горько усмехнулся караван-баши. – У меня нет ни жены, ни детей!

– Знаю, – кивнула старуха. – И как мне кажется, твои погонщики тоже не успели обременить себя семьями?

Мужчины согласно закивали. Старуха хлопнула в ладоши, словно призывая кого-то.

Караван-баши не увидел, когда, в какой момент стена джунглей отступила. Когда на месте непроходимых зарослей, словно из воздуха появились дома, стоявшие по кругу.

Домов было ровно десять.

Ровно столько же, как и погонщиков в караване, не считая самого караван-баши.

Из каждого дома, нежно и смущено улыбаясь, вышла девушка. Каждая была прекрасна, как изысканный цветок.

Каждая подошла к одному из мужчин и протянула ему руку:

– Возьмешь ли ты меня в жены? Назовешь ли своей парой перед лицом духов пустыни?

Погонщики кивали, не веря в собственное счастье. Вкладывали ладони в руки девушек, скрепляя тем самым союз.

Через несколько минут пары скрылись в домах.

Караван-баши поднял голову к небу.

Он так и не заметил, когда наступила ночь. Огромная луна и звёзды пустыни светили так ярко, что была видна каждая морщинка на лице стоявшей перед ним старухи.

– Люди, доверившие мне свои жизни, обретут счастье, о котором даже не мечтали, – вздохнул, – но я остался без пары! И кто осчастливит мое ложе? Кто подарит потомка, которому суждено заботиться о процветании и безопасности города, когда меня не станет?! – обхватил голову руками, сел на камни и горько заплакал.

– Ты забыл обо мне! – послышалось за спиной.

Караван-баши так и продолжал сидеть, уткнувшись в колени. Он думал о том, что отныне на нем лежит огромная ответственность! Что если камень с печатью будет уничтожен, ифрит прорвется к своему сердцу. И тогда – горе тому, кто попадется на его пути! Разъяренное чудовище будет убивать всех без разбору! Если для того, чтобы защитить невинных ему придётся возлечь на ложе с безобразной старухой, если больше некому родить наследника, то так тому и быть! Он переступит через свои желания и сделает то, что должен!

– Будь по-твоему, – пробормотал тихо и поднял голову. – Я возьму тебя в жены.

Перед ним стояла юная девушка, прекрасная, как утренняя заря. С волосами, ниспадающими до земли. С глазами в пол-лица и нежным алым ртом.

– Кто ты, прекрасная дева? – прошептал караван-баши, – и куда подевалась бабка?

– Я встретила тебя в её облике, – улыбалась девушка. – Мне было нужно понять, согласишься ли ты на жертву ради других, или станешь следовать низменным инстинктам, отвергнув ту, кого не возжелает тело обычного мужчины. – Продолжила:

– Я – пери! Старшая из одиннадцати сестер, по неосмотрительности попавшая в плен к ифриту много веков назад. Благодаря твоему вмешательству отныне мы свободны! Каждая выбрала мужчину себе по-сердцу! Каждая станет ему преданной женой!

– И ты выбрала меня? – растерялся караван-баши. – Это потому что мне принадлежал медальон?

– Не только, – улыбнулась пери. – Я сразу почувствовала в тебе потенциал будущего правителя! Ты достоин того, чтобы мой сын был зачат именно от тебя!

– Но где же твой дом? – заозирался мужчина, пересчитывая здания, которых так и осталось ровно десять.

– Нам и твоим потомкам суждено жить во дворце, воздвигнутом над колодцем. Отныне, сердце ифрита станет называться Сердцем Города. И оно обеспечит прекрасному Махтанбаду процветание и известность во всем подлунном мире!

Караван-баши видел, как вокруг колодца возник великолепный мраморный пол. Как стали подниматься стены дворца. Как увенчала их островерхая крыша.

– Ночь на исходе, – смущенная улыбка украсила лицо пери. – А у нас еще есть невыполненные обязанности. – Протянула руку караван-баши:

– Возьмешь ли ты меня в жены? Назовешь ли своей парой перед лицом духов пустыни?

– Конечно! – мужчина вложил ладонь в руку девушки и последовал за нею вверх по лестнице, ведущей в комнаты дворца.