Читать книгу Стихи и мысли. Ростов-на-Дону - Роман Юрьевич Васильчук - Страница 7

Первая строка – так тяжела,

Что просто нет мочи,

А писать хочется:

Писать обо всём —

Обо всех и вся;

О том, о чём поём,

Живём – мучимся…

Дурдом

Ночью… Свет лампы в глаза,

Но и с лампой сны на жизнь похожи.

У медсестёр недолгий базар:

Больно раскалённой иглой сквозь кожу.

Медперсонала издёвки…

Санитары – дегенераты…

Ищите меня в Ковалёвке

Загаженный корпус, любая палата

Погасшие взоры, отрешённые лица:

Здесь воздух – кумар – перегар…

Такое только в кашмаре присниться,

Но наяву этот кошмар…

Авг.1988

Жалуйтесь здесь на судьбу

Ум – не рабочие руки…

Я видел всё это в «гробу»:

Людей безумные муки…

Слепой

Жизнь поглощает вязкая тьма

Стук по асфальту тросточки белой…

Суетные будни – пустая тюрьма,

Жизнь – как кошмар остервенелый.

Только во сне: улыбка у рта,

Сон, словно Рай – без выбора примет…

Утром проснётся, зевнув, слепота

И этот сказочный мир отнимет…

Авг.88

Лето

Что было, сегодня, – то было:

Множество лиц, голосов.

Всё это, в прошлом, застыло

В памяти радужных снов.

Я сутки не ел и не спал,

Прятал лицо от света,

Мучился, просто – страдал…

– Душное, пыльное лето

Я пытался уснуть, но не мог,

Терял то, что берёг,

Меня звали, но я оглох.

Я верю, но где, же Бог.

Мелькают жизни частицы…

– Ты знаешь, что правишь судьбой…

Даже смерть может присниться

Или то, что случиться с тобой!

Я не прав, говоря про других,

Но меня не судите строго!

У меня – одна дорога

– Это мой написанный стих!

24.08.88г.

Горы

Дымка небесная,

Облако белое,

Скалы отвесные,

– радость победная

Бураны и льды,

Пропасти – трещины.

Голос судьбы,

Следом отмеченный

Люди – утраты

– Всё позади.

Тропы здесь святы

– По ним и иди.

Радужным слоем

Блещет картина.

Вершина героев —

Любая вершина!

2.06.88.

Ненавижу

Ненавижу решёток,

А за ними людей.

Ненавижу верёвок

Из-за петель для шей,

Ненавижу оружие

Смерть несущее нам.

Ненавижу удушье,

Недоверье к словам.

Ненавижу я всё

Что карает и властвует.

Ненавижу «твоё» и «моё»

– остальное пусть здравствует.

23. 04.88

Черта

6,88 г.

Эпилог

За меня любимый —

Мой дружок старинный,

Он не скроет правды —

Скажет про меня:

Что не был я гадом

И не был скотиной;

И меня зароет

Вся моя родня…

И теперь, как ранее —

Все мои сказания,

Перечтут о жизни

И о том, что пел…

За меня откроют

Тайны мирозданья —

То, что не сумел я

И, что не успел…

20,6,88,

***

Что наша жизнь?

– один пустяк!

Чего же более?

– Вся жизнь проходит в мелочах

И нету воли…

Вся наша жизнь – сплошной туман,

Без радости и без любви!

Вся наша жизнь – один обман

– Ведь это же у нас в крови…

18.06.88

Памяти В. С. В.

Как он сказал: «… смерть намечает самых лучших

И дёргает по одному…»

Нам не понять чужие души,

А наши мысли были ведомы ему.

Но что же с ним, чем он обеспокоен?

Инфаркт – не срам.

Он только очернён людской молвою,

За то, что честен был и верил нам;

За то, что никогда не знал покоя,

За сотни жизней, прожитых за нас…

Он вознесён к поэтам и такое

Произошло, и нет его сейчас…

18,6,88,

Они

Жизнь отравляет прогнившие дни.

Руки заката несут неудачи.

Растоптанное милосердие от униженья

плачет,

Податливые души рвут на части – «они»

«Они» презирают всё то, что свято.

Честь продаётся и покупается.

В холодную мразь жизнь окунается

Удача на грязных душах распята.

Город задыхается серой толпой.

Терзать – значит жить! – Все так считают:

Добрых людей, каждый день обижают

И пьют их кровь неотрывно, взапой…

Люди гаснут в тупом одиночестве,

Задыхаются серым, холодным домом.

Наши надежды бьются со звоном

И покинуть всё это хочется.

Что же нам делать, как же нам быть?

Мы редко находим и часто теряем….

О счастливой жизни со слезами

Читаем…

И начинаем колоться и пить…

Ноябрь 1988г.

Мои слова упали в снег белый,

А Ваши в душе оставили рваную рану:

Пускаете Вы слова в сердце, как стрелы,

Сердце считает на теле своём шрамы;

Хлещете, хлещете Вы по лицу словом,

Стегаете, с радостью по открытым глазам,

И для Вас, наверно, уже ничто не ново —

Моим кровавым не верите Вы слезам…

Я умер и меня палачи оставили,

Земля засосала бренное тело.

Цензоры крест на могилу поставили,

Зачеркнув могилу, как стих несмело.

Душу мою облили молвой.

В рай калитка была заперта;

В душу плевали, топтали гурьбой.

Бросили, скомкав в адское жерло костра…

Моя душа горит огнём.

Мы часто в души, приоткрытые плюём…

3,9,88,

По-настоящему утонуть

Можно лишь в море.

Горя хлебнуть

У источника горя.

Тот, кто плачет,

Не видит веселья.

Так или иначе

Приятно безделье.

Убогий к зеркалу

Вряд ли подойдёт.

Убийцу кровь

По- сердцу не бьёт.

О чём-то судить

Можно лишь зная.

Быть или не быть! —

Голос ада или рая?

Конец всех начал

Смерть – это пароль.

Мертвец одичал

И чувствует боль.

Муторной думой

Душу свело…

Почти всё знать

Очень тяжело…

Сердце, после смерти

Не может биться.

Что-то непонятное

В мире творится

Смерть умирает-

Думаю я,

Если живёшь ты

Ближних любя!

10,10,88,

Подонки

Они идут с улыбками на лицах,

Вдыхают жизнь в отравленные души,

Зачем-то крылья обрезают птицам,

Стуча зубами, говорят: «Не трушу».

В лицо смеются старикам, калекам,

И в душу лезут с ядом горьким,

Становятся подлее с каждым веком

И жизнь ломают стольким…

Их помыслы —вовсе не новые:

В тридцатых шагали под барабанную

Дробь…

И сейчас они есть- бритоголовые-

Любят тёплую, липкую кровь.

Их опьяняет дым от пожарищ,

Скользки ладони от кровавых испарин…

Палач миллионов – любимый товарищ,

– Иосиф Виссарионович Сталин…

17.10.88

Когда мне будет пятьдесят,

Когда душа от лет хмелеет,

Когда уж постоянен взгляд

И сердце в чувствах поумнее.

Когда узнаю всё, что свято,

И заплачу за это кровью.

И будет жизнь моя распята

Над человеческою скорбью.

Когда мой ум погрязнет в тине

И грязи сути бытия,

Тогда и сгинут все святыни

Мудрее делая меня.

Тогда не буду сомневаться

Ни с кем-нибудь, ни сам с собою;

Тогда я стану насмерть драться

С удачей, жизнью и судьбою.

Когда мне будет пятьдесят —

Я буду знать – никто не свят…