Читать книгу Человек, кот… - Саша Чекалов - Страница 6

Есть идея получше, чем перерыв?

Говорить.

Обо всём уже говорив,

но – не все в Вавилоне ещё, однако,

вволю высказались… Например, бедняга

справа горестно замерший от меня —

он рискнул бы (и этом мы с ним родня).

Он хотел бы сказать, что, конечно, вече

рвёт нам башни, но… вон же, снаружи вечер

по-другому проводят ведь: на катке! —

круг за кругом мотая рука к руке —

ну, а мы… согреваем места внутри им,

обживаясь по крохотным пиццериям,

и…

Короче, он мог бы… да уз-окóв

не порвать… Ведь бедняга и сам таков.

Он – один из «таких»… и рискнёт едва ли им

объяснять, почему этот наш аквариум

хуже внешнего мира… А что! Друг с другом

тоже, в общем, мотаем мы круг за кругом

из туманных, теряющих смысл словес…

А на все наши сны – лишь один ловец.

Начеку… Разумеется, не родня нам,

но – и к тем обращённый вавилонянам,

что снаружи…

Возможно, и не велик,

только каждому – свой обнаружит лик!

Ну а мы… просто греем мы тут места им

и словесную пряжу во сне мотаем.

Пахнет сыром от пиццы, плюс кофеёк

доставляет отдельно… а смысла – йок.

И нарыты все норы, и гнёзда свиты,

ровно рай… Та, что слева, свой алый свитер

даже с некоей, я бы отметил, грацией

демонстрирует, а… ни к чему стараться ей:

не осталось во всем нашем мире тех,

кому стоило б (даже и захотев)

отвечать на простёртую руку камнем

(де профундис мы вышли – туда и канем:

в гущу масс… и разложим на льду костёр,

и забудется, кто там и что простёр);

объяснять (вон и Гиппиус не советовала),

что да как… Может нервная сыпь от этого

лапидарно украсить вас… И манер вы

не сумеете, мерно мотая нервы,

обнаружить хороших, и…

Словно рыб,

выпускает, аквариум приоткрыв,

наше время.

Туда, где б и жить: наружу! —

если б только не стужа…

Я всё разрушу!

все словесные башни! Себя сломив —

построений беспочвенных смысловых

уничтожу не дрогнув десятки! сотни! —

лишь бы воля…

что, может, и принесёт мне

облегчение…

Жаль, не видать ни зги

и по льду не идут от камней круги.

Ровно стынет завеса в оконной раме.

Чинно замерли книжники за столами.

Все готовы, являя друг другу прыть,

все словесные залежи перерыть,

но – найти! обнаружить заветный оптимум!

И напрасно показывает город когти нам,

за стеклом потрясая рукой ветвей…

Ты родня мне: по сну.

Говори. Мертвей.

Чтобы вечно, подлёдную пряча ловлю,

на гофрированную ложился кровлю

снег безжизненной,

нежной,

чужой тоски.

Словно цвета бесплодного лепестки.