Читать книгу Первый среди шакалов - Саша Мышь - Страница 1

Вы, наверное, слышали уйму историй о неудачниках, ставших героями. Все они сталкивались с трудностями, боролись, проявляя свои лучшие моральные качества и, в итоге, побеждали. Полагаю, многие, смотря на таких персонажей, думали: "Ну, я бы поступил также или даже лучше" или "Эх, вот бы и мне пришлось мир спасти".

Я никогда так не думал. В первую очередь, наверное, от того, что никак не ассоциировал себя с героем-неудачником. По крайней мере, в начале. Здесь стоит сразу оговориться, что же принять за это начало, чтобы не было неразберихи. Ведь наша жизнь – не набор историй с четкими границами. Это, скорее, сериал, который невозможно порубить на серии и сезоны, но я попытаюсь.

Однако, если копать в самое начало, может и вовсе выясниться, что я пишу все это лишь потому, что моя прапрабабушка отказалась от аборта. Итак, допуская огрехи и возможное неверное толкование всех поступков, началом условимся считать выпуск из девятого класса и поступление в колледж.

"Почему же так поздно? – спросите вы. – Что ты делал чертовы шестнадцать лет? Где родился, как звали твоего отца, мать? Где вся та информация, которую мы забудем уже через минуту?!"

Что ж, расскажу вам вкратце приквел моей жизни. Покойные родители почти не сыграли роли в этой истории. Возможно, для придания клишированно-страдальческого образа мне стоит драматически упомянуть, что моя мать умерла еще когда мне было три, а отец – всего год назад, но, право, я точно не собираюсь оправдывать и мотивировать все свои действия классическим "У меня не характер дрянной, а детство тяжелое".

Что же до места моего рождения, то я был зачат, рожден и взращен в такой далекой дыре, что вряд ли название моего села вам хоть о чем-нибудь скажет. Пожалуй, важно здесь лишь то, что в месте моего первичного обитания было настолько мало людей и вообще всего, что ничего интересного произойти там не могло априори. Потому примем шестнадцать лет за точку старта.

Было бы преступлением не упомянуть еще кое-что. Наша жизнь – сериал реалистичный, но до жути затянутый. Вот вы любите филлеры? И я нет. Однако у меня для вас уникальное предложение: я за рассказ денег не получаю, мне тянуть не к чему, потому вырежем все незначительные дни, пафосные речи и диалоги ни о чем, умолчим о прошлом второстепенных персонажей, пожертвуем парочкой сюжетных линий, которые все равно, в итоге, сольются… И вуаля! Для вас остался только самый сок и экшн. Ну и нужно быть совсем кретином, чтобы вырезать постельные сцены. А я – тот еще моральный урод.

Что ж, кажется, речь-прелюдия и так затянулась, потому пробежимся кратко по событиям первых серий. Отлично сдав ОГЭ и с трудом, но все же прилично вступительные экзамены, я попал в московский колледж. Обучение в нем гарантировало мне возможность дальнейшего поступления в весьма престижный ВУЗ, что, в свою очередь, давало шанс выбиться из своей родной дыры в высший свет. Нужно сказать, цели мои были весьма скромны: я метил в президенты.

Итак, лучший ученик в своей школе на пятьдесят человек, победитель муниципального этапа всех олимпиад и даже соревнований по каратэ, да и вообще первый парень на селе попал в престижный колледж. Сперва я не видел подвоха: аквариум был слишком мал для меня, я крупная рыба, которой место в океане. Отец поддержал мои амбиции и тут же продал наш коттедж в селе, радостно влез в кредит и купил потрепанную однушку в Москве. Если раньше я взирал с нашей веранды, обвитой побегами винограда, на сельскую помойку, то теперь гордо мог сидеть на покосившемся подоконнике и любоваться улицами столицы.

А дальше меня ждала идеальная жизнь в большом городе… и учеба, которая оказалась сущим адом. Или же кухней, на которой каждому новичку отламывали голову за непонятую тему, соскабливали чешую, пытаясь во всем докопаться до сути, а после – бросали в кипящий котел знаний и с удовольствием наблюдали, как он покрывается корочкой собственной тупости. Вот тут-то и выяснилось, что я вовсе не крупная рыба. А точнее, "ни рыба ни мясо", как охарактеризовали меня учителя и одногруппники. Сперва я, конечно, и не понял, как же так получилось, но вскоре до меня дошло: вступительные экзамены были лишь начальным отсевом, а теперь ученики пачками летели на каждой сессии. Огромная нагрузка, куча домашнего задания и вечные контрольные – так меня встретило первое полугодие, ну а второе превратило в злого, невыспавшегося неудачника с худшей успеваемостью в группе.

Вижу, тема рыб вам зашла, а потому скажу так: до третьего курса я дотянул никак иначе, как по щучьему веленью, отцовскому хотенью. Ну и благодаря деньгам, конечно, за уху зачеты не ставят. Однако вскоре в преподавательском составе появился тип, которого все ученики величали "редкостно принципиальной гнидой". И вот когда из-за него меня, наконец, отчислили, отец, ни секунды не сомневаясь, понес деньги военной комиссии. С тех времен я обзавелся астмой, плоскостопием и еще Бог знает какой чушью.

Чтобы избежать недопонимания, стоит сразу прояснить: я, как прирожденный политик, против взяток и пытался отговорить отца от этой затеи. Однако старик был убежден, что в армии с моим характером не выжить. Это, должно быть, худшее оскорбление, что я получал в жизни. Нрав-то у меня, может, и не сказка, но уж за себя я точно смогу постоять: за словом в карман не полезу, апперкот тоже не заставит ждать.

Конечно, я высказал все это отцу. И вообще-то, еще много чего понаплел. Люди всегда сперва говорят дерьмо и только потом жалеют. Чаще всего, жалеют, конечно, не в припадках мук совести, а на суде, но это совсем другая история. В моем же случае, через два месяца отца хватил инфаркт, и он скоропостижно скончался.

У меня осталась обветшалая однушка. Из финансов – почти ничего, благо, не так давно отец закончил выплачивать кредит за квартиру. Положа руку на сердце, если бы сейчас ко мне пришли с предложением спасти Вселенную, отправиться на поиски приключений или принести неведомую, но очень важную хрень, я бы скорее присоединился к злодею, мечтающему уничтожить этот треклятый мир. Однако судьба вместо испытаний для неудачника подкинула мне легкий шанс исправить свое положение: мне удалось поступить на бюджет в колледж средней паршивости в пригороде Москвы. Я выбил место в общежитии и начал сдавать квартиру, чтобы обеспечить себя хлебом насущным на время учебы.

Итак, в свои девятнадцать я стал счастливым обладателем всех прелестей жизни, которые обычно человек приобретает годам к тридцати: хреновый доход, незаконченное образование, нереализованные амбиции и ужасно недовольное лицо.

Я хорошо помню первый день своей новой жизни. Да и любой бы запомнил столь ужасающую картину. Вот представьте: впереди мигает одна из немногих работающих лампочек, едва освещая  темный, обшарпанный коридор. Штукатурка по стенам облупилась и кое-где упала на пол, а каждая половица под ногами норовит издать душераздирающий скрип. В довершении прекрасной картины, повсюду стоит такое амбре, будто здесь уже третью неделю разлагается труп. Наверное, раньше я бы в жизни не сказал, что здесь кто-то живет. Однако покосившийся указатель оповещал, что этот дом ужасов – всего-навсего общежитие.

Вообще-то я планировал приехать раньше моего соседа по комнате, чтобы ему самому не пришлось вытирать вековую пыль и мыть полы. Однако непредвиденные обстоятельства задержали меня на целый час: я снимал котенка с дерева, переводил старушку через дорогу и спасал щеночка из-под колес. Одним словом, проспал.

Мой сосед по комнате, нужно сказать, весьма вписывался в окружающую обстановку: это был бледнокожий брюнет с ярко выраженными скулами и стервозным лицом. Увидев меня, он оскалился, обнажая пару острых клычков, которые подтверждали мои опасения. Похоже, начался апокалипсис и вампир покинул свой гроб!

При том, вампир донельзя пошло-смазливый, сбежавший из каких-нибудь “Сумерек”. Лицо словно наспех вырезано грубыми рубцами. Пухлые губы, как две жирные, красные пиявки, присосались к бледной коже. Жесткие, давно не стриженные волосы больше походили на неоднородную древесную стружку. Простецки крупные черты лица и подвижные брови, чернеющие двумя толстыми, небрежными штрихами.

По лицу этого парня сразу же было понятно, что я только появился на пороге, а уже ему чем-то не угодил. И спустя минуту сверления меня недовольным взглядом, "вампир" аристократично протянул:

– Ты че не здороваешься, блондинка? Че, дохера возомнил о себе?

Эту мысль мой сосед развивал где-то минуту, вплетая в свою приветственную речь такой лексикон, что граф Дракула, услышав подобное, утопился бы со стыда в святой воде. Разумеется, я проигнорировал наезды и спокойно начал разбирать свои вещи.

– Ты че, оглох? Или тебе, нахуй, по уху двинуть, чтоб слышалось лучше? – прошипел парень.

Я развернулся, прикидывая, как бы дать ему понять одной фразой, что меня лучше не трогать. Я в прошлом колледже тоже по началу нос задирал, но ничего: пара ядовитых реплик, которыми меня опустили ниже плинтуса – и после я ходил паинькой. Интеллектуальное превосходство дает возможность легко и изящно раскатать противника. Боковым зрением я увидел на столе соседа бейджик с именем "Артем Шариков". Что ж, повод для подколов обнаружен.

– И я тоже рад знакомству, Шарик. Надеюсь, ты не лаешь по ночам и приучен к туалету?

Издевательство, конечно, вышло не интеллектуальным, но что-то мудреное Шарик бы навряд ли понял, а вот такие фразы – самое то, чтобы задеть быдло.

– Ты чего вякнул…? – далее последовало витиеватое, пятиэтажное ругательство, и хотя его смысл я до конца не понял, но с неприязнью поморщился. Шарик угрожающе шагнул ко мне, оказываясь почти вплотную, но меня этот выпендреж совсем не испугал.

– Какой-то ты нервный. Давно в ветеринарке не бывал? У тебя, кажется, бешенство.

Я почувствовал стальную хватку на вороте своей рубашки, а в следующую секунду Шарик рывком поднял меня за грудки. Точнее, он дернул, а я встал на цыпочки: неадекватов-то много, а моя рубашка стоит дороже их всех вместе взятых. Несмотря на несильно большой достаток, отец одевал меня с иголочки. Потому я всегда очень щепетильно относился к своим вещам, а в условиях денежного кризиса и вовсе готов был убить за покушение на мою стильную, приталенную, атласную рубашку, которая жалобно затрещала от рывка.

– Ты че, решил, типа самый умный, блять? – прошипел Шарик. – Еще одно слово – по стенке размажу.

– Прости, прости, Шарик, – я мягко улыбнулся. – Я и не думал, что ты кидаешься на людей. Ну все, тише, хороший песик, – я потрепал Шарика по черным кудрям, с удовольствием наблюдая, как его аристократично-бледное лицо приобретает багровый оттенок.

Резкий удар в живот едва не согнул меня пополам, но я, сжав зубы, заставил себя выпрямиться, хладнокровно смотря в глаза противнику. Главное сейчас – не выдать шок. Признаться, сделать это было затруднительно. Оно дерется! Дерется, понимаете? Конечно, в моей сельской школе парни периодически цапались, но им и было лет по четырнадцать. А этот "вампир" выглядит не младше меня. Хотя, может, ему вообще несколько веков, и он по десятому кругу проходит пубертат?

– Ну, давай, дохляк, бей! – Шарик толкнул меня в плечо, наверное, пытаясь спровоцировать.

– Не стану, – спокойно ответил я. – Воспитанием агрессивной собаки должен заниматься ее хозяин.

Конечно, это не поспособствовало примирению, а лишь подлило масла в огонь, но дивная музыка скрипящих зубов Шарика того стоила!

– Да ты заколебал со своими собаками!

Следующий удар вновь пришелся в живот, но на этот раз я успел напрячь пресс, а потому даже не шелохнулся. Хук справа. Я резко сделал шаг в сторону, легко избегая удара. Противник был слишком медленным и предсказуемым. Конечно, следующим ударом оказался хук слева. Обычные уличные драчуны, не занимающиеся никакими боевыми искусствами, всегда сперва бьют одной рукой, потом – второй. Классическая двоечка. Никаких тебе сложных комбо или обманных маневров. Элементарное варварское молотилово. Я легко уклонился и в один рывок зашел противнику за спину, отвешивая щелбан по затылку.

– Кончай выебываться! – Шарик с разворота заехал мне локтем по ребру. – Дерись по-нормальному!

К счастью, удар пришелся по касательной, а потому не был болезненным. Признаю, бил Шарик довольно-таки сильно, но меня это не пугало. Все-таки я участвовал в соревнованиях, а там можно огрести намного больнее.

– По-нормальному я буду драться на ринге по четко установленным правилам. И при условии, что выбирать победителя будут судьи. А устраивать обычный мордобой – не в моих принципах.

Я совершенно равнодушно развернулся к противнику спиной, направляясь к двери. Но, не успел я подойти, как повстречался с ней носом: Шарик, схватив меня за волосы, приложил лицом об тонкую фанеру. От такого поворота я на несколько секунд потерял дар речи. Я не ударил, хотя мог, явно дал понять, что бой закончился, не начавшись, а он нанес мне удар в спину? Пожалуй, только теперь я в полной мере осознал: в драке правил нет и даже законы чести соблюдаются не всегда.

– Слушай сюда, урод высокомерный, – Шарик ударил меня ухом о косяк. – Я из тебя это говно пафосное повыбиваю. Ты не знаешь, с кем связался, умник херов, – Шарик дернул меня за волосы, пытаясь уронить на пол, но я лишь отлетел на пару шагов от двери.

Я не без раздражения посмотрел на оппонента. В кулаке Шарик сжимал приличный клок волос. Моих прекрасных, светлых, практически белоснежных волос! Не для того я их масками питаю и каждое утро укладываю, чтобы всякое быдло мне прическу портило! Не то чтобы я сильно переживал по поводу своей внешности… Хотя кого я обманываю, я совсем не переживал, ведь точно был уверен в собственной неотразимости. Высокий, худощаво-спортивный блондин с прекрасным чувством стиля – чем вам не мечта любой девушки? А потому мне совсем не хотелось получить пару синяков или ссадин. На каратэ удары в голову были запрещены, только лишь обозначения. Вот и ты, Шарик, в корпус молоти сколько хочешь, а на мое прекрасное, аристократичное лицо даже дышать не смей!