Читать книгу Мои университеты. Сборник рассказов о юности - Сборник - Страница 13

Подходит, значит, ко мне на дежурстве медсестра.

– Василий Васильевич, здравствуйте! Я – студентка пятого курса, вы у нас цикл «Реанимация» вести будете.

Не знаю, говорю, я расписание не смотрел.

– Я знаю, вы – точно. Я уже расписание изучила. У нас через два месяца занятия.

И смотрит на меня – просто, уверенно, честно. Вот, думаю, еще одна поклонница анестезиологии и реаниматологии. И откуда они только на мою голову валятся? А ничего – симпатичная. Правду сказать – даже красивая, фотомодель. Высокая, стройная, минимум косметики на улыбчивом лице.

– Так вот, Василь Василич, я бы хотела у вас отпроситься. Ну, то есть пропустить весь цикл целиком. У меня причина неуважительная: просто отдохнуть хочу, съездить куда-нибудь…

Вот так поворот. Хотя, чего там, не впервой. Я – человек гуманный. Где-то даже излишне гнилолиберальный. Студенты это знают. Уж сколько их ни проси – «О моих методах на занятиях – ни гугу», – а все одно, друг другу по сарафанному радио разносят. Подозреваю, что лейтмотивом в сарафане этом кружится не «Добряк», но «Лопух». Или чего похлеще. На форумах своих не поливают, не глумятся, и на том спасибо. Или чихвостят? Кто ж их знает. Интересно, если провести опрос, многие ли из них знают слово «чихвостить»? А что? Был тут намедни вопрос в студенческом паблике. «Есть ли у нас секция по бамбинтону? Анон». То есть в бадминтон играть умеет, причем весьма прилично, а как название любимого вида спорта пишется – невдомек. «Здесь не экзамен по русскому языку!» Так они говорят. И то правда. Бамбинтон… Кахей…

Однако я отвлекся. Задумался, а студентка терпеливо ждет. Не мнется с ноги на ногу, стоит спокойно и независимо.

– Так как мне отработать пропущенные занятия?

Рассказываю: напишете рефераты по теме каждого занятия. Рефераты от руки, чтобы понятно было, что писала сама. Каждый реферат надо будет защитить. Защита простая: я вопрос по теме, вы – ответ. Ну, и сердечно-легочную реанимацию надо выучить. Пожалуй, это единственное жизненно необходимое знание с нашего предмета, если вы не задумали стать анестезиологом-реаниматологом. Ничего сложного – вон в Америке, любая официантка владеет навыками реанимации. Дефибриллятор – в каждом баре. Короче говоря, не отработка, а лафа. Говорю же, излишний либерализм…

– Нет, ну а как-то по-другому, без отработки мы можем договориться?

Тоже не впервой. Я-то думал, студенты уже разнесли, что денег этот преподаватель не берет, подарки ему не нужны. Даже алкоголь отвергает. Нет, ну вы подумайте, алкоголь не берет! Похоже, студенты только про шутки-прибаутки мои байки травят. Грустную для себя тему невозможности коррупции в отдельно взятой кафедре обходят стороной. Разрыв шаблона.

– Давайте иначе вопрос решим, Василь Василич! Встретимся на нейтральной территории.

Так-с. Хорошенькое дельце. Я женат, объясняю, дети у меня.

– А я за вас замуж и не собираюсь. Мне только цикл отработать. И все. Вам хорошо, и мне неплохо.

И улыбается приветливо. Никакого смущения. Здесь мне внезапно взгрустнулось. Неприятно, когда тебя используют. Это же как с девушками легкого поведения: вы ей деньги, она вам – тепло. А в данном случае девушкой легкого поведения пытаются сделать меня: мне изгибы юного тела, я – автограф в зачетке. Еще сочувственность какая-то во взгляде появилась. Мол, много ли тебе, пенсионеру, надо? Помню-помню, сам в двадцать лет смотрел на тех, кому за тридцать, как на бывших. Все у них было, дальше ничего не будет.

– А как мы будем отрабатывать? – спрашиваю. – Час в час? У нас, между прочим, цикл по расписанию – тридцать шесть часов.

– А вы тридцать шесть часов-то сможете? – смеется.

– Не смогу и даже пытаться не буду, – говорю. – У меня же семья, не могу я на тридцать шесть часов из дому пропасть. Поэтому, скорее всего, будет тридцать шесть раз за один час. Или восемнадцать раз по два часа. Идет?

Гляжу – остолбенела. Пауза. «И неудачной попыткой завершает свои выступления…».

– А давайте, – решительно выдыхает студентка.

– А если вы мне не понравитесь? Знаете, есть девушки красивые, как мечта, и спокойные, как бревно на деревообработке. Мне такие не очень-то по вкусу. Вдруг вы из таких?

– Ну тогда поставите зачет после первого раза!

– Э-э-э, нет. Так нечестно. Цикл-то – тридцать шесть часов, а мы час упражнялись! Куда еще тридцать пять часов девать? Я предлагаю тест-драйв!

– Это как?

– Мы с вами пробно упражняемся один час, а после этого я выношу вердикт: да или нет. Продолжаем тридцать часов в прежнем формате или возвращаемся к традиционной форме отработок.

Гляжу – аж поперхнулась.

– Другими словами, есть вариант, что вы меня нахлобучите и отправите на отработки?

– Более того, милая барышня, этот вариант весьма вероятен.

– Но это же нечестно! Возмутительно!

Действительно возмущена и разгневана, не шутит. Как будто предыдущие ее предложения были образцом честных сделок, в духе старой школы товарищества и студенчества.

– До встречи на занятиях! – говорю.

– До свидания! – сухо так, сдержанно. – Я думала, вы не такой.

Интересно, каким она меня ожидала увидеть? И самое главное – почему? Тут тема для кандидатской как минимум. Или повод пересмотреть свое поведение.

…Встретились мы с ней через два месяца. Посетила все занятия. Видимо, никуда не поехала. Лишилась отдыха по моей вине. Просидела весь цикл на задней парте, дулась. Получила зачет день в день. Обошлось без репрессий. На мои деликатные подколки: как там с горящими турами, а вот в Британии наставник один на один со студентами занимается – реагировала оскорбленными поворотами головы. Бывает, что люди путают деликатность со слабостью. Бывает. Что ж поделать…

А спустя некоторое время ко мне на дежурство пришла студентка. Пропуски отрабатывать. Обложилась рефератами и говорит:

– Зря вы так с Юлькой! Она хорошая девчонка!

– Кто это – Юлька?

– Которая уехать хотела, а вы не отпустили. Она правда хорошая. Отличница, старается.

Да уж, думаю, в старании ей не откажешь. А еще – в изобретательности и смелости. Вот как ее защищать надо было! А то одному хирургу в операционной историю эту рассказал, а он помрачнел. Застыл букой. «Ты, говорит, меня по рукам ударил! Не смешно это! Распаляется еще: да кто она после этого?!» Кто, говорите? Герой нашего времени – старательная, смелая, изобретательная. А я тогда не нашелся, что ему ответить. Все мы задним умом сильны.

…А защитница Юлькина отвечает по рефератам бойко так, уверенно.

– Какие препараты для дефибрилляции знаете? – спрашиваю.

– Ка Эс Один.

– Что?!

– Ка Эс Один! Про него везде написано! – обиженно дует губы.

М-да, неудобно-то как. Студентка-прогульщица знает, а преподаватель – ни сном ни духом. Да еще и написано везде. Верчу в голове это странное сочетание – Ка Эс Один. И вдруг…

Пишу на бумаге – KCl.

– Так, что ли? Это – ваш Ка Эс Один?

– Ну да.

– Так это же калия хлорид! Это же на химии и в школе, и весь первый курс в институте!

– Ну ладно, – пожимает плечами студентка.

…Она тоже хорошая девчонка. Наверное. Так что зря я так. Только это уже другая история.