Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
От автора
Часть I. Цареубийство в русской истории
Вместо вступления
Рюриковичи
Смута
Романовы
Вторая Смута
Псевдо-Романовы
Часть II. Оронованный революционер
Воцарение
Между мерзавцами и дураками
Безобразовщина (Эпоха Безобразова) 1904-1905
Эпоха Витте 1905-1906
Эпоха Трепова 1906
Эпоха Столыпина 1906-1911
Эпоха Распутина 1911-1916
Часть III. Распад империи
Заговор обреченных. Февраль 1917
От февраля к октябрю
Цареубийство
Захоронение
Часть IV. Сто лет – упокоя нет
Тройка генерала Дитерихса
Фарс после трагедии
Царские останки
«Русофобия» и юдофобия Игоря Шафаревича
Идентификация
Царевич многострадальный
Новое начало вместо конца
Приложение
Фарс или трагедия. О книге Л.А. Животовского «Неизвестный Лысенко» С.Е. Резник
Когда еще в юности я прочитал романизированную биографию Стефана Цвейга «Мария Стюарт», меня поразила настойчиво повторяемая мысль автора. Она сводилась к тому, что казнь плененной королевы Шотландии, на которую решилась ее соперница и ненавистница Елизавета Английская, была величайшим революционным актом. Она стала прологом к крупнейшим потрясениям и, в конечным счете, привела к ликвидации режимов абсолютной монархии в Европе.
Развивая свою мысль, писатель утверждал, что в основе монархической системы правления лежат некоторые незыблемые постулаты, и главный из них – неприкосновенность личности монарха. Какие бы глупости и безумства монарх ни совершал, он не подлежит людскому суду. Воля монарха – высший закон. Монарх, по определению, не может быть нарушителем закона, то есть совершить преступление, и, следовательно, он не может быть судим и наказан. Свержение монарха с престола, а тем более казнь или убийство его самого или наследника – это не просто преступление, которое может быть искуплено наказанием и раскаянием, а такое грандиозное деяние, которое выходит за рамки обычных человеческих представлений о добре и зле. Монарх ответственен только перед Богом; тот, кто посягает на его власть и жизнь, идет против Бога.
.....
Петра не остановило ни естественное отцовское чувство, ни сознание святости царской крови, которого, впрочем, у него не было и не могло быть, ни элементарное чувство чести, обязывавшее держать царское слово.
Опасаясь за свою жизнь, опальный царевич бежал за границу, под покровительство австрийского императора. Лазутчики Петра выследили его, угрозами и посулами побудили воротиться. Петр обещал сыну свое отцовское и царское прощение, заверил, что не подвергнет его никаким карам. Привезенный в Москву Алексей, в торжественной обстановке, в присутствии Сената, Синода и всего синклита высших сановников, подписал отречение от престола и поклялся никогда не предъявлять никаких притязаний. Но и этого было недостаточно. Алексей был брошен в каземат, подвергнут истязаниям. Заплечных дел мастера вздымали царевича на дыбе, били кнутом, жгли каленым железом. Отец самолично присутствовал при пытках, требовал признаний в измене.
.....