Читать книгу Под знамением Бога Грозы. Книга вторая. Месть Богов - Сергей Анатольевич Шаповалов - Страница 3

Усталые кони наконец-то ощутили под ногами ровную широкую дорогу без ям и ухабов. Эту дорогу ни с какой другой не спутаешь. Она вела прямо в благодатный Ашшур. Вокруг расстилались зеленеющие ячменные поля. Высокие крепкие колосья волнами колыхались под набегающим ветром. Среди бескрайнего зеленого моря возвышались темные островки пальмовых рощ. На склонах холмов паслись многочисленные стада. Вскоре появились цветущие сады с ухоженными деревьями и ровные ряды виноградных посадок. Впереди весело заискрился на солнце голубой Тигр, неся чистые воды через множество стран в далекие дивные моря.

Аллунита подстегнул коня и приказал воинам затянуть песню. Всадники, несмотря на усталость, грянули сиплыми голосами. Из-за холмов показались высокие зубчатые стены Ашшура. Немного правее, у предгорий Загара гордо возвышалась уступами квадратная башня святилища Иштар и стены священного города Арбела. Аллунита протянул руки в сторону священной башни и громко воскликнул:

– Приветствую тебя владычица страны! Самая великая госпожа! Первая среди первых на небе и на земле! Повелительница всех Богов!

Ближе к Ашшуру дорога становилась людной. То справа, то слева от всадников оставались небольшие селения земледельцев: кучки низеньких глинобитных домиков с плоскими соломенными крышами, окруженные неровным каменным забором. Потянулись торговые караваны. Караванщики спешили согнать навьюченных мулов с дороги, уступая путь грозному отряду всадников. Склоняли обнаженные головы перед могучими воинами Ассирии.

Раньше Аллуниту радовался, подъезжая к Ашшуру. Как было здорово, после долгого отсутствия увидеть знакомые поля и сады, величественные храмы и шумные торжища. Его сердце всегда трепетало при виде святилища Иштар, широкого Тигра, высоких белых утесов, на которых ютился самый красивый город междуречья. Но сейчас вдруг все казалось как-то иначе, не так радостно. Что-то изменилось в его душе. Те же высокие белые стены, тот же голубой широкий Тигр, те же, манящие прохладой, финиковые рощи, но какое-то все чужое. Славный шумный город Ашшур уже не был до боли родным. Он не принадлежал ему. Что-то надломилось внутри. Куда-то в другое место тянулось сердце, ноющее от непонятной тоски.

Аллунита все время вспоминал всадников в звериных шкурах, уходящих вверх, в горы, главаря, гордо восседавшего на низеньком крутобоком коньке. Что-то узрел он в нем знакомое, родное. О чем бы Аллунита не думал, мысли сами собой возвращались к диким всадникам, и невыносимая, незнакомая, до сей поры тоска, начинала сжимать сердце.

Тысяча «Непобедимых всадников Бога Ашшура» подъехала к мощным стенам, возведенным из хорошо подогнанных глыб песчаника. Высота стен достигала сорока локтей. Через каждые сорок локтей вперед выступали массивные квадратные башни. Всадники проехали через широкие ворота, отделанные глазурованной плиткой. Стражники вытянулись в струнку, отдавая честь. Кто же не знает «Непобедимых», от которых до сих пор дрожит спесивый Вавилон. Это они навели порядок на границах государства и отбили охоту у разбойников касситов хозяйничать на торговых путях.

Копыта застучали по мостовой, мощеной кирпичом. Аллунита направил отряд к величественному дворцу правителей Ашшура. Шум и суета многолюдного города сразу окружила со всех сторон. Ашшур слыл столицей торговли. Город стоял на пересечении важных торговых путей, поэтому сюда стекалось множество караванов со всех концов земли. Здесь вечно было много народу. С раннего утра площади у ворот наполнялись шумом и криками. И только поздно вечером город затихал.

По окраинам попадались только маленькие домики мелких торговцев и ремесленников, но ближе к дворцу правителя вырастали высокие особняки знатных тамкаров3. Постоянно мешали проехать вереницы навьюченных животных, телеги, загромождавшие и без того узкие улицы. Приходилось не раз протягивать плетью по спинам погонщиков, чтобы шевелились и уступали дорогу. Рабы с бритыми черепами мешались под ногами, неся на тощих спинах мешки и корзины. Нищие калеки в лохмотьях протягивали грязные руки и жалобно молили: «Хлеба, добрый господин!». Телохранители отгоняли бродяг, стегая плетками по головам. Торговые площади у ворот не вмещали всех желающих наживы, и торг вели даже в узких улицах, где и без того двум повозкам сложно разъехаться.

Наконец пробравшись выше в город, всадники попали на широкую улицу. Здесь было свободней. Сюда стражники не пускали простой народ. Справа показалась ступенчатая квадратная башня городского храма Ашшура. К ней примыкала длинная пристройка, ведущая к берегу Тигра. Возле каменной пристани качались на волнах священные барки. Когда умирал старый год и рождался новый, из храма Ашшура торжественная процессия жрецов выносила изваяния Богов. На барках боги покидали город, чтобы совершить путешествие по священным местам и, через несколько дней, вновь вернуться в святилище.

Проехав мимо множества больших и маленьких храмов, Аллунита остановил отряд возле дворца правителя и приказал спешиться. Передал коня оруженосцу, сам направился к дворцу. Воины с большими круглыми, медными щитами, в островерхих высоких шлемах преградили дорогу. Но когда Аллунита показал золотую табличку с печатью Ашшурбалита, стражники тут же разомкнули копья с тяжелыми бронзовыми наконечниками. Аллунита пересек широкий чистый двор, мощенный большими каменными плитами, и зашагал к главному входу. Рабы омыли его сапоги и метелочками отряхнули с одежды дорожную пыль.

Вход во дворец представлял собой арку из массивных колонн. С двух сторон вход охраняли величественные колоссы быков с человеческими головами и орлиными крыльями. Они являлись божествами-хранителями ассирийских правителей. Их почтенно именовали: «Благодетельные души».

Войдя в полутемный коридор, Аллунита наткнулся еще на целый отряд стражников. Золотая табличка дала ему возможность миновать все посты и подняться по широкой лестнице на третий этаж к тронному залу. Перед входом в зал, вместе со стражниками вход охраняли еще две статуи «Благодетельных душ». На этот раз в человеческом образе, но с орлиными головами. Рабы с отрезанными ушами распахнули перед ним массивные дубовые двери с позолотой, и воин оказался в огромном светлом помещении.

Великолепие и роскошь зала поражало своей изысканностью. Под высоким потолком шел лепной фриз из разукрашенного алебастра: причудливые розетки, пальмовые листья, парящие полулюди – полу орлы. Стены расписаны искусными художниками белой и черной краской. На картинах живо изображались славные походы и сцены из охот богоподобного Ашшурбалита. Могучие воины Ассирии штурмуют стены вражеской крепости. Они решительны и беспощадны. Сопротивляться бесполезно. Крепость все равно будет взята. Тут же стоит Ашшурбалит, а рядом его покровитель – Бог Ашшур в наряде из голубиных перьев. У обоих натянуты тугие луки, готовые разить врагов меткими стрелами. Дальше славный победитель Ашшурбалит сидит на троне, а связанные по рукам пленники ползают у его ног и молят о пощаде. На другой стене Ашшурбалит стремительно мчится на колеснице, погоняя лихих лошадей. Его острые стрелы без промаха поражают грозного льва. У зверя изо рта хлынула кровь. Он еще жив, но смерть скручивает сильное тело в последних судорогах. Одна картина переходит в другую, с множеством сюжетов. В то же время все картины – единое целое: героическая жизнь и мудрое правление великого Ашшурбалита.

Мозаичный пол из каменных плит был настолько гладок и чист, что, казалось, можно поцарапать его даже мягкой обувью. Множество утвари из золота и серебра наполняло зал, резная инкрустированная мебель, серебреные светильники на стенах, каменные вазы – и все расставлено со вкусом, все на своих местах. У противоположной от входа стены на возвышении резной трон ожидал правителя Ассирии.

Высокую спинку украшали статуэтки божеств из слоновой кости. Массивные ножки заканчивались львиными лапами.

Вскоре в зале стали появляться сановники. Они холодно приветствовали Аллуниту, раздвигая рты в натянутой улыбке. Все, как на подбор, в дорогих расшитых одеждах до пола, с открытым правым плечом. У всех длинные черные бороды, аккуратно завитые раскаленными щипцами. Массивные золотые кольца в ушах – знак высокого положения в обществе. Золотые браслеты со звериными головками охватывали руки на запястьях или чуть выше локтя. Среди сановников появился высокий туртан – главнокомандующий армией Ассирии. Седина в его завитой бороде тщательно была закрашена черной краской.

– Рад тебя видеть, – бросил он хрипловатым твердым голосом. – Как «Непобедимые»? Все живы?

–Да, могучий. Все живы и полны сил., – ответил с поклоном почтения Аллунита, но туртана уже отвлекли вельможи. Он так и не дослушал ответ.

Важно прошелся по залу абаракку – главный сановник и первый советник правителя. Его сопровождали двое распорядителей с высокими жезлами. Вошел главный кормчий в окружении богатых тамкар. Появился сгорбленный почтенный старик – наместник страны.

Отдельной кучкой в дальнем углу сбились знатные алайау из многочисленных богатых общин, те, кто поставляет двору и армии Ашшурбалита хлеб, вино, мясо, одежду, оружие и многое другое.

Зал наполнился громкими голосами. Это вошли командующие войсками Ассирии. Они радостно приветствовали Аллуниту, как старого товарища, обнимали его и поздравляли с возвращением.

Один из распорядителей стукнул серебряным посохом об пол, призывая всех к вниманию, и громко объявил:

– Солнцеподобный правитель благодатной Ассирии, любимец Богов: Ашшура, Иштар, Адада, Ану; мудрейший ученик Бога Набу; неподражаемый ишшакум и укуллум, наш господин, благодетель и кормилец, который нас любит, и которого мы любим – достопочтенный Ашшурбалит! Да живет он вечно! Склоните головы перед солнечным сиянием!

Сановники застыли в низком поклоне, прижав руки к груди. Тамкары, алайау и другие представители низших сословий попадали на колени, коснувшись лбами каменного пола. Послышались легкие шаги правителя, вперемежку с тяжелой поступью телохранителей, и перед собравшимися предстал сам Ашшурбалит во всем своем величии. Его окружали крепкие воины в начищенных медных доспехах и бритые евнухи с круглыми масляными лицами.

Сам правитель был невысокого роста, но коренастый с мощной бычьей шеей и мускулистыми руками. Годы начали сгибать его спину и опускать книзу широкие плечи. Но, все равно, в движения его чувствовалась недюжая сила. Он тщательно закрашивал седые волосы, время от времени предательски выскакивавшие в густых кудрях и в завитой бороде. Хитрое широкое лицо с коварными глазами, темными как ночь, он умащал дорогими притираниями, сгоняя морщины. Кустистые густые брови придавали лицу сердитое выражение. Большой горбатый нос напоминал клюв хищной птицы. Правитель носил длинную темно-синюю одежду с короткими рукавами, расшитую красными розетками. Талию плотно стягивал широкий льняной пояс с тремя правильными складками. По нижнему краю пояса шла золотая бахрома, каждая кисточка которой оканчивалась четырьмя нитями сверкающих стеклянных бусинок. По плечам до пояса спускалась накидка, расшитая золотой и серебряной нитью. Среди узоров выделялись магические символы: полумесяц – знак божества Сина, диск с четырьмя лучами – божество солнца Шамаша, молния с тремя остриями – Бога Адада. На голове правителя возвышалась цилиндрическая тиара из белой валяной шерсти с синими полосками. Широкая лента, усеянная розетками из золотых цветов, поддерживала тиару на лбу. Оба конца ленты спускались на затылок. В руках Ашшурбалит держал высокий серебряный скипетр – символ верховной власти.

Правитель поприветствовал собравшихся, подняв руку со скипетром вверх, и опустился на трон. Двое евнухов тут же принялись работать опахалами из перьев, нагоняя прохладу. Рядом с правителем встал старший сын и наследник Эллиянаррари – заносчивый юноша с надменным гордым лицом. Его роскошное одеяние сверкало золотом. Браслеты, толщиной в палец увивали руки. Огромные золотые кольца оттягивали мочки ушей. Тут же у ног правителя появились несколько писцов с табличками из сырой глины и палочками для письма. Они приготовились ловить и записывать каждое слово властителя.

После недолгой молитвы, правитель изволил приступить к делу. Ашшурбалит терпеливо и внимательно слушал доклады сановников и жалобы тамкар. Принимал мгновенно мудрые решения, неспешно давал указания. Говорил он громко и отрывисто, при этом лицо его ничего не выражало, лишь только по глазам можно было догадаться о его чувствах.

– Сын старшего торговца ударил в споре отца по лицу, – сообщил один из тамкар. – Надо наказать нечестивца. Каково будет твое решение, величайший?

– За оскорбление отца, пусть заплатит в казну триста сикелей серебром. Если у него нет столько серебра, пусть ему отрубят руку.

– Одна из рабынь храма Ашшура посмела показаться перед мужчиной в покрывале, как свободная женщина. Он не сообщил об этом в суд, – кляузничал сановник.

– Какую должность занимает нечестивец? – поинтересовался правитель

– Служит водоносом у тебя при дворе, мудрейший.

– За то, что не повел рабыню в суд, пусть заплатит в казну сто сикелей серебром или получит пятьдесят ударов палками. Рабыне пусть отрежут уши.

– Победоносный и справедливый! – к нему подошел с поклоном военачальник с широким бронзовым обручем на голове – отличительный знак «Бессмертных». – Вчера одна из тысяч «Бессмертных» осталась без мяса по вине твоего сановника.

– Найти виновного! Пусть заплатит тысячу сикелей серебром, иначе – посадить его на кол, – приказал писцам Ашшурбалит, гневно сверкнув глазами.

– Величайший, надо хорошенько разобраться в таком деле, – попытался предотвратить страшный приговор советник абаракку.

– Не хочу слышать никаких оправданий, – жестко отрезал правитель. – Не хватало мне еще бунта среди «Бессмертных» из-за куска мяса. – И тут же выкрикнул писцам. – Забить для «Бессмертных» десять быков из моего стада, а обиженным выдать вина из моего погреба.

– По вине одного из чиновников, почта задержалась в пути из Ниневии на пять дней, – вещал следующий докладчик.

– Выяснить! Виновный пусть заплатит пятьсот сикелей серебром, иначе – отрезать уши.

Так продолжалось еще долго. Чиновники докладывали, а правитель принимал решения. Но вот, очередь истцов иссякла, и к правителю подошел воин в золоченых латах.

– Великий из великих, я привел тысячу «Непобедимых всадников Бога Ашшура» из Митанни.

Улыбка промелькнула в густой бороде Ашшурбалита.

– Аллунита! Пусть охраняет тебя Ашшур! Наконец-то я дождался своего ястреба! – Затем он обратился к собравшимся: – Я всех выслушал, все дела мудро рассудил. Вы – свободны.

Когда в зале остались лишь туртан с абаракку и наместник страны, Ашшурбалит по-отечески взглянул на Аллуниту и заботливо спросил:

– Ты с дороги? Даже доспехи не успел снять.

– Прости, ишшакум, что не предстал перед тобой в подобающем виде. Я только что слез с коня.

– Что ты делал целый год в Вашшуканни? Как здоровье уважаемого Тушратты?

– Ничего не делал, властитель. Тушратта меня не отпускал: держал при себе, приглашал на охоты и пиры.

– Выходит, ты неплохо провел время?

– Да, мой властелин, – чистосердечно признался Аллунита. – Но я помнил твои наказы и старался выведать все возможное у чиновников Тушратты. Каждые девять дней я посылал в Ашшур тайного гонца.

– Твои послания аккуратно доходили до меня, – довольно кивнул Ашшурбалит. – Очень ценные сведения. Ты неплохо поработал. – Затем правитель обратился к вельможам: – Пройдемте в сад. Аллунита нам расскажет о сражении между Тушраттой и Суппилулиумой.

Правитель Ассирии, а за ним сановники спустились в зеленый тенистый сад, что находился за дворцом. Под развесистыми пальмами их ждал накрытый стол. Рабы разлили по чашам охлажденное пальмовое вино.

– Мы слушаем тебя, – напомнил правитель.

– Сражение проходило кровавое и жестокое, – начал Аллунита. – Самого боя я не видел, так как скрывался от дозорных Тушратты, но слышал звон мечей и крики атакующих. Проезжая на следующий день место схватки, я поразился множеству убитых и числу изломанных колесниц. Это ужасающее зрелище.

– Конечно. Где ты еще такое мог видеть, – усмехнулся Ашшурбалит. – Твои подвиги в Сухи4 над вавилонянами и над касситами не приносили стольких жертв. Однако почему ты не напал на Тушратту? Неужели его армия намного превосходила хеттскую.

– Я был верен твоему наказу и выжидал момент, когда какая-нибудь из сторон ослабнет. У Тушратты войск оказалось намного больше, чем у хеттов. Но Суппилулиума действовал хитро и дерзко. Ему удалось уничтожить все колесницы Тушратты. А дерзкие атаки всадников оставили митаннийцев без легкой пехоты.

– Да, я читал твои донесения, – кивнул головой правитель. – Но как ты оцениваешь силы Тушратты?

– Митаннийская армия уже не та, что была при Сауссадаттаре. Старая тактика ведения боя не принесла желаемого успеха. Да и военачальники бездарны. Пожалуй, только Артатама достоин уважения.

– Почему же Тушратта одержал верх?

– Все шло, как ты предполагал: митаннийцы выдохлись в конце сражения, а среди отрядов подвластных государств не было единства. Я бы помог хеттам разгромить митаннийскую армию, а затем занял бы Вашшуканни, но дело испортили посланец Эхнэйота, жрец Эйя и номарх Кадеша Сетти. Они прибыли с войсками и скрытно маневрировали возле поля боя. Как только стало понятно, что ни одна из сторон не может одержать верх, воины Кемет тут же обрушился на Суппилулиуму.

– Жаль, что так вышло, – огорчился Ашшурбалит. – Я бы предпочел видеть Тушратту поверженным. Тогда бы Ассирия, наконец, обрела долгожданную свободу.

– Прости меня недостойного, мудрейший, – с упреком заметил туртан, – но в том есть и твоя вина. Не надо было давать Тушратте наших копьеносцев.

– Мне нужно было как-то отделаться от него, – оправдывался властитель. – Я обязан посылать ему солдат. Но я дал ему войско, набранное из хупшу5. – Правитель вновь повернулся к Аллуните. – Но как же там Тушратта? Поведай нам о его планах.

– Правитель Митанни зол на тебя. Он насторожился, словно пес, почуяв опасность, – предостерег Аллунита. – Ты слишком рано выгнал его соглядателей из Ашшура. Скорей всего, он догадывается о твоих замыслах. Он давно собирался направить сюда колесницы, дабы навести порядок в Ашшуре и Ниневии, да хетты не дают покоя. Ему часто снится кошмар, что он бежит от колесницы Суппилулиумы и никак не может спрятаться. Я сам слышал, как он кричит во сне. Тушратта решил собрать огромную армию и навсегда покончить с Хатти. Его военачальники формируют войско из кочевников и, даже, из крепких рабов. Ловят нищих бродяг и ставят их под копье.

– Если собрать много винограда, это еще не значит, что вино получится хорошее. Армия Митанни будет походить на стадо баранов, – сделал заключение туртан.

– Он просто выжил из ума! – согласился Ашшурбалит. – Кормить бродяг только за то, что они носят копья – непозволительная роскошь. Да при первой же битве невольники разбегутся или наделают паники.

– Это так, мой господин, – горячо подтвердил туртан.

– В этот раз отправь в Вашшуканни прошлогоднее зерно, да и того в два раза меньше, – приказал правитель абаракку. – Золота вообще не посылай. Хитри. Напиши слезное письмо, что в долинах неурожай или мор прошелся.

– Исполню, – кивнул сановник.

– Но как же тебе удалось вырваться из лап правителя Митанни? – вновь обратился Ашшурбалит к Аллуните.

– Тушратта наделил меня высокими полномочиями и послал с поручением. Если я его выполню, обещал щедрую награду.

– Интересно, какую же? – усмехнулся Ашшурбалит.

– Обещал отдать под мое командование три тысячи копьеносцев, землю с городом и стадо в три сотни быков.

– О-го-го, – покачал головой Ашшурбалит. – высоко он тебя ценит. – Взгляд его похолодел. – И ты принял предложение?

– На словах – да, – честно признался Аллунита, но тут же горячо воскликнул: – Великий Ашшур свидетель: пусть лучше я буду жалким рабом на твоих полях, чем вельможей в Вашшуканни.

– Я верю тебе, – улыбнулся сквозь бороду Ашшурбалит. – Но что за поручение он тебе дал?

– Требует прислать в Вашшуканни все пять тысяч «Бессмертных». Меня он обязал передать тебе его волю и возвратиться с «Бессмертными».

С этими словами Аллунита протянул правителю глиняную табличку. Ашшурбалит пробежался глазами по клинописи, затем смачно плюнул на печать Тушратты и гневно швырнул табличку на стол. Негодующе воскликнул:

– О Боги! Неужели этот дурак еще надеется, что я отдам своих лучших воинов! Он хочет отнять у меня руку с мечом, чтобы потом обезглавить. Хватит! Больше Вашшуканни не получит от меня ни сикеля меди. Мы долго платили дань митаннийским правителям. Теперь приходит время Ассирии показать свою силу. Пусть Бог Ашшур натягивает лук. Я припомню Вашшуканни поход Сауссадаттара. – В довершении своих слов правитель стукнул крепким кулаком по посланию из Вашшуканни. Глиняная табличка треснула на несколько черепков. – Чем он мне грозит? Неужели решит возглавить поход на Ашшур? Мы бы его хорошо встретили.

– Он грозит отдать Ассирию на разграбление хурритам.

Ашшурбалит вопросительно посмотрел на наместника страны:

– Что у нас с хурритами?

– Многих вождей мы подкупили, – ответил старик, – Но хурриты – народ ненадежный. Для них договор – что клятва пьяного торговца.

– Если даже хурриты решат вторгнуться в наши земли, до Ашшура им не дойти, – вмешался туртан. У нас достаточно сил.

– Еще что расскажешь, – продолжал расспрашивать Аллуниту Ашшурбалит.

– Тушратта взбесился, узнав о твоем союзе с Эхнэйотом.

– Это был мой смелый и мудрый шаг, – похвалил себя Ашшурбалит. Чиновники одобрительно закивали. – Я послал в Ахйот отборных воинов, много лазурита, конные упряжи и колесницы. Правитель Та-Кемет с удовольствием принял дары и заключил союз. А как был взбешен Баранубиаш, правитель Вавилона. Он посылал в Та-Кемет гневные письма, даже не подозревая, что его писцы давно отрабатывают мое золото. Слушайте, что он пишет. – Ашшурбалит пальцем поманил одного из писцов. Тот приблизился к правителю со шкатулкой из черного дерева, украшенной лазуритом. В шкатулке лежал папирус. Ашшурбалит развернул свиток, поискал глазами нужное место и, улыбнувшись, прочитал: – «Зачем они приехали в твою страну. Если ты расположен ко мне, не вступай с ними в сношения. Пусть они уходят, ничего не добившись». И далее он перечисляет свои жалкие подарки. Еще один глупец, решивший меня обставить. – Ашшурбалит небрежно швырнул свиток обратно в шкатулку, гневно сдвинул брови и грозно произнес: – Я решил твердо: хватит Ассирии быть подвластной. Скоро Митанни и Вавилон станут нашими провинциями.

– Славься! Славься, великий! – воскликнули вельможи.

После трапезы, которую правитель любезно предложил разделить с ним, сановники раскланялись и удалились заниматься делами. Аллунита остался наедине с Ашшурбалитом. Он робко опустил глаза и произнес:

– Прости меня, недостойного. Я бы хотел тебя, наше сияние, кое, о чем попросить.

– Проси. Тебе трудно в чем-либо отказать. Я вижу печаль во взоре. Уж не приглянулась ли какая-нибудь Митаннийская девушка. Забудь ее. Лучше наших красавиц нигде не найти.

– Нет, солнцеликий. Как я, воин Ассирии могу думать о чужеземных девушках.

– Тебе, просто, надо отдохнуть. Развейся, поохоться. Или ты желаешь награды? Проси!

– Благодарю тебя, добрейший и мудрейший. Но я хорошо отдохнул при дворе Тушратты. А награды я не заслужил, ведь ничего не сделал героического.

– Тогда поведай, о чем печаль твоя. Раскрой сердце. Тебя слышит только я и Всевышний Ашшур.

– Я благодарен моей Ассирии, которая вскормила меня. Вырастила из меня смелого и сильного воина. Я безумно люблю ее густые леса, синие горы и быстрые реки. Нет земли краше на свете. Но все же она мне – мачеха.

– Вот ты о чем! – Брови правителя поползли сердито вниз. В голосе послышались совсем другие, металлические нотки. – Я чувствовал. Я не хотел посылать тебя в Митанни. Знал, что встреча с хеттами на тебя плохо повлияет. Мне доложили, как ты скупал хеттских пленников и отпускал их на свободу. Это, конечно, благородный жест. Ашшур и Иштар благоволят к тем, кто помогает несчастным. Но всему знай меру. Потом, откуда ты знаешь про свои племена? Может быть, их давно истребили. Время, какое неспокойное.

– Я видел горцев Хауси. Слышал их боевой клич. Они мчались в двух полетах стрелы на крутобоких конях, сильные и отважные.

Ашшурбалит не на шутку рассердился. Глаза его метали молнии.

– Аллунита, я разрешил тебе носить хеттское имя. Я не заставляю снимать этот старый дешевый пояс с медными бляхами. Я многое тебе разрешаю, но не позволю уйти в Хатти. – Ашшурбалит понизил голос. – Да, ты много сделал для меня и для Ассирии. Ты отвоевал у Вавилона земли Сухи со всеми крепостями. Касситы бегут от тебя, как шакалы от грозного льва. На тебя я могу возложить самые опасные и трудные поручения, но отпустить сейчас – я не в силах. Ассирия только начинает приобретать утерянное могущество, вновь становится на ноги. Долг каждого – отдать все силы и всю кровь во имя будущего страны. Скоро мы станем величайшей державой, и нам не будет равных. А ты собираешься бросить все и уехать в неизвестность. Кто тебя там ждет? Кто вспомнит тебя? Для них ты – чужой. Пусть Ассирия тебе мачеха, но разве не добрая? Ты имеешь все: земли, дома, рабов, ты можешь в любое время появиться перед правителем без доклада. И все это хочешь променять…На что? Роскошные дома на убогую лачугу где-то в холодных горах. Тонкую льняную одежду на грубые обноски из вонючей шерсти. Веселые пиры с друзьями на изнурительную работу пастуха или плугаря. Я этого не допущу! Ты опозоришь имя покойного отца, да и всю Ассирию. Ты – воин Ашшура. Тебе никто не смеет напоминать, что ты приемный сын старшего охотника

– Об этом болтают все тамкары на базарах, – с горечью возразил Алунита.

– Плюнь на них! Они сегодня скажут – завтра забудут. Человек служит Богам, а его язык – злым духам. Неужели те северные горы лучше наших бескрайних полей?

– Я сам не знаю, великий. Но меня что-то мучает и тянет туда.

– Это просто плоть твоя истомилась от одинокой жизни и долгих походов, – пробовал успокоить его Ашшурбалит. – Тебе надо жениться на какой-нибудь красивой девушке из знатного рода. Немного семейного счастья и домашнего уюта приведут тебя в порядок. И вот еще, наш главнокомандующий стар, хотя хочет казаться крепким. Но годы отнимают у него силу. Он скоро уйдет на покой. Я думаю тебя поставить на место туртана. Что там посулы Тушратты! Под твоим командованием будет вся армия Ашшура. Представляешь, какая силища!

– Великий, я не знаю, как благодарить тебя за щедрость, – Алунита вздохнул, – но не надо мне этого. В твоем войске есть воины более достойные.

– Надо! – почти крикнул Ашшурбалит и часто задышал от гнева. – Никуда ты не уйдешь из Ассирии. Будешь делать, то, что я повелю. Прикажу быть туртаном – будешь. Другой бы ползал в ногах, вымаливая эту должность. Ты мне нужен, чтобы завоевать Вавилон и Митанни. Ты должен мне помочь вернуть Золотые Ворота Ашшура, увезенные в Вашшуканни Сауссадаттаром. В пророчестве сказано: как только их повесят на место, так кончатся бедствия Ассирии. Ты разобьешь хурритов, а если понадобится, то и Суппилулиуму. Не опускай глаза! Сколько у тебя телохранителей? Четыре. Я дам тебе еще десять, из своих, самых надежных. Они тебя сохранят от меча и от стрелы, но, если вздумаешь бежать, – глаза Ашшурбалита коварно сузились в змеиные щелки, – они же тебя и прикончат.

Аллунита вскинул взор.

– Ты мне уж не доверяешь, ишшакум?

Ашшурбалит изменился в лице. На смену злости пришла растерянность. Сам даже не заметил, как далеко зашел в гневе. Он попытался исправить оплошность:

– Прости. Я бываю груб с тобой. Я со всеми бываю груб…

Ашшурбалит потупил взор, о чем-то размышляя. Глухим голосом он продолжил:

– Твой отец был мне верным слугой. Нет, больше – он был мне другом. Настоящим другом. Мы с ним охотились на львов в одной колеснице. Во время сражений он прикрывал меня щитом. Жаль его. Бог Ашшур отнял у меня преданного товарища. – Правитель горестно вздохнул, затем решительно вскинул голову. – Хорошо! Слушай. Как только ты поможешь мне расквитаться с Митанни и заполучить обратно Ворота Ашшура, я отпущу тебя в Хатти.

Алунита не верил собственным ушам.

– Я сделаю невозможное для тебя, Великий!

– Погоди же. После войны всегда наступает затишье. Я намерен в это время отправить торговцев в город Каниш к Суппилулиуме. Раньше в Канише существовало большое поселение ассирийских тамкар. Надо восстановить торговлю. Тебя я назначу старшим. Ты сможешь еще больше разбогатеть, заодно поищешь свою родню. – Ашшурбалит остановился, чтобы перевести дух, но, увидев, что Алунита готов рассыпаться в благодарностях, опередил его. – Но учти: ты останешься ассирийским воином и моим верным подданным. Если я позову, ты должен немедленно лететь на крыльях орла в Ашшур.

– О, благодетель! Я не знаю доли лучшей! – выпалил Алунита.

– До чего ты глуп, – пробормотал Ашшурбалит. – Не для торговли я тебя пошлю, для наблюдения. И еще одно условие: ты должен перед этим жениться и родить мне настоящих воинов, которые продолжили бы твой род. Как не тяжело это для тебя – сменишь имя. Оно мне не нравится. Не спорь!

Алунита опустил глаза и молчал.

– Вот и хорошо! Теперь, иди. Отдохни с дороги. Я не буду тебя беспокоить три дня. А после, готовься в поход. Пойдешь через месяц на границу с Хурри. А мне надо подготовить ответ Тушратте.

Алунита с поклоном удалился. К Ашшурбалиту гордой уверенной походкой подошел его сын Эллиянаррари.

– Великий правитель, ты всегда слишком много времени уделяешь этому хетту. Сановники открыто не смеют выражать свое неудовольствие, но в душе они возмущаются.

– Придержи свой глупый язычок, – оборвал его Ашшурбалит. – Он такой же ассириец, как и ты. Если хочешь стать мудрым правителем, не имей привычку повторять то, что болтают между собой грязные торговцы.

– Хорошо, я буду повторят слова вельмож, – дерзко ответил юноша. – Они говорят, что ты больше всех его любишь.

– Больше всех я люблю тебя, сын мой, – возразил жестко Ашшурбалит. – Здесь дело не в любви. Никогда не верь чиновникам, у которых в сердцах полно желчи. Их устами говорит алчность, а не разум. Слушай отца. В будущем, когда я покину сей мир и окажусь в царстве Ашшура, Аллунита будет твоей надежной опорой. Если все сановники, и вообще весь свет ополчится против тебя, и некому будет встать на защиту, Алунита всегда закроет тебя грудью.

– Если он такой верный и честный, почему же до сих пор командует только тысячей? – недоверчиво спросил Эллиянаррари.

– Всему есть свое время. Хорошую собаку можно закормить, и она станет ленивой, – поучительно ответил правитель и добавил: – Но я знаю точно, что он никогда не захочет залезть на престол и никому не позволит этого сделать. А все те, кто окружают меня – выходцы из древних родов, с великими предками… – Ашшурбалит вздохнул. – Большинство этих льстивых рож спят и видят себя на троне.

– Отец, ты говоришь страшные слова, – призадумался юноша.

– Привыкай. Хочешь быть у власти – не доверяй никому. Вот, подумай: правитель Та-Кемет попросил к себе в охрану моих воинов; у правителя Вавилона телохранителями служат касситы, покой Тушратты охраняют воины Куши. Алунита чужих кровей. Сановники его недолюбливают, потому что боятся. Когда я его поставлю туртаном, то не буду опасаться за твою жизнь.

– Почему же ты сейчас кричал на него?

– Кричал…? Львенка можно принести домой из пустыни и вырастить ручным. Но если он хоть раз услышит грозный глас своих сородичей, то его ничем не удержать, – вздохнул правитель.