Читать книгу Кинодетективы. Одиннадцатый выпуск - Сергей Глазков - Страница 3

1. ХРОНИКА

Хроника. Немецкие самолеты бомбят Ленинград. Рушатся здания, в которые попадают бомбы. Зенитчики стреляют по самолетам. Зажигательная бомба попадает в здание. Здание заливается огнем. Опустевшие городские улицы. По репродуктору объявляют отбой воздушной тревоги.

ДИКТОР: Внимание! Отбой воздушной тревоги! Отбой воздушной тревоги!

Метроном в репродукторе медленно отбивает ритм. По улицам идут прохожие. Едут машины.

2. ГОСПИТАЛЬ

В центре кабинета стоит стул, на котором сидит Павел Борисов. Перед ним ходит врач.

ВРАЧ: О строевой вам придется забыть. Хромать вы будете до конца вашей жизни. Надеюсь, она у вас будет долгая.

ПАВЕЛ: Нога не помешает мне бить врага.

ВРАЧ: Ну, что вам сказать. Бить врага… Фронт вам тоже заказан. Вы же не будете ходить в атаку с палочкой в руках.

ПАВЕЛ: Что вы этим хотите сказать?

ВРАЧ: Вам нужно подумать над тем, чем вы будете заниматься в тылу.

ПАВЕЛ: Я хочу на фронт!

ВРАЧ: Я тоже. Но меня туда не пускают, потому что я нужен здесь. Хотя у меня целы и руки, и ноги.

ПАВЕЛ: Я вам сочувствую.

ВРАЧ: Не нужно. Я прекрасно понимаю, что и в тылу для меня есть дело. Вам тоже нужно подумать над этим.

ПАВЕЛ: Зачем?

ВРАЧ: Я подписал рапорт. Вы – комиссованы. Ваши раны не дают мне ни малейшего основания отправить вас в действующие войска. Там вы просто бесполезны.

ПАВЕЛ: Я не собираюсь отсиживаться в тылу.

ВРАЧ: И в тылу можно приносить пользу.

Павел вскакивает со стула и подходит к врачу.

ПАВЕЛ: Вы не имеете права.

Врач вздыхает, берет со стола рапорт и протягивает его Павлу.

ВРАЧ: Это отдадите коменданту, чтобы он поставил вас на гражданский учёт.

ПАВЕЛ: Пошёл ты…

Павел разворачивается и, опираясь на палочку, выходит из кабинета. Врач вздыхает и кладет рапорт в папку.

3. КАМЕРА

В камере Егорова и Крапивина. Егорова спит на нарах, уткнувшись в стенку. Крапивина курит, выпуская дым в меленькое окошко под потолком. Громко щелкают замки, гремят металлические двери. Крапивина прячет скрутку, Егорова поднимается на ноги. В камеру входит новая арестантка Щукина. Дверь за ней закрывается. Егорова ложится на нару и снова отворачивается к стене. Щукина осматривает камеру.

ЩУКИНА: Бекасы есть?

Крапивина, не понимая, вертит головой.

КРАПИВИНА: Чего?

Щукина тяжело вздыхает.

ЩУКИНА: Вши в хате есть?

КРАПИВИНА: А-а… Нет. Недавно травили.

Щукина проходит по камере. По повадкам видно, что она зечка с большим сроком. Сразу сбрасывает вещи Крапивиной с нары, которая находится у окна, и по-хозяйски занимает её место.

ЩУКИНА: Когда вертухай берлянку принесет?

КРАПИВИНА: Чего?

ЩУКИНА: Когда жрать, говорю, принесут?

КРАПИВИНА: А-а… Сложный вопрос…

Щукина стучит ногой в дверь.

ЩУКИНА: Я им сейчас устрою весёлку. Откройте!

Егорова садится на наре.

ЕГОРОВА: Хватит вайдонить, бикса крашенная. Сядь на место, если не хочешь, чтоб оборотка от вертухаев пришла.

ЩУКИНА: Пусть попробуют! Я – Любка «Щука». Если кто не слышал: это я рожу ментовскую на рынке пёрышком пописала.

Крапивина собирает вещи, разбросанные на полу. Егорова бросает на неё короткий взгляд.

ЕГОРОВА: И тебя сразу не шлёпнули? Странно.

Щукина бросается к столу. Крапивина замирает на месте и смотрит на неё. Щукина быстро берет себя в руки и театрально улыбается.

ЩУКИНА: У них еще шлёпалка не выросла, чтобы меня шлёпать.

Щукина проходит по камере и садится на нару, на которой лежит Егорова. Та искоса наблюдает за Щукиной, готовая в любой момент оказать сопротивление.

ЩУКИНА: А ты борзая… Мне давно так никто не хамил.

Щукина протягивает Егоровой руку.

ЩУКИНА: Я – Любка. А ты – Егорова.

Егорова садится и оценивает Щукину.

ЩУКИНА: Меня специально сюда закинули… менты поганые, чтоб тебя колонуть.

ЕГОРОВА: А чего ж не колешь?

ЩУКИНА: Ещё чего? Я – не наседка. Я честная болотница.

КРАПИВИНА: Кто?

Егорова хмыкает.

ЕГОРОВА: Карманная воровка…

4. ВАГАНОВО. У ШТАБА

Черный «Форд» проезжает по центральной улице Ваганово и тормозит у избы, в которой располагается штаб сводного отряда. На крыльце появляется Лукьянченко. Из машины выгружается Савелов.

САВЕЛОВ: Не глуши. Я быстро.

Савелов захлопывает дверь и идет к штабу.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Что-то вы долго сюда ехали, товарищ полковник. Я уже волноваться начал.

Савелов машет рукой.

САВЕЛОВ: Дорога, Сергей Сергеевич…

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Проходите, чайник уже два раза кипел.

САВЕЛОВ: Потом чаи гонять будем.

Савелов останавливается перед дверью.

САВЕЛОВ: Вот что… Это ты Егоровой приказал… ну… с Черкесовым отношения завести?

Лукьянченко теряется и чешет затылок.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Ну, не так чтоб… Как вам сказать…

САВЕЛОВ: Говори, как есть.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Это Егорова мне сказала, что подозревает Корнеева. Мол, Корнеев не тот, за кого себя выдает.

САВЕЛОВ: Она?

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Да.

САВЕЛОВ: А ты?

ЛУКЬЯНЧЕНКО: А я навел справки. Наш Корнеев был ранен в ногу, а этот – нет. Вот… Она сразу предложила взять его в обработку.

САВЕЛОВ: Она?

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Да… Настоящий опер…

САВЕЛОВ: Понятно.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: От него она выведала о десанте, который должен был уничтожить насосную станцию, и сразу сообщила мне. Ну, остальное вы знаете.

Савелов кивает.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: С ней всё в порядке, товарищ полковник?

САВЕЛОВ: Да.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Я ей приказал не рисковать, пока я подготовлюсь к встрече с этим десантом. А она… Одна!!! Против стольких…

Савелов машет рукой. Лукьянченко замолкает.

САВЕЛОВ: Знаю. Ты это… О нашем разговоре…

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Понял.

САВЕЛОВ: Всё. Я поехал.

Савелов спускается с крыльца и направляется к машине. Лукьянченко провожает его взглядом.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Счастливой дороги, товарищ полковник.

Савелов садится в машину, которая тут же трогается с места.

5. КАМЕРА

За столом устроилась Крапивина. Она вытянула вперед руки и положила на них голову. Делает вид, что спит, но внимательно слушает беседу Щукиной и Егоровой.

ЩУКИНА: А он тебе хотя бы нравился?

Егорова пожимает плечами.

ЕГОРОВА: Да.

ЩУКИНА: Фартовая ты. А мне только вислоухие попадались. На витрину смотрят, а до дела… Так – облом.

ЕГОРОВА: Ещё встретишь, Люба…

ЩУКИНА: У меня такого не будет.

ЕГОРОВА: Будет лучше, только не надо отчаиваться.

ЩУКИНА: Дура ты, конечно. Он тебе Париж предлагал, а ты… Я бы на твоем месте…

ЕГОРОВА: А как же Родина?

ЩУКИНА: А что она мне? С нары на нару и всё… А тут…

Щукина вскакивает с нары, поднимает руки вверх и, пританцовывая проходит по камере. Поет:

ЩУКИНА: А небо в клеточку,

Загар в полосочку,

На малолеточке

Своя я в досочку.

Здесь нету мамочки,

и нету папочки.

Поешь баландочки —

Откинешь тапочки…

Крапивина поднимается, бросает осуждающий взгляд на Щукину и Егорову, качает головой, ложится на нару, отвернувшись лицом к стенке.

ЕГОРОВА: Что хорошего в Париже?

ЩУКИНА: Не знаю. Там я ещё никогда не была.

6. КАБИНЕТ ЕЖОВА

Дверь кабинета открывается, и в проеме появляются Гуров и Петров. Из-за стола выходит Ежов и направляется к гостям.

ЕЖОВ: Проходите, присаживайтесь.

Гуров проходит по кабинету и садится за стол. Петров остается у двери. Ежов закладывает руки за спину.

ГУРОВ: Майор Гуров.

Гуров показывает на Петрова.

ГУРОВ: Лейтенант Петров. Что случилось, товарищ Ежов?

Ежов тяжело вздыхает и возвращается за стол.

ЕЖОВ: Сегодня во время бомбежки, кто-то пытался вскрыть мой сейф.

ГУРОВ: Где в это время были вы?

ЕЖОВ: Внизу. В бомбоубежище.

ГУРОВ: Вы уверены в том, что в ваше отсутствие кто-то был у вас в кабинете и пытался открыть сейф?

Ежов кивает.

ЕЖОВ: Уверен. Я оставляю специальные метки. Когда вернулся – их не оказалось.

ГУРОВ: Что в сейфе?

Ежов хмыкает.

ЕЖОВ: Секретная документация.

ГУРОВ: На сколько секретная?

ЕЖОВ: Высший уровень.

ГУРОВ: Понятно.

Гуров поднимается.

ГУРОВ: Где сейф?

Ежов проходит к встроенному стенному шкафу и открывает дверцу. В шкафу спрятан сейф.

ГУРОВ: Когда вернулись… дверь в кабинет…

ЕЖОВ: Была закрыта на ключ. Ключ есть только у меня.

Ежов показывает Гурову ключ и тут же прячет его в карман. Гуров кивает и бросает взгляд на Петрова. Тот внимательно обследует входную дверь.

ЕЖОВ: Найдите мне предателя.

ГУРОВ: Найдем.

7. КАМЕРА

Под потолком горит лампочка, освещая камеру сумрачным светом. Она закутана в решетку, поэтому на стенах отпечатаны длинные темные тени. На нарах спят Егорова, Щукина и Крапивина. Глазок в двери открывается и в нем вместе со снопом яркого света появляется глаз охранника. Охранник взглядом обводит камеру и, не заметив ничего подозрительного, закрывает глазок. Тут же со своего места тихо поднимается Крапивина. Прислушивается. В коридоре раздаются шаги охранника. Они постепенно стихают. Крапивина встает с нары. Берет подушку и, теребя в руках подушку, тихо направляется к Егоровой. Некоторое время Крапивина смотрит на Егорову, которая мерно вдыхает и выдыхает воздух. Крапивина кривится, заносит над её головой подушку. Крапивина зло кривиться, и накрывает подушкой лицо Егоровой.

КРАПИВИНА: Сдохни, подстилка фашистская!!!

Егорова сопротивляется, но Крапивина, навалившись всем телом на подушку, не дает ей возможности освободится. Так длится несколько мгновений, которые Егоровой кажутся вечностью. Она старается сбросить с себя тяжелую Крапивину. Из-за шума в камере просыпается Щукина и сразу бросается на помощь Егоровой. Она набрасывается на Крапивину, схватив ту за волосы, и с силой оттаскивает её от Егоровой. Крапивина оказывается на полу.

ЩУКИНА: Ты что делаешь, дешёвка?

Щукина и Егорова прыгают на неё сверху. Крапивина по полу бьется в истерике.

КРАПИВИНА: Гадина! Гадина! Мразь!

Истерика быстро проходит. Крапивина замолкает и начинает всхлипывать. Егорова отпускает её. Щукина с опаской поглядывает на Крапивину.

ЕГОРОВА: Отпусти её.

ЩУКИНА: Она снова с катушек съедет.

ЕГОРОВА: Нет.

Щукина отпускает Крапивину и поднимается на ноги. Крапивина лежит на полу и горько плачет.

ЕГОРОВА: Ты чего удумала?

Щукина пинает её ногой.

ЩУКИНА: Ты слышишь, чего у тебя люди спрашивают?

Крапивина прекращает плакать и садится на полу. Говорит отрешенно.

КРАПИВИНА: У меня двое детей от голода умерли, а она с фашистом путалась, сука.

ЩУКИНА: Она задание выполняла. А ты в это время на рынке базары разводила про то, что Ленинград лучше немцам сдать. Мне опер всё про тебя рассказал.

КРАПИВИНА: Если б город сдали, может быть, мои дети живы остались.

ЩУКИНА: Ну, и шла бы… сама сдавалась. Зачем листовки немецкие людям раздавала?

Крапивина закрывает лицо руками.

КРАПИВИНА: Коленька мой… Симочка моя… Дитятки мои милые… простите меня… Не уберегла я вас…

Егорова и Щукина с сожалением и жалостью смотрят на Крапивину. Дверь в камеру с грохотом открывается. В камеру входит конвойный. Женщины вопросительно смотрят на него.

КОНВОЙНЫЙ: Егорова, с вещами на выход.

8. КОМНАТА ПАВЛА

Павел приходит домой. В коридоре его встречает мать.

БОРИСОВА: Ой! Паша, я тебя только к вечеру ждала.

Павел, молча, стоит в коридоре.

БОРИСОВА: Не раздевайся. Сам видишь – холодно. Я тебе у себя в комнате поселила. Ты же знаешь, что она самая маленькая в квартире. И окно одно.

Павел идет в свою комнату. Мать удивленно провожает его взглядом.

БОРИСОВА: Извини, но кушать нечего… Я только завтра могу карточки отоварить.

Павел заходит в комнату и закрывает за собой дверь, оставив в коридоре мать. Она поднимает руку, чтобы постучать, но не решается. Тяжело вздыхает и прислоняется к стенке.

9. ПОДВАЛ

За массивным столом сидит Савелов и изучает документы. Под исписанным листком ставит свою подпись и прячет листок в толстую папку. Снимает очки и кладет их в футляр. Футляр определяет между чернильницей и календарем. Дверь в подвал открывается и в проеме появляется конвойный. Савелов поднимает на него глаза.

САВЕЛОВ: Привели?

КОНВОЙНЫЙ: Так точно, товарищ полковник.

САВЕЛОВ: Пусть заходит.

Конвойный открывает дверь.

КОНВОЙНЫЙ: Заходи.

В подвал входит Егорова, видит Савелова и вопросительно смотрит на него. Савелов машет рукой конвойному.

САВЕЛОВ: Свободны.

Конвойный топчется на месте.

САВЕЛОВ: Совсем.

Конвойный выходит. Савелов поднимается из-за стола.

САВЕЛОВ: Проходи, Егорова. Не стесняйся.

Егорова проходит на середину кабинета. Савелов достает из папки листок и протягивает его Егоровой. Она внимательно следит за действиями полковника.

САВЕЛОВ: Вот приказ. Завтра в 8—00 вы обязаны прибыть в расположение вашего отряда. Лейтенант Лукьянченко вам скажет, что делать дальше.

Егорова растерянно смотрит на Савелова. На глазах у неё невольно появляются слезы. Савелов замечает их.

САВЕЛОВ: Возьмите себя в руки, товарищ лейтенант.

ЕГОРОВА: Извините.

Она пытается успокоиться, но не может. Слезы сами катятся у неё по щекам. Савелов кладет приказ на стол и, порывшись у себя в кармане, вынимает носовой платок, протягивает его Егоровой. Она вытирает слезы.

ЕГОРОВА: Я сейчас.

САВЕЛОВ: Да, ладно вам…

10. ХРОНИКА

Хроника. По водной дороге жизни караваном идут катера с продовольствием, боеприпасами и вооружением. Капитан в бинокль внимательно следит за горизонтом. В небе появляются «Фоккеры», которые атакуют корабли. Корабельная артиллерия принимает бой. Тут же появляются самолеты со звездами. Проходит воздушный бой. «Фоккеры» падают в воду, которая тут же поглощает их.

11. ПОЛЕВОЙ ШТАБ

Из штабной палатки быстро выходит полковник Бауэр, направляясь к машине, стоящей на обочине дороги. За ним следует майор Майер.

МАЙЕР: Это не справедливо, герр Бауэр.

БАУЭР: Ему простительно. Он всего не знает.

МАЙЕР: Но всё равно. При всех вычитывать вас…

БАУЭР: Я к этому привык.

МАЙЕР: Я бы не смог на вашем месте.

БАУЭР: Вот поэтому я на своем месте, а ты на своем, майор.

Майер обиженно замолкает.

БАУЭР: Ему есть за что нас ругать. Мы уже второй год топчемся на месте и никак не можем окончательно захлопнуть мышеловку.

МАЙЕР: Скорее удавку, герр Бауэр.

Бауэр бросает на Майере скептический взгляд.

БАУЭР: Никогда бы не подумал, что вы начнете думать образами. Это, наверное, на вас Россия так подействовала.

МАЙЕР: Скорее народ, герр Бауэр, который живет на этой земле.

Бауэр смеется.

БАУЭР: Да вы стали философом, майор. Вас нужно срочно загружать работой. Иначе не известно, чем может закончиться ваше пребывание здесь.

МАЙЕР: Я давно готов, герр Бауэр.

Бауэр останавливается и поворачивается к Майеру.

БАУЭР: Сухо! Этот остров – ключ к решению нашей проблемы.

МАЙЕР: Вы всегда говорили об этом острове.

БАУЭР: Пришло время заняться им.

МАЙЕР: Но это же крепость. Маленькая, но крепость. Русские никого к нему не подпускают.

БАУЭР: Только не меня. Я долго готовил эту операцию. Ради неё, я очень многими жертвовал. Теперь будем собирать урожай.

МАЙЕР: Что будем делать?

БАУЭР: Начнем следующий… самый главный и окончательный этап операции «Председатель». Русские сами всё сделают.

12. ЗДАНИЕ «ЛЕНЭНЕРГО»

Гуров и Перов спускаются по лестнице, отдают пропуска дежурному, стоящему на проходной, и выходят на улицу.

13. ГОРОДСКАЯ УЛИЦА

Гуров и Петров выходит из здания «Ленэнерго» и идут по улице.

ПЕТРОВ: Глухое дело, товарищ майор.

ГУРОВ: Глухое… Но найти того, кто хотел добраться к секретным документам Ежова, нам найти нужно.

ПЕТРОВ: Дверь в кабинет открывался ключом.

ГУРОВ: Что из этого следует?

ПЕТРОВ: Что?

ГУРОВ: Что круг подозреваемых сужается. Чтобы получить дубликат – нужен оригинал. Значит, его мог сделать только тот, кто близко общается с Ежовым.

На перекрестке стоит регулировщик. Петров обращает внимание на него.

ПЕТРОВ: Странно.

ГУРОВ: Что странно?

Петров кивает на регулировщика.

ПЕТРОВ: Регулировщик. Днем его здесь не было.

ГУРОВ: Значит, поставили.

ПЕТРОВ: Зачем? Днем не было. Вечером решили поставить…

ГУРОВ: Подозрительный ты стал какой-то.

ПЕТРОВ: Товарищ майор, зачем здесь регулировщик, если машин нет?

Гуров на мгновение задумывается, потом бросает взгляд на регулировщика.

ГУРОВ: А ты молодец, Петров. Пошли, проверим.

Гуров и Петров пересекают улицу, направляясь к регулировщику. Тот, увидев Гурова и Петрова, расстегивает кобуру на поясе. Гуров показывает удостоверение.

ГУРОВ: Майор контрразведки Гуров. Ваши документы?

Регулировщик козыряет, вынимает из-за козырька шапки документы и протягивает Гурову. Петров заходит регулировщику за спину. Гуров проверяет документы, по одному возвращает регулировщику.

ГУРОВ: Зачем вас сюда поставили, лейтенант?

КОЗЛОВ: Не могу знать, товарищ майор. Сказали, обеспечивать беспрепятственное транспортное движение на данном участке.

Гуров отдает регулировщику последнюю бумажку.

ПЕТРОВ: Всё в порядке?

Гуров хмыкает.

ГУРОВ: Даже путевка ОРУДа имеется.

ПЕТРОВ: Путевка есть. Машин – нет.

Гуров обращается к регулировщику.

ГУРОВ: Не перетрудился, лейтенант? Машин у тебя на участке видимо-невидимо.

Регулировщик улыбается.

КОЗЛОВ: Ага. Больше невидимо, товарищ майор.

ГУРОВ: Вот и я говорю, лейтенант. Странно всё.

КОЗЛОВ: Не могу знать, товарищ майор. Приказы не обсуждаются.

ГУРОВ: Это ясно, лейтенант.

Петров осматривает регулировщика, обращает внимание на открытую кобуру. Из неё торчит рукоятка «парабеллума».

ПЕТРОВ: А с каких это пор нашей милиции «парабеллумы» выдавать начали?

Регулировщик улыбается и тянется за оружием.

КОЗЛОВ: С сегодняшнего.

Но Петров успевает схватить его за руку. Регулировщик тут же перебрасывает его через себя. Сбивает с ног Гурова и бежит в ближайшую подворотню. Петров выхватывает пистолет и стреляет в воздух.

ПЕТРОВ: Стоять!

14. ДВОР

Регулировщик Козлов бежит по проходному двору и оглядывается. За ним следуют Гуров и Петров. Козлов отстреливается. Гуров и Петров прижимаются к стене дома. Одна из пуль попадает в стену над головой Петрова. На него сыплются осколки битого кирпича. Козлов бросает гранату к ногам Гурова и Петрова. Те прыгают за невысокий каменный заборчик, который спасает их от осколков разорвавшейся гранаты. Козлов, пригибаясь, бежит по двору. Гуров открывает ответный огонь. Но Козлов успевает свернуть за угол.

ГУРОВ: Долго ты еще будешь стенку обнимать, Петров?

ПЕТРОВ: Я с ней сроднился.

ГУРОВ: Уйдет ведь!

ПЕТРОВ: От меня еще никто не уходил.

Петров и Гуров продолжают преследование. Гуров за Козловым, Петров в другую сторону. Козлов бежит по узкому проходу, который заканчивается соседним двором. Козлов выскакивает во двор и тут же попадает в руки Петрова. Тот сбивает Козлова с ног.

ПЕТРОВ: Не так быстро, фрайерок!

Петров прыгает на него сверху и заламывает ему руки за спину.

ПЕТРОВ: Ну, и стоило тебе убегать?

Во дворе появляется Гуров. Петров улыбается и обращается к нему.

ПЕТРОВ: Что я говорил. От меня еще никто не уходил.

15. ПОДВАЛ

В подвале за массивным столом располагается Савелов. Перед ним на стуле, привинченному к полу, сидит «регулировщик» Козлов. На лице – кровоподтёки и открытые раны. Рядом с ним – Гуров. Гуров одной рукой хватает Козлова за волосы и опрокидывает голову назад, а второй – несколько раз бьет его в живот. Козлов орет.

КОЗЛОВ: Хватит! Я всё скажу.

Савелов, молча, дает команду Гурову прекратить силовые методы допроса. Гуров отходит вглубь подвала и садится на скамейку у стены.

САВЕЛОВ: Я вас слушаю?

Козлов сплевывает на пол сгусток крови и вытирает рукавом окровавленные губы.

КОЗЛОВ: Я должен был остановить машину Ежова.

САВЕЛОВ: Зачем?

КОЗЛОВ: Что бы убить водителя и доставить Ежова на конспиративную квартиру.

САВЕЛОВ: Ты был один?

КОЗЛОВ: Нет. Второй – Дубов – находился во дворе.

САВЕЛОВ: И видел, как тебя задержали?

КОЗЛОВ: Наверняка.

Савелов бросает недовольный взгляд на Гурова. Тот, виновато, опускает голову.

САВЕЛОВ: Где находится конспиративная квартира?

КОЗЛОВ: На Конюшенной.

САВЕЛОВ: Кто руководит этой операцией?

КОЗЛОВ: Грач.

САВЕЛОВ: Кто он такой?

КОЗЛОВ: Не он, а она.

САВЕЛОВ: Она?

КОЗЛОВ: Да. Крутая баба, я вам скажу. Можно воды?

Савелов поднимается и подходит к тумбе, на которой стоит графин с водой. Наливает в стакан воду и дает Козлову. Тот с жадностью пьет воду. Пустой стакан возвращает Савелову.

САВЕЛОВ: Зачем вам нужен Ежов?

Козлов пожимает плечами.

КОЗЛОВ: Не знаю. Грач приказала срочно бросить всё и привезти ей Ежова.

САВЕЛОВ: Вы знали, что у Ежова охрана?

КОЗЛОВ: Да. Но она ничего не хотела слушать. Я ж вам говорю: не баба, а конь в юбке.

САВЕЛОВ: Как вы попали в Ленинград?

КОЗЛОВ: Меня и Дубова сбросили на парашюте.

Савелов возвращает стакан на место. Сам усаживается обратно за стол.

САВЕЛОВ: А Грач?

КОЗЛОВ: Она, по-моему, из него и не выезжала.

САВЕЛОВ: Откуда такие выводы?

Козлов пожимает плечами.

КОЗЛОВ: Мне так показалось. Уж больно она крутая. Да и в школе инструктор говорил, чтобы мы выполняли всё, что она прикажет.

16. ГОРОДСКАЯ УЛИЦА

Егорова выходит из здания НКВД с худым рюкзачком за спиной. Останавливается на пороге и закрывает глаза от слепящего солнца. От свежего воздуха и голода у неё кружится голова. Она шатается и, чтобы не упасть, хватается за косяк. Её за локоть тут же подхватывает

Петров, который оказывается рядом.

ПЕТРОВ: Привет. Ты как?

Егорова кривит улыбку. Петров одергивает руку.

ПЕТРОВ: Понял. Больше не буду. Ты – сама.

ЕГОРОВА: А ты хочешь, чтобы я к тебе обниматься кинулась?

Петров хмыкает.

ПЕТРОВ: Я бы не возражал.

ЕГОРОВА: Много хочешь, Петров.

Она делает несколько глубоких вдохов и отпускает косяк.

ЕГОРОВА: Пошли?

Петров улыбается.

ПЕТРОВ: Прогресс…

ЕГОРОВА: В чем?

ПЕТРОВ: Раньше бы ты спросила: «Чего пришел?». А сейчас уже не спрашиваешь.

ЕГОРОВА: Как мои?

ПЕТРОВ: Всё в порядке. Завтра на большую землю поедут. В Смольном сказали.

ЕГОРОВА: Это хорошо.

Егорова берет Петрова под руку. Он отмечает этот факт, но не показывает своей радости.

ПЕТРОВ: Сколько у тебя времени?

ЕГОРОВА: Завтра утром я должна быть в Ваганово.

Петров кивает.

ПЕТРОВ: Уйма времени!

17. ПОДВАЛ. КОРИДОР

Конвойный выводит Козлова из комнаты для допросов. Тот, шатаясь, идет по коридору, заложив руки за спину. Впереди показывается Николай Борисов с конвойным.

КОНВОЙНЫЙ: К стене!

Николай Борисов останавливается и поворачивается к стене. Мимо него проходит Козлов. Борисов незаметно провожает того взглядом. Козлов оглядывается. Их взгляды встречаются. Борисов кивает.

КОНВОЙНЫЙ: Пошли!

Николай Борисов продолжает путь по коридору. Конвойный идет за ним.

18. КВАРТИРА ЕГОРОВОЙ

Тетка и брат Егоровой медленно двигаются по комнате. Складывают вещи в рюкзак. Видно, что делают все из последних сил. Тетка обращает внимание на книгу, которую брат засовывает в рюкзак.

ТЕТКА: Книжку оставь!

БРАТ: Это же «Как закалялась сталь».

ТЕТКА: Ты её назубок знаешь. Оставь. Рюкзак и так поднять нельзя.

Брат вынимает книгу и перелистывает страницы.

БРАТ: «Самое дорогое у человека – это жизнь. Она дается ему один раз, и прожить ее надо так, чтобы не была мучительно больно за бесцельно прожитые годы…»

Брат с любовью кладет книгу на стол рядом с рюкзаком. Дверь открывается, и в комнату входят Егорова и Петров.

ПЕТРОВ: А вот и мы.

Тетка видит Егорову и бессильно садится на стул. Вытирает кончиком платка слезы, выступившие на глазах.

ТЕТКА: Ох! Я уже думала, что никогда не увижу тебя.

ЕГОРОВА: Глупости.

БРАТ: Ленка!!!

Брат бросается с ней обниматься. Петров по-деловому проходит к столу. Из кармана вынимает сверток, разворачивает его и аккуратно кладет на стол. На газете – два кусочка черного, как смоль, хлеба, луковица и три картошки. Перочинным ножом разрезает луковицу на несколько частей.

ПЕТРОВ: Картошка вареная.

Петров отходит от стола, стараясь не смотреть на еду.

ПЕТРОВ: Налетайте.

Брат первый осторожно берет картошку и начинает есть.

ТЕТКА: Ты только не торопись, а то плохо будет.

Егорова поворачивается к Петрову.

ЕГОРОВА: А ты?

ПЕТРОВ: Я уже ел.

Егорова и тетка тоже берут по картошке.

ПЕТРОВ: Ну, я пошел…

Егорова кладет картошку на место.

ЕГОРОВА: Я тебя провожу.

Они выходят в коридор. Петров прикрывает за собой дверь и поворачивается к Егоровой.

ПЕТРОВ: Ты это… Лен… выходи за меня замуж.

ЕГОРОВА: Чего?

Она ошарашена неожиданным предложением Петрова.

ПЕТРОВ: «Чего-чего»! Замуж за меня выходи.

Егорова становится грустной. Она нежно гладит Петрова по щеке.

ЕГОРОВА: Спасибо тебе…

ПЕТРОВ: Я не понял… Ты выйдешь за меня?

ЕГОРОВА: Давай сначала закончим войну, а потом вернёмся к этому разговору.

Петров вздыхает и с любовью смотрит на неё.

ПЕТРОВ: Теперь есть смысл дождаться победы.

ЕГОРОВА: Не нужно дожидаться, а нужно сделать всё, чтобы она скорее пришла.

ПЕТРОВ: Ты, как всегда права.

Она целует его в щеку и быстро скрывается в комнате. Он некоторое время смотрит на закрытую дверь, потом – довольный – шумно выходит из квартиры.

19. ПОДВАЛ

За массивным столом – Савелов. Перед ним на стуле – Николай Борисов.

БОРИСОВ: Это Козлов. Я не ошибаюсь, полковник. Это Козлов, агент АБВЕРа. Специализировался на боевых операциях. Его специально готовили для диверсионной работы.

САВЕЛОВ: Он уже не опасен, Николай Львович. Согласился сотрудничать с нами, чтобы спасти свою жалкую жизнь.

БОРИСОВ: Знаете, я даже не удивлен. Такие люди, как Козлов… И все его друзья-оуновцы будут служить любому хозяину.

САВЕЛОВ: И продадут его, если им будет угрожать опасность.

Савелов откидывается на спинку стула.

САВЕЛОВ: Что вы знаете об агенте «Граче».

Борисов удивленно смотрит на Савелова, потом, задумываясь, поднимает глаза к потолку.

БОРИСОВ: «Грач». Я слышал о ней. Настоящую фамилию – не знаю. Однажды я с ней встречался. Но очень давно. Говорили, что по образованию она – инженер.

САВЕЛОВ: Инженер?

БОРИСОВ: Да. У неё даже есть научные публикации инженерных разработок по электрофизике.

Савелов записывает показания Борисова в блокнот.

БОРИСОВ: Её отправили в СССР еще в 1935 году. С тех пор о ней я больше ничего не слышал.

САВЕЛОВ: Узнать её сможете?

БОРИСОВ: Возможно, если она не сделала пластическую операцию…

20. КОМНАТА ПАВЛА

Павел в одежде лежит на кровати, уткнувшись лицом в стену. В комнату тихо притискивается мать. Она некоторое время стоит у двери. Потом решительно идет к окну, по дороге опираясь на шкаф, стол и стулья, кроватную спинку. С силой тянет на себя одеяло, закрывающее окно. В комнату врывается яркий солнечный свет. Павел щурится от света, рукой прикрывает глаза. Мать тяжело дышит, отдыхая после того, что она сделала.

БОРИСОВА: Поднимайся.

Она складывает одеяло, бросает его на подоконник.

БОРИСОВА: Никогда не думала, что выращу слабака, который начнет жалеть себя при первой неудаче.

Павел замирает, слушая мать.

БОРИСОВА: Если бы у меня были силы, я бы давно стояла у станка на Кировском.

Павел вскакивает с кровати.

ПАВЕЛ: Они меня списали в утиль. Они меня живьем похоронили.

БОРИСОВА: «Они»! «Они»! А ты? Ты чего себя хоронишь? У тебя целые руки, целые ноги, у тебя есть голова. Неужели, тебе нечего делать, когда враг у порога твоего дома?

ПАВЕЛ: Я на фронт хочу!

БОРИСОВА: Тогда чего ты лежишь? Иди! Тебя в дверь не пускают – в окно лезь. Но своего добейся. А, лёжа в кровати, на фронт никогда не попадёшь!

Павел смотрит в окно, потом подходит к матери, обнимает её.

ПАВЕЛ: Где моя бритва?

БОРИСОВА: В ванной.

ПАВЕЛ: Прости меня.

БОРИСОВА: Я нагрею тебе воды.

21. ДВОР

Гуров и Петров через арку заходят во двор-колодец. Гуров осматривается.

ГУРОВ: Кажется, здесь.

ПЕТРОВ: Сомневаюсь, что они еще дома.

ГУРОВ: Но проверить нужно. Может, они быстро собирались, что-то забыли.

Петров хмыкает.

ПЕТРОВ: Точно. Записку для Козлова оставили с новым адресом.

Гуров и Петров заходят в подъезд.

22. ПОДЪЕЗД

На межэтажной площадке Гуров и Петров вынимают пистолеты, снимают их с предохранителей и быстро поднимаются наверх. Гуров останавливается перед дверью в квартиру и показывает Петрову: «Приготовиться!» Петров кивает, берется за ручку и осторожно дергает дверь. Та сразу открывается. Они тихо проскальзывают в квартиру.

23. КОНСПИРАТИВНАЯ КВАРТИРА

Гуров и Петров, держа пистолеты на изготовку, продвигаются по квартире, заглядывая в комнаты. Оказавшись в центральной зале, они прячут пистолеты.

ГУРОВ: Пусто.

ПЕТРОВ: Что и требовалось доказать.

ГУРОВ: Посмотри те две комнаты, а я здесь пошарю.

Петров кивает и выходит. Гуров осматривает комнату.

ГУРОВ: Так… Записку с новым адресом они точно не оставили.

Гуров проходит по комнате, из мебели в которой находится пустой сервант, дырявое кресло, круглый стол и несколько стульев. Гуров заглядывает в сервант, проверяет: нет ли тайника в столе. Затем принимается за кресло. В залу входит Петров, держа в руках чертежи.

ПЕТРОВ: Товарищ полковник, нашел тайничок.

ГУРОВ: Где?

ПЕТРОВ: Под кроватью в подполе. Какие-то рисунки.

Гуров рассматривает чертежи.

ГУРОВ: Вижу. Не слепой. Это чертежи.

Петров крутит чертежи в руках.

ПЕТРОВ: А чего? Чего здесь начер… начер… нарисовано.

ГУРОВ: Не ко мне вопрос, лейтенант. Это знает только специалист. Я с чертежами никогда не имел дело.

ПЕТРОВ: Я тоже.

ГУРОВ: Одно могу сказать точно. Если они их спрятали, значит, это что-то ценное.

ПЕТРОВ: Тогда почему не забрали?

ГУРОВ: Может, не успели? Мы это поймем, когда узнаем, что на этих чертежах изображено.

24. ПОДЪЕЗД

Гуров и Петров выходят из конспиративной квартиры. По лестнице поднимается женщина с бидончиком воды в руках, обращает внимание на них. Смотрит с подозрением.

СОСЕДКА: Вы что здесь делаете?

Гуров показывает ей удостоверение.

ГУРОВ: Мы не бандиты и не мародеры.

СОСЕДКА: А что вам нужно в квартире Родионовой?

ГУРОВ: Ищем хозяйку.

СОСЕДКА: Она здесь редко бывает. Она в соседнем подъезде живет. А эту квартиру постояльцам сдает.

Гуров и Петров переглядываются.

ГУРОВ: В соседнем подъезде? Она сейчас дома?

СОСЕДКА: Уже должна была с работы прийти.

ПЕТРОВ: Покажете, где живет?

Женщина разводит руки в стороны.

СОСЕДКА: Я бы рада, но у меня сил нет бегать туда-сюда. Вы её сами найдете. 47 квартира.

ПЕТРОВ: Спасибо.

Они быстро спускаются вниз. Женщина провожает их взглядом, качает головой и быстро поднимается по лестнице.

25. ПОДВАЛ

Дверь в комнату для допросов открывается и на пороге появляется конвойный. Савелов поднимается из-за стола.

САВЕЛОВ: Благодарю вас, Николай Львович. Если еще что-нибудь вспомните…

БОРИСОВ: Конечно, конечно, полковник. Я обязательно всё вам расскажу.

Савелов бросает взгляд на конвойного.

САВЕЛОВ: Уведите.

Борисов встает и идет к выходу. Останавливается и нерешительно поворачивается к Савелову.

БОРИСОВ: Полковник, могу ли я встретиться с женой и сыном?

Савелов поднимает на него глаза.

САВЕЛОВ: Думаю, вы это заслужили, Николай Львович. Я постараюсь организовать вам с ними свидание.

БОРИСОВ: Спасибо.

Савелов кивает. Борисов выравнивается и выходит из помещения.

26. ПОДЪЕЗД

Гуров и Петров останавливаются у двери, на которой висит табличка с цифрами «47». Петров нажимает на кнопку звонка, но звонок не отзывается. Гуров дергает дверь. Та открыта. Гуров и Петров заходят в квартиру.

27. ПРИЕМНАЯ

В приемной военного комиссара, кроме секретаря, на стульях у стены сидят три офицера и два гражданских. Дверь кабинета комиссара открывается. Из кабинета выходит Павел Борисов. Он весь красный от возмущения. Комиссар заглядывает в приемную и кричит секретарю.

КОМИССАР: Запомните этого лейтенанта и больше его ко мне не пускайте.

Секретарь вытягивается по стойке: «Смирно!».

ПАВЕЛ: Вы не имеете права держать меня в тылу!

КОМИССАР: А я вас и не держу, лейтенант. Если хотите приносить пользу Родине, идете на Кировский завод.

ПАВЕЛ: Я боевой офицер и должен быть на фронте.

КОМИССАР: Сейчас везде фронт.

Павел садится на стул.

ПАВЕЛ: Я отсюда никуда не уйду.

КОМИССАР: Пожалуйста, сиди… Пока остальные будут обеспечивать защиту нашего города. Сиди!!!

Комиссар скрывается у себя в кабинете и захлопывает за собой дверь. Посетители с сочувствием смотрят на Павла, который, обхватив голову руками, сидит на стуле.

28. КВАРТИРА РОДИОНОВОЙ

Гуров и Петров проходят по коридору и оказываются в комнате, в центре которой на полу лежит женский труп. Лицо женщины изуродовано. Гуров присаживается и трогает руку женщины.

ПЕТРОВ: Она?

ГУРОВ: А я откуда знаю?!

У входа в комнату слышится тяжелый выдох.

СОСЕДКА: О, Господи!

Гуров и Петров поворачиваются на голос, видят соседку, с которой они разговаривали ранее.

29. ПРИЕМНАЯ

Секретарь, искоса поглядывая на Павла, поднимает трубку внутренней связи.

СЕКРЕТАРЬ: Алло, дежурный? Пришлите наряд. Здесь еще один на фронт просится.

Павел поднимается. Он уже спокоен.

ПАВЕЛ: Не нужно…

Он направляется на выход из приемной. Останавливается у двери.

ПАВЕЛ: Извините.

Он отдает честь и выходит.

30. КВАРТИРА РОДИОНОВОЙ

Гуров показывает на труп.

ГУРОВ: Это Родионова?

СОСЕДКА: Да. Что с ней?

ПЕТРОВ: Убили.

СОСЕДКА: Убили…

ПЕТРОВ: Вы видели постояльцев, которые жили в её квартире?

СОСЕДКА: Я редко выхожу из дома. Только за водой и карточки отоварить. Один раз столкнулась с ними на лестнице. Они быстро проскочили мимо меня. Да они меня мало интересовали.

ГУРОВ: Вы сказали, что Родионова работала. А где?

СОСЕДКА: Уборщицей в «Ленэнерго».

Гуров и Петров переглядываются. Соседка садится на стул, стоящий у двери.

СОСЕДКА: Раньше она там инженером была. Когда город в блокаду попал и всех эвакуировали, она отказалась уезжать и осталась там простой уборщицей работать.

Гуров осматривает комнату.

ГУРОВ: А родственники у неё были?

СОСЕДКА: О родственниках ничего не знаю. Одна она была. Жила себе, никого к себе не подпускала. Вежливая была, но не приветливая.

Гуров открывает шкаф, в котором висят несколько платьев. Он их сдвигает в сторону и просматривает шкаф за платьями.

СОСЕДКА: Сколько её помню, к ней вообще редко, кто приходил. Разве что по работе…

Гуров заглядывает в подвесной шкафчик, затем в стол.

ГУРОВ: Странно…

СОСЕДКА: Что странного?

ГУРОВ: Женщина… И не одной фотографии.

ПЕТРОВ: Наверное, уродливая была?

СОСЕДКА: Ну, не скажите. Баба она видная… была. Все при ней было. И сверху, и снизу.

ПЕТРОВ: А чего ж одна?

СОСЕДКА: А кто вас, мужиков, разберет?

Гуров подходит к соседке.

ГУРОВ: Посмотрите, пожалуйста, внимательно. Это точно Родионова?

Соседка рассматривает труп, лежащий посередине комнаты.

СОСЕДКА: Она. А кто ж ещё?

31. КАЮТА

В каюте находится капитан 2-го ранга Святов. В каюту входит Павел. Святов, улыбаясь, поднимается навстречу.

СВЯТОВ: Ну, здравствуй, инженер. Наслышан о твоих подвигах.

Павел скромно топчется у входа.

СВЯТОВ: Не стой, проходи, садись.

Святов вынимает из ящика два граненых стакана и фляжку с водкой.

Разливает водку по стаканам.

СВЯТОВ: Давай помянем дружка моего капитана Жирова.

Павел хмыкает.

ПАВЕЛ: «Макароны по-флотски»…

СВЯТОВ: Точно! Хороший был мужик.

Они поднимают стаканы, некоторое время молчат, затем выпивают содержимое. Павел кривится.

СВЯТОВ: А вот закусить у меня нечем.

ПАВЕЛ: Ничего. Обойдемся…

Святов прячет стаканы и флягу в стол.

СВЯТОВ: Рассказывай, чего пришёл?

ПАВЕЛ: За помощью, капитан 2-го ранга.

Святов машет рукой.

СВЯТОВ: Давай без официоза, Паша.

Павел кивает.

ПАВЕЛ: Помогите попасть на фронт, Иван Георгиевич.

СВЯТОВ: А в чем проблема? Такому офицеру, как ты, любой будет рад.

ПАВЕЛ: Комиссовали меня.

СВЯТОВ: Не понял?

ПАВЕЛ: По здоровью. Я не прошел медицинскую комиссию. Они отправляют меня в тыл.

Святов изучающе смотрит на Павла.

СВЯТОВ: А ты как?

ПАВЕЛ: Я воевать хочу.

СВЯТОВ: Автомат держать сможешь?

Павел сжимает пальцы в кулаки.

ПАВЕЛ: Я их зубами рвать буду.

Святов улыбается и снимает трубку с телефонного аппарата.

СВЯТОВ: Алло! Свяжи меня с Ежовым.

Ожидая ответа, Святов подмигивает Павлу.

СВЯТОВ: Зубами, значит…

В трубке отзывается Ежов.

ЕЖОВ: Слушаю тебя, Иван Георгиевич?

СВЯТОВ: Приветствую тебя, Сан Саныч. Тебе толковые инженеры нужны?

32. КАБИНЕТ ЕЖОВА

Ежов сидит за столом и говорит по телефону.

ЕЖОВ: Толковые? Нужны.

СВЯТОВ: Есть у меня такой. Павел Борисов. Он мне оборону на Гогланде устанавливал.

ЕЖОВ: Что с ним не так, если ты мне звонишь?

СВЯТОВ: Комиссовали его из-за ранений.

ЕЖОВ: Будут проблемы.

СВЯТОВ: Сан Саныч, он один целый месяц Гогланд от немцев защищал.

Ежов удивленно поднимает брови.

ЕЖОВ: Один?

СВЯТОВ: Да.

ЕЖОВ: Пусть он завтра с утра ко мне придет. Я что-нибудь придумаю.

СВЯТОВ: Спасибо.

ЕЖОВ: Еще раз скажи мне его фамилию?

СВЯТОВ: Борисов Павел Николаевич.

Ежов кладет трубку на телефонный аппарат и на листочке календаря пишет: «Борисов Павел Николаевич».

33. ЛОДОЧНАЯ СТАНЦИЯ

На спортивной площадке лодочной станции проходят занятия отряда диверсантов. Руководит ими майор Майер. В спарринге участвуют несколько пар. Они нападают друг на друга, перебрасывают друг друга, отрабатывая элементы рукопашного боя. На пирс выезжает черный «Мерседес». Майор Майер видит машину и быстро направляется к ней. Автомобиль останавливается, из него выходит полковник Бауэр. Он разминает спину от долгого сидения. Майер подходит к полковнику и вскидывает руку.

МАЙЕР: Хайль Гитлер!

Полковник Бауэр кивает ему в ответ.

БАУЭР: Нужно ускориться, майор. От Грача пришли новые сведения. Русские собираются перебросить в Ленинград кабель, чтобы обеспечить город электроэнергией.

МАЙЕР: Не может быть?!!

БАУЭР: Может. На заводе «Севкабель» уже изготовлен кабель.

МАЙЕР: Но это невозможно!

БАУЭР: У русских всё возможно. Вместо специальной бумаги, которой у них не оказалось, они использовали бумагу с водяными знаками, которую взяли в Монетном дворе.

МАЙЕР: Что нужно сделать?

БАУЭР: Сорвать прокладку кабеля. Для этого понадобится вся ваша команда.

Майер вытягивается по стойке: «Смирно!»

МАЙЕР: Мы готовы.

БАУЭР: Под прикрытием авиации, ваша команда займет остров Сухо. Таким образом, мы убьем сразу два зайца.

Майер внимательно слушает полковника Бауэра. А тот тихо продолжает.

БАУЭР: Перекроем водную трассу, по которой русские снабжают город продовольствием, и обрубим электрокабель.

МАЙЕР: Захватить остров будет сложно. У них хорошо налажена радиосвязь. Русские корабли быстро придут на помощь.

БАУЭР: Значит, нужно лишить их этой связи.

МАЙЕР: Как?

Бауэр хмыкает и с загадочным видом смотрит на майора.

БАУЭР: Председатель нам поможет.

МАЙЕР: Не доверяю я русским.

Бауэр снисходительно вздыхает.

БАУЭР: Майор, не списывайте свои грехи на русских. Выполняйте то, что вам поручают. А с русскими я разберусь сам.

34. КАБИНЕТ ЕЖОВА

В кабинете Ежов и Гуров. На столе перед Ежовым лежат чертежи, найденные в тайнике конспиративной квартиры. Ежов изучает их.

ЕЖОВ: Это не наши чертежи. Но сделаны они профессионально.

ГУРОВ: Они имеют отношение к вам?

ЕЖОВ: Непосредственное. Это чертежи прокладки электрокабеля по дну Ладожского озера от Волховской ГЭС до Ленинграда. Но в них много неточностей.

ГУРОВ: Что это значит?

ЕЖОВ: Тот, кто делал их – профессионал, который хорошо разбирается в нашей инженерной работе, но не имеет доступа к нашей секретной документации.

Ежов еще раз рассматривает чертежи.

ГУРОВ: Кто мог воспользоваться вашим ключом?

ЕЖОВ: Кроме меня – никто.

ГУРОВ: Для того, чтобы сделать дубликат с вашего ключа, нужно хотя бы на время получить его в руки.

ЕЖОВ: Возможно, но я его никому не давал.

ГУРОВ: Его могли взять без вашего ведома…

Ежов обращает внимание на значок в углу чертежа. Значок похож на сидящую на ветке птицу.

ЕЖОВ: Погодите… Я это уже где-то видел.

Гуров тоже рассматривает значок.

ГУРОВ: Где?

ЕЖОВ: Если бы вспомнил, сразу бы сказал.

Ежов смотрит в окно, пытаясь вспомнить, но не может. Он встряхивает головой и поворачивается к Гурову.

ЕЖОВ: Возможно, вы правы на счет ключа. Тогда под подозрение попадают все, кто близко общался со мной.

Гуров отрывается от чертежей.

ГУРОВ: Верно.

Ежов трет рукой лоб.

ГУРОВ: Где обычно вы храните ключ?

ЕЖОВ: В кармане.

ГУРОВ: Где он сейчас?

Ежов поднимается и идет в комнату отдыха, которая находится рядом с кабинетом. Гуров следует за ним. В комнате отдыха Ежов открывает шкаф, в котором висит пальто. Из кармана достает ключ и протягивает его Гурову.

ЕЖОВ: Вот.

Гуров хмыкает.

ГУРОВ: При вас в эту комнату кто-нибудь когда-нибудь заходил?

Ежов задумывается, потом отрицательно вертит головой.

ЕЖОВ: Нет… Но разве что… уборщица.

Гуров улыбается.

ГУРОВ: Вот видите. Где она сейчас?

ЕЖОВ: Без понятия. У них свой график работы. Я в это не вникал. Но мы сейчас узнаем.

Они возвращаются в кабинет. Ежов снимает трубку телефона внутренней связи.

ДЕЖУРНЫЙ: Слушаю?

ЕЖОВ: Дежурный, пришлите ко мне уборщицу, которая убирает в моем кабинете.

ДЕЖУРНЫЙ: Сан Саныч, Родионова уже второй день не выходит на работу.

ЕЖОВ: Что с ней случилось?

ГУРОВ: Убили её.

Ежов удивленно поворачивается к Гурову.

35. ПОДВАЛ

Конвойный заводит в комнату для допросов Борисова. Савелову поднимается навстречу.

САВЕЛОВ: Что-то вспомнили, Николай Львович.

БОРИСОВ: Я хотел предложить вам свои услуги.

САВЕЛОВ: В чем?

БОРИСОВ: Вы не найдете без меня Грача. Только я её видел и могу опознать.

САВЕЛОВ: Допустим.

Савелов показывает Борисову на стул, а сам идет на свое место за стол.

Борисов садится.

САВЕЛОВ: Что вы предлагаете?

БОРИСОВ: Главная цель немцев – это остров Сухо. Пока он у вас в руках, немцы не смогут перекрыть дорогу, по которой вы снабжаете Ленинград.

САВЕЛОВ: Возможно.

БОРИСОВ: Скорее всего, Грач уже на острове. Может быть, даже не одна.

Борисов делает паузу, давая возможность Савелову оценить его слова.

САВЕЛОВ: Продолжайте.

Борисов кивает.

БОРИСОВ: Предлагаю отправить меня на остров Сухо. Под конвоем, разумеется. Я помогу вам найти и обезвредить этого агент.

36. КАБИНЕТ ЕЖОВА

Гуров за столом просматривает папку с личным делом Нины Родионовой. На первой странице, где должна находиться фотография, зияет дырка. Кто-то просто вырвал фотографию. Гуров закрывает папку и поднимает голову.

ГУРОВ: Кто-то поработал с личным делом Родионовой. Фотографии этой загадочной дамы отсутствуют и дома, и на работе.

ЕЖОВ: Её же убили.

ГУРОВ: Может быть, может быть.

На столе звонит телефон. Ежов снимает трубку.

ЕЖОВ: Слушаю? (слушает, протягивает трубку Гурову) Вас.

Гуров отвечает на звонок.

ГУРОВ: Да?

В трубке слышится голос Петрова:

ПЕТРОВ: Товарищ майор, доктор, который проводил вскрытие Родионовой, сказал, что у неё были парализованы ноги.

ГУРОВ: Давно?

ПЕТРОВ: С детства. Она не могла ходить.

ГУРОВ: Выходит, это не Родионова.

ПЕТРОВ: Да.

ГУРОВ: Ну, вот… Уже вырисовывается какая-то картина.

37. ВАГАНОВО. У ШТАБА

По центральной улице, которая разделяет деревню Ваганово на две части, едет полуторка. В кузове сидит Егорова. Автомобиль выезжает на центральную площадь и равняется с избой, в которой располагается штаб сводно-боевого отряда. Егорова поднимается на ноги и стучит кулаком по кабине. Полуторка останавливается. Егорова ловко спрыгивает на землю. Стучит в дверь водителя:

ЕГОРОВА: Спасибо!

Машина тут же срывается с места и быстро скрывается из вида. Егорова забрасывает рюкзак за спину и, улыбаясь, направляется в штаб.

38. КАБИНЕТ ЕЖОВА

В кабинете за столом сидит Ежов. Напротив него – Павел Борисов.

Ежов с интересом рассматривает Павла.

ЕЖОВ: Иван Георгиевич редко кого рекомендует. Значит вы, действительно, стоите того.

Павел, смущенно, пожимает плечами.

ПАВЕЛ: Я просто выполнял свой долг.

Ежов кивает.

ЕЖОВ: Я возьму вас на службу, но с условием…

Павел настороженно выпрямляется.

ЕЖОВ: Работа тяжелая – поблажек из-за болезни не будет.

ПАВЕЛ: Я вас не подведу.

ЕЖОВ: Надеюсь.

ПАВЕЛ: Что я должен делать?

ЕЖОВ: Нужно усилить оборону острова Сухо. Сейчас это ключевая точка на Ладожском озере. Небольшой гарнизон острова обеспечивает охрану водной дороги жизни.

Павел внимательно слушает Ежова.

ЕЖОВ: Кроме того, на острове днем прячется бригада электромонтажников, которые по ночам тянут электрокабель в Ленинград.

ПАВЕЛ: Мне будут нужны люди.

ЕЖОВ: Только солдаты гарнизона. Других нет.

ПАВЕЛ: А монтажники?

ЕЖОВ: Монтажницы. Бригада состоит из женщин. Их брать нельзя.

ПАВЕЛ: Почему?

ЕЖОВ: Они – заключенные. У них был выбор: или расстрел, или…

ПАВЕЛ: Понятно. Какое вооружение есть на острове?

ЕЖОВ: Сейчас свяжемся с командиром гарнизона и это выясним.

39. ШТАБ

В штабе сводно-боевого отряда проходит совещание, которое проводит лейтенант Лукьянченко. На совещании присутствуют Гладышев, Егорова, Воронов, Якушев, Лапин и Селиванов. Они расселись в разных местах: кто на лавке у печи, кто у окна, кто за столом.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Нашему подразделению приказано усилить охрану бригады, которая прокладывает электрокабель по дну озера.

ГЛАДЫШЕВ: Сергей Сергеевич, товарищ лейтенант! У них охраны по самую крышу. А у нас каждый день сюрпризы. На пятом складе недостача. На железке – убийство.

ЯКУШЕВ: А на косе рыбаки схрон немецкий нашли.

Воронов отвешивает Якушеву подзатыльник.

ВОРОНОВ: Не встревай.

ЯКУШЕВ: А я чо? Я не чо…

Лукьянченко поднимается.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Это не обсуждается. Это приказ. Ясно?

Гладышев вздыхает.

ГЛАДЫШЕВ: Так точно.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: А если ясно, идите готовьтесь. Сегодня ночью катер на остров Сухо.

Все шумно поднимаются со своих мест.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Гладышев, Егорова, останьтесь.

Воронов, Якушев, Лапин и Селиванов выходят. Гладышев и Егорова подходят к столу.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: По сведениям контрразведки, на острове Сухо находится немецкий шпион Грач. Не исключено, что у неё есть сообщник.

ГЛАДЫШЕВ: У неё?

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Да. Это сужает круг подозреваемых. У меня есть идея.

Гладышев и Егорова вопросительно смотрят на командира.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Что если мы отправим нашу Егорову бригаду монтажниц.

ГЛАДЫШЕВ: Лейтенант, там же зечки? Они её быстро раскусят.

Лукьянченко поворачивается к Егоровой.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Раскусят?

Егорова улыбается Лукьянченко в ответ.

ЕГОРОВА: Не раскусят. У меня с некоторых пор большой опыт общения с такими особами.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Ну, вот и ладненько.

Лукьянченко потирает руки, показывает на стопку папок на подоконнике.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Вон… Это личные дела осужденных, которые работают в этой бригаде. Изучай.

40. ВАГАНОВО

Полуторка тормозит у штаба сводно-боевого отряда. Из неё выгружается Павел Борисов и смотрит по сторонам. Возле штаба стоят Воронов, Якушев, Селиванов и Лапин. Лапин вынимает пачку папирос и предлагает товарищам. Якушев тоже тянет руку. Воронов перехватывает её.

ВОРОНОВ: А тебе еще рано.

ЯКУШЕВ: Как языка брать не рано, а тут чо?

ВОРОНОВ: Не чо? Никотин вредный для твоего малолетнего здоровья.

Селиванов улыбается.

СЕЛИВАНОВ: Где-то я читал, что капля никотина убивает лошадь.

ЯКУШЕВ: Так то ж лошадь, а я – человек.

ВОРОНОВ: Тебе до человека ещё расти и расти. Ты у нас еще в юнгах ходишь.

Якушев вздыхает и прячет руки за спину.

ЯКУШЕВ: А я чо? Я не чо?

К группе подходит Павел.

ПАВЕЛ: Простите, вы не подскажете, где находится штаб сводно-боевого отряда старшего лейтенанта Лукьянченко.

ЛАПИН: Штаб перед тобой, лейтенант.

Павел оценивает деревянную избу.

ПАВЕЛ: Здесь?

Лапин хмыкает.

ЛАПИН: А ты царские хоромы в деревне ожидал увидеть?

Но Павел не отвечает на реплику Лапина. Он входит в избу.

41. ШТАБ

Егорова, устроившись на деревянной кушетке, установленной за загородкой у печи, изучает личные дела, подходящих по возрасту Родионовой, женщин. Перед ней пять папок, на которых красными чернилами каллиграфически выведены фамилии: «Лютнева», «Красовская», «Бурко», «Татарова» и «Мороз». Она рассматривает фотографии всех женщин, затем прячет их в папки. Подхватив личные дела, выходит из-за загородки и замирает на месте. Видит, что за столом рядом с Лукьянченко сидит молодой седой парень со шрамами на лице, которого она встречала в больничном коридоре. Лукьянченко поворачивается к ней.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Егорова, присоединяйся, пока чай не остыл.

Егорова возвращает папки с личными делами обратно на подоконник.

ЕГОРОВА: Спасибо, Сергей Сергеевич, я с ребятами попью.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Ну, как хочешь. Мое дело предложить, а тебе отказаться. Иди! Они, наверняка, тебя под дверью ждут-не дождутся.

Егорова улыбается и, прихватив с вешалки свое пальто, быстро выскакивает из избы, бросив изучающий взгляд на загадочного молодого человека.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Хорошая девка, я тебе скажу. И опер классный. Такого матерого шпиона разоблачила.

Павел пьет горячий чай без сахара и внимательно слушает Лукьянченко.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Они готовили диверсию на водонапорной станции. Хотели оставить город без воды. Послали шпиона, тот попал в поле зрения нашей Егоровой. И она своего не упустила.

Лукьянченко отставляет в сторону пустую кружку и подмигивает Павлу.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Закрутила с ним роман, а он уши развесил и не заметил, как начал работать на нашу разведку.

ПАВЕЛ: Закрутила роман?

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Ну, не по-настоящему, конечно…

ПАВЕЛ: Не понимаю, как можно закрутить роман не «по-настоящему».

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Настоящий опер может…

Павел качает головой, внутренне не соглашаясь с Лукьянченко. Ему не приятно слышать, что кто-то может закрутить роман с врагом. Даже для великой цели.

42. ПРИЧАЛ

На причале стоят Гладышев, Егорова, Воронов, Якушев, Лапин, Селиванов и Павел Борисов. Рядом с ними – Лукьянченко. Он поглядывает на часы и смотрит в сторону берега. К нему подходит Гладышев.

ГЛАДЫШЕВ: Пора, Серёжа.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Знаю, что пора.

ГЛАДЫШЕВ: Тогда чего ждем?

Лукьянченко еще раз смотрит на часы.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: С моря погоды.

Гладышев хмыкает.

ГЛАДЫШЕВ: Понял. Сейчас начальство пожалует. Пойду ребятам скажу, чтоб привели себя в порядок.

Лукьянченко машет рукой.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Расслабься. Они не по нашу душу.

На пирсе появляются Савелов и Николай Борисов в сопровождении двух конвойных. Они быстро приближаются к катеру. Лукьянченко поворачивается к своим подчиненным.

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Чего стоите? Быстро грузимся. И так столько времени потеряли.

Все грузятся на катер. Савелов и Николай Борисов подходят к группе.

Лукьянченко козыряет:

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Товарищ полковник, катер готов к отправке.

Савелов кивает.

САВЕЛОВ: Инженер здесь?

ЛУКЬЯНЧЕНКО: Так точно. Уже погрузился.

Савелов поворачивается к Борисову.

САВЕЛОВ: Ваш сын на катере, Николай Львович. Теперь у вас будет достаточно времени с ним пообщаться.

БОРИСОВ: Благодарю вас, полковник.

Савелов поворачивается к конвойным.

САВЕЛОВ: Свободны.

Савелов рукой приглашает Борисова подняться по трапу на катер.

43. ОЗЕРО

Небольшие волны бьются о борт катера. Тот неслышно отчаливает от берега и быстро набирает обороты, направляясь на остров Сухо. Яркая Луна, выглядывая из-за низких облаков, освещает водную гладь озера, создавая зыбкую дорожку, по которой движется катер.