Читать книгу Веселые истории про Антона Ильича (сборник) - Сергей и Дина Волсини - Страница 8

К ресторану, стоящему отдельным двухэтажным особняком на одной из центральных улиц Москвы, стали съезжаться автомобили. Те, что попроще, останавливались лишь на минутку, чтобы высадить пассажиров и ехать дальше, машины посолидней припарковывались на просторной, расчищенной от снега стоянке. Было около восьми вечера – время ужинать.

Старенькая «Волга» грязно-желтого цвета затормозила резко и шумно.

По обледенелой дороге машину протащило вперед, и она остановилась едва не в десяти метрах от входа в заведение. Через мгновение включились белые фонари заднего хода, но не тут-то было: место позади уже было занято другим автомобилем. С минуту машина стояла без движения, затем ее дверцы с лязгом распахнулись, и из них вышли две ярко одетые барышни. Обе они были явно недовольны произошедшим и не стремились скрыть своего гнева: с грохотом захлопнув двери такси и не переставая громко ругать водителя, не заботясь о том, что их слова привлекали внимание окружающих, они стали пробираться к ресторану по заснеженной обочине, высоко поднимая ноги и придерживая руками полы длинных одежд.

– Ну, рассказывай скорей, – нетерпеливо попросила одна, когда они, наконец, устроились за столиком на втором этаже и сделали заказ.

– Ну что рассказывать, сейчас сама увидишь. – Не торопясь, ответила вторая, доставая из сумочки поочередно телефон, зажигалку и пачку сигарет. – Многого, конечно, не жди, внешне он так себе, ничего особенного. Зато… обеспеченный. Со связями. И очень умный. Да, кстати, – добавила она, немного подумав, – не удивляйся, если он поцелует тебе ручку. И будет называть тебя по имени-отчеству – с незнакомыми он всегда так.

– Шутишь?

– Говорю тебе, он ужасно культурный, первое время так и звал меня: Евгения Паллна то, Евгения Паллна сё…

Произнося это, она набрала номер на своем телефоне и заговорила нежным и слегка обиженным голосом:

– Котик, ну ты где, мы уже… – Ее речь, по всей видимости, тут же прервали на другом конце. Отложив телефон, она вздохнула:

– На совещании. Такая уж у него работа.

Та, что назвала себя Евгенией Павловной, была девушкой весьма привлекательной. Пожалуй, в первую очередь обращали на себя внимание ее длинные белые волосы, ниспадавшие на плечи и спину ровными шелковистыми прядями. Взгляд ее светлых глаз был твердым, несколько даже упрямым. Роста она была невысокого, потому, вероятно, каблуки на ее сапогах травянисто-зеленого цвета были невероятно высокими. В своем обтягивающем трикотажном платьице Евгения Павловна, даже сидя за столом, невольно демонстрировала соблазнительные формы своей фигуры.

– Слушай, так у вас все серьезно?

– Ну естественно! – Жеманно ответила Евгения Павловна. – Стала бы я вас знакомить, если бы это было несерьезно. Он в меня по уши влюблен.

– А где вы будете жить?

– У него, конечно. Квартира его мне понравилась, с видом на Москва-реку летом белые теплоходы проплывают, туда-сюда, туда-сюда… – Евгения Павловна оторвалась от салата и мечтательно откинулась в кресле. Но тут же резко придвинулась обратно. – Внутри, конечно, на мой взгляд, немного старомодно. Ну, это и понятно, – будто бы оправдывая того, о ком шла речь, продолжала она, – здесь нужна женская рука. Да, да, ты знаешь, я уже все обдумала: кровать, возможно, еще терпит, но мягкую мебель надо сменить, обязательно сменить! В гостиную я хочу поставить что-нибудь яркое, современное. Так что, как только свадьбу отгуляем…

– Так он тебе уже предложение сделал?!

– Еще нет. – Евгения Павловна зажгла сигарету и, затянувшись, выпустила длинную струю дыма. – Но вот-вот сделает, – твердо произнесла она. – Я это чувствую.

– Ну ты даешь! А на счет мебели, ты это с ним обсудила?

– Галка, ну кто такое обсуждает? Ты что, не знаешь, как они трепетно к таким вещам относятся? Я тут у него посуду решила после обеда помыть, тарелку не удержала – краешек отбился. Хотела выбросить, ну кто из расколотой посуды есть будет, правильно? Так он не дал. Я говорю, вот, мол, и фен-шуй советует ничего битого в доме не держать. А он мне знаешь, что ответил? Мы, говорит, Евгения Паллна, слава богу не в Китае находимся, так что извольте мою тарелку на место поставить. И вообще, можете себя не обременять, для меня посуду помыть – дело вовсе не затруднительное. Так вот и сказал. А ты говоришь – мебель!

Ту, что звалась Галкой, никак нельзя было назвать красавицей. Узкие губы, выкрашенные ярко-алой помадой, делали еще более не выразительными ее небольшие, глубоко посаженные глаза. Блеклые, пепельного цвета волосы, собранные в хвост малиновой резинкой, тоже не добавляли лицу привлекательности.

Даже со стороны было очевидно, что Галка придавала огромное значение тому что говорила ее собеседница: за все время она почти не притронулась к еде, внимательно слушая и боясь пропустить хоть слово. На лице ее было написано восхищение.

– Жень, а ты не боишься вот так, сразу замуж?

Евгения Павловна недоуменно вскинула бровь.

– Ну… все-таки вы же знакомы всего три недели….

– Галка, не забывай: мне уже не двадцать, – негромко сказала Евгения Павловна, – и даже не тридцать.

Барышни уже допивали свой кофе, когда на лестнице сопровождаемый официантом появился Антон Ильич. Он медленно поднимался по ступенькам, как человек, которому торопиться уже не имело смысла.

Евгения Павловна, завидев его, вскинула было руки для объятий, но Антон Ильич только вяло пожал ее локоть и тяжело опустился в кресло.

Официант подал раскрытое меню.

– Котик, а мы тебя ждали-ждали, думали, когда же ты приедешь, – защебетала Евгения Павловна, вся подавшись в сторону Антона Ильича и заглядывая ему в глаза.

Антон Ильич не отвечал.

– Котик, ты что-то неважно выглядишь, устал, да? Ты слишком много работаешь. Я тебе всегда говорила, тебе надо хорошенько отдохнуть. Так нельзя…

Антон Ильич ослабил галстук, расстегнул воротник рубашки и, шумно вздохнув, откинулся на спинку кресла. Выглядел он не просто уставшим, а чем-то крайне озабоченным, казалось, будто бы только что он проделал огромный труд, но основная и самая тяжелая работа ждала его впереди.

– Ну, если никак нельзя взять отпуск, давай устроим что-нибудь на выходных, – продолжала Евгения Павловна, – знаешь, иногда два дня полноценного отдыха – и чувствуешь себя другим человеком… Мы можем поехать в дом отдыха куда-нибудь недалеко, погулять на свежем воздухе, пожарить шашлычки, как тебе? По-моему, отличная идея!

Антон Ильич жестом подозвал официанта.

– Две по пятьдесят, – произнес он, так и не посмотрев в меню.

– Котик, ты что заказываешь? Водку? Ты же обещал… – запричитала Евгения Павловна, но Антон Ильич, казалось, не обращал на ее слова ни малейшего внимания.

Принесли водку. Антон Ильич одним махом опрокинул содержимое рюмки.

– Котик, может, ты что-нибудь поешь? Нельзя же вот так, на пустой желудок…

Мы вот с Галкой поели, пока тебя ждали. Ой, я вас и не познакомила. Котик, это Галка, помнишь, я тебе про нее рассказывала…

Все это время Галка сидела замерев, во все глаза наблюдая за происходящим.

Ее лицо не скрывало крайнего изумления: она явно видела совсем не то, что ожидала. Когда назвали ее имя, она встрепенулась, алые полоски губ задвигались, собираясь что-то произнести, но ничего говорить не пришлось: Антон Ильич посмотрел в ее сторону коротким, ничего не выражающим взглядом и не сказал ни слова, было ясно, что ни выяснять ее отчество, ни целовать ручки он не намеревался.

– Может, ты все-таки поешь? Заказать тебе что-нибудь, Котик? – не унималась Евгения Павловна. – Мы вообще рано сюда приехали, правда, Галка? Представляешь, я заказала такси по тому номеру, который ты дал…

И она принялась в подробностях рассказывать о своих приключениях. Антон Ильич сидел, молча глядя перед собой. Невозможно было определить, слышал ли он то, что ему говорили. Затем, словно очнувшись от мыслей, пододвинул вторую рюмку и залпом осушил и ее.

– До чего же вы все мне надоели…

– Что с тобой, Котик? Ты о чем? – Евгения Павловна пододвинулась ближе к Антону Ильичу и дотронулась до его руки.

– Не зовите меня Котиком, Евгения Павловна, я вам сто раз говорил, – раздраженно сказал Антон Ильич, решительно отстраняя от себя руку барышни, – а впрочем, не утруждайте себя понапрасну… – он достал из кармана пиджака бумажник, вынул три тысячерублевые купюры и положил их на стол.

– Я давно собирался Вам сказать, Евгения Павловна… словом, будем считать наши взаимоотношения оконченными. Будьте здоровы.

С этими словами Антон Ильич поднялся и пошел к выходу, оставив Галку, Евгению Павловну и еще добрую половину посетителей ресторана провожать себя недоуменными взглядами.