Читать книгу Смерть на Кикладах. Сборник детективов №2 - Сергей Изуграфов - Страница 12

– Вы с ума сошли? – тихо спросил главный врач больницы, пристально сверля Смолева возмущенным взглядом.

Мужчины стояли у поста старшей медицинской сестры, которая всем своим видом демонстрировала полную незаинтересованность, при этом изо всех сил вытягивая шею в их сторону.

Еще немного – и хрустнут позвонки, подумал Алекс. Будет, как в той английской поговорке: «Любопытство сгубило кошку»!

Мимо ходили больные, носились медсестры. В процедурной чем-то гремели, над операционным блоком горела яркая оранжевая надпись на греческом: «Не входить! Идет операция!».

Главный врач, он же главный хирург госпиталя, коренастый грек лет пятидесяти, уставший и измученный, с темными кругами под глазами от хронического недосыпа, резко стянул повязку на подбородок, чтобы его негромкая речь была более внятной.

Говорили по-английски.

– Что значит «очистить отделение»? Больных я куда дену? Это интенсивная терапия! Вы хоть понимаете, что такое «интенсивная терапия»? Здесь люди после операции лежат! Некоторых с места трогать нельзя! – он осуждающе ткнул пальцем Смолеву в грудь. – Это госпиталь, а вы из него черт знает что устроили!

– Да поймите вы, дорогой доктор, – в сотый раз терпеливо объяснял Смолев вполголоса, оглядываясь на снующих вокруг медсестер. – Это вопрос безопасности ваших больных! У нас просто нет другого выхода! У вас же два блока интенсивной терапии, давайте перевезем тяжелых, остальные перейдут сами. Вы сами сказали, что второй не заполнен. Это срочно!

– Что за срочность такая, ради всего святого? Вот у меня операция через пятнадцать минут – вот там действительно срочность! А вашего Пермякова я завтра же выписываю, пусть едет домой с Богом! Оставьте моих пациентов в покое и не морочьте мне голову! У меня нет времени заниматься вашей чепухой, мне надо оперировать! Организуйте ваши полицейские засады за пределами моего госпиталя! – врач сердито вернул повязку на место и, резко развернувшись, собрался уже уходить в сторону операционных.

Старшая медицинская сестра победно хмыкнула, демонстративно уткнувшись носом в чью-то историю болезни.

Да что же я его полчаса уговаривать должен? Сам-то он не понимает? Старый упрямец, раздраженно подумал Смолев. Если мы их здесь и сейчас не возьмем – других шансов наверняка уже не будет! Но и рисковать жизнями пациентов и персонала было невозможно, Алекс прекрасно это понимал.

– Доктор, мы-то оставим, но я не могу гарантировать им безопасность, вы меня понимаете? Если мы с вами не предпримем необходимых мер, – до завтра они могут не дожить! – начал закипать Алекс. – В любое время здесь может произойти нападение. Хотите правду – извольте! Возможны налет, перестрелка, больные могут пострадать! Мы не сможем с вами этого предотвратить, если не переведем их отсюда в другое крыло и не распределим по другим этажам!

– Какая перестрелка?! Где? У меня в больнице?! – обомлел главврач, остолбенело замерев на полпути. – Вы шутите? Вы понимаете, что вы говорите? Это же дикость! Просто немыслимо! Это медицинское учреждение, понимаете вы, медицинское! Я буду жаловаться вашему начальству!

Нет, похоже договориться полюбовно не выйдет. Уперся и ни в какую!

– Доктор! Немедленно дайте распоряжение медперсоналу начать перевод больных из этого блока на другой этаж! – окончательно потеряв терпение, рявкнул Смолев, подойдя вплотную к врачу. – От лица Национального Центрального Бюро Интерпола Греческой республики я официально предупреждаю вас об опасности возможного нападения! Невыполнение требований может поставить под удар человеческие жизни, и ответственность будет полностью и целиком на вас! Повторяю, немедленно вывести всех: больных и медперсонал, и чтобы никто сюда не заходил до утра или пока их не пригласят! Чтоб даже носу не совали! Будьте любезны немедленно исполнять! И жалуйтесь потом, кому хотите!

– Ну, если вы так говорите… – после долгой паузы растерянно развел руками грек, ошеломленный напором Смолева.

У старшей сестры совершенно вытянулось лицо. Она впервые в жизни услышала, как на ее начальника повышают голос.

– Но у меня не хватает людей! – переключился в практическую плоскость главный врач. – Это займет час, как минимум!

– Наши сотрудники окажут вам все необходимое содействие, – смягчившись, кивнул Алекс и, повернувшись к трем агентам, что стояли у палаты Пермякова, скомандовал: – помогите персоналу перевезти пациентов в соседнее крыло! Двое останутся там с Пермяковым, а вы – ткнул он пальцем в агента постарше, и, как ему показалось, поопытнее, – немедленно возвращайтесь!

Главврач вызвал по интеркому весь свободный медперсонал: своего заместителя, трех медсестер и двух санитаров, все еще кипя от негодования поставил им задачу и сердито ушел в сторону операционного блока.

Ну слава Богу, дело пошло, подумал Алекс. До чего же упрям, старый черт!

Медсестры забегали, санитары прикатили каталки, агенты помогали выводить людей из палат.

Смолев проследил за тем, чтобы Глеб в сопровождении агента проследовал в другой корпус, зашел в его пустую палату и сел на стул у окна.

Хорошо бы успеть до их прихода, подумал он, задумчиво глядя в окно.

Алекс достал свой матово поблескивающий «Herstal FN», проверил магазин с патронами и прикрутил глушитель.

Потом взглянул на разворошенную койку, в голову ему пришла идея. Он вытащил из шкафа дополнительный матрас, подушки и, соорудив на кровати нечто бесформенное, укрыл это одеялом. Слабо похоже на человека, но возиться времени не было.

Через полчаса в отделении наступила полная тишина.

Алекс прошелся по палатам и выключил везде свет, оставив ночники. На улице уже темнело. В коридоре по-прежнему ярко горели слепящие галогеновые лампы.

Это хорошо, подумал Смолев, вспомнив свою реакцию на их свет во время последнего визита в отделение, это замечательно, пусть слепят!

Оставшийся с ним агент надел белый халат и уселся на место дежурной медицинской сестры. Сам Смолев был готов занять пост в палате Пермякова. Оставалось ждать.

Когда за окном окончательно стемнело, и в больничном саду неугомонные цикады завели свои трескучие трели, на лестнице, ведущей на этаж, раздались быстрые шаги.

Алекс переглянулся с агентом и, ободряюще кивнув ему, скрылся в палате. Приоткрыв дверь, он услышал разговор на английском:

– Скажите, где я могу найти Глеба Пермякова? – голос был низким и звучным, с характерным русским акцентом.

– В конце коридора, дверь налево, – ответил «медбрат», как и было договорено, добавив недовольным тоном: – только недолго, лечащий врач ограничивает посещения, к тому же, больные уже отдыхают! Это же блок интенсивной терапии!

– Я недолго, – произнес уверенный голос и шаги глухо зазвучали по направлению к палате.

Зайдя в тамбур, незнакомец плотно закрыл наружную дверь, затем, аккуратно приоткрыв внутреннюю, заглянул внутрь, не заходя в палату.

Смолев стоял за шкафом в неглубокой нише, справа от двери, и посетитель не мог его видеть.

Убедившись в том, что все тихо, незнакомец аккуратно просочился внутрь, закрыл плотно вторую дверь, достал из внутреннего кармана пистолет с глушителем и, направив дуло в сторону кровати, нажал на спусковой крючок раз, второй, третий…

Заглушенные хриплые металлические щелчки следовали один за другим. Выстрелы взбивали одеяло на кровати. Что-то заподозрив, он быстро подошел к кровати, сдернул одеяло и выругался, обнаружив подлог.

– Руки вверх! – резко и грубо скомандовал Смолев за спиной незнакомца по-русски, пока тот пребывал в нерешительности. – Только дернись, я отстрелю тебе башку! Пистолет на пол, живо! Дважды не повторяю! Стреляю на поражение! Ну? Ну?!

Пистолет упал на пол с тяжелым металлическим стуком.

Алекс бросил взгляд мельком: ожидаемо – «Макаров» с глушителем.

Подняв руки, незнакомец застыл, опустив голову. Роста он был среднего, ничего примечательного во внешности. Белесое, смазанное лицо, бесцветные глаза. Не за что зацепиться взглядом. Голос был, правда, уверенным. Словно у незнакомца за долгие годы сложилась привычка командовать.

– Понимаю вас, – произнес Смолев уже мягче. – Обидно, когда получаешь не то, что хочется. Медленно отходим в дальний угол, лицом к стене! Шевельнетесь – убью не задумываясь!

– Кто вы такой? – неожиданно спокойно произнес незнакомец, послушно выполняя распоряжения Алекса и отойдя в дальний угол. – И что вам здесь нужно? Где Пермяков?

– Пермяков в безопасности. Я из Интерпола. Кто вы такой? – поинтересовался Смолев, продолжая держать незваного гостя на мушке.

– Ах, Интерпола, – усмехнулся незнакомец и покачал головой. – Это серьезно! Что делать будем дальше, уважаемый соотечественник? Не до утра же мне вот так стоять с поднятыми руками?

– Почему бы и нет? – безмятежно пожал плечами Алекс. – Меня это совершенно не напрягает. Стойте, стойте, оборачиваться не надо, руки опускать тоже. Одно резкое движение – и я стреляю! Руки на стену, выше, выше! Вот так! Так вы не ответили мне на вопрос, кто вы такой?

– Не валяйте дурака, – процедил сквозь зубы задержанный. – С чего вдруг мне с вами откровенничать? Интерпол – так Интерпол! И чего мы ждем?

В этот момент отворилась дверь и заглянул агент, чтобы удостовериться, что все в порядке. Только он хотел зайти в палату, как в коридоре послышались шаги и голоса.

Алекс кивком головы отослал агента обратно, продолжая держать незнакомца на мушке.

Удивительно, насколько он спокоен и уверен в себе, подумал Смолев, прислушиваясь через приоткрытую дверь к тому, что происходило в коридоре.

– Мне необходимо забрать лекарства из процедурной, как вы не понимаете, – звучал из коридора рассерженный женский голос на повышенных тонах. Говорили по-английски. – Пропустите меня, вы мне мешаете работать! Я буду жаловаться главному врачу!

Странно, подумал Алекс. Почему медицинская сестра говорит по-английски, а не по-гречески? И сколько их там? Какой черт их принес, ясно же было сказано…

В этот момент в коридоре послышалась какая-то возня, раздались выстрелы, кто-то громко охнул – и тяжелое тело упало на пол. Было слышно, как какая-то женщина забилась в истерике.

– Андрей, ты там? – раздался требовательный женский голос. Говорила уже другая – голос был низким и хриплым, словно прокуренным. – Что у тебя?

– Меня держат на мушке, Катрин! – крикнул незнакомец. – Это засада! Здесь русский из Интерпола.

– Ясно! Слышишь, мент! У меня заложница! – прокричала она. – Твой помощник уже готов, если ты сейчас же не отпустишь моего друга – я и ее положу, а потом пройдусь по палатам – мне терять нечего! Да не визжи ты, дура! – прикрикнула она на кого-то в коридоре, и был слышен глухой звук удара. Всхлипывания стали глуше.

Плохо, очень плохо, с горечью подумал Алекс. Делать нечего – надо выходить. В палатах, слава Богу, уже никого нет, но рисковать жизнью еще одного человека он не имел морального права.

– Хорошо! – крикнул он в приоткрытую дверь. – Мы выходим! Только предупреждаю сразу, ваш друг у меня на мушке. Что не так – я выстрелю!

И, обернувшись к стоявшему у стены, он скомандовал:

– Пошел на выход, медленно! Дернешься – убью!

Они медленно вышли вдвоем из палаты. Впереди шел незнакомец, которого его соучастница назвала Андреем; он шел, подняв руки и медленно ступая, чувствуя холодящий металл пистолета Смолева у своего затылка.

Алекс шел за ним, готовый выстрелить в любой момент. При выходе в коридор его взору открылась следующая картина: тяжело раненый агент истекал кровью в трех шагах от процедурной, но было видно, что он еще дышал. У стойки поста, широко расставив ноги, стояла женщина средних лет в темном спортивном костюме, держа в руке пистолет, направленный в голову рыдавшей медсестры, скрючившейся на полу перед стойкой.

Женщина смотрела на Смолева с искренним удивлением.

– Ты кто такой, мент? – хрипло спросила она по-русски. – Откуда взялся? Какой еще, на хрен, Интерпол? Ты хоть понимаешь, во что ты влез?

– Догадываюсь, – ответил Смолев. – Отпустите заложницу. Раненому необходимо оказать медицинскую помощь.

– Плевать мне на него! Бросай оружие на пол!

– Думаю, что так мы с вами не договоримся! – покачал головой Смолев.

– А так? – спросила женщина и дважды выстрелила в раненого.

Он вскрикнул, дернулся и затих.

– Так договоримся? Эта дура – следующая! – она сильно пнула ногой воющую заложницу.

У Смолева свело скулы от ненависти, шрам на виске запульсировал как бешеный – он растер его пальцем. Какая мразь, подумал он, раздавлю!

– Она не шутит, – не поворачиваясь, вполголоса и по-прежнему спокойно произнес тот, кого называли Андреем. – Я бы на вашем месте ей поверил – я ее хорошо знаю.

– Слышишь, мент! – снова подала голос убийца. – Ты же стрелять не будешь, тебе же дело надо раскрыть! – издевательски хрипло хохотнула она. – А мне-то все равно: одним трупом больше, одним меньше! Считаю до трех и прострелю ей башку, а потом пойду по палатам!

– В палатах никого нет! – ответил Смолев. – Если вы выстрелите в медсестру – я вас расстреляю обоих! У меня руки чешутся!

– Зря вы с ней так, – покачал головой незнакомец. – Этого она не любит! Для нее чужая кровь – что вода…

– Здесь нет, этажом ниже – есть! Я видела, когда шла! Когда эту идиотку на лестнице встретила, – прорычала убийца – Мне спуститься на этаж – две минуты. Я там, мент, такую бойню устрою, тебе в кошмарном сне не приснится! Я эту больницу взорву к чертям собачьим! Пара гранат у меня с собой! Считаю до трех: раз!

– Хорошо, – решился Смолев и ткнул глушителем в шею пленнику. – Идите вперед, медленно!

Мужчина пожал плечами и медленно двинулся вперед, пока не дошел до медицинского поста. Алекс ушел с линии огня, скрывшись в нише тамбура.

– Хорошо, мент, а теперь сыграем в игру, – снова раздался клокочущий ненавистью хриплый голос. – Напоследок я еще одного положу – душа горит! Выбирай сам, кого! Или ты, или эта дура! Какие твои предложения?

– Мое предложение одно: положить оружие и сдаться! – сказал Смолев. – Далеко вы не уйдете, на острове спецназ Интерпола. Ни по воде, ни по воздуху вам не выбраться. Мое предложение: сдавайтесь!

– Ага! – расхохоталась Катрин. – Бегу, спотыкаюсь! То есть, ты выходить отказываешься? Значит, я пришью эту дуру. Она мне своим воем уже всю душу вымотала! Считаю до трех: раз, два!..

Алекс глубоко вздохнул и нехотя сделал шаг из ниши. Он стоял в конце больничного коридора под ярким светом галогеновых ламп, метрах в десяти от убийц. Тут и слепой не промахнется.

Как-то все глупо вышло, отстраненно подумал он. И откуда только взялась эта бестолковая медсестра? По-крайней мере, хоть до парнишки они не добрались. Вот только жаль, что сделать свое вино ему так и не удалось…

Смолев без трепета взглянул убийце прямо в лицо: мертвенно-бледная кожа, дрожащие ноздри, расширенные зрачки, злобно кривящиеся губы. Наркоманка, успел подумать он. Наркоманка и психопатка. Страха он не чувствовал, скорее сожаление, что все сейчас закончится, а еще так много хотелось сделать.

– Ты смотри, смельчак! – злобно процедила убийца и навела на него пистолет. – Ненавижу! Ну, прощай, мент!

– Прощай! – раздался за ее спиной бас Виктора Манна и одновременно сухо щелкнул выстрел.

Пуля вошла ей в затылок, рука дернулась, палец инстинктивно нажал на спусковой крючок. Раздался выстрел,

Алекс почувствовал, как что-то тяжелое и горячее ударило его в плечо, развернуло и бросило на пол. Он пришел в себя через мгновенье от топота множества ног, обутых в тяжелые армейские ботинки. Рука онемела. Он ее не чувствовал. На полу рядом растекалась темная лужа.

Манн, подбежав к нему, бегло осмотрел рану, прижал к ней салфетку, пытаясь остановить обильно текущую кровь, и торопливо пробормотал:

– Эх, Сашка, что ж ты так?.. Держись! Ничего, сквозное! До свадьбы заживет! – и, оглянувшись на помощников, отдал распоряжения по-гречески.

Один из них бросился к посту медицинской сестры и что-то стал быстро говорить по интеркому.

– А где? – вдруг встрепенулся Смолев, что-то вспомнив.

Выходит, еще поживем, пришла запоздалая мысль. Не так все плохо, на войне бывало и хуже…

– Задержали, не переживай! – понял его с полуслова Манн. – С медсестрой все в порядке! Но ты-то? Что же ты так? Не мог время потянуть еще? Двух минут всего нам не хватило!

– Значит, не мог… Агент мертв? – тоскливо спросил Алекс, устало прикрыв глаза, прислонившись спиной к стене и подогнув ноги.

– Живой, живой! Ранен, – быстро ответил Манн, усаживаясь на пол рядом с ним и по-прежнему зажимая рану салфеткой. – Две пули попали в бронежилет, одна по касательной в голову. Подлечат и в строй! Им уже занимаются, не переживай. Вот почему ты без бронежилета? Сколько раз мне тебя предупреждать? Выздоровеешь – накажу!

– Интересно, как? – усмехнулся было Смолев и тут же сморщился от боли в плече.

– Поселюсь у тебя на вилле всем семейством до тех пор, пока не женишься! – весело ответил глава Бюро Интерпола. – Тереза тут прислала сообщение, что близнецы снова расколотили ту твою несчастную вазу в коридоре. Не знает теперь, как тебе об этом сказать. Мы опасные постояльцы, имей в виду!

– Долго же вам ждать придется, – ответил Алекс, стиснув зубы.

Первый шок прошел, и боль начала накатывать знакомыми раскаленными и мутными волнами.

Главное, не потерять сознание, подумал он. Еще не хватало!

Напрягаясь из последних сил, он не давал сознанию ускользнуть.

– Видал я постояльцев и поопаснее! Хоть всю жизнь живите!

По коридору к нему встревоженно спешил главный врач, за ним санитары бегом несли носилки.

– Это вы, доктор! – улыбнулся побелевшими губами Смолев склонившемуся над ним врачу, перейдя на английский. – Слава Богу, все закончилось. Ну вот, теперь и я – ваш пациент!

– Не могу сказать, что меня это очень радует, – раздраженно буркнул хирург, опустившись на колени и быстро осматривая рану. Потом поднялся и махнул рукой санитарам. – Так, большая потеря крови… Все ясно, в первую операционную! Начинайте подготовку! Кровь, плазму! Я буду через две минуты!

Санитары подхватили Смолева, уложили на мягкие носилки и быстро унесли.

– Саша, – успел крикнуть вслед ему Виктор, – мы завтра же будем у тебя!

Он хотел было добавить что-то еще, но осекся: из носилок вдруг безжизненно свесилась правая рука. Смолев все-таки потерял сознание.

Коридор, залитый ярким светом, опустел – его покинули все: и медики, и группа захвата. Унесли раненых, труп убийцы отправили в морг. Увели и плачущую медсестру. В коридоре снова повисла тишина.

Только генерал Интерпола еще долго стоял, глубоко задумавшись о чем-то, устало прикрыв глаза и прислонившись разгоряченным лбом к прохладному стеклу окна, за которым, радуясь жизни, хрипло трещали цикады.