Читать книгу Искры в таёжной ночи - Сергей Жоголь - Страница 6

В юрте пахнет барсучьим жиром, палёной кожей и спиртом. Свесив голову, Микитэ сидит на войлочном тюфяке и шевелит кончиком ножа уже успевшие угаснуть и покрыться золой угли. На нем шаманская парка – вышитый яркими нитями кафтан с длинной бахромой на рукавах, с подвесками и лентами из разноцветных тканей. Нагрудник, прикрывающий грудь и живот украшен мелкими монетками и бубенцами. Рядом возле очага валяется головной убор из скреплённых медными кольцами кожаных ремней. На макушке деревянная фигурка в виде птицы.

Перед Микитэ поверх углей, обложенных по кругу булыжниками, лежит изрезанный бубен. На его искромсанной основе просматриваются рисунки. В левом верхнем углу лучистый круг – солнце, полумесяц и одинокая звезда; в правом кружат разозлённые комары и мошкара – символы подземного мира. Низ тоже разделён надвое: слева – два зверя, один с рогами, другой без рогов – олени, самец и самка; справа – фигурки людей. У каждой фигурки своё значение, свой особый смысл.

Но разве теперь всё это важно? Ведь айыы3 опять не пришли. Казалось бы: он сделал всё, но они снова не услышали его. Микитэ молил духов Огня и Воды, Земли и Ветра, но и они снова не откликнулись на его призыв.

Угли, почувствовав пищу, начинают оживать, краснеют и искрятся. Вот первый розовый лепесток поднимается над полумесяцем, мягкая кожа начинает темнеть, кукожится. Вот уже другой лепесток коснулся оленей, пламя разрастается. Вот оно уже коснулось людей, а вот загорается и солнце. Запах горелой кожи усиливается, щиплет ноздри. Микитэ чихает, его глаза слезятся. Но так нужно.

Пусть всё горит синим пламенем (Микитэ научился этой поговорке от Ивана): мир тайги и мир людей, миры подземный и небесный – всё пусть горит. Путь в иные миры теперь для Микитэ закрыт.

В юрте темно, разгоревшееся пламя добавляет немного света. Микитэ наклоняется, шарит рукой. Вот она. Он подносит к лицу зелёную армейскую фляжку. Это подарок Ивана. Иван – большой человек, начальник производственного участка. Он постоянно приезжает в деревню на огромной лодке с двумя помощниками, скупает шкуры у местных охотников, привозит товары, в основном: продукты и спирт. Раньше Иван приходил к Микитэ и приносил большую канистру – подарок. Сейчас не приносит. Микитэ сам идёт к русским, покупает спирт за деньги.

Микитэ трясёт фляжку. Осталось совсем чуть-чуть, а Иван приедет только на следующей неделе. Придётся идти на поклон к Нюргустаю – соседу. У того всегда есть либо спирт, либо самогон; он запасливый, но жадный – может и не дать. Эх, попробовал бы он отказать раньше. Раньше все в округе уважали Микитэ, многие даже боялись. Сейчас не боятся. Есть даже такие, кто открыто презирает. Называют плохим словом: арыгыхыт – пьяница. Особенно часто его ругает Эрхаан – старейшина деревни, а вместе с ним и вся его семейка. Ух, киннээх ыт4! Микитэ вновь протягивает руку, снова шарит, находит фарфоровую чашку с отломленной ручкой. Микитэ сворачивает пробку с фляжки, наполняет чашку и жадно пьёт. Тело наполняется приятным теплом.

Микитэ не такой, как остальные. Те живут в деревянных срубовых домах, в каких живут русские. Микитэ живёт в юрте на краю села, в этой же юрте жил и его дед Манчары, в таких же юртах жили и многие поколения их предков.

Сегодня ночью Микитэ сделал ещё одну попытку. Он ушёл в лес, далеко-далеко, уходя, он следил, чтобы никто из жителей деревни за ним не проследил. Особенно этот мерзкий Эрхаан и его красавчик сынок по имени Тимир. Микитэ развёл большой костёр и начал обряд. Раз за разом он в бешеном танце огибал пылающий столб священного костра, бубенцы на его парке издавали мелодичный звон, он бил в бубен так, что даже мёртвые восстали бы, заслышав эти звуки. Но духи – не мертвецы: разбудить ещё сложнее. Микитэ снова не смог до них докричаться. Он танцевал, бил в бубен, потом упал и долго лежал у костра, пока тот не догорел.

Микитэ вернулся в своё жилище под утро, много пил, курил трубку и снова пил. Сам не заметил, как потерял счёт времени и провалился в глубокий сон, а когда очнулся, выхватил нож, изрезал бубен и швырнул его в очаг. Тухата суох мал5 – зачем её хранить? Ох, Манчары, Манчары, как же ты ошибался.

От одного только воспоминания о знаменитом деде на глазах Микитэ выступают слёзы. Старый шаман так верил в него, а Миките не справился… подвёл.