Читать книгу Нехорошие рассказы про ученых. Это все неправда - Сергей Владимирович Зайцев - Страница 6

В общежитии МИФИ, особенно во 2-м корпусе процветало пьянство и прочие «безобразия». Возможно, частично это объяснялось тем, что на наш факультет женский пол не принимали? Потом руководство института одумалось, и стали по две девицы в группу брать, видимо, чтобы как-то хоть в аудиториях сдерживались в выражениях (а то, проходя рядом с аудиториями нашего факультета, все слышали там такой МАТанализ!). Наш корпус пользовался особым успехом у девиц «легкого поведения», как их тогда именовала пресса. По утрам, подойдя к корпусу №2 можно было подумать, что это женское общежитие, столько их оттуда выходило. Староста нашей группы Сашка Пилипенко (уже тертый мужик с жизненным опытом, отслуживший армию) очень любил организовывать «вечеринки», где заставлял этих девиц (а они не очень-то и возражали) голыми плясать на столе. Это был его коронный номер! Об этом все знали, включая руководство института, которое неоднократно требовало прекратить безобразия, и пыталось всех схватить «за голые ягодицы» на «месте преступления». Было дано задание комсомольскому оперативному отряду, и началась охота! Но вот только все, даже самые хитроумные, тщательно спланированные облавы почему-то всегда заканчивались ничем. Думаю, причина в том, что добрая половина членов оперативного отряда одновременно являлись завсегдатаями этих «вечеринок». Похожее происходило и в МГУ. В высотной общаге МГУ студент начинает процесс совокупления со студенткой. В то же время отряд комсомольцев стучит в их дверь с целью проверить – а нет ли кого у студентки ночью. Понимая, что им грозит, парень, не долго думая, «легко одетый» выходит на широкий подоконник, и, держась там за трубу, затихает. Студентка открывает дверь в халатике, трет как-бы заспанные глазки. Дружинники внимательно осматривают помещение, один выглядывает в окно, видит там голого мужика, и на вопрос: «Ну что там?» из мужской солидарности, честно отвечает: Там никого.. КАК НИКОГО!!! – кричит девушка, падая в обморок!

Сверхнапряженная учеба при отсутствие достаточно культурного отдыха (просто времени на него не оставалось) приводила иногда к массовым психологическим срывам. В 1967 году во время летней экзаменационной сессии ребята в общежитии сидели, готовились к сессии, смотрят в окно – девчонки какие-то идут. Они им орать что-то начали. Те ответили, слово за слово, все общежитие взбунтовалось, высыпали на улицу, написали плакаты с «политическими» лозунгами типа «долой сессию!!», началась стихийная демонстрация и митинг, стали бить стекла, администрация вызвала кучу милиции, пожарных с брандспойтами… Потом, когда, наконец, всех «повязали» и начали «пытать», никто ничего толком объяснить не смог. Радиостанции «Свобода» и «Голос Америки» как-то разузнали про этот случай, и были вне себя от радости. Они долго обсасывали это событие, называя его «Бунт в красном секретном ядерном колледже». А как раз в это время открылась какая-то там Сессия Верховного Совета, на которую всем студентам, конечно же, было глубоко наплевать. Но эти «радиоголоса» усердно твердили, что студенты МИФИ якобы требовали закрытия Сессии Верховного Совета СССР!

Ректору досталось «по первое число», а от него всем нижестоящим. Получили и студенты. Всех, кто жил в общежитии, заставили повторно пересдать историю КПСС, (считаю – это очень жестокое наказание) и выше тройки по общественным наукам на этой сессии никому не поставили.

Второй раз вышли непосредственно на международный уровень, когда в ресторане «по-пьяни» познакомились с каким-то негром, и пригласили его продолжить веселье в общежитии. Там уж напились по-настоящему. Наутро очнулись – пива!!! А встать никто не может. Что делать? – послали этого негра за пивом. А он ни бельмеса не знает по-русски. Тогда ему записки написали. Он подходит к продавщице и читает записку: «Pivo est?» Она ему: «НЕТ ПИВА, ПЬЯНЬ ЧЕРНОЖ… Я!». Он достает вторую записку и читает жутким заплетающимся языком: «Bilad! Ia tak i znal!». Все алкоголики в очереди отпали. Продавщица вынула из своих личных запасов и снабдила его горючим. Пьянка продолжилась. И тут в общежитие является такая делегация! Милиция в машинах с мигалками, люди в штатском, куча негров…. Окружили общежитие, ворвались в комнату, схватили этого пьяного негра, уложили на роскошные носилки-палантин, и торжественно понесли. Оказалось – он какой-то принц из страны «Жмуркинакваса», и его разыскивали всю ночь спецслужбы двух государств. Назревал крупный международный скандал. Всех участников пьянки, конечно, выгнали из института.

Сидели мы как-то выпивали в общежитии, вдруг беготня по коридору, крики. Оказалось, первокурсник повесился в туалете на поясном ремне. От любви-с! Я его немного знал – вроде нормальный был. Угораздило влюбиться в студентку с вычислительного факультета, пришел к ней вечером – а у нее в кровати какой-то мужик лежит. Ну, он сгоряча и повесился.

Единственного безобразия, которого нет, и я думаю, никогда не будет в МИФИ, это наркотики. Я даже не слышал, чтобы кто-то их употреблял. Это развлечение для гуманитариев и педерастов. Им даже лучше под кайфом плести всякие свои бредни про гносеологические корни творческой интеллигенции, когнитивную вербальную ноосферу, выдвигать глобальные парадигмальные эвристические концепции и т. д. А тут как ты будешь интегралы брать? Сразу на вылет. Кстати, странная вещь. При наличии огромного количества философских факультетов, в нашей стране нет ни одного общеизвестного философа. Вот Вы можете сказать, кто в нашей стране философ? Ну, или назовите хоть одно достижение философской мысли за 50 лет. А в крошечных Афинах какое созвездие было! Даже я, не сходя с места, могу десяток перечислить, и их основные мысли изложить.