Читать книгу Выродок из рода Ривас - Св Ск Са - Страница 3

Проснулся я ранним утром от какого-то шума. Открыв глаза, я обнаружил, что ворвалась, иначе и не скажешь, весьма пёстрая компания. Возглавлял её доктор де-Жильбао, которого теснила моя тётя Жаннетт, следом за ней шёл какой-то сгорбленный старик в фиолетовой мантии без головного убора. Замыкал процессию мужчина в форме, память подсказала, что это форма полиции Белопайса.

Тётя Жаннетт бушевала:

– Я требую, чтобы мой племянник был немедленно выписан из этой больницы, куда как к себе домой шастают какие-то худородные девчонки. Я заберу его домой, в замок Ипр, и там родовая магия поставит его на ноги гораздо быстрее всяких докторов. В конце концов я его ближайшая родственница со стороны отца, а кровь его матери не имеет никакого значения. Месье Жуль, чего вы молчите?! – с этими словами она обернулась к старику.

Старик прокашлялся и произнёс:

– Согласно пункту пять Конвенции «О местах силы, родовых поместьях и прочих владениях магов» от третьего июля три тысячи триста тридцать третьего года основным для мага местом пребывания считается его родовой замок с алтарём рода. Согласно же…

Тут его перебил де-Жильбао:

– И какое отношение имеет зачитываемый трактат к тому факту, что вы собрались забрать больного ребёнка из больницы, не дожидаясь его выздоровления?

– В замке Ипр ему будут созданы все необходимые условия, – тут же возразила тётя Жаннетт.

– Да? И как же это соотносится с тем фактом, что замок Ипр, насколько мне известно, закрылся до совершеннолетия его нового хозяина?

Тут и месье Жуль и полицейский посмотрели на тётю Жаннетт. В палате установилось молчание. Первым его нарушил сотрудник полиции:

– Прошу прощения, доктор де-Жильбао, маркиз Ипрский. Госпожа Ривас не уведомила нас об этом факте, поэтому полиция Белопайса снимает всякие претензии по месту нахождения наследника Ривас.

Тётя развернулась и яростно посмотрела на полицейского. Тот спокойно выдержал её взгляд.

– Зато свои претензии не снимаю я! – вскричала Жаннетт. – Пусть мальчика уберут из этой больницы и доставят в другую, куда не будет доступа всяким проходимкам и проходимцам!

– Согласно пункту семьдесят шесть Декларации «Об определении чистокровных магов, их прав, обязанностей и степени родства» от второго апреля четыре тысячи семьсот двенадцатого года, распорядителем воли несовершеннолетнего мага до принятия решения полномочным органом является человек самого высокого происхождения из всех возможных кандидатур, – снова влез со своим комментарием месье Жуль. – Поскольку суд об определении опекуна для наследника рода Ривас ещё не состоялся, распорядителем его воли становится именно госпожа Ривас.

– Даже если бы у вас была бумага об официальном опекунстве над мальчиком, переместить его в другую больницу вы могли бы только в случае разрешения врачебного консилиума! – не выдержал доктор.

– И поэтому, – торжественно произнесла тётя Жаннетт, – я, как распорядитель воли наследника рода Ривас, запрещаю посещения к нему кого бы то ни было, без моего присутствия. Разумеется, – тут на её лицо наползла саркастическая ухмылка, – к врачебному персоналу это не относится.

Я посмотрел на доктора. Судя по его поведению, этот аргумент ему нечем было крыть, а судя по торжествующей улыбке тёти Жаннетт, ей в голову пришла та же мысль.

Весь разговор я пролежал тихо и не шевелясь. Но в этот момент решил вмешаться. Мне подумалось (или вспомнилось – так и не понял ни тогда, ни впоследствии), что любые права подразумевают и обязанности. Поэтому я прочистил горло, привлекая к себе внимание, и спросил:

– Месье Жуль, не могли бы вы описать процедуру становления распорядителем воли? Разве при этом не надо давать каких-то клятв или письменных обязательств?

Месье Жуль явно замешкался. Он посмотрел на меня, на полицейского, на тётю и попытался выскользнуть из палаты. Но его остановил доктор:

– Кстати, да. Мне тоже очень интересен данный вопрос. Настолько интересен, что я, пожалуй, свяжусь со своим семейным адвокатом, чтобы прояснить его.

Месье Жуль поник. Он проиграл и понял это. Это же поняла и тётя Жаннетт. Её лицо исказилось:

– Ах ты мерзкий мальчишка! Да я из кожи вон лезу, чтобы оградить род от пиявки, присосавшейся к нашей силе, а ты! Ты не понимаешь, что она выпьет тебя и выбросит! Мало того, она выпьет всю магию рода Ривас! О чём думал папа, когда назначал наследником Стефана? Так вот, запомни: я добьюсь изгнания этой худородной и тебе лучше не становиться на моём пути!

Сказав это, она вылетела из палаты. За ней, глубоко поклонившись, исчез и месье Жуль. Так и не представившийся полицейский немного выждал, наверное, чтобы не столкнуться с разъярённой тётей где-нибудь в коридоре, откозырял отдельно мне и доктору и, извинившись, вышел. Мы с доктором остались вдвоём. Он с интересом посмотрел на меня:

– Вы что-то знали об этой процедуре?

Я покачал головой из стороны в сторону. Потом подумал, что этого ответа недостаточно:

– Совершенно ничего. Просто я подумал, что в магии права всегда идут рука об руку с обязанностями, даже если прав много, а обязанностей – мало.

Доктор расхохотался:

– Да вы философ, Серж. Вы позволите мне вас так называть?

Я кивнул.

– Да уж, выстрел вслепую и прямо в яблочко! Знаете, я, пожалуй, действительно схожу, свяжусь со своим адвокатом. Мне почему-то стало дико любопытно, чего же так испугалась госпожа Ривас в этом обряде.

После этого он опять применил уже знакомое диагностическое заклинание, порадовал меня тем, что моё восстановление проходит: «просто-таки как по волшебству», и оставил меня одного.

Кстати, объём резерва у полицейского составлял всё те же сакраментальные «больше пятидесяти», а у месье Жуля – двадцать шесть, даже меньше, чем у нотариуса.

* * *

Остаток этого дня и весь следующий я провёл за разбором и систематизацией своей памяти. Прерывался я лишь на приём пищи и небольшие прогулки под присмотром медсестры. Доктор за это время появился только один раз с широченной улыбкой на лице:

– Серж, мне пришёл ответ от моего адвоката. Так вот, для того, чтобы стать распорядителем воли несовершеннолетнего мага, претендент на эту должность должен произнести клятву оберегать этого мага и стоять на страже его интересов… – Доктор сделал эффектную паузу.

Я с интересом посмотрел на него. Вроде бы клятва абсолютно стандартная и, кстати, обходится при должной заинтересованности на раз. Что же в ней такого неприемлемого для себя обнаружила тётя Жаннетт?

– Эту клятву претендент должен произнести на алтарном камне. А самое главное, что после обретения несовершеннолетним магом распорядителя воли все запечатанные магией рода объекты открываются, – тут доктор не выдержал и самым натуральным образом заржал. Через секунду я к нему присоединился. Действительно, отличный получился анекдот. Стать распорядителем воли она не может, пока не даст клятву, клятву дать невозможно, так как алтарь рода закрыт, но вот если она станет распорядителем воли, доступ к алтарю откроется.

Отсмеявшись вместе с доктором, я вернулся к работе с собственной памятью. Что же получилось в итоге? К сожалению, к знаниям графа Ашениаси (я решил именно так обозначить тот период своей жизни) доступа не было, хотя, погрузившись в свой внутренний мир, я видел этот кусок памяти в виде чёрного шара, отталкивающего меня при попытках приблизиться. Знания же Сержа каталогизировались довольно легко, хотя глубинные слои памяти были мне недоступны, а некоторые участки его памяти оказались девственно чисты. То ли с ним работал опытный менталист уровня не ниже четвёртого, то ли этот эффект появился из-за вторжения моей личности. Подробный же разбор памяти Сержа займёт ещё не один месяц.

Разбирая свою память, я наткнулся на множество любопытных вещей, но особенно важными мне показались три из них.

Первое, я понял стремление своей тёти оградить меня от Марии. Она действительно была «худородной», её род был недостаточно древним и сильным для возникновения собственной магии рода, хотя алтарный камень был уже работающим. После ритуала определения наследника она осталась в роду, но в случае рождения ею ребёнка без выхода из рода она начала бы тянуть силу из алтаря рода. Такие действия в прошлом иногда приводили к разрушению алтарей. В том же случае, если она родит ребёнка будучи моим опекуном, магия рода Ривас поддержит её и, вместо того, чтобы отбирать у собственного алтаря, она пополнит его за счёт алтаря рода Ривас. Пострадает ли от этого магия и алтарь рода Ривас – не знаю, такой информации у меня нет.

Когда я осознал эту информацию, моим первым побуждением было связаться с тётей Жаннетт, чтобы она поделилась со мной имеющейся у неё информацией об опасности Марии для рода Ривас. Но поразмыслив, я отказался от этой мысли. И потому, что тётя никак не могла быть объективной, и потому, что мне просто нравилась Мария, но главное – потому что в моих воспоминаниях обнаружился разговор моего отца с моей матерью. Разговор происходил в присутствии меня и Марии.

Воспоминание:

– Дорогой, но мне кажется, что требования моей матери чересчур завышенные. Мало того, что она не даёт сестре ни крупицы магии нашего алтаря, так она ещё и требует от жениха заполнить наш алтарь своей магией. Не слишком ли? А ведь к первому она предъявила такие требования к тебе. Зачем ты согласился на её условия?

– Глупенькая, от меня ничего невозможного твоя мать не потребовала. Вместимость вашего алтарного камня абсолютно незначительна для камня рода Ривас. Не говоря уже об имеющемся канале на Грань. Что же касается магии вашего алтарного камня – тут твоя мать немного не в курсе. При заполнении камня родовой магией, получение от него семейной происходит автоматически. Другое дело, что жених твоей сестры не обладает алтарным камнем вместимости рода Ривас, да и постоянной подпитки у него нет, поэтому для него требования будущей тёщи действительно… несоразмерны. Но твоя мать мудрая женщина, я думаю, она это и сама поймёт.

– Но если для магии рода это ничто, зачем…

– Зачем мне вообще была магия твоей семьи? Ну это просто. Чем большее разнообразие энергии в камне, тем лучше камень работает и тем больше его вместимость.

– Подожди, но это значит, что ты сможешь дать магическое приданное и для Марии?

– А вот это уже сложнее. Вот если бы она была моей крови, тогда да, а так… магия не любит, когда её раздают просто так. Оснований передачи родовой магии постороннему всего четыре: возвращение долга жизни, во взаимоотношениях вассала и сюзерена, в качестве платы за вхождение в другой род и в качестве оплаты услуг опекуна. Для Марии наиболее возможным является последний случай. Так что… подождите, а вот это возможный выход.

Тут Мария вскочила, волосы её развевались, как будто из-за сильного ветра:

– Я?! Я никогда!! Как вы могли такое только подумать?!?! – Она выхватила палочку и, прежде чем её кто-нибудь смог остановить, заговорила – Я, Мария-Анна, урождённая в семье баронов Холк, клянусь своей жиз…

В этот момент отец смог выхватить свою палочку и сбить Марию с ног. После этого он подскочил к ней и помог подняться. Убедившись, что она не пострадала при падении, отец отвесил себе звучный подзатыльник. Я аж открыл рот от удивления.

– Прости, Мария. Я не подумал о том, как ты можешь понять мои слова. Нет, речь шла только о том, что мы с Еленой подпишем магическое распоряжение, в котором назначим тебя опекуном Сержа в том случае, если с нами что-то случится. Если магия рода Ривас признает данное распоряжение, то после истечения его срока я, скорее всего, смогу отдать частицу магии рода тебе в приданное в качестве платы за готовность принять на себя эти обязанности.

Конец воспоминания.

Кстати, обо всех опасностях, связанных со злоупотреблениями опекунов, мне тоже рассказала Мария. Наконец-то мне стала понятна слишком эмоциональная реакция на моё мгновенное согласие признать её своим опекуном.

Да, и насколько я понимаю, распоряжение то ли не было выписано, то ли не было признано магией Ривас.

Вторым важным моментом необходимо признать информацию об иерархической системе данного мира. Итак, территория мира поделена между государствами. Форма правления абсолютная или конституционная монархия. Существуют как дворяне-маги, так и дворяне-немаги, но вторые мечтают всеми судьбами стать первыми. Общее название всех немагов, употребляемое магами, лервы. Однако сами неодарённые не любят это название, считая его презрительной кличкой. За время мировой истории (сейчас, кстати, идёт шесть тысяч стовосемнадцатый год с момента сошествия богов) было немало попыток «поставить магию на службу человечеству», а попросту закабалить магов. Раньше эти попытки разбивались о «техническое превосходство» магов и наличие Грани, куда нет доступа неодарённым людям. Сейчас же мир неодарённых прогрессирует, а магический мир регрессирует. Подробностей прогресса и регресса Серж не знал, просто однажды он стал свидетелем разговора своего отца с шевалье Джорджем Кантебри.

Воспоминание:

– Что ты такой взвинченный, Джордж?

– Эти лервы вообще обнаглели. Только представь, я вынужден закрывать свои текстильные мануфактуры, потому что этот лерв, Том Галан, производит сукно дешевле, чем я.

– А почему у него дешевле?

– Потому что он испохабил землю своими ужасными дымящими электростанциями, а не пользуется накопителями, использует ручной труд или машины там, где я использую магию. Там, где у меня работает два мага, у него трудится сорок лервов. И это ему обходится дешевле!

– Так тоже используй лервов, построй электростанции, применяй магию только там, где без неё не обойтись. В конце концов маги всегда использовали лервов, где это было дешевле.

– Но тогда я попадаю в зависимость от технологий лервов.

– Ты преувеличиваешь.

– Стефан, да оглянись ты! Мир бесповоротно меняется. Лервы учатся, причём успешно учатся, обходиться без нас. Ещё двести лет назад все крупные состояния были в руках магов, а сейчас, например у нас в Бритстане, из двухсот крупнейших состояний двадцать восемь принадлежит лервам! А ты не хуже меня должен помнить теорию Смита – экономическая власть неизбежно становится политической. И что тогда? На Грань теперь не сбежишь, да и союзников оттуда не привлечёшь. Лервы развиваются, строят всё новые мануфактуры, а мы чем занимаемся? – тут он изменил голос, явно кому-то подражая: – «Представляете, если при произнесении этого заклинания довернуть палочку вот так, то шерсть собачки станет розовой». Это же бред! И на это ушло полгода исследований не самого глупого мага!

– Успокойся, Джордж. Лервы ещё очень долго, возможно всегда, будут уступать нам в трёх важнейших областях: военное дело, шпионаж, медицина. И пока один боевой маг способен отправить в небытиё бригаду лервов, усиленную артиллерией, положению магов ничего не угрожает.

– Вот, ты сам сформулировал главную опасность. Магия уходит из мира. Сколько там осталось владений, не потерявших связь с источниками магии? Двести? А в скольких из них остались работающие проходы на Грань? Не помнишь? В трёх, всего в трёх. А сколько проходов на Грань вообще осталось? Не знаю, но знаю, что старые, действовавшие не одно тысячелетие проходы закрываются. Вот ты говоришь: «боевые маги». А знаешь, сколько выпускников этого года сдали экзамен на боевого мага? В Бритстане – двое, а в твоём Белопайсе – ни одного!

Тут к ним подошли дамы и разговор прервался.

Конец воспоминания.

Так что вполне возможно, что уже через несколько сотен лет неодарённые таки подчинят магов. Правда непонятно, что они потом с этой победой будут делать, но людям, особенно неодарённым, не присуще задумываться о чём-либо отдалённом во времени.

Аристократическая иерархия имеет следующий вид:

1. Короли. Правители государств. Все их дети носят титул принцев. Потом один из них становится следующим королём, а потомки остальных – графами.

2. Герцоги. Их наследники носят титул маркиза, а остальные дети – нетитулованные наследные дворяне.

3. Графы. Их наследники носят титул виконта, а остальные дети – нетитулованные наследные дворяне.

4. Бароны. Их наследники носят титул шевалье, а остальные дети – нетитулованные наследные дворяне.

5. Нетитулованные наследные дворяне. Получают перед фамилией приставку «де-».

6. Лица, обладающие ненаследуемым дворянством. Получают перед фамилией приставку «фон-».

Все неодарённые дворяне принадлежат к пятой и шестой категории.

Иерархия же магических семей по силе выглядит следующим образом:

Древнейшие и благороднейшие дома (к ним относится и дом Ривас) – рода, имеющие родовую магию и манор на Грани, с которым есть постоянная связь. Ещё их называют «первородными».

Древние благородные дома – рода, имеющие родовую магию, но либо потерявшие связь с манором на Грани, либо никогда его не имевшие. Ещё их называют «высокородными».

Древние магические дома – рода, имеющие пробудившийся алтарный камень, но не имеющие родовой магии. Ещё их называют «родовитыми».

Магические дома – рода с непробудившимся или когда-то утерянным алтарным камнем. Ещё их называют «благородными».

Род, пробудивший алтарный камень, может претендовать на титул.

Третьим же интереснейшим моментом, который вдобавок вынудил меня внести определённые коррективы в мои планы на будущее, стала информация о подготовке к школе и о магических выбросах.

Я точно помнил, что в мире графа Ашениаси первым признаком будущего мага является магическое зрение, появляющееся у некоторых при рождении, но у большинства – к трём годам. Определяют появление магического зрения по токам магии вокруг глаз. Магический резерв ребёнка стабилизируется к десяти годам. В эти годы он растёт скачками от полпроцента до двух процентов от имеющегося объёма за раз, и как ты ни изгаляйся, чаще, чем заложено магией, эти скачки не будут. После этого он растёт в течение всей жизни, интенсивность роста зависит от прилагаемых усилий и врождённых особенностей. Понятие «магический выброс» для меня было явно новым.

В этом же мире дело обстояло совсем не так. Во-первых, единая шкала измерения магической силы отсутствовала, от слова «совсем». Все критерии, которые были в памяти Сержа, отличались крайней размытостью: «много», «мало», «начальное заклинание», «продвинутое заклинание» и так далее. Во-вторых, магического зрения у магов не было. Конечно, считалось, что некоторые потомственные артефакторы им обладают, но на уровне слухов. По крайней мере Сержу это точно не было известно. В-третьих, из-за отсутствия магического зрения было неизвестно, растёт ли резерв ребёнка в первые годы жизни и если растёт, то каким образом. Понятно только то, что резерв в эти годы катастрофически мал. В-четвёртых, магия ребёнка стабилизируется к двенадцати годам и тогда же происходит резкое, скачкообразное увеличение резерва, которое носит название инициация. Само название «инициация» говорит о приобщении одарённого к магии, именно после инициации одарённый получает возможность использовать магию целенаправленно и осознанно. Увеличение резерва – просто приятный бонус к этому факту. Проходит первая инициация в произвольный день обычно в пределах трёх месяцев в ту или иную сторону от двенадцатилетия. В дальнейшем есть ещё инициации, но Серж не знал подробностей. Для него это было слишком далеко. В-пятых, у всех магически одарённых детей до двенадцати лет есть выбросы магии. Они происходят спонтанно, их частота зависит от темперамента ребёнка и сила – от силы испытываемых им эмоций. Выброс – исключительно разрушительное действие, поэтому в детских комнатах магов мало окон и мебели. Мощность выброса неизвестна, опять же из-за отсутствия шкалы измерения магической силы, но, если судить по воспоминанию Сержа, маленькая девочка при выбросе полностью, в щебень разрушила двухэтажный кирпичный дом, правда не укреплённый магией. На чистой силе без направления и оформленного желания. Это… внушает. Боюсь ошибиться, но это явно больше ста единиц. Да, и ещё о выбросах. Если верить информации Сержа, корреляции между мощностью всплесков и будущей силой мага не обнаружено.

После наведения порядка в голове я с некоторым удивлением и с большой радостью обнаружил, что и тело стало меня слушаться без каких-либо нареканий. Так что я попросил медсестру, явившуюся на вечерний обход, пригласить ко мне доктора. Тот пришёл буквально через несколько минут.

– Серж, у вас что-то случилось?

– Случилось, доктор. Я чувствую себя великолепно и хотел бы поговорить о моей выписке.

– Серж, всё не так просто…

– Я понимаю доктор, что здесь я защищён, а снаружи могут найтись люди, желающие присвоить меня себе. – Имён ни он, ни я не называли, но подразумевалась тётя Жаннетт. – Поэтому я бы хотел спросить вас о следующем: возможно ли меня выписать, чтобы я смог попасть на заседание Высшего суда Белопайса по поводу опёки надо мной. Ведь я правильно помню, что это заседание состоится через шесть дней?

– Ну, уже почти через пять, а так ты абсолютно прав. Я посмотрю, что можно сделать, чтобы ты к этому моменту был признан здоровым.

Он уже повернулся, чтобы уйти, когда я его окликнул:

– Доктор, скажите, а почему вы на стороне Марии?

Он снова обернулся ко мне:

– Странно, я думал, что для того, чтобы это понять, достаточно моей фамилии.

Мне стало очень стыдно. Действительно, Серж ведь знал, что сестра его матери вышла замуж за человека по имени Анри де-Жильбао, но вот понять, что из этого что-то следует, абсолютно не удосужился. Я начал сбивчиво извиняться, но де-Жильбао прервал меня:

– Серж, совершенно не стоит просить прощения. Я сам виноват: не сообразил, что на вас в эти недели слишком много навалилось для того, чтобы помнить имя не кровного родственника, которого вдобавок ещё и ни разу в жизни не видел.

В итоге, мы проболтали с ним ещё полчаса. Он происходил из древнего благородного дома, который никогда не имел доступ на Грань. Сам он был младшим сыном и надеялся, что алтарный камень рода позволит активировать камень уже его семьи. Сам ритуал активации алтарного камня новой семьи несложен. Тут главное – добрая воля делящейся магией семьи. После выделения семья доктора будет вынуждена поменять фамилию. Новая фамилия проявится на алтарном камне сразу после успешного ритуала. Жена доктора Анри (он сам предложил мне так его называть, пошутив, что уж это имя с ним останется на всю жизнь), моя тётя по матери Юлия, всего месяц назад родила девочку. Это второй официальный ребёнок у доктора Анри. Первым был мальчик, которому сейчас два с половиной года. Мы договорились с доктором, что я обязательно вместе с Марией посещу его дом, когда вопрос опекунства будет решён.