Читать книгу След на воде - Татьяна Ефремова - Страница 4

Глава 3

Оглавление

Завтрак в нашем ресторане – шведский стол со свободной посадкой. Туристы приходят, когда хотят, и рассаживаются, где удобно. Со временем большинство и завтракает на той станции, к которой прикреплены. Привыкают к соседям да и к официанткам тоже. Но это случается уже к концу круиза. А в первые дни знакомых лиц среди завтракающих гостей почти не видно. Даже русская группа разбрелась по залу. Это я вчера Димыча и Вадима просветила. А то так бы и маячили они все у Зотовой перед глазами. Светка, кстати, успокоилась немного. Или просто смирилась со своей участью. Снова за Жанну взялась, воспитывает.

Зато Димыч явился к нам за двадцатый стол. Специально узнал вчера у меня, какие столики «наши», и не промахнулся. Заявил, что успел по мне соскучиться и вообще робеет в непривычной обстановке, поэтому решил держаться поближе ко мне.

Физиономия при этом у него была очень искренняя. Но меня не проведешь, я на эти уловки давно уже не попадаюсь. Димыч – тот еще артист, привык на своей оперативной работе втираться в доверие к людям. Катя с Кариной поверили его рассказам про неуверенность и робость, приняли как родного, терпеливо отвечают на многочисленные дурацкие вопросы и стыдят меня за то, что я от Димыча отмахиваюсь. Тоже мне, дамский угодник! Он еще и не один пришел, привел с собой Вадима и Серегу-олигарха. Олигарх, вопреки Светкиным опасениям, оказался вполне приличным дядькой, приземистым, с коротким седым ежиком на голове, носом картошкой и значительным животиком, обтянутым майкой с эмблемой нашего теплохода. Майку эту он сразу по приезде купил в магазине сувениров и не снимал вот уже два дня. На фоне вовсю резвящихся Димыча и Вадима богатый и знаменитый Серега выглядит просто паинькой. С вопросами и уточнениями не пристает, всем доволен и за все подряд благодарит. Еще и по сотне на чай нам сунул, уходя. Да Зотова молиться должна на такого туриста.

До конца завтрака оставалось минут пятнадцать, ресторан уже почти опустел. Можно было идти за салфетками. Я вышла через служебный ход на главную палубу, прошла по коридору и стала спускаться в твиндек, в прачечную. Еще на лестнице услышала оживленную беседу прачки Марины с кем-то из стюардесс.

– Салфетки? Вон лежат, бери, – кивнула Марина на стопку отглаженных салфеток. – Только не все, а то сейчас пойдете друг за другом, и все орать начнут.

Я кивнула и отделила от стопки на глазок. Можно и уходить, но очень уж интересно послушать, чем это так взбудоражены Марина с незнакомой мне девчонкой. Не то чтобы я на сплетни очень падкая, просто событий у нас мало. Замкнутый коллектив, работа без выходных. Из развлечений – только посиделки на корме, да сплетни.

– Представляешь! Старпом уже два раза сегодня прибегал. А с утра ваши девчонки к ней стучались. Бесполезно. И не отвечает, и не выходит – из каюты ни звука.

– Может, проспится еще, тогда и выйдет, – неуверенно предположила стюардесса с именем «Masha» на бэйджике.

– Ха! – картинно подбоченилась Марина. – Проспится она, как же. Дня через два, в лучшем случае. А нужна сегодня в пять часов. Настюшка с ресепшн прибегала, чуть не плачет – у нее две туристки записались на сегодня. Извиняться-то Насте придется. Да и вообще в солидных компаниях такого быть не должно.

– Марина, что случилось? – подала я голос от салфеток.

Маринка – золотой человек – нисколько не возмутилась тем, что я влезаю в разговоры, не со мной начатые, и охотно пояснила:

– У Михалны нашей, парикмахерши, запой. Закрылась в каюте и не отзывается. А на сегодня к ней туристы записаны.

Я уставилась на Марину, забыв про салфетки. Сказанное ей просто не могло быть правдой. Слово «запой» никак не могло иметь отношение к нашему лощеному теплоходу. «Михаил Зощенко» – это мало того, что флагман нашего местного флота, так еще и один из лучших туристических теплоходов, арендуемых в России швейцарцами. Какой может быть запой, когда у нас все по высшему разряду?

– Марина, этого не может быть! Ей, наверно, с сердцем плохо. Не может быть, чтобы запой.

Марина с неизвестной мне пока Машей посмотрели на меня, как на дурочку.

– Ты новенькая, что ли? Первый год у нас? Тогда понятно. Не переживай, никакого приступа у нее нет. Проспится и выйдет.

Я влетела в опустевший уже ресторан, распираемая потрясающей новостью. Первой мне попалась Катя. Выслушала она меня без интереса и небрежно махнула рукой.

– Тоже мне новость. Парикмахерша в своем репертуаре. Я удивляюсь, как она в этом году продержалась так долго.

– Так она что же, каждый год в запой уходит?

– И не по одному разу. Она алкоголичка, тут уж ничего не поделаешь. Пока держится, все нормально, работает она неплохо. А как сорвется – хоть караул кричи. По несколько дней до нее достучаться не могут. Перед туристами извиняются, врут, что мастер заболела. Позорище!

Мы переглянулись с подошедшей Кариной и почти одновременно поинтересовались:

– А зачем же ее на работу берут, если все в курсе, что она алкоголичка?

– Загадка, – развела руками Катя. – У нее кто-то в пароходстве работает, вот и устраивает каждый год.

– Да швейцарцам должно пофиг быть на ее кого-то из пароходства! Как они допускают? – не унималась пораженная Карина.

Катя вздохнула и объяснила нам, наивным, как происходит набор персонала на «Михаил Зощенко». Швейцарцам этим заниматься недосуг, они у пароходства теплоход арендуют и ему же поручают набрать необходимых работников. Ну, не могут они проверять каждую прачку и официантку. А у пароходства свое агентство есть, вот оно и выбирает из многих претендентов самых достойных. Или тех, за кого есть кому словечко замолвить.

– Как, вы думаете, наша Жанна сюда попала? По конкурсу, что ли? Как бы не так! Жанночка у нас из блатных – папа у нее с кем-то из руководства близко знаком, а дочурка захотела на модном пароходе прокатиться, да еще и денежек получить немножко на косметику. Вот и развлекается. Она же не знала, что тут пахать надо. Если бы кто из нас, по конкурсу набранных, такие фортеля выкидывал, нас после первого же круиза на берег бы ссадили. Прямо там, за Полярным кругом. До дома на свои добирались бы. А Жанну не ссадят, она всем еще нервы потреплет. Спасибо хоть Нечипорук ее с одной станции на другую перекидывает, дает отдохнуть от такого ценного кадра.

– Но ведь из-за этого дело страдает, – не унималась правдолюбица Карина.

– Страдает, – согласилась Катя, – но изменить все равно ничего нельзя. Не в этой жизни. Так и будем и за Жанну вкалывать, и парикмахершу от туристов прятать.

Карина еще порывалась что-то сказать, но Катя велела не тратить время на разговоры, а убирать поскорее и столы к обеду сервировать. Мы и убирали какое-то время молча. А потом Карина вспомнила:

– Ой, Наташка! Ты же не видела ничего. Наша фрау Браух с альфонсом своим поссорилась из-за Марты. Прямо настоящий скандал был.

Катя, услышав это, поморщилась, но не остановила. В результате я услышала захватывающую дух от подробностей историю о том, как Алекс сказал-таки что-то едкое Марте, кажется, назвал ее навязчивой старухой – Карина тогда еще в разговор не вслушивалась, поэтому смогла передать только общий смысл Алексовых претензий. Марта от обиды и неожиданности даже заплакала, девчонки не сразу сообразили, что делать, и с утешениями немного запоздали. Зато Анна Браух отреагировала мгновенно, как будто только и ждала, когда же ее драгоценный Алекс сорвется. Немка поднялась над столом во весь рост, расправила плечи и с достоинством английской королевы посоветовала герру Маутеру держать свои мнения при себе и не пытаться подбирать ей, Анне, компанию по своему вкусу. После чего, подхватив под руку всхлипывающую Марту, покинула ресторан, оставив Алекса, по образному выражению Карины, «обтекать». Сцена была поистине безобразной, а свидетелей, как назло, много. Так что Алекс покинул ресторан злющий, как волк. Еще и на Карину наорал, что кофе холодный.

– Он бы поменьше в чужие отношения лез, так и кофе бы не успел остыть, – весело пояснила ничуть не расстроившаяся Карина. – Анна молодец! Может, теперь она его совсем прогонит?

– Куда? – меланхолично поинтересовалась Катя. – Некуда его прогонять. Не на берег же ссаживать. Если не помирятся, наблюдать нам эти страсти еще неделю с лишним.

След на воде

Подняться наверх