Читать книгу Когда землю укроет снег - Татьяна Серганова - Страница 3

За пять лет до настоящих событий

Кто бы мог подумать, что три простых, самых обычных (а для кого-то самых желанных) слова могут одним махом перечеркнуть всю мою размеренную и спланированную жизнь. Лишат меня возможности исполнить свое самое заветное желание. Как раз в тот момент, когда до его осуществления оставалось всего ничего, каких-то жалких два дня.

– Поздравляю, вы беременны.

Пожилая и весьма неопрятная целительница (по крайней мере, халат ей не мешало бы прокипятить пару раз, чтобы избавиться от жутких ржаво-красных следов) интонацией особо выделила первое слово. О да, она отлично знала, что меня, студентку Высшей Академии, а точнее, выпускницу, без пяти минут дипломированную ведьму, тонкое запястье которой не обвивал брачный браслет, поздравлять особо и не с чем. Скорее мне можно было только посочувствовать.

Ведь она была совершенно права в своих мыслях, старая ведьма.

Я была одной из тех немногих бедных студентов, кому посчастливилось за счет своего природного дара, необычайного усердия и поистине ведьминской энергичности, ну и – что греха таить – незаурядных умственных способностей, стать частью Высшей Академии, где учились в основном представители знати. И мне за все воздалось, потому как стремление к исполнению своей самой заветной мечты привело к тому, что я вошла в десятку лучших на курсе. Учеба занимала все мое время, и у меня не то что жениха не было, я даже ни с кем не встречалась…

А Том… Томас – это отдельная история. В любом случае радостную новость о грядущем отцовстве сообщать некому, и брачный браслет в ближайшие годы мне тоже не светит.

Хотя я к нему была несправедлива. Томас, скорее всего, сыграет в благородство и предложит узаконить наши отношения в Храме. Но делать это только для того, чтобы признать ребенка… Нет, я этого не хотела. Что бы я ни испытывала к нему, какие бы чувства ни вызывал у меня этот очаровательный будущий дипломат – у нас с ним были совершенно разные пути. Да и не видела я себя в тот момент молодой мамочкой и примерной хранительницей домашнего очага. А ведь именно эта участь грозила бы мне, если бы Том и я все-таки сошлись.

Хотя я, конечно, расхрабрилась. Не позволят ему родители совершить такую глупость. Это же какой мезальянс и какой скандал. На ступенях социальной лестницы я, как дочь мелкого торговца из провинции, находилась почти в самом низу, а он, сын министра, был не на один порядок выше. У них для Тома была на примете другая невеста… Благородная, нежная и очень богатая.

А в мечтах у меня была другая жизнь – полная опасностей, подвигов и великих свершений. И ведь для осуществления этих желаний надо было сделать только шаг, ну, может, два.

Есть второй вариант – рожать ребенка одной… Нет, это тоже не выход. В моем родном городке, несмотря на узаконенное двадцать лет назад равенство ведьм и магов (оно позволяло ведьмам поступать в университеты и разрешало официально использовать свой дар), нравы совершенно иные. Меня бы запросто закидали средь бела дня камнями, как блудницу, и стражи правопорядка уж точно не кинулись бы на защиту. Или сразу записали бы в разряд женщин легкого поведения, пользуясь моим телом, даже не поинтересовавшись моими желаниями и вопреки волеизъявлению. А что такого, ведь отдала свою честь и невинность какому-то столичному хлыщу, значит, и других могу обслужить. В столице к этому относились терпимее, но…

Все эти мысли в считаные секунды пронеслись в моей голове, и я тяжело вздохнула, отчетливо осознавая, что выход у меня только один.

– Я хочу сделать аборт, – тихо прошептала я, до боли сжав пальцы в кулак.

Аккуратно подстриженные ногти больно впились в ладони, но это такая мелочь по сравнению с той болью, что горела у меня внутри. Я сама не могла поверить в то, что только что произнесла, обрекая себя на гнев богов. Но боги далеко, и есть ли им дело до какой-то мелкой ведьмы? А реальная жизнь – вот она, совсем рядом, и я никак не хотела ее менять.

– Чаво? Не слышу.

Вот ведь тварь. Поглумиться захотела напоследок.

– Я хочу сделать аборт, – уже более уверенно и четко произнесла я.

– Три серебряных.

Прикрыла на мгновение глаза. Это же целое состояние, особенно если учесть, что моя повышенная ежемесячная стипендия составляет всего один серебряный и сорок медных монет. Конечно, деньги на черный день у меня были припасены. Но кто бы мог подумать, что я буду тратить их на убийство собственного нерожденного дитя.

Эта мысль заставила меня вздрогнуть.

Нет, нельзя так думать. Это не ребенок, в данный момент это просто плод… Моя ошибка, за которую теперь предстоит расплачиваться потом и кровью.

– И не монетой меньше, если не хочешь, чтобы в Академии узнали о твоем блуде, – рявкнула целительница, расценив мое молчание как проблему с деньгами. – У полюбовника своего попроси. Ежели знаешь, конечно, который из них обрюхатил тебя, ведьмочка.

И громко заржала, брызгая слюной и обнажая кривые желтые зубы.

Надо бы, конечно, оскорбиться, указать этой старой грымзе, чья маленькая приемная находилась на окраине торговых кварталов и граничила с трущобами, на ее место, но сил и желания не было. И не факт, что она в ответ не разозлится и не откажется делать аборт. А найти другую будет сложно. Аборт давно уже считался запрещенной операцией и был показан лишь в крайних случаях. И то сначала необходимо было известить службы контроля о проведенном вмешательстве. А контроль – это обязательное уведомление в Академию. А уведомление в Академию – это здоровенный гвоздь в крышку гроба моей мечты. Так что обращаться в заведение рангом выше, где и обращение иное, я просто не могла. Это же стопроцентное отчисление и позор.

– У меня нет с собой такой суммы. Будет только завтра.

– Вот завтра и приходи.

– Когда?

– Да часиков в десять утра… Не будем откладывать смертоубийство невинного дитя на вечер… Но шоб с деньгами пришла, поняла меня?

Я кивнула, медленно встала, поправляя длинную темно-синюю юбку и узкий жакет.

Путь до общежития я запомнила плохо. Просто брела по тротуарам, глядя перед собой, и не обращала внимания на спешащих по своим делам людей и магов. А в голове набатом билась фраза толстой мегеры: «Смертоубийство невинного дитя». Разве он уже дитя? Он уже есть? Уроки биологии я помнила хорошо, как и развитие плода на разных сроках. Но примерять все это на себя не хотелось. Тогда моя решимость пропадет и… Думать об этом я просто не могла. Ведь решение принято и пути назад уже нет.

– Миа? Ты где была? Тебя в деканате спрашивают, – Соня, пышнотелая, румяная студентка факультета целительства, с которой я вот уже пять лет делила одну комнату на двоих, встретила меня у дверей.

От накатившей волны липкого страха и ужаса от одной только мысли, что они уже все узнали, перед глазами заплясали мушки и стало трудно дышать. Пришлось даже схватиться за дверной проем, чтобы не растянуться на полу.

– Миа, Миа, ты чего? – Подруга подхватила меня под руку и осторожно подвела к кровати, куда аккуратно усадила. После чего ринулась к кувшину, чтобы наполнить стакан водой.

Прохладная жидкость в одно мгновение вернула ясность ума и трезвый расчет. Не могли они узнать, никак не могли. Значит, вызывают меня по другому поводу.

– Как же ты меня напугала. Я же столько раз тебе говорила – ты себя совсем не бережешь. Вся высохла за время итоговых экзаменов, на привидение стала похожа или на труп ходячий – одна кожа до кости. И это – будущая ученица Верховного мага.

– Сонька, не сглазь, – вздохнула я и потерла виски.

От воды стало подташнивать. То ли дело в том, что выпила ее залпом, да еще и на голодный желудок, то ли… То ли дело в том, что мое тело перестраивалось, готовясь к рождению никому не нужного младенца?

– Ох, Миа. Мы все отлично знаем, что ты сдала экзамены на «отлично».

– Что хотели в деканате? – быстро перевела тему в другое русло.

– Не знаю. Но просили прийти как можно быстрее. Ты только поешь перед уходом. Уже вечер скоро, а ты сегодня толком и не ела.

– Ела, – при мысли о пище затошнило еще сильнее.

– Тот жалкий сухарь на завтрак вообще за еду не считается. У меня пирожки есть, с мясом, будешь?

Тошнота стала практически невыносимой. Я даже холодной испариной покрылась от напряжения.

– Нет, спасибо, я в деканат, – тяжело встала с кровати и поправила пучок, в который были аккуратно собраны волосы, заправила выбившиеся пряди за ухо и отправилась на встречу с драконом… А точнее, с драконицей. Просто нашу деканшу именно так за глаза и называли в Академии. И это прозвище она заслужила по праву и полностью ему соответствовала.

Административное здание нашей дорогой Академии находилось прямо посредине академического городка, напротив университетской площади с фонтаном. Факультет универсальной магии располагался на третьем этаже.

– Адептка Миа Солнечная, к декану, – тихо, но твердо сказала я молоденькой секретарше.

– Проходите.

Тяжелые дубовые двери сами медленно и даже как-то торжественно распахнулись передо мной. И я, гордо вздернув подбородок и максимально выпрямив спину, медленно вошла внутрь кабинета.

Аурика Хмурая, декан нашего факультета и первая ведьма, окончившая Высшую Академию (причем с высшим дипломом), была болезненного вида худощавой женщиной неопределенного возраста, с хищными и острыми чертами лица и угольно-черными волосами, что были собраны в высокий пучок на голове, как у меня. Хотя не совсем так, это я делала пучок, как у нее. Никогда не скрывала, что Хмурая была моим идолом, и я мечтала хоть немного быть на нее похожей.

– Доброго дня, магесса, – я подошла к столу, чинно сложила руки и слегка склонила голову. Все, как преподавали на уроках этикета, – спина прямая, локти прижаты к телу, пятки вместе, носки врозь. – Вы посылали за мной?

– Да. Ты знаешь, для чего я вызвала тебя, Солнечная?

Вариантов у меня было несколько. Но мне только и оставалось, что сохранять невозмутимое выражение на лице и ничем не выдавать накатившую панику. Хмурая, как заправский цербер, запросто могла учуять страх.

– Нет, магесса.

– Я сегодня отправила твое личное дело Верховному магу.

– Разве результаты экзаменов уже известны? – тихо и немного хрипло уточнила я.

Легкая, почти незаметная улыбка тронула тонкие бледные губы, которых, наверное, никогда не касалась помада.

– Адептка Солнечная, мы с вами прекрасно знаем, что вы все сдали на высший балл, – женщина медленно поднялась с высокого кресла, обогнула огромный стол и подошла ближе, скрестив руки на груди.

От ее холодного, пристального взгляда у меня мороз пробежал по коже и рефлекторно захотелось прикрыть живот руками… Словно защитить. Эта мысль немного отрезвила и вернула утерянное спокойствие. Нельзя, нельзя ничем себя выдать.

– Вы одна из моих самых лучших адептов за последние несколько лет, Солнечная. С самого начала вы зарекомендовали себя как умная, упорная и целеустремленная девушка. И, что немаловажно, за все время обучения вы не только не разочаровали меня, а даже, наоборот, заставили гордиться вашими успехами и талантами… А это удавалось далеко не всем. Вы напоминаете меня в молодости, и если продолжите дальше так же упорно учиться, то достигнете небывалых для ведьмы высот. Именно поэтому я отправила вашу анкету Верховному магу, не дожидаясь результатов экзаменов. Я ведь отлично знаю, что именно к этому вы стремились, Солнечная. Ваша заветная мечта, так сказать, – войти в десятку лучших и стать элитой нашего магического мира.

Чем больше она говорила, тем сильнее пылали мои щеки и тем отчетливее я понимала, что приняла верное решение. Каким бы отвратительным и жутким оно ни было, другого просто не дано. Этому ребенку не место в моей жизни. Теперь, когда я так близка к осуществлению своей мечты, он не может встать на пути к карьерному взлету.

– Спасибо, магесса. Для меня это большая честь. Я оправдаю ваши надежды.

– Знаю. Кто бы мог подумать, дочь мелкого торговца с окраин сможет сама достичь таких высот… Так что не разочаруй меня, Солнечная.

На это я могла лишь слабо кивнуть.

Аудиенция окончена.

Если внутри меня где-то и была слабая, едва различимая мысль оставить ребенка, от нее не осталось и следа. Дети у меня будут, потом, когда я займу достойное место подле Верховного мага. Когда стану одной из высших и найду мужчину, что согласится разделить эту жизнь со мной…

Да, там, в светлом будущем (а в том, что оно будет именно светлым, я нисколько не сомневалась), у меня будут другие дети… А вот другого шанса на жизнь и исполнение давней мечты у меня уже не будет.

Я медленно пересекла университетскую площадь, прошла мимо учебных корпусов и побрела в сторону общежития, когда неожиданно меня окликнули:

– Миа!!! Миа!!! Постой!

Я резко обернулась еще до того, как поняла, кто меня окликнул. Собственно, а что бы это изменило? Не стала бы я от него убегать на глазах у всей Академии. Хороша была бы картина.

– Здравствуй, Томас.

Томас. Высокий, худощавый, но не тощий, с волнистыми русыми волосами и добрыми голубыми глазами, что невинно прятались за дорогими очками в золотой оправе. Лорд, что был не только весьма привлекательным и умным юношей, но и самым адекватным из всех богатеев. На первом курсе он был единственным парнем на потоке, который не издевался надо мной, а просто помогал по мере сил и возможностей. И его нисколько не смущала дружба с безродной девчонкой. И именно благодаря ему и Соне я выстояла и стала тем, кто я есть сейчас…

Мой самый лучший друг.

– Привет. Тебя можно поздравить? – Парень привычным движением провел ладонью по затылку, взъерошив и без того лохматые кудри, и улыбнулся, отчего на левой щеке сразу появилась очаровательная ямочка.

В такого парня можно и нужно было влюбляться, даруя ему свое сердце и… Ведь я же почти… Не будь между нами такой огромной социальной пропасти, все было бы иначе. Ведь знала и видела, как он ко мне относится, ловила периодически взгляды, которыми он меня одаривал, когда думал, что я не вижу.

Казалось, что общего между ведьмой и представителем высшей знати? Оказывается, много. И одно из этих обстоятельств росло и развивалось у меня под сердцем.

В голове была мысль: все ему рассказать. Он ведь отец и должен знать. Но я была слишком эгоистична и боялась его решения. И боялась не того, что он откажется признавать ребенка, а того, что не отпустит меня… Нас. И как бы ни был он мне симпатичен, приоритеты были мною уже давно упорядочены. И ему в этом списке значимости, увы, места не было.

Поэтому я придумала для себя отговорку – не стоит ему знать. Зачем ломать парню жизнь? Деньги на аборт я просить не буду, а узнает – будет мучиться и страдать. А я этого не хотела. Это была моя вина, и мне расплачиваться.

– Миа? С тобой все в порядке? – Том подошел ближе, слегка приобнял за плечи, вглядываясь в лицо.

Впервые за месяц он позволил себе такую вольность – подойти ко мне так близко… Коснуться. Я ведь избегала его всеми возможными способами, давая понять, что тот единственный раз ничего не значит. Хорошо, что он быстро смирился с моим решением.

– Да. Все хорошо.

– Уверена? – А голубые глаза так близко, что я видела в них свое отражение. – Ты такая бледная, измученная…

– Все хорошо, Том, – слегка повела плечами, чтобы высвободиться из объятий, и сделала шаг назад. Лучше держаться от него подальше, пока я не наделала глупостей. – Так с чем ты хочешь меня поздравить?

– Соня сказала, что тебя вызвали в деканат.

– Да.

Слухи в Академии всегда распространялись с невероятной скоростью. Стоило где-то кому-то чихнуть, и через десять минут об этом знали все. До сих пор удивляюсь, как нам тогда удалось скрыть от всех тот единственный раз, когда мы?..

Я резко тряхнула головой.

– Драконица ведь не зря тебя к себе пригласила, – он улыбнулся еще шире, и ямочка стала еще более заметной. Я смотрела на нее и думала: а он… этот ребенок унаследует ее? И вообще, на кого он был бы похож, если бы я позволила ему родиться? – Рассказывай, Солнечная. Хмурая ведь отправила твои документы Верховному, не так ли?

– Угадал, – я вымученно улыбнулась.

Лучше бы я этого не делала, потому как она получилась настолько жалкой, что Том сразу поменялся в лице.

– Миа? Да что с тобой такое? Ты не рада? Ты же так долго к этому шла.

О боги! В тот момент я не знала, чего хочу на самом деле. Все так резко изменилось. И долгожданная учеба у Верховного уже не кажется такой желанной.

Еще немного, и я бы ему сказала. Ведь хотела, действительно хотела.

– Просто устала и перенервничала… Сам понимаешь, экзамены были тяжелыми. А как у тебя дела?

– Результаты уже объявили.

– Да. Это хорошо. И как?

– Высшие баллы.

– Поздравляю, – а внутри все горело от нестерпимого желания сообщить ему новость, и только чудом мне удалось себя сдержать. – Что дальше?

– Буду служить в посольстве. А потом, скорее всего, отправлюсь к перевертышам.

Я вздрогнула. Только не это. Только не к ним.

– Ты уверен? – я схватила его за руку. – Это же опасно. Перевертыши…

– Миа, – перебил меня друг и покачал головой. – Твоя судьба – служить стране, находясь рядом с Верховным магом, моя – служить стране в стане врага… Ты не волнуйся за меня, у нас перемирие.

– Том… – я набрала побольше воздуха в легкие, чтобы сказать ему о ребенке, когда…

– Я уезжаю через две недели, сразу после свадьбы.

– Семья Линды дала согласие? – тихо просила у него.

– Нет, это я дал согласие. – Том серьезно посмотрел на меня, пытаясь считать эмоции, чувства, но я слишком устала от всего этого.

У него свадьба. Я просто не могла сломать все это одной-единственной фразой. Так что он ничего не узнает, а завтра… Завтра уже и узнавать будет не о чем.

– Я за тебя рада.

Вздохнул и улыбнулся краешком губ:

– Мы – друзья?

– Друзья.

– Миа, – он сжал мою ладошку, – когда станешь правой рукой Верховного и будешь блистать на королевских балах, изредка вспоминай своего старого друга.

– Всегда.

– Ты удивительная девушка, Миа.

Он хотел сказать что-то еще. Я видела это по его глазам. Но Томас промолчал. Быстро подался ко мне и поцеловал в щеку, после чего, не прощаясь, повернулся и ушел. А я осталась стоять на площади и только и могла, что прижимать руку к щеке, где огнем горел его поцелуй, и смотреть вслед самому лучшему парню в мире.