Читать книгу Исцеление любовью - Тесса Дэр - Страница 6

С самого детства Иззи приучали верить, что «пожалуйста» – волшебное слово.

Оказалось, ее обманывали.

По всей видимости, волшебным следовало считать слово «ужин». А еще – «вода для мытья» и «удобная комната», в них тоже есть немалая прелесть. Произнесенные одно за другим, они действовали как заклинание. Иззи просто не сумела сбросить его чары.

– Надеюсь, на сегодня эта комната вам подойдет, мисс Гуднайт. – Дункан показал ей небольшую, скудно обставленную спальню. – Обстановка небогатая, конечно, но это единственная приличная кровать во всем замке. Моя собственная.

– Как великодушно с вашей стороны было предложить ее мне!

И как странно, что в замке есть только одна приличная кровать.

– А разве у герцога нет спальни?

– Нет. – Дункан вздохнул, давая понять, что и его такое положение не радует. – Он спит в большом зале.

Иззи окинула взглядом слугу, рослого и гибкого мужчину с темными волосами и сединой на висках. В отличие от герцога, он носил опрятный сюртук, накрахмаленный шейный платок и начищенные сапоги.

– Значит, вы камердинер Ротбери?

– Да. Хоть мне и неловко признаваться в этом, зная, насколько неряшливо выглядит мой хозяин. Это позор для меня.

– И давно вы здесь живете?

– Семь месяцев, мисс. Семь долгих месяцев.

Боже. Семь месяцев – это и вправду много.

– Что случилось с герцогом? – спросила Иззи. – Как он был ранен?

– Мисс Гуднайт, я служу этой семье с тех времен, когда его светлость еще не родился. Долг и честь обязывают меня избегать каких бы то ни было сплетен о моем хозяине.

– Да, конечно. Простите, что спросила. Не смогла удержаться.

Иззи поняла, что подробности ей придется выведывать у самого герцога.

Дункан появлялся в отведенной ей комнате еще несколько раз: принес саквояж Иззи, поднос с простой, но сытной едой, кувшин теплой воды и таз.

– Сожалею, мисс Гуднайт, что не могу предложить вам более удобные покои.

– Прошу вас, не беспокойтесь. Здесь замечательно.

И вправду замечательно – по сравнению с комнатой ужаса, полной летучих мышей.

– Как досадно… После долгих месяцев моих тщетных попыток исполнять обязанности камердинера, как полагается, в замке Гостли наконец-то появилась гостья. Вдобавок заслуживающая отдельных покоев для гостей и ужина из семи блюд. – Неизвестно почему, он вдруг понизил голос до шепота: – Вы ведь та самая мисс Иззи Гуднайт? Я не ошибся?

Она кивнула.

– Не ожидала, что вы слышали обо мне. Герцогу моя фамилия незнакома. Он сказал, что вообще ничего не читает.

– Да, и никогда не читал. Как, кстати, и я. В школе я проучился всего один год. Но экономка раньше вслух читала сочинения вашего отца в людской. А Рыцарь-Тень? И Крессида с Ульриком? Вы не могли бы рассказать мне, что с ними стало?

Иззи грустно покачала головой.

– Увы, нет.

– Простите, что спросил. Не смог удержаться.

Она улыбнулась. У каждого свои секреты.

– Понимаю.

Дункан вышел и прикрыл за собой дверь.

Оставшись наконец одна, Иззи попыталась устроиться на новом месте.

Белоснежка наверняка чувствовала себя как в раю. Этот замок, кишащий грызунами, был для маленькой хищницы подобием лучшего лондонского отеля.

Иззи уже собиралась раздеться и заплести волосы на ночь, когда вдруг вспомнила, как руки герцога перебирали их. И о том, какое острое напряжение возникло между их телами, когда оба пригнулись, спасаясь от летучих мышей.

Отголоски этого напряжения она ощущала в себе и сейчас.

Его вовсе не влечет к ней, заверила себя она. Он просто хотел ее запугать, и потом, любые заигрывания с его стороны – чистейшее недоразумение. Будь герцог зрячим, он ни за что не заинтересовался бы ею.

Прежде чем забраться в постель, Иззи чиркнула кремнем, зажгла огарок свечи и прикрепила его к полу каплей воска.

Ей предстояла холодная и одинокая ночь. Иззи заранее крепилась, чтобы выдержать ее.

Ей передали купчую на замок. Теперь ее задача – заявить о своих правах, завоевать положение хозяйки замка. Так она и поступит. Если не считать одежды и сережек из мелкого речного жемчуга, завещанных ею тетей Лилит, замок Гостли – первый подарок стоимостью дороже пары фунтов, какой когда-либо получала Иззи.

Расставаться с ним она не собиралась.

Сегодня ее не запугают ни летучие мыши, ни крысы, ни призраки, ни даже раненый герцог.

Вот только от темноты нет спасения.

Бояться темноты – ребячество. Будучи взрослой женщиной, Иззи понимала это. Знала разумом, но не чутьем. Переубедить чутье ей так и не удалось. Как и сердце, которое разбудило ее гулким стуком такой силы, что им можно было бы забивать гвозди.

Иззи рывком села на постели, растерянная и покрытая испариной, несмотря на ночную прохладу. Огарок, должно быть, догорел и погас. Вокруг было черным-черно. В этой плотной гнетущей темноте даже луна не заглядывала в окно.

Напрягая зрение, Иззи озиралась, не замечала ни единой искры или тени, но прекратить высматривать их не могла. Попытки ощупью найти кремень оказались безуспешными. Куда она задевала чертову штуковину?

Как ненавистен был ей собственный страх! Как она глупела из-за него! Не далее как вчера она в одиночку предприняла поездку в Нортумберленд, получила в собственность средневековый замок и не уступила внушающему страх разъяренному герцогу. По любым меркам, ей следовало бы считать себя сильной женщиной. Но в ночной темноте она всегда, всякий раз, превращалась в девятилетнего перепуганного ребенка.

Давние воспоминания запросились на поверхность. Сглотнув, Иззи обнаружила, что горло саднит. Как после долгих часов рыданий.

Ее затрясло. Проклятье!

Иззи подтянула колени к груди и обхватила их руками, свернулась в тугой комочек.

Который теперь час? Иззи надеялась, что ей удалось проспать большую часть ночи, но в глубине души понимала, что сейчас скорее всего лишь полночь или первый час утра. До рассвета еще целая вечность. Каждый удар сердца длился чуть ли не час. Ей предстоит просидеть здесь несколько часов, напрасно вглядываясь в темноту и мучительно борясь со страхом.

«Всего одну ночь, – уговаривала она себя. – Надо лишь продержаться эту ночь. Дальше будет гораздо лучше».

И тут она услышала этот звук.

Не стенания и не вой призрака. Всего лишь негромкий ритмичный скрежет. Туда-сюда.

Туда… сюда. От него волоски на руках Иззи встали дыбом.

Господи.

Иззи поняла, что выбор у нее небогатый. Либо прятаться в спальне и до конца ночи трястись без сна, чувствуя себя несчастной. Либо выяснить, что это за звук. Если она и вправду намерена остаться в замке, она должна вести себя, как подобает хозяйке.

На негнущихся ногах она вышла из комнаты, кое-как спустилась по винтовой лестнице и достигла большого коридора. Скрежет продолжался.

Иззи двинулась на звук.

Возможно, просто ветку или ставню качает ветер, втолковывала она себе. Само собой, это не привидение. И не змея. И не труп повешенного мятежника, который оставили болтаться на потолочной балке, так что со временем он истлел до голых костей, и вот теперь этот скелет качается туда-сюда и костями пальцев скребет плиты пола. В которых за долгие века уже образовались борозды.

Остановившись, Иззи встряхнулась. И как наяву услышала отцовский голос:

«Черт возьми, Иззи, у тебя талант излагать ужасающие подробности».

Да, воображением она не обделена. Иногда это даже на пользу, но в темноте, как сейчас, – неизменно во вред.

Она шагала по коридору, спеша к слабому, но вселяющему надежду красноватому отблеску из дверей большого зала. Там есть и свет, и тепло. Огонь в очаге наверняка еще горит – не так давно герцог подбросил туда чуть ли не целое дерево вместе с обломками двух разбитых о стену стульев.

Все, что ей нужно, – это немного света. Как только она сможет осмотреться по сторонам, хотя бы совсем чуть-чуть, ей станет гораздо легче. Так бывало всегда.

На цыпочках она прокралась в большой зал и всмотрелась в сторону очага. На каминной полке она заметила незажженную свечу в подсвечнике.

Как раз то, что надо.

Пройдя через зал, она потянулась за подсвечником и обнаружила, что тот весит не меньше тридцати фунтов. Решив оставить его на месте, она вынула свечу и зажгла ее от огня.

Как только фитиль свечи в руке Иззи запылал, ей стало легче дышать. Целую минуту она стояла неподвижно, поглощенная единственным занятием. Дыханием.

– Мисс Гуднайт.

Иззи чуть не подпрыгнула. И чудом удержала свечу.

– Уже убегаете? – сухо осведомился герцог. – Не выдержали даже одной ночи?

Она обернулась, придерживая одной рукой свободный ворот ночной рубашки. Герцог стоял шагах в пяти от нее, он был по-прежнему одет так же, как днем. Видимо, он не спал. И блуждал по залу. Должно быть, этот звук она и слышала – его шаркающие шаги по каменным плитам.

– Нет, я… и не думала убегать. – Иззи попыталась изобразить беспечный тон. – Мне просто не спалось.

– Полагаю, с перепугу. – Он сунул фляжку в карман сюртука.

– От волнения, – солгала она. – Я унаследовала целый замок, но даже не видела его толком. Мне не терпелось приступить к осмотру.

– Среди ночи? Возвращайтесь к себе. Нельзя бродить здесь в темноте. Это небезопасно для вас.

Она шагнула ближе.

– Вы не проводите меня?

– И это тоже небезопасно, – пробурчал он.

Тем не менее он приобнял ее за талию и повел из зала к лестнице. На верхней ступеньке она повернула в коридор, ведущий к ее «комнате ужаса».

– Вот видите! – подал голос герцог. – Вы уже повернули не туда.

Иззи замерла, решив ни за что не признавать ошибку.

– Я не заблудилась, а осваивалась в замке.

Он недоверчиво хмыкнул.

– Со мной все будет хорошо. Крыс я не боюсь. Летучие мыши уже улетели. А в привидения я не верю.

– А в то, что я настоящий, верите? – мрачно спросил он.

Если честно, Иззи в этом сомневалась. Он казался сказочным персонажем. Даже ее буйная фантазия вряд ли могла бы создать человека, подобного герцогу Ротбери.

Пока они шагали по коридору, его рука покоилась на ее талии. Иззи казалось, что его прикосновение обжигает ей кожу.

Со свечой в руке она заглянула в несколько похожих на пещеры, почти пустых комнат.

– Завтра я внимательно осмотрю их все и выберу себе спальню.

– И каким же образом вы собираетесь обустроить ее? Вам понадобятся ткани, мебель, слуги. Платы вперед от меня не ждите. Собственных средств у вас нет.

И то правда. Но и на этот случай у Иззи был готов ответ.

– Завтра во время осмотра замка я составлю список самых ценных вещей. Наверняка здесь найдется что-нибудь, что можно продать.

Возражение последовало незамедлительно.

– Если здесь и были какие-нибудь ценности, их давным-давно разграбили. Сейчас в замке нет ровным счетом ничего ценного. Ничего такого, что стоило бы сохранить.

Ничего ценного? Ничего такого, что стоило бы сохранить?

Судя по всему, себя в этот список герцог не включил?

Задумавшись, Иззи повернулась к нему. Мерцающий отблеск падал на левую половину его лица. Шрам на правой половине словно поглощал золотистое и теплое сияние свечи. В ночной темноте рана герцога казалась особенно широкой и жуткой.

И незаживающей.

– Откуда такая уверенность? – спросила Иззи.

– Я знаю каждый дюйм этого замка, – объяснил он. – От самых глубоких погребов до самой высокой башни.

Небольшая затемненная арка поманила Иззи влево. Эта арка словно притягивала взгляд, лестница за ней нашептывала обещания – словно задорный хвостик интриги, спиралью уходящей в темноту.

– Эта арка сбоку… – заговорила Иззи. – Если вы изучили этот замок вдоль и поперек, значит, вам известно, что там?

– Тридцать четыре ступеньки и круглая комната наверху размером шесть шагов в поперечнике.

– Ну и ну… – отозвалась пораженная Иззи. – Предельно точный ответ.

– Если сомневаетесь, посчитайте сами.

Оставив его в коридоре, Иззи начала подниматься по маленькой винтовой лестнице, освещая себе путь свечой. Лестница была узкой, даже Иззи пришлось повернуться боком, шагая со ступеньки на ступеньку. Широкоплечий Ротбери отстал от нее.

– Тридцать одна, тридцать две, тридцать три…

Он не ошибся. Ступенек оказалось тридцать четыре, и они привели Иззи в маленькую круглую комнату. Здесь не было ни летучих мышей, ни крыс, ни привидений. И всего одно узкое, как бойница, окно. Осторожно пройдя по неровному каменному полу, Иззи высунула голову в прямоугольное отверстие.

О-о!

Ее бедное сердце!

Ей пришлось прижать ладонь к груди, чтобы сердце не выскочило из груди и не разбилось об землю, оставшуюся далеко внизу.

Невероятно.

Башенка возвышалась над замком, обзор с нее не заслоняли ни деревья, ни холмы. Облака в небе над ней как раз разошлись. И теперь Иззи словно парила среди звезд.

С горящей свечой в руке, она казалась самой себе еще одной звездой. Одинокой. Незаметной среди тысяч других. Но точно так же излучающей свет и тепло.

Как ни странно, при виде бездонного неба Иззи вдруг стало не так одиноко. Может быть, издалека, с другой планеты, она похожа на одну из звезд созвездия.

– Вот она, – произнесла она вслух, отрезая себе путь к отступлению. – Вот моя комната. До летучих мышей, крыс и привидений мне нет дела. Эта башня будет моей спальней, а замок – моим домом.

Герцог присоединился к ней, одолев тридцать четвертую ступеньку.

– Повторяю в последний раз: вам нельзя здесь оставаться.

– Почему? – Она обвела комнату взглядом. – Эта башня может обрушиться?

– Нет. Опасность исходит не от ненадежных стен. Не от крыс, летучих мышей и даже не от привидений. – Ведя пальцами по стене, он обошел комнату по кругу и остановился возле Иззи. – Она исходит от меня.

Он высок ростом и силен. Вздумай он обидеть Иззи, отбиться она бы не сумела.

Но в глубине души она не верила, что он способен на такое.

Нет, она не стала бы утверждать, что этот человек и мухи не обидит. Однако он пощадил ее горностая, и это говорило о многом.

– Мисс Гуднайт, я мужчина, который вынужден большую часть времени проводить в одиночестве. А вы – беззащитная обольстительная женщина. Неужели вам надо разъяснять это слово по буквам? Вы в о-п-а-с-ности.

Она подавила смешок.

– Ваши разъяснения и вправду выглядят страшновато.

– Я способен напасть на вас.

Как многозначительно он это произнес! На этот раз Иззи не выдержала и рассмеялась.

Он свел брови.

– Вы думаете, что я шучу.

– Нет, что вы! – спохватилась она. – Я смеюсь не над вами. Простите меня. И нисколько не сомневаюсь в том, что вы знаете, как нападать на женщин. В сущности, я уверена, что вы сведущи в… нападениях. Даже можете считаться знатоком. Но смеюсь я потому, что еще никто и никогда не грозил напасть на меня.

– Ни за что не поверю. С такими волосами? – Он коснулся пальцем ее шеи. – С такой нежной кожей? У вас голос обольстительницы.

Голос Иззи звучал низко и хрипловато из-за начинающейся простуды, и она могла бы объяснить это герцогу. А заодно и добавить, что нападения мужчин ей никогда не грозили по одной простейшей причине: она дурнушка.

Но действительно ли она по-прежнему дурнушка здесь и сейчас? В темноте, рядом со слепым мужчиной?

Если он соблазнился…

Значит, она все-таки обольстительница?

Иззи всегда завидовала красивым женщинам. И не только самой красоте: видимо, когда некое божество наделяло людей свойствами, то сочло необходимым приложить к красоте уверенность. Именно уверенности Иззи жаждала как ничего другого.

Его ладонь скользнула по ее спине, отвела в сторону заплетенные на ночь волосы и легла на обнаженную шею.

Великолепный и опьяняющий поток ощущений пронзил ее.

– Кто позволил такой женщине, как вы, ускользнуть от мужского внимания? – Он провел кончиками пальцев по ее затылку. – Ни за что не поверю, что никто не предпринимал попыток.

– О, ну вы же знаете, как это бывает, – беспечно отозвалась Иззи. – Видимо, все дело в моей ослепительной красоте. Она не дает подступиться ко мне. – Он не может не уловить сарказм в ее голосе. И даже если примет ее слова за чистую монету… кому это навредит? – Полагаю, она внушает джентльменам робость.

Он легко провел пальцем по ее губам.

– Мне не внушает.

Внезапно ее смелость улетучилась.

– Господи, поздно-то как, – воскликнула она. – Если я хочу завтра заняться обстановкой комнаты, мне давным-давно пора вернуться в…

Капля расплавленного воска сорвалась со свечи и упала на руку Иззи. Вскрикнув от боли, она выронила свечу. Пламя погасло еще до того, как свеча коснулась пола.

В башенке воцарился мрак.

Сердце Иззи ускорило ритм. Ах, проклятье! Надо же было случиться такому как раз тогда, когда она решила настоять на своем. Вот тебе и попытка стать женщиной в его глазах. Стать соблазнительницей. Он высмеял бы ее, узнав, какие чувства она испытывает. Разве может такое ничтожество претендовать на замок? Она просто глупышка, которая лишилась чувств под дождем, завизжала при виде летучих мышей и вот теперь беспомощно дрожит в темноте.

Хотя, возможно, он ничего не заметит.

Его ладони легли к ней на плечи.

– Вы дрожите.

Черт, черт, черт!

– Со мной все хорошо. Просто выронила свечу, вот и все. Вы не могли бы… – она судорожно сглотнула, – проводить меня вниз.

– Не думаю.

Господи… ее сердце ушло в пятки. Он намерен бросить ее здесь. Одну. В этой крошечной комнатке, к которой ведут тридцать четыре ступеньки, в жуткой, удушливой темноте. Чтобы проучить ее, не иначе.

Но он никуда не ушел. Напротив, взял ее в объятия.

И прижал к себе.

Иззи не знала, как надо сопротивляться. Эти сильные руки казались ей единственной надежной опорой в непроглядном мраке. От неожиданности и испуга у нее закружилась голова.

И вдруг…

Она почувствовала, что ее целуют.