Читать книгу Осень в Козлинорыльске, или Хрустальное небо сентября - Урал Биккузин - Страница 3
Часть первая (Осень в Козлинорыльске, или Хрустальное небо сентября)
Оглавление***
И вот вернулся я домой
Хоть не горбатый не хромой
Никто меня здесь и не ждет
Кому здесь нужен лишний рот
Я парень дерзкий озорной
И мой карман всегда пустой
В серый слякотный осенний день Ванька в камуфляжном бушлате, с вещмешком за спиной плелся по улицам родной Козловки к своему бараку с одной мыслью пожрать после недели в поезде впроголодь другие мысли в голову и не лезли. Свои немногочисленные деньги он пропил за три дня потом ел оставшиеся сухари с дошираком, так что домой он шел стройный и поджарый и с хорошим аппетитом. Еще не подойдя к родному крыльцу он понял что про обед можно забыть из распахнутого окна дома с выбитыми стеклами неслась разудалая песня хриплый голос, в котором чувствовался богатырский дух мощно выводил:
– А я ехал, ах блядь ехал!
Дребезжащий козлиный голосок подпевал:
– И приехал, блядь приехал!
Папаша что ли освободился: подумал Ванька, но голос на отцовский похож не был, Ванька толкнул с детства знакомую дверь. Дверь как всегда была не заперта, и он невольно отшатнулся от специфического запаха, которым пахнут бомжи и притоны, который везде и в Москве, и в Хабаровске, и в Козловке, да и по всей матушке Рассее одинаков. Ванька сквозь сизые облака табачного дыма разглядел сидящего за столом огромного рыжего мужика с огромным же пузом в синих семейных трусах до колена, на которых были какие-то странные пятна, играющего на гитаре, у которой почти все струны были целы. Напротив него сидел сухонький старичок с козлиной бородкой в грязной фуфаечке и со стаканом сивухи в руках, у стола вприсядку плясала толстая голая баба с растрепанными жирными волосами, складки жира свисали с ее боков, пот светлыми дорожками стекал по ее грязной коже:
– Уф!, Уф!: грузно приседала она в такт музыке.
– Давай Евстигней поддай жару, музыки хочу!
– И приехал, блядь приехал!
Дребезжал старичок с козлиной бородкой, неожиданно он повернул голову и увидел Ваньку.
– Ты кто такой, касатик?
По козлиному заблеял старичок.
– Живу я здесь: ответил Ванька – Ветров Иван я, мать где?
– Ветров: загудел рыжий – вот и дуй до ветра, пока ребра не пересчитали, прохерачила маманька твоя хату щас на вокзале туситься или у Клавки.
И тут толстая тетка резво вскочила и распахнув свои необъятные объятия пошла на Ваньку.
– Мужика бы мне, да покрепче!
Захрипела она. Ваньку обдало такой вонью что он не заметил, как выскочил во двор. Во дворе широко расставив ноги, он согнулся его мучительно тошнило но пустой желудок напрасно выворачивался на изнанку, рвать было нечем. Очухавшись он с трудом выпрямился, отплевываясь поспешил от «родного» дома.
