Читать книгу Группа смерти. Детективы - Вадим Голубев, Вадим Вадимович Голубев - Страница 3

– Розанов, Родичев, Хомутов – на выезд! – вошел в комнату оперативной группы начальник «убойного отдела», подполковник Виталий Валентинович Крупин. – Взрыв в офисном центре в Измайловке.

– К гадалке не ходи – бытовой газ! – проворчал старший оперуполномоченный, капитан Иван Родичев.

– Я так же по началу сказал, – выразительно посмотрел на него подполковник. – Разъяснили, что в этом здании никогда газа не было. Оно построено в тысяча девятьсот шестьдесят третьем году для районного Дворца пионеров. Опасались, что в случае утечки могут пострадать дети. Поэтому все делалось на электричестве. Даже блюда для столовой и буфета привозились с комбината детского питания, а потом разогревались на мармитах.

– Да, что в Измайловке своего отдела внутренних дел нет? – как всегда в таких случаях начал старший опергруппы майор Алексей Розанов.

– Объясняю для непонятливых, – ответил как всегда начальник отдела. – Предполагается подрыв с многочисленными жертвами. Наша компетенция!

– Ничего себе, старый год уходит! – вырвалось у оперуполномоченного Юрия Хомутова.

– Как уходит, так и уходит! Куда деваться? Всем получить противогазы! Ребята из МЧС говорят, что при последней реконструкции, когда Дворец пионеров переделывали в офисный центр, использовали немеряно химических материалов, выделяющих при горении массу опасных для организма веществ. Выветриваться весь этот угар будет, минимум, месяц, а время не ждет!

– Вы с нами едете? – уточнил Розанов.

– Не хотелось бы, но придется, – вздохнул Виталий Валентинович. – Уж, больно резонансное наклевывается дело…

Удалось избежать предновогодних пробок, довольно быстро доехать до Измайловки. Неподалеку от офисного центра ждало местное начальство, полицейские, оцепившие место происшествия, эвакуированные из здания работники фирм и фирмочек, арендовавших помещения, кол-центры. Водили видеокамерами операторы с различных каналов телевидения, позировали перед ними репортеры и тележурналистки. Из самого строения несло горелым мясом и какой-то омерзительной, жженой химией. Поздоровались с местными коллегами, надели противогазы, вошли внутрь. Судебно-медицинский эксперт Трофимыч сидел над остовом сгоревшего до скелета человека. Криминалисты рыскали по углам, брали пробы спаленных материалов со стен и полов, из воздуха. Опергруппа покрутилась среди того, что еще совсем недавно было людьми, компьютерами, телефонами, мебелью. Кроме костей, оплавленного металла и пластика сгорело все. Даже когда открыли сейф, нашли в нем только пепел. Подъехали «труповозки». В них стали грузить останки, уложенные в черные пластиковые пакеты, общим количеством полтора десятка. Пришлось использовать пожарный выход, предварительно разгрузив его от всевозможного хлама. Журналюги было метнулись туда, но их поперли менты из оцепления. Леденящих кровь кадров не получилось. Прибыл на место хозяин центра – подкаченный, наглый парень.

– Вот, тебе и хрен! А у меня билет на Мальдивы! Ночью улетаю! – с сожалением, но отнюдь не о погибших, выдал он.

– Возьмите с него подписку о невыезде! – велел Крупин. – Все договоры об аренде помещений временно изъять! Кто снимал кол-центр, где произошел взрыв?

– Старло какое-то… А, ты, мужик, кто такой, чтобы в моем центре распоряжаться, да командовать, что мне делать?

– Начальник «убойного отдела» Главного управления внутренних дел по Большому городу, подполковник Крупин, – показал ему удостоверение Виталий Валентинович и обернулся к сотрудникам МЧС. – Кабинет владельца не пострадал?

– Он в другом крыле здания. Не пострадал.

– Дайте ему противогаз! Родичев, Хомутов! Проводите гражданина в кабинет, взять договоры, выдать расписку об изъятии документов! Розанов! Изъять съемку со всех камер видеонаблюдения! Что скажешь, Трофимыч? – кивнул он вышедшему из дома судмедэксперту.

– Похоже, напалм. Так, выгорает при его боевом применении.

– Трофимыч, ты в каком времени пребываешь? – хохотнул подполковник. – Весь напалм, который был в Советском Союзе, уничтожили еще в начале девяностых годов прошлого века!

– Выходит, не весь. Думаю, наши эксперты и эксперты МЧС это подтвердят.

– Установить личности потерпевших с помощью анализа ДНК имеется возможность?

– Откуда, родимый? – хохотнул уже Трофимыч. – Выгорело все! Уцелел лишь фрагмент задницы одного из пострадавших. Кресло, в коем он сидел, защитило.

– Задница старческая? А то хозяин заведения утверждает, что кол-центр у него арендовал старик…

– Нет, принадлежала мужчине лет тридцати пяти – сорока. Единственно, что сохранилось – татуировка: буквы «Ж» на левой ягодице и «К» – на правой.

– Жека, Женя, Евгений, – влез Хомутов, вернувшийся с документами.

– Нет, не Евгений арендатор был, – возразил хозяин центра. – Максим Романович Веревкин, проживающий по адресу: Захолминская улица, дом десять, квартира пятьдесят, снимал. Вот, договор, и копия паспорта. Кто оплатит мне убытки?! Кол-центр – вдрызг. Пара офисов за стенками выгорели полностью. Еще пара офисов пострадала. Коридор частично выгорел. Окна в здании выбиты взрывом. Подвал частично обрушен. Одних компьютеров на миллион погибло. Подстанция для кол-центра восстановлению не подлежит. Мой отпуск накрылся! Поездка на Мальдивы, знаешь, сколько стоит?

– Кто взрывал – тот и оплатит! А пока его ищем – страховая компания.

– Страховщики оплатят! Держи карман шире! С ними еще побороться придется, чтобы оплатили…

– Скажи, мил-человек, почему ты офис сдавал замшелому старику, глубокому пенсионеру, да еще и крепко пьющему? – глянул на копию паспорта «арендатора» Виталий Валентинович.

– Мне по барабану: молодой или старый, пьющий или не пьющий! Главное, чтобы вовремя за помещение, за свет-воду платил. А взорванная фирма платила аккуратно. Кстати, хотела у меня еще один кол-центр снять.

– Кто конкретно?

– Да тетка какая-то справлялась: есть ли помещения?

– Пока все! Родичев, Хомутов, сгонять на Захолминскую улицу, допросить Веревкина! Розанов – в главк! Составлять план следственно-розыскных мероприятий! – Крупин пошел к машинам.

– Какие версии? – заметались перед ним репортеры, протягивая микрофоны.

– Рабочих версий, как всегда, несколько. Раскрыть их, сами понимаете, пока не имею права. Время покажет: какая из них главная. Поддерживайте связь с нашим пресс-центром! – прошел сквозь толпу подполковник.

На новенькой «Тойоте», купленной Хомутовым в кредит, засветло доехали на другой конец города, в Захолмье.

– А вы к кому, молодые люди? – поинтересовалась одна из сидевших у подъезда старушек.

– Мы к Веревкину Максиму Романовичу, – полез за удостоверением Родичев.

– Вон, он на детской площадке с такими же пьянчугами распивает. Жену своим пьянством в гроб вогнал! Всю площадку загадили! Деваться от них некуда!

По густо струившемся мату и табачному дыму двинулись к пластиковым горкам и качелям. По краям лавочки восседали двое шкафообразных мордоворотов. Середина скамейки была уставлена бутылками водки, пива, дешевой, но в большом количестве, снедью. Перед ними со стаканом в руке стоял, судя по фигуре, дедок.

– Правду говорят: «Не тот друг, кто напоит, а тот друг, кто опохмелит, – донесся надтреснутый старческий голос.

– Да, ладно, дед Максим! Ты нас тоже сколько раз выручал, когда без «бабла» сидели. Давайте выпьем, чтобы в следующем году у нас было все, а нам за это ничего не было! – благодушно потянулся стаканом к собутыльникам один из амбалов.

– Здравствуйте, граждане! Нарушаем! Распиваем спиртные напитки и курим на детской площадке. Специально для неграмотных на табличке нарисованы запрещающие знаки! – указал на стенд у лавочки Родичев.

– Да, где ты детей здесь видел?! – нагло обернулся к нему старец.

– Правильно! Какая мать ребенка во двор выпустит, когда вы так себя ведете? – ответил сыщик.

– А ты, мразь, кто такой, чтобы на моем районе мне замечания делать?! – благодушие мгновенно перешло у мордоворота в вспышку ярости.

– Старший оперуполномоченный Главного управления внутренних дел, капитан Родичев, – достал удостоверение Иван.

– Я тебе, гнида, десять таких красных книжек покажу! – свободной от стакана рукой пропойца попытался выбить документ из руки Родичева. – Глуши удавов, гнутых!

Мужик опрокинул в себя содержимое стакана, ловко поднялся и отбросив пустую тару попер на Ивана. Второй быстро вскочил, обрушил на Хомутова пустую пивную бутылку. Юрий отпрыгнул и с разворота врезал нападавшему ногой в лоб. Тот перелетел через спинку скамейки, утонул головой в сугробе. Хомутов заметил, как дедок ловко юркнул под ноги Родичева, отступавшего от амбала. Еще мгновение и старший опер, споткнувшись о него, распластался бы на спине.

– Ваня! Сзади! – предупредил сыскарь и в полете долбанул ногой в голову мордоворота.

Тот устоял на ногах, но закачался, «поплыл». Все же пару раз со свистом рассек кулаками воздух. Родичев вовремя среагировал, отшвырнул ногой дедка. Хомутов, тем временем, в прыжке долбанул противника двумя ногами. Отправил его через скамейку в сугроб, в компанию к собутыльнику.

– Пацаны! Наших бьют! – заорал старик, попытался свистнуть в два пальца, но уткнулся в снег, получив пинка от Ивана.

– Стоять! – повис над округой вопль.

Двое постовых выпрыгнули из незаметно подъехавшего полицейского автомобиля вразвалочку направились к месту происшествия.

– Сказано же: «Стоять!» – ухватил за воротник драной куртчонки Родичев дедка, попытавшегося улизнуть.

– Ваши документы, граждане! – протянул руку старший наряда, лейтенант. – Да я вас знаю! Вы – Юрий Хомутов – чемпион, многократный призер в восточных единоборствах и единоборствах смешанного стиля. Я – ваш старый фанат. Что случилось?

– Мы закусывали, старый год провожали, – нахально влез старик. – А эти подвалили, потребовали в хамской форме, чтобы мы им налили… Мы бы им налили, ну уж больно нагло и вызывающе они себя вели.

– Не рано провожать начали? А вы, что скажите, товарищи офицеры?

– Собственно, у нас были вопросы к гражданину Веревкину, – ответил Иван. – Но пришлось сделать замечание всей компании за распитие спиртных напитков в общественном месте, курение на детской площадке, сквернословие. Подверглись нападению при исполнении служебных обязанностей.

– Да, вон камера наружного наблюдения, – кивнул на подъезд Юрий. – Если работает, на ней все записано!

– Сгоняй, сержант, изыми запись! – велел лейтенант подчиненному и повернулся к барахтавшимся в сугробе пропойцам. – Подъемчик, граждане, подъемчик!

– Ох, бля, башка гудит! – простонал один из маргиналов.

– Через полчаса пройдет! – ответил Хомутов. – Я вас обоих не сильно, любя!

– Вот именно, любя! – добавил лейтенант. – Он одним ударом убить мог. А двумя – инвалидами сделать. И пили бы вы всю оставшуюся жизнь не водку с пивом, а лекарства. Обществу, кстати, от этого только лучше было бы! Поедем в отдел, составлять протокол. Допрыгались! Хорошо сядете за нападение на сотрудников органов охраны правопорядка!

У лавочки уже начали кружить забулдыжного виды личности, с вожделением, посматривавшие на выпивку и закуску.

– Нам бы забрать! – с тоской посмотрел на остатки пиршества один из задержанных.

– Еще чего? Без тебя заберут! Вон, сколько желающих! – кивнул на алкашей старший наряда.

Быстро доехали до местного ОВД. Быстро оформили прием-сдачу задержанных амбалов. Родичев и Хомутов с Веревкиным остались в выделенной им комнате для допросов.

– Предъявите ваши документы, гражданин Веревкин! – велел Иван.

Дед, кряхтя, полез во внутренний карман куртки. Ладонь прошла его насквозь в и выперла сквозь большую дыру.

– Посеял где-то, – пробормотал Максим Романович.

– Пять лет назад по вашему паспорту был заключен договор об аренде кол-центра в Измайловке. Ну а вы на основании этого документа назначены генеральным директором фирмы «Ясновидение и нетрадиционная медицина», – начал Родичев.

– Кой хрен – фирма! – взвился дед. – Там, поди, доходы миллионные. А я ни копейки с той фирмы не видел!

– Не только не увидите, поскольку фирма сегодня утром сгорела, да еще придется оплачивать ремонт здания его владельцу, – «успокоил» Хомутов. – Вспомните: при каких обстоятельствах утратили паспорт? Может быть, распивали с незнакомым вам гражданином или гражданкой?

– Да я, милок, за последние пять лет со столькими распивал! От Москвы до Питера раком не переставить! Всех не упомнишь!

– Как же вы пять лет без паспорта жили?

– На кой мне паспорт?! На выборы я не хожу. В поликлинике не бываю: проспиртовался так, что ни одна холера не берет! Пенсию получаю по банковской карте. Хотя, в следующем месяце истекает ее срок. Менять надо…

– Думаю, вам ни паспорт, ни банковская карта долго не понадобятся, – сказал Юрий. – Ложный донос, клеветнические измышления – уголовные статьи. Штрафом за административные правонарушения не отделаетесь.

– Ребятки, я попал в это месилово случайно. Мимо проходил. Пацаны пригласили «полечиться» после вчерашнего, – принялся бить на жалость Максим Романович.

– «Лечение» для вас кончилось, а праздники будут безалкогольными – в изоляторе временного содержания. Для ваших собутыльников – тоже! Пишите объяснения: как и при каких обстоятельствах утратили паспорт! Не помните? Так, и напишите!

Оперов пригласил к себе заместитель начальника ОВД.

– Такое дело. У участкового, с «земли» которого вы забрали всю троицу, семья, дети. А у него уже имеется взыскание. Детей жалко…

– А как ваш участковый, товарищ подполковник, вел работу по профилактике правонарушений? – вздохнул Родичев. – Как он осуществлял проверки соблюдения паспортного режима, когда Веревкин пять лет без паспорта жил? Как он следил за порядком на вверенной ему территории, когда на детской площадке пьют, курят, матерятся, мусорят? Не удивлюсь, если на других площадках на «его земле» увижу подобное. Какую воспитательную работу с населением он вел, если среди бела дня пьянь не только оскорбляет работников правоохранительных органов, но даже лезет в драку с ними? За что участковый получил взыскание?

– За слабую воспитательную работу с подчиненными, – крякнул подполковник. – Пришел к нему по лету помощником выпускник нашей академии. Парень молодой, горячий. Полез на него пьяница и хулиган. Взял его лейтенант на прием: бросил через голову. Сломал дебоширу два ребра, вывихнул руку. Как раз шла кампания по выборам в городскую думу. Всякие партии баллотировались. Всякие правозащитники вокруг них крутились. В том числе не очень чистоплотные. Попытались сделать на парне очки. Обвинили в превышении должностных полномочий, в причинении вреда здоровью средней тяжести. С большим трудом мы отстояли лейтенанта от суда. Но из органов пришлось уволить по отрицательным мотивам. Воткнули в частное охранное предприятие. Теперь стоит в магазине «Пятерочка». Воришек ловит, следит за порядком. Участковому пришлось вкатить строгий выговор. С тех пор он маргиналов стороной обходит.

– Мы сами против каких-то судебных процессов. Не до того, – сказал Родичев. – Слышали о сегодняшнем взрыве в офисном центре в Измайловке? Его расследуем…

– Да, по сводкам прошло и по телевидению.

– Может быть, товарищ подполковник, вы материалы на эту троицу у себя подержите? Копии – участковому, чтобы он почаще их в рожи сегодняшним задержанным тыкал. В течение двух лет имеем право привлечь их к уголовной ответственности. Пить они, конечно, не бросят, но поостерегутся. Перенесут свою распивочную на квартиру к деду. Перестанут хамить. Борзота в миг слетит. Только на все праздники их надо в изолятор внутреннего содержания определить!

– Вот, это с огромным удовольствием! Спасибо за понимание! С наступающим Новым годом, товарищи офицеры!

В главке поджидал Крупин.

– Юра, сходи, быстро перекуси! Нам в одно место заехать надо! Потолковать с некой Оксаной Александровной Бродовской. Она хозяйка частной нотариальной конторы. По данным смежников бандиты прокручивают через ее фирму многие дела. Дамочка высокомерная – с вами разговаривать не станет. Нужен мой уровень. Поможешь протокол допроса свидетеля составить!

На машине Виталия Валентиновича быстро доехали до конторы Бродовской.

– Куда? – преградил путь дюжий охранник в черном костюме, пренебрежительно глянув на небогато одетых сыщиков.

– С Оксаной Александровной поговорить, – показал удостоверение Крупин.

– Оксана Александровна сегодня не принимает! После праздников заходите! Будет время – примет.

– Мое служебное удостоверение ничего не говорит, мил-человек? – попытался пройти начальник отдела.

– Подумаешь, подполковник! Ее генералы ждут! Русским языком сказано: после праздников приходите! – ткнул секьюрити накаченным животом Виталия Валентиновича. – Щас позвоним куда следует – оба погоны, с красными книжками потеряете!

– Товарищ не понимает, – отстранил начальника Хомутов.

Вовремя увернулся от удара «рука-кинжал» по печени. Отскочил врезал ногой хаму по почке. Тот ахнул, захватал ртом воздух, со стоном уткнулся в угол. Юрий, увидевший камеру скрытого наблюдения, вытащил из нее флэшку с записью.

– Для отчета, – кивнул он секретарше. – Привлечем вашего бойца к уголовной ответственности за нападение на сотрудников МВД.

Следом за начальником втерся в богато обставленный кабинет.

– Неужели непонятно? Нет сегодня приема! – с неудовольствием оторвалась от дорогущего компьютера красотка с пепельными волосами и огромными голубыми глазами, метнула молнии в секретаршу, вошедшую за сыщиками. – Ванда! Я же велела никого не пускать!

– Приношу извинения за визит в неустановленное время и нарушение производственных планов! – подполковник Крупин Виталий Валентинович, Главное управление внутренних дел. У нас к вам несколько вопросов. Мы не займем у вас много времени.

– Надеюсь, я не задержана и имею право позвонить моему адвокату? – недовольно поежилась молодая дама, внимательно изучив документы полицейских.

– Разумеется, имеете право!

Позвонила Оксана в другое место.

– Бейрутик! Ко мне какой-то подполковник Крупин ввалился, – проворковала она. – Переключить на громкую связь? Сделала…

– Вот, что куколка, – послышался хрипловатый голос вора в законе. – Крупа – мент серьезный. Откатов не берет, нас не боится. Может определить тебя вместо Мальдивов-Сейшел, или куда ты там собралась на Новый год, в камеру. В следственном изоляторе шмары сейчас сидят полностью отмороженные. Шмотки отнимут, фотографию попортят. Могут вообще располосовать. Ответь на его вопросы! Твои дела маленькие: купить-продать, снять-сдать, оформить сделки, организовать их юридическое сопровождение…

– Не по той дорожке пошел, Бейрут! – влез в разговор Виталий Валентинович. – Тебе бы юридическое образование получить. Хороший бы адвокат вышел!

– Я свой выбор, Крупа, сделал! Мои университеты – крытка (тюрьма – жарг.), да зона. Там лучше, чем в любой академии учат. Бывай!

– Чем могу быть полезна? – отключила смартфон Бродовская.

– Пять лет назад ваша нотариальная контора осуществляла юридическое сопровождение сделки по аренде кол-центра в Измайловке неким Веревкиным Максимом Романовичем. На всех документах имеется ваша подпись и печать возглавляемой вами фирмы.

– Разве в этом есть что-то противозаконное? Мы составляем множество подобных документов каждую неделю. Я лично работаю только с постоянными клиентами либо с лицами, заключающими особо крупные сделки. С остальными занимаются мои помощники. Я не могу держать в памяти всех Веревкиных…

– И никого не смутило, что Веревкин – пенсионер с большим стажем, к тому же крепко пьющий?

– Главное, чтобы был в здравом уме и твердой памяти. Других мои сотрудники попросту отправляют восвояси. А я обязана доверять своим работникам! Да, оформление документов по этой аренде проводила Лизочка Приходько, – прошлась холеными пальчиками по клавиатуре компьютера Оксана. – Ровно пять лет назад!

– Где мы можем найти Лизочку?

– Боюсь, это сложно. Четыре года назад она уволилась. Имела неосторожность влюбиться. Ее гражданский муж всю жизнь мечтал жить на берегу теплого моря и, разумеется, не работать. Они уехали в Таиланд. Купили квартиру не то в Паттайе, не то на Пхукете.

– В Таиланде тоже на что-то надо жить, – проворчал Виталий Валентинович.

– У Лизочки осталась хорошая квартира в Большом городе. Сдает. Плюс, прокручивает какие-то деньги в банке. На жизнь хватает.

– Вы знаете, что сегодня произошел взрыв в бизнес-центре в Измайловке? Именно в том помещение, что арендовал Веревкин.

– Что-то мелькало в телепрограмме…

– Один из пострадавших – некий Евгений…

– Я там никого не знаю! Слишком мелкая сделка. Если бы Веревкин арендовал все здание, тогда кто-нибудь, вероятно, мне был известен. Что-нибудь еще?

– Благодарим! Капитан, у вас готов протокол?

– Так, точно! Прошу ознакомиться и подписать!

– Надеюсь, я могу покинуть Большой город на пару недель? – спросила Оксана, подписав бумаги.

– Конечно! Тем более за эти две недели, как я полагаю, вы вряд ли еще что-нибудь вспомните. Хорошего Нового года! – направился к выходу Крупин.

Едва он потянулся к дверной ручке, в кабинет ввалились двое патрульных. За ними секретарша Ванда и побитый охранник.

– Так, граждане, незаконное проникновение на территорию частной собственности. Нанесение побоев сотруднику частного охранного предприятия. Мордами в стену! Руки на головы! Ноги шире! – рявкнул старший лейтенант.

– Подожди, старлей! – миролюбиво сказал Виталий Валентинович. – Ты глянь в наши удостоверения!

– Мордой в стену я сказал! – ткнул подполковника в живот дулом автомата мент.

Крупин перехватил оружие, крутанул его, вырвал у старлея, подсечкой свалил его на пол. Юрий обезоружил старшего сержанта, сбил того с ног.

– Ох, не надо мужики! – заелозили по полу служивые.

– Мужики в колхозе пашут! А с тобой говорит подполковник полиции, начальник «убойного отдела» Крупин! Ткни харю в удостоверение личности! Капитан Хомутов! Предъявите бойцам ваши документы! Теперь встать и представиться, как положено!

– Старший лейтенант патрульно-постовой службы Куделькин и старший сержант Васюков. Прибыли по вызову. Сработала «тревожная кнопка». Извините, товарищ подполковник, недоразумение вышло… А, вас, товарищ капитан, я узнал…

– Слышал уже сегодня: чемпион, многократный призер.

– Мы, когда вы выступаете, за вас всем отделом болеем!

– Ладно, болельщики! Берите оружие! По случаю праздника прощаем. Хотя столько нарушений всего за две минуты! Да и боевая подготовка у вас слабенькая! Учите уставы и тренируйтесь! Да, капитан, флэшку из видеокамеры в кабинете изымите! Расписку об изъятии оставьте Оксане Александровне!

Ловкими движениями Юрий извлек записи из видеокамер, коих оказалось аж две. Дал подписать расписку, слегка ошалевшей Бродовской.

– Ванда, – обратилась та к секретарше. – Кто нажал на «тревожную кнопку»?

– Он, Оксана Александровна, – кивнула девица на охранника.

– Свяжи меня с генеральным директором ЧОПа! Ты что за олуха ко мне сегодня прислал? Уволить! Немедленно! Да с тем, кто придет к нему на смену пришли флэшки! У меня все, что было в камерах забрали. Кто? Не твое дело! – слышал Хомутов чутким ухом, уже в приемной.

На выходе полицейских поджидало человек шесть охранников из фирмы, ведавшей безопасностью компаний, расположенных в здании. Поигрывая дубинками, они направились к ментам.

– Свали, старлей! – протянул несколько тысячных банкнот один из них Куделькину. – Мы сейчас козлов за город отвезем. Чуток поучим, как наших бить!

– С ума сошел! Это – сам Крупин!

– Мне по барабану: Крупин-Х… нин! Они нашего пацана отметелили. Должны ответить! Мы им ручонки поломаем. Ножонки – тоже. В больничке Новый год встретят!

– Ну, мы, пожалуй, поедем, – заюлил старший лейтенант.

– Стоять! Как старший по званию приказываю: оружие к бою! – вытащил пистолет Виталий Валентинович. – Не совершай старшой преступления!

– Напугал своей «пукалкой»! – презрительно сплюнул, старший из чоповцев. – Ты стрельбой кого-нибудь на улице зацепишь. Сам же и сядешь!

Внезапно он бросился на Крупина, занес над головой дубинку. Хомутов был начеку. Врезал ногой по щеке нападавшему, добавил кулаком, когда тот падал на асфальт. Остальные охранники, привыкшие к всевластию и вседозволенности, растерялись, отпрянули.

– Делаю предупредительный выстрел в воздух! Затем открываю огонь на поражение! – поднял вверх пистолет Виталий Валентинович.

– Бросьте дубинки, мужики! – заметался Куделькин. – Эти всех вас отстреляют – глазом не моргнут!

– Командуй, старлей! Это – единственное, что у тебя хорошо получается!

– Мордой в землю! Руки на голову! – передернул затвором старший лейтенант.

Охранники бросили дубинки, быстро легли ничком на асфальт.

– Ох, больно! – простонал попытавшийся напасть на Крупина.

– Для того и бьют, что бы больно было, – ласково сказал Виталий Валентинович, крепко наступив ногой на шею поверженного противника. – Ты не поймешь, что, нарушая закон, делал плохо. Не поймешь, что делал плохо, глумясь над мной, втаптывая в грязь мое человеческое достоинство. Ты поймешь другое: еще раз так сделаешь – снова будет больно! Пакуй его, сержант! Старший лейтенант, вызывай подмогу! Скажи, чтобы «воронок-буханку» прислали! В машинах поменьше они с перепугу либо на конвойных кинутся, либо начнут предлагать им взятку, чтобы отпустили. Капитан Хомутов! Вон, камера наружного слежения. Изъять запись!

– Далеко направился? – тормознул Юрий выходившего из здания охранника, которого побил в приемной Бродовской. – А ну до кучи! Мордой в землю!

Подмога из местного ОВД прибыла быстро. Погрузили охранников в «черный ворон». Следом поехали Крупин с Хомутовым на персональной машине Виталия Валентиновича. Потом давали показания дознавателям, писали объяснения, подписывали протоколы.

– Сколько времени на этих уродцев потеряли! – вздохнул подполковник. – Как же девальвировано звание полицейского, когда любое чмо может применить к нему насильственные действия? На удостоверения личности плюют! На мундиры-погоны плюют! Понимать начинают, только, когда сапогом по роже!

– Рыба тухнет с головы, товарищ подполковник, – развил тему Юрий, чтобы скоротать дорогу. – Богатые и очень богатые люди всегда могут откупиться. Потому считают, что им все дозволено. Быдло смотрит на них и тоже совершенно искренне считает, что и ему все дозволено.

В главке уже ждал Розанов с подготовленным планом следственно-розыскных мероприятий. Едва Крупин просмотрел документ, как его вызвали к Большому начальнику.

– Наслышан о вашем геройстве, подполковник! Как твой Хомутов людей избил, тоже наслышан! Кто этому архаровцу позволил руки-ноги распускать?

– Во время следственно-розыскных мероприятий я подвергся нападению, товарищ генерал. – Капитан Хомутов, действовал в рамках устава, можно сказать, закрыл меня своей грудью. Имеется видеозапись происшествия. В боевой обстановке за подобный поступок награждают…

– Я сам наглый, но таких наглых как ты не видел! Может быть, твоего Хомутова к Герою России представить, а тебя к Ордену Андрея Первозванного? – напомнил Большой начальник слова, сказанные им Крупину несколько месяцев назад. – Задницы у вас не слипнутся?

– От таких наград слипнутся, товарищ генерал. Полагаю, достаточно премирование Хомутова в размере месячного должностного оклада. Молодая семья, кредит за машину выплачивает…

– Ладно! Оставь рапорт в секретариате! Я завтра гляну, а после праздников подумаю, как капитана поощрить. Если он еще кого-нибудь не покалечит. Вот, что еще. Вы среди охранников из ЧОП «Геракл» замели парнишку. Он из хорошей семьи. Окончил нашу академию. Служил в Центральном муниципальном округе. Потом уволился по собственному желанию. И нет, чтобы наняться куда-нибудь юрисконсультом, пошел в этот дурной «Геракл».

– Вероятно, «хорошая семья» помогла ему уйти из органов по собственному желанию, а не по отрицательным мотивам. Информация о подобных «отставках» расходится по юридическим службам так же быстро, как круги по воде. Не взяли… Поставленную задачу понял. Вытащу его после праздников. Есть в законе лазейка, «примирение сторон» называется. А праздники пусть в следственном изоляторе посидит, остальные – тоже. Кроме пары наиболее борзых, которые меня чуть не пришибли, «примирюсь» со всеми.

– Хорошо. План следственно-розыскных мероприятий готов?

– Так точно, товарищ генерал! Также готовы заключения судебно-медицинской и прочих экспертиз.

– Жидковат планчик! – просмотрел документ Большой начальник.

– Пока как в сказке: «Пойди туда, не знаю куда. Принеси то, не знаю, что». Уравнение с очень многими неизвестными получается. Останки выгорели так, что установить личности потерпевших даже путем анализа ДНК не представляется возможным. Все документы сгорели. Компьютеры, стационарные телефоны, смартфоны уничтожены огнем. Электронные носители информации выведены из строя и не подлежат восстановлению. Придется после праздников моим подчиненным дежурить у офисного центра, отлавливать вернувшихся из отпусков сотрудников фирмы «Ясновидение и нетрадиционная медицина». Она арендовала кол-центр. С их помощью попробуем установить личности погибших.

– Думаешь, кое-кто уцелел?

– Обнаружено пятнадцать останков. В кол-центре, согласно документации, тридцать рабочих мест. Не исключаю, что половина «ясновидящих» отбыла на новогодние праздники.

– Так, половину и отпустили?

– У них не у нас. Нашарлатанил, чтобы круто отдохнуть – гуляй!

– Считаешь нетрадиционную медицину шарлатанством?

– После смерти моего десятилетнего сына и традиционную, и нетрадиционную медицину считаю шарлатанством. Ясновидение – тем более! Главная версия – месть конкурентов. Дела у фирмы шли хорошо. Своевременно вносили арендную плату, аккуратно рассчитывались по остальным платежам. Хотели снять еще одно помещение для кол-центра. Скорее всего, кому-то перешли дорогу и поплатились. Работа предстоит немалая. В Большом городе десятки подобных заведений. Вторая версия – месть кого-то из пациентов, угробленных стараниями так называемых «врачей» и «провидцев». В этом направлении тоже пока тупиковый вариант – вся документация погибла и установить клиентов-пациентов на сегодняшний день не представляется возможным. Третья версия – расправа уголовно-преступных элементов. Мало заплатили или вообще не захотели платить – вот и получили! Эти маги-чародеи крепко обнаглели. Случается, сами угрожают бандитам: «Такую порчу наведем – мало не покажется!» Однако для этой версии опять же требуется установление личностей потерпевших и выявление их связей. Единственная зацепка – фрагмент обгорелых ягодиц с вытатуированными буквами «Ж» и «К»: Жека, Женя, Евгений. Придется проверить всех Евгениев, купивших, но не воспользовавшихся авиа и железнодорожными билетами на тридцатое декабря, первое и второе января…

– Почему тридцать первого декабря пропустил?

– Кому хочется провести Новый год на борту самолета? Ну а после второго января практически ни у кого нет желания куда-то ехать. Новогодние праздники в этом году короткие – всего неделя. Есть еще одна зацепка. На месте происшествия обнаружены следы напалма…

– Ты, подполковник, в каком веке живешь? Если в Советском Союзе и был напалм, его весь уничтожили в начале девяностых, в соответствии с договорами о конверсии.

– Я так тоже нашему Трофимычу сказал. Оказывается, не весь.

– У тебя уже одно известное появилось! Надлежит выявить на каком складе напалм не уничтожен, затем проследить его оборот.

– Во-первых, кто нам даст такие сведения?

– Министерство обороны даст! Надо будет, решим вопрос на уровне министров. Что во-вторых?

– Наверняка, на бумаге весь он списан и уничтожен. Лица, занимавшиеся этим делом, уже либо на пенсии, либо на кладбище. С пенсионеров спрос не велик: «Не знаю, не помню и вообще давал подписку о неразглашении информации, содержащей государственную тайну».

– Ладно! План мероприятий утверждаю! Вы там на Новый год много не пейте!

– У нас, товарищ генерал, Новый год традиционно слабоалкогольный! Самая работа в его канун, новогоднюю ночь и первого января.