Читать книгу Бефстроганов по-губернаторски - Вадим Панджариди - Страница 17

Прошло больше месяца. Так все оно, может быть, и продолжалось бы еще некоторое время: Мирослава проклинала бы себя за свою горячность и несдержанность, а скотина Базилио, как думалось ей, развлекался бы с разновозрастными телками на своей одинокой кровати, охмуряя их «Чикагской рапсодией» в фа-мажорной тональности, мотаясь из Прикамска в Нижневартовск, туда и обратно.

«Привычка, привязанность, любовь… Что это? Я разучилась ждать? Давай начнем все сначала», – ей хотелось первой позвонить ему и сказать эти слова.

Но накануне ей приснился непонятный сон. Будто ночью за ней по снежной городской окраине бегут голодные черные пантеры, готовые ее разорвать. Но тут подходит какой-то мужик и предлагает ей устроиться на работу в лакокрасочный цех полировать машины, естественно, без противогазов и респираторов. И без молока за вредность. Это чтобы ее на войну не забрали – как раз накануне началась Великая Отечественная…

«Что к чему? – тяжело подумала Мирослава, проснувшись. – Опять кто-то накаркал. Не дай бог, что-то случится. Может, нож на столе оставила?»

Есть такая дурная примета, ей об этом бабушка рассказывала: если оставить на ночь кухонный нож на столе, то ночью будут сниться плохие сны, а днем что-то произойдет из ряда вон.

Но нож был на месте, где и положено – в ящике стола со всеми остальными столовыми приборами.

А на следующий день в бизнес-центре Steel Plaza случился страшный пожар. В самый разгар рабочего дня загорелся шестой этаж, как раз под «Реалиями времени». Там располагалась какая-то студия детского танца. Весь дым пошел вверх. Началась паника со всеми вытекающими последствиями: криками, визгами, ором. Про лозунг советских времен «Панике не поддавайтесь и организованно спасайтесь!» даже никто и не вспомнил. Толпа телерадиожурналистов с газетными прихлебателями, сломав на своем пути заводской турникет, ломанулась к дверям, успев похватать впопыхах свои сумки и куртки. Но многие не успели даже взять и этого. Лифты, согласно технике безопасности, были уже отключены.

Как оказалось впоследствии, ответственная за противопожарную безопасность в «Реалиях времени» контуженная на всю голову Ольга Падловна была в этот день в отгуле. Она, скорее всего, уходя в однодневный отпуск, забыла включить пожарный пульт, поэтому двери запасного выхода не открылись (понятно, что это был последний день ее работы в холдинге), оставался единственный выход – общая лестница, переполненная такими же перепуганными до жути людьми.

Здесь стоит сказать, что в огромном вавилонообразном здании Steel Plaza установлено всего четыре лифта. По утрам перед лифтами выстраивается огромная очередь, почти как в мавзолей к Ленину, если, конечно, кто-то помнит то время. И по мере движения кабин вверх разбредается по всем этажам уродливого небоскреба в свои офисы, агентства, студии, бюро, салоны, рестораны, фитнес-залы, магазины и даже в почетное консульство какой-то непризнанной республики третьего мира из числа неприсоединившихся стран.

Самое интересное то, что спуститься с любого этажа на первый можно только на лифте, как и подняться с первого на какой-либо другой. По лестничному маршу можно перемещаться только между этажами, но почему-то кроме первого.

– А в случае пожара? – спросила при устройстве на службу Мирослава.

Тогда у всех был на слуху недавний пожар в торговом центре «Белая вишня» в Новокузнецке. А про сумасшедшую трагедию в клубе «Дикий мустанг», «прославившую» Прикамск на весь мир, и вспоминать без слез было невозможно.

Но ее успокоили, сказав, что в случае ЧС двери первого этажа якобы распахнутся сами собой. При этом автоматически сработают и двери запасных выходов на всех этажах. Так что все под контролем, милая девушка, техника творит чудеса, ее, дескать, не проведешь.

Мирослава не поверила. И, как следует из случившегося, словно в воду глядела. Да и страшный сон также был в руку.

Но вернемся к пожару. Очутившись на лестнице, человеческая волна понесла Мирославу вниз Ниагарским водопадом. Но на шестом этаже она и еще несколько человек забежали в студию танца. Материнский инстинкт как бы просверлил ее мозг: как там дети?

В студии из одного из залов густой пеленой валил черный вонючий дым. Она без разбору хватала детей и охапками, лишь бы успеть, лишь бы отвести беду, толкала их к выходу.

Через какое-то время она стала задыхаться, начали слезиться глаза, к горлу подступила рвота. У нее помутилось сознание, ноги стали ватными и перестали слушаться. Затем в окне зала появились пожарные в шлемах, в противогазах, с брандспойтами…

По официальным данным, огонь охватил площадь шестьдесят квадратных метров. Быстро прибывшими на место пожарно-спасательными подразделениями из задымленного здания было спасено шестнадцать и эвакуировано больше сотни человек. Слава богу, что никто не погиб. Но десять из них были госпитализированы, отравившись продуктами горения.

В МЧС назвали предварительную причину возгорания: короткое замыкание.

«По факту нарушения требований пожарной безопасности сотрудниками следственной части Управления МВД России по Прикамску возбуждено уголовное дело, предусмотренное ч. 1 ст. 219 УК РФ “Нарушение требований пожарной безопасности, совершенное лицом, на котором лежала обязанность по их соблюдению, если это повлекло по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека”», – говорилось в официальном сообщении.

О пожаре только что вернувшийся с нефтеразведки Василий узнал из местных новостей. Он немедленно отправился к «Плазе». Площадь у бизнес-центра и улица были перекрыты. Вовсю работали пожарные машины и личный состав. Горящее стеклянное здание было со всех сторон облеплено пожарными лестницами, как космический корабль на старте. В расположенном по соседству Дворце культуры организовался временный штаб по ликвидации последствий. В списке пострадавших он обнаружил фамилию Ромадиной.

Всех пострадавших развезли по разным больницам. Мирославу скорая оформила в «четверку» – в МСЧ № 4, что на Грачёвке. Эта богадельня Василию была хорошо знакома: недавно здесь проходила лечение его мать. Поэтому он знал здесь все входы-выходы. Если есть забор, рассуждал он, значит, обязательно должна быть дыра. Если есть общий вход, то должен быть и служебный. А дальше – дело техники.

Мирославу Ромадину определили в палату интенсивной терапии, иначе – реанимацию.

Она лежала в двухместной комнате под капельницей, на лице – маска подключения к аппарату ИВЛ. Глаза ее, когда вошел Бэзл, были открыты.

Говорят, что глаза не улыбаются и не умеют говорить. Еще как улыбаются! Еще как говорят! Когда она увидела наклонившегося над ней Василия, веки ее дрогнули, и она заморгала быстро-быстро, словно говоря: «Бэзл! Я рада тебя видеть. Я сильно скучала по тебе. А ты? Не смейся надо мной. Я сегодня страшная. Прости меня».

– Выйдите, пожалуйста, отсюда, молодой человек! – зашумела на Василия дежурная медсестра, неожиданно вошедшая в палату. – Здесь нельзя находиться.

– Сейчас, одну минуту.

– Выйдите немедленно. Я сейчас охрану позову.

– Все, ухожу, ухожу.

В дверях он столкнулся с лечащим врачом.

– У Ромадиной как состояние, доктор? – спросил.

– Обычное отравление угарным газом. Состояние средней тяжести. Но опасности жизни нет. Завтра из реанимации переведем в обычную палату. Дней через десять будет как заново родившаяся. Короче, до свадьбы заживет.

– Точно?

– Точнее не бывает. А вы ей кто и что здесь делаете?

– Я? Муж.

– Так вот, дорогой муж, идите себе спокойно домой и готовьтесь ко встрече с любимой женой. И молите Бога, что все так легко закончилось. Да, принесите паспорт и полис.

– Может, нужны лекарства какие-нибудь? Кровь? Могу сдать. У меня вторая группа, – не унимался Бэзл.

– Успокойтесь, ничего не надо.

– А когда ее можно увидеть?

– Завтра вечером. Расписание посещения больных – внизу.

Василий пришел и завтра, и послезавтра. И еще много раз. Привез телевизор и ноутбук. А в завершение больничной эпопеи отвез из больницы домой после выписки.

В один из приемных дней она попросила его:

– Бэзл, запиши мне «Чикагскую рапсодию».

– Фа мажор?

– Фа мажор, – кивнув, улыбнулась Мирослава. – Она мне будет напоминать о тебе.