Читать книгу Госпожа удача - Валентина Батманова - Страница 14

Степан Репещук после окончания высшего военного училища был направлен для прохождения дальнейшей службы в один из полков города Калининграда на должность начальника службы автороты. Жил он в общежитии для офицеров и прапорщиков. Отец и мать Степана проживали в одном из поселков Озерского района. В свободное от службы время офицер навещал своих престарелых родителей.

Однажды, после присвоения ему звания капитана, Степан поехал к себе на родину. В это время в городе Озерске находился в отпуске его однокашник по военному училищу, который проходил службу в Подмосковье. Попросив у отца старенький велосипед, капитан часто ездил в гости к другу. Но вскоре у того отпуск закончился и, проводив его на вокзал, Степан поехал обратно в поселок. Стало темнеть, надвигалась гроза. Черные тучи заволокли небо.

Стараясь успеть вернуться в родительский дом до начала дождя, он быстро крутил педали. Вдруг велосипед как-то легко подпрыгнул на дороге, и его повело в сторону. Остановившись, Степан стал выяснить причину такого поведения своего железного коня. Оказалось, лопнула и соскочила велосипедная цепь. Подсвечивая себе спичками, он попытался найти замок цепи и устранить неисправность. В этот момент в свете блеснувшей молнии увидел перед собой молодую девушку.

– Извините, – сказал Степан, – я вас едва не сбил.

– Это вы меня извините, – испуганно пролепетала девушка, – я так спешила до начала дождя попасть домой, что поздно заметила вас в темноте.

– Теперь уже спешить поздно, – усмехнулся капитан, и кивнул на метающиеся по небу молнии, – сейчас зарядит, как из ведра.

Девушка с трудом расслышала его слова. Раскатистый гром зарокотал над их головами. Затем снова черные тучи прорезала молния. В ее свете Степан заметил невдалеке высокую копну сена. Он подхватил одной рукой велосипед, другой девушку.

– Давайте за мной, – увлек он ее к копне. Девушка не сопротивлялась, и покорно последовала за своим попутчиком.

Подбежав к копне, Степан стал быстро выхватывать из нее охапки сена. Вскоре образовалась большая, словно берлога, выемка. Он юркнул в нее и с силой дернул на себя девушку. Не мешкая, схватил огромную охапку и закрыл проход.

Очередной грохот грома известил о начале дождя. Крупные капли часто забарабанили по земле.

– Как во время мы очутились в таком уютном убежище, – стараясь казаться спокойным, проговорил Степан.

– Это точно, – стеснительно отозвалась его спутница. – До дома мы бы все равно не успели добежать.

– Спорим, я с первого раза узнаю, где вы работаете? – втянув носом воздух, сказал Степан.

– Попробуйте.

– Вы – медицинский работник, следовательно, работаете в больнице.

– А вот и не угадали, – засмеялась девушка.

– Тогда почему от вас так сильно пахнет медикаментами?

– Потому, что я работаю в аптеке.

На какое-то время в копне сена наступило молчание. Степан чувствовал рядом с собой тело молодой и, судя по всему, красивой девушки. Он постарался плотнее придвинуться к ней, но она потихоньку отодвинулась.

– Меня зовут Степаном, – сказал он, чтобы прервать неловкое молчание.

– А меня Ольга.

– Кем, Оля, ты работаешь в аптеке?

– Я работаю заведующей, – после некоторой паузы ответила девушка. – Меня направили в Озерск сразу после окончания Ленинградского фармацевтического института. Поскольку никто из работников аптеки не имел высшего образования, вот меня и назначили заведующей.

– Справляешься со своими обязанностями?

– Справляюсь. Клиентов у нас не так уж и много. Все сотрудницы аптеки – опытные женщины. Я у них многому научилась. В институте ведь в основном теория, а тут конкретная практика.

– И как давно ты работаешь заведующей? – продолжал допытываться Степан.

– Чуть больше полугода, – серьезно ответила Оля, – но мне кажется, что работаю я там уже давно.

– Разумеется, у такой красивой девушки есть жених, – с усмешкой сказал парень.

– Да, есть.

– И кто же он? Наверно, какой-нибудь тракторист из нашего поселка?

– Нет, не тракторист, – с твердостью в голосе, ответила девушка. – Мой жених не из местных. Он приехал к нам из Брянска по распределению. Он стоматолог.

– Ого! – притворно воскликнул Степан. – Думаю, зубки у тебя теперь будут всегда в порядке.

– Почему теперь? – со смехом спросила девушка. – У меня с самого рождения зубы в порядке.

В копне сена снова наступила тишина. Гром продолжал рокотать уже где-то в стороне, но мелкий дождь еще шел. Оля нащупала свою сумку и достала из нее кофту.

– Я всегда ношу в сумке кофту, – пояснила она своему попутчику, – даже жарким летом. Дело в том, что я часто опаздываю на автобус, и до поселка приходится добираться пешком.

– И не страшно ночью ходить одной?

– Нет, не страшно. Я в этих местах выросла. У нас здесь живут добрые люди.

– А со мной тебе не страшно? – прижимая к себе девушку, спросил Степан.

– А чего тебя страшиться? Ты, как мне думается, нормальный человек.

– Ты права, я нормальный, – он слегка отстранился от девушки. – Спи спокойно, я тебя не обижу.

И девушка вскоре заснула. Но ночь для нее прошла в тревоге. Едва забрезжил рассвет, она вылезла из укрытия и, потягиваясь, стала стряхивать с себя остатки сена. Следом за ней из берлоги вылез и Степан.

– Вот это да! – разглядывая девушку, сказал он с улыбкой. – Проспал всю ночь в копне сена с такой красавицей и даже ни разу не поцеловал.

– Так хорошо спать в сене, – словно не слыша его слов, сказала Оля. – От запахов клевера и ромашки я даже чуток захмелела.

– Давай выйдем на дорогу, – меняя тему разговора, предложил Степан. – Постараюсь найти замок от цепи.

Они вернулись к дороге. Вскоре недостающее звено было найдено, а велосипед починен.

– Садись на раму, – хлопнув рукой по железному коню, предложил Степан, – я тебя с ветерком прокачу до самого дома.

Оля лукаво посмотрела на попутчика. «Вот достанется же какой-то женщине такой приятный и симпатичный мужчина», – подумала она.

– Садись, поторопил ее Степан, – увезу я тебя во дворец, туда, где играют свирели.

По дороге разговорились. Выяснилось, что учились они в одной школе. Когда Степан уже окончил десятый класс, Оля перешла в пятый. Ее мама, Серафима Григорьевна, преподавала русский язык и литературу.

– Как же так получилось, что ты не обратила на меня внимания, когда учились в одной школе? – втягивая носом запах, идущий от волос девушки, спросил Степан. – В меня тогда были влюблены все девчонки старших и младших классов.

– Значит, не все были в тебя влюблены. Я вот тебя даже не замечала. Наверно, ты сам был в себя влюблен.

– Ошибаешься. Все было именно так, как я говорю. Прежде чем уехать в военное училище, я переспал со всеми девчонками со своего класса, но ни одной из них ничего не обещал.

– Почему?

– Потому, что знаю, если девушка согласилась заниматься с тобой любовью с первого предложения, то она этим станет заниматься и с другими мужчинами, а мне такая для семейной жизни не нужна.

За разговорами не заметили, как подъехали к дому Ольги. Спрыгнув с рамы велосипеда, она сказала:

– Спасибо, земляк, за транспорт.

– Я сегодня в семь часов вечера буду ждать тебя в сквере, – удерживая девушку за локоть, быстро проговорил Степан.

– Нет, – мотнула головой девушка, глядя в самонадеянное лицо парня, – я не приду. У меня есть жених.

– Что ты набиваешь себе цену? – отталкивая локоть Ольги, с ухмылкой обронил Степан. – Передо мною задирают юбки девушки и не с таким лоском, как у тебя.

– Я ношу брюки, – громко засмеялась Ольга, – поэтому перед самцами юбку не задираю.

– Ну-ну, еще посмотрим, чья возьмет, – с насмешкой проговорил парень.

Но девушка уже шагала к калитке своего дома и не слышала последних слов своего попутчика.

Прошло некоторое время, и Оля успела забыть о ночной встрече со Степаном, но он, проведенной в стогу сена ночи с девушкой, не забыл.

Однажды вечером, когда рабочий день в аптеке заканчивался, возле порожек остановился военный УАЗик. Из машины вышел военный в звании капитана и, облокотившись на крыло автомобиля, закурил. В это время из дверей аптеки, словно птица, выпорхнула Ольга и, посмотрев на часы, сокрушенно покачала головой. Она снова опоздала на автобус. Вздохнув, девушка решительно направилась по дороге в сторону поселка. Но не успела она пройти и сотни шагов, как ее догнал УАЗик. Водитель, а это был не кто иной, как Степан, высунув из кабины голову, окликнул ее.

– Привет, красавица! Не возражаешь, если я подвезу тебя?

– Спасибо, не надо. Я хочу пройтись пешком и подышать свежим воздухом.

– Да ладно тебе обижаться, – он поставил машину поперек дороги. – Садись, прокачу с ветерком.

Девушка посмотрела в темно-серые глаза офицера, и ее сердце словно прострелило электрическим током. Она остановилась, обдумывая, как ей поступить. Тем временем Степан выскочил из машины и взял девушку под руку.

– Я на выходные еду к родителям, и мне захотелось снова тебя увидеть, – проговорил он скороговоркой, заглядывая в глаза девушки. – Поехали, вдвоем веселее будет.

– Ну, если обещаешь, что будет весело, тогда, пожалуй, прокачусь.

Оля села в машину, положила руки на колени и стала молча смотреть перед собой. Молчал и Степан. Он аккуратно вел машину, искоса поглядывая на девушку. «Странно как-то получается, – думал он, – я так часто ездил по этой дороге к родителям, но ни разу не встретил ее идущей по дороге».

– Как поживает твой стоматолог? – задал он вопрос, чтобы нарушить затянувшееся молчание.

– Не знаю, – спокойно ответила Оля.

– Когда у вас свадьба?

– Я еще не определилась. Времени у меня для обдумывания его предложения еще много.

– Похоже, ты его не любишь, если тянешь время со свадьбой.

– Это не так уж и важно. Главное, что он меня любит, а я как-нибудь привыкну. Зато буду уверенной, что муж будет мне верным всю жизнь. Он старше меня на десять лет. Это немного пугает.

– А я старше тебя на шесть лет, но пусть тебя это не пугает. Я буду преданным мужем, а когда ты родишь детей, стану еще и отличным отцом. Выходи за меня замуж. Я, если честно, после того, как увидел тебя, потерял покой и сон. Все дни только и думаю о тебе. Я люблю тебя, Оля! Если ты не возражаешь, завтра же мои родители придут к твоим старикам и договорятся о свадьбе.

Девушка не знала что ответить. Предложение Степана прозвучала очень неожиданно, и заставило ее сильно поволноваться.

– Если мы с тобой поженимся, – настаивал парень, – то получим квартиру в только что построенном доме.

– Дай мне время подумать, – задумчиво проговорила Ольга.

– Хорошо. До вечера хватит? В семь часов буду ждать тебя в сквере.

– Согласна, я приду.

Степан остановил машину у обочины, обнял девушку и, страстно целуя ее, стал говорить о своих чувствах.

– Оленька, я тебя очень люблю. Наша встреча с тобой в ту грозовую ночь была неслучайной. Нас на этой дороге соединил сам Всевышний.

В семь часов вечера они снова встретились в сквере. Степан до полуночи не выпускал девушку из своих объятий, страстно целовал ее и снова объяснялся ей в любви. А на следующий день родители Степана договорились с родителя Ольги о дне свадьбы и условиях ее проведения.

Прошло время. Ольга была безмерно счастлива. Через год у них со Степаном родился первенец. Мальчика назвали Иваном. Через три года родился второй сын Петр. Женщина планировала, что в их семье будет двое детей, но прошло еще пять лет, и она снова забеременела.

– Рожай, моя хорошая, третьего ребенка, – обнимая жену, с радостью сказал Степан. – Квартира у нас отличная, зарплата у меня хорошая, проживем. А когда родится третий ребенок, у меня появится вариант написать рапорт на получение четырехкомнатной квартиры.

Третьего мальчика назвали Тарасом, в честь отца Степана. Когда малышу исполнилось пять лет, семья переселилась в четырехкомнатную квартиру улучшенной планировки в доме, построенном для старшего офицерского состава. На лестничной площадке размещалось по три квартиры, работал лифт.

Степан часто брал к себе на службу сыновей и ненавязчиво прививал мальчикам любовь к технике. Однако старший и средний сын, как показалось Степану, к технике тянулись не особенно, а вот младший Тарас постоянно крутился с водителями в гараже и знал все последние новости полковой жизни. К двенадцати годам, когда Степан уже был подполковником и занимал должность заместителя командира полка по технической части, мальчик разбирался в технике не хуже взрослого. Чувствуя себя уверенным и незаменимым работником, Степан стал позволять себе много лишнего.

К тому времени Ольга уже работала заведующей одной из крупнейших аптек города Калининграда. Она любила свою работу, уважительно относилась к людям, которые работали с ней бок о бок. Много внимания уделяла обеспечению льготных категорий граждан лекарствами. Посещавшие аптеку люди всегда уходили довольные. Поэтому Ольге часто приходили благодарственные письма от жителей города. Часто такие благодарности в ее адрес звучали по телевизору и печатались в местных газетах. Одним словом эта женщина несла людям любовь и здоровье.

Однажды Ольге на работу позвонила подруга детства. Они вместе учились в школе и все десять лет просидели за одной партой. Ольга обрадовалась звонку, и они договорились встретиться. Ради этого ей даже пришлось уйти с работы чуть раньше обычного.

Встреча подруг состоялась на Советском проспекте в ресторане «Разгуляй». Они долго сидели за столиком, вспоминали детские и юношеские годы. И когда ужин был закончен, выяснилось, что подруге некуда идти. И она поведала Ольге о том, что после окончания школы вышла замуж за литовца и уехала жить в город Каунас. Но жизнь не сложилась. Вот она снова вернулась в родной поселок.

– Я попросила твой адрес у Серафимы Григорьевны, но она не дала адреса, а лишь назвала номер аптеки, в которой ты работаешь, – закончила свой рассказ подруга.

– Сегодня пойдешь ночевать ко мне, а завтра мы что-нибудь придумаем, – заявила Ольга.

И они действительно придумали. На следующий день ее подруга пошла на Центральный рынок и нашла себе работу у частного предпринимателя, который торговал рыбой. Ольга предложила какое-то время пожить у нее, пока та подыщет себе комнату. И так получилось, что подруга прижилась в квартире и не собиралась съезжать. Она постоянно жаловалась, что мало зарабатывает и платить за съемную квартиру ей не чем.

Однажды Ольга, вернувшись с работы как обычно после семи часов вечера, обнаружила, что ее муж Степан к этому времени был уже дома. «Странно, – подумала женщина, – прежде он никогда так рано не возвращался». Переступив порог, она сразу почувствовала запах жареной рыбы. Когда Ольга зашла на кухню, увидела за столом Степана и квартирантку, они распивали коньяк.

– Ой, Олечка, как хорошо, что ты пришла, – подскочила квартирантка, – а мы вот с твоим Степой лакомимся свежей жареной рыбкой.

– Я смотрю, вы лакомитесь не только рыбкой, но и коньяком.

– Да, выпили малость, – показала рукой на почти пустую бутылку подруга. – Это мы рыбу обмывали.

Ольга молча вышла из кухни. С этого дня в доме начался период холодных взаимоотношений. Хозяйка квартиры вынуждена была признать, что с тех пор, как у них поселилась ее подруга, муж стал приходить со службы намного раньше. Тревожные мысли не давали ей покоя. И однажды Ольга решила прийти домой в середине рабочего дня. Открыв своим ключом входную дверь квартиры и, сделав пару шагов в прихожую, она увидела через приоткрытую дверь комнаты сына, как в кожаном кресле муж занимается любовью с квартиранткой. От увиденного безобразия у нее даже дыхание перехватило. Она не знала, что ей делать: плакать или драться? Единственное, на что хватило ее сил, так это выдавить из себя всего два слова: «Бог в помощь».

Увидев хозяйку квартиры, квартирантка спрятала лицо на груди своего партнера. А тот, не обращая ни какого внимания, продолжал работу до победного конца. Ольга закрыла лицо руками и, горько рыдая, выбежала на улицу. Постояв какое-то время у подъезда, она снова пошла на работу.

В своем кабинете она дала волю чувствам. Слезы ручьями хлынули из глаз, а сердце болело так, что ей показалось, будто его сосет большой и очень прожорливый червь.

Вернулась Ольга с работы в обычное время. Она со страхом стала открывать дверь. Но в квартире никого не было. Женщина долго сидела на кухне, не смея войти в комнату сына, где ее муж так страстно занимался сексом с подругой детства. Взгляд Ольги скользнул по комнате и остановился на том месте, где обычно стояла дорожная сумка квартирантки. И сумка, и вещи исчезли, и ей стало ясно, что та убралась совсем.

Ольга достала из тумбочки баллончик с дезодорантом для комнат и стала прыскать из него в ненавистное кресло, приговаривая: «Воистину глаголет народная мудрость, не хочешь иметь зла, не делай ни кому добра». Ведь она сама привела в квартиру эту холеную девку, которую, наверно, из-за ее распутства выгнал из дома муж. Вспомнились юные годы, когда ее подружки-десятиклассницы кувыркались в лугах со скотниками местно животноводческой фермы. Она хорошо помнила, как ее подружка, выскакивая из собственной юбки, спешила на свидание к мужикам, которые приглашали ее в копны соломы. Вот и добегалась. Ни мужа, ни семьи, ни кола, ни двора.

Ольга подошла к зеркалу, внимательно посмотрела на свое отображение. Лицо было бледным, под глазами черные круги. «Не горюй, – тихо сказала она самой себе, – у тебя есть прекрасное жилье, трое отличных сыновей. А то, что муж достался неверный, так Бог с ним. Когда-нибудь нагуляется и образумится». Весь вечер она ходила по квартире как полоумная. Начала болеть голова, участилось сердцебиение. Она не знала, чем унять нечеловеческую боль ревности. Потом она вдруг остановилась и, махнув рукой, громко сказала: «Да пошел он на фиг. Много чести для него, чтобы так страдать». Ольга вынула из шкафа бутылку красного вина, налила полную чайную чашку и выпила до дна. «Пусть они пьют коньяк, – выдохнула она воздух, – а я буду пить вино». – И она снова налила полную чашку.

Когда бутылка опустела, Ольга опустила локти на стол, засунула пальцы рук в свои шикарные волосы и громко запела:

Она пела, а по щекам катились горькие крупные слезы. Такую и увидел ее сын Тарас. Едва переступив порог, он бросился к матери. Такой расстроенной и заплаканной мальчик никогда ее не видел.

– Не надо плакать, мама, – обнимая женщину за плечи, стал он ее уговаривать. – Ты на отца просто не обращай внимания, ведь у тебя есть мы. И хотя старшие твои сыновья находятся сейчас далеко, я один смогу надеть уздечку на отца.

Долго еще Тарас уговаривал мать. Наконец Ольга успокоилась и легла спать, а парень решил дождаться отца и дать ему первый в своей жизни бой. «Пусть он меня поколотит, – настраивал он себя, – но я ему сегодня все скажу». Тарас поставил на газовую плитку сковородку и стал разогревать котлеты. Когда ужин был готов, стал неторопливо кушать. В этот момент в дверь громко постучали. Он не спеша отложил вилку и пошел открывать. На пороге стоял разгневанный отец.

– С каких это пор меня не пускают в собственную квартиру? – с явным недовольством спросил он.

Тарас отступил назад, давая возможность отцу войти в квартиру.

– Я впускаю тебя в квартиру в последний раз. А если ты будешь обижать маму, сменю замок на двери, – глядя в лицо отцу, четко произнес сын. – Ходи на ночевку к своей рыбнице.

– Ах ты, негодник, отца учить? – Степан размахнулся и попытался ударить сына, но тот увернулся и в ответ нанес удар ладонью по щеке. – Ты что же это, мерзавец, на отца хвост решил поднять? Да я тебя щенка раздавлю как муху.

– Ошибаешься, – выставив ногу вперед и, сурово сдвинув брови, сказал Тарас, – я уже вырос и не собираюсь молчать, когда ты унижаешь мать. Я тебя ненавижу. И не только я. Мы все трое твоих сыновей тебя ненавидим. Мама нас кормит, учит и заботится о нас, а ты словно инородное тело. Можешь забирать свои вещи и катиться на все четыре стороны. Мы с матерью проживем и без тебя. Все равно, насколько я знаю, ты всю свою зарплату тратишь на любовниц и, как альфонс, живешь на зарплату матери.

Сказав все, что хотел, Тарас быстро пошел в свою комнату и закрыл дверь на ключ. А Степан, постояв немного в коридоре, постелил себе в зале на диване и тут же уснул без малейших возражений.

На следующий день, как обычно, Ольга поднялась рано. Быстро сделала на кухне и в прихожей влажную уборку, затем погладила Тарасу одежду и, приведя себя в порядок, присела к столу на кухне завтракать. В это время в комнату вошел Степан. Он, как ни в чем, ни бывало, чмокнул жену в макушку головы и вежливо поздоровался.

– Доброе утро, дорогая, – сказал он, улыбаясь. Ольга молча кивнула головой. – Ну, чего ты дуешься? Из-за этой пампушки, что ли? Так ты сама виновата. Зачем привела в дом эту девку? А у меня, как ты знаешь, слабость к толстушкам. Выходит, что ты сама мне ее и подсунула. Наше мужское дело – брать все, что плохо лежит. К тому же ты знаешь, что с меня не убудет. У меня к этой девке, к твоему сведению, нет никаких чувств. Я люблю только тебя одну. Запомни, – он взял жену за плечи, – с кем бы я ни был, люблю я только тебя одну. Секс с другими женщинами – мое хобби. Я их имею ради спортивного интереса.

– Грязный ты мерзавец, – поднимаясь из-за стола, сказала Ольга. – Тебе плюй в глаза, а ты говоришь, что Божья роса. Ты, мерзкий и растленный негодяй, никогда больше не прикасайся ко мне. Ты мне омерзителен.

Она вышла из кухни, взяла свою рабочую сумку и отправилась на работу пешком, так как времени было предостаточно. Она неторопливо шла по тротуарам, вспоминая каждое сказанное ей Степаном слово. В голову пришла мысль о том, что ни она, ни дети не смогут его исправить. «Что же мне теперь несчастной делать? – горько усмехнулась она своим мыслям. – Стыдно от детей и соседей, которые знают, что он не пропускает мимо себя ни одной юбки. Может, завести любовника назло мужу? – Но она тут же себя остановила. – Нет, я этого не смогу сделать. Хоть он и мерзавец, но я его сильно люблю и не смогу приблизить к себе другого мужчину».

Вспомнилось, как часто, едва Степан переступал порог квартиры, она начисто забывала о том, что он пришел от другой женщины. Запах его сильного тела делал ее бесконечно счастливой. «Да Бог с ним, что ходит к другим, – успокаивала она себя, – зато он всегда возвращается в мой дом. А вот если он перестанет возвращаться, то я зачахну, и ни один доктор мне не поможет».

Ольга с завистью смотрела на проходивших мимо людей. «Наверняка, они счастливы, – размышляла она. – А вот мне в который раз приходится идти одной на работу и одной возвращаться». Она стала вспоминать первые годы совместной со Степаном жизни. Поймала себя на мысли о том, что она для него всегда была чужой женщиной. В подтверждение этого говорил и тот факт, что он ни разу не встретил ее с работы, в то время как другие мужья оберегали от хулиганов своих жен.

От таких мыслей по ее щекам потекли слезы обиды. Она сошла с тротуара и, став за дерево, стала вытирать их салфеткой. В это время рядом с ней остановилась машина синего цвета. Из салона вышел высокий мужчина с шевелюрой кучерявых седых волос. Ольга без труда узнала в нем свою первую любовь – стоматолога из Озерска, который был в нее безумно влюблен, а она предпочла ему Степана.

– Оленька, привет, – подошел он к ней. – А я за тобой от самого универмага еду.

– А я вот пытаюсь вытащить из глаза мошку, – виновато улыбаясь, ответила женщина. – Залетела на ходу, теперь глаз слезится.

– Ну-ка давай я посмотрю, что там за мошка такая противная.

– Спасибо, я ее уже вытащила.

– А я вот в гости к дочери приехал, – беря Ольгу под руку, сказал бывший ухажер. – Она с мужем живет на улице Носова. Сам я обосновался в Минске. Кстати, это машина зятя, раскатываю на ней по области. Давай, я подвезу тебя до работы.

– Я уже почти пришла. Вот видите, справа дом, – показала она рукой, – а на первом этаже аптека. Там я и работаю.

Попрощавшись, мужчина сел в машину и продолжил свой путь, а Ольга отправилась на работу. Здесь с первых минут ее затянула рутина с выдачей лекарств пенсионерам. Она старалась не думать о плохом, постоянно твердила сама себе, что любит мужа и пусть все идет, как идет. «Лишь бы он шел в дом и в доме моем был мир и спокойствие».

Но мечтам доверчивой Ольги не суждено было осуществиться. Степан снял для ее подруги детства Любки однокомнатную квартиру. В обеденный перерыв он каждый день навещал торговку рыбой.

Однажды поздно вечером Ольга вышла из аптеки и на ступеньках столкнулась с мужем. Поцеловав жену в щеку, Степан спросил:

– Ты, наверно, удивлена тем, что я не дождался тебя дома, а встречаю с работы?

– Нет, не удивлена, – улыбнувшись, ответила Ольга. – Я уже привыкла видеть, что моих коллег по работе встречают мужья, а я, словно мать-одиночка, всегда иду одна.

– Но ты напрасно на меня обижаешься. Ведь у меня служба, и я сам себе не предназначен.

Ольга ничего не ответила. Она душой почувствовала, что с мужем что-то случилось.

– У тебя неприятности на службе? – спросила она, глядя в лицо Степану.

– Нет, на службе полный порядок. А вот на личном фронте проблемы.

– Рассказывай, – потребовала Ольга.

– Я на служебном автомобиле совершил аварию, – прижимая к себе жену, сказал Степан, – и с меня требуют возмещение ущерба в размере пятидесяти тысяч рублей. На раздумье дали три дня. Если я в отведенные сроки не уложусь, об аварии узнают в полку. А это, как минимум, служебное несоответствие и строгий выговор по партийной линии.

– Не страдай так сильно, мой дорогой, – прижимая к груди руки мужа, сказала Ольга, – я найду деньги, и мы выйдем из сложившейся ситуации.

И Ольга сдержала свое слово. Она написала заявление в кассу взаимопомощи, заняла деньги у Нины Николаевны и у матери Валентина Харламова. Вечером, когда Степан вернулся домой, она протянула ему конверт, и спокойным голосом сказала:

– Возьми, здесь ровно пятьдесят тысяч рублей.

– Ты самая надежная у меня женщина, – обнимая жену, сказал Степан, – и я тебя безумно люблю.

О том, что Степан разбил якобы чужую машину, знали все дети, но близко к сердцу это событие принял только Тарас. Наблюдая за поведением отца, он все больше не доверял этому человеку. Однажды он сказал своему другу Вальке:

– Странно получается, отец говорит, что разбил чужую машину, когда ехал за рулем УАЗика. Мне почему-то в это не верится.

– Мне тоже, – поддержал Тараса друг. – В батальоне столько водителей, а он сам садится за руль.

– Мама оббежала всех знакомых, чтобы собрать деньги на погашение долга отца. Давай в субботу сходим в полк к моему отцу и узнаем у солдат все до мелочей.

Ребят в полку хорошо знали, поэтому они свободно проходили через КПП. В автопарке их тоже считали своими. Не смотря на то, что мальчикам было всего по четырнадцать лет, они наравне с взрослыми принимали участие в ремонте, знали все марки машин.

Как и договаривались, субботним утром ребята были в автопарке. Покрутившись до обеда, Тарас попросил одного из водителей подбросить их с другом к дому.

– Задержались мы тут сильно, – пояснил он, – и если к обеду не вернемся, нам попадет от родителей.

– Не вопрос, – быстро согласился водитель. – Мне все равно пора ехать за одним офицером.

Ехали молча. Когда водитель остановил машину у пятиэтажки чужого дома и собрался идти звать офицера, Валька хотел что-то спросить у него, но Тарас толкнул его локтем в бок и прижал указательный палец к своим губам. Оставшись одни, ребята вышли из машины и спрятались за мусорные ящики.

– Водитель приехал за моим отцом, – пояснил Тарас другу, – значит, он обедает у своей знакомой.

В этот момент из подъезда вышел отец и уже знакомая ребятам Любка. Парочка вместе с водителем села в машину и они уехали. Тарас побледнел. Он молча смотрел вслед удаляющейся машине, мысленно ругая отца самыми непристойными словами. Из оцепенения его вывел приятель.

– Ты, Тарас, не тужи, мы эту Любку даже из-под земли достанем. Главное, что мы точно знаем, где и чем она торгует. Пройдем по рядам и обязательно разыщем эту толстую жабу.

Друзья сели на трамвай и через три остановки вышли у Центрального рынка. Прохаживаясь вдоль рядов, где торговали рыбой, они пытались найти ту женщину, которая оскорбила их детские души. Наконец удача улыбнулась им. За прилавком в белом фартуке в окружении десятка ящиков с рыбой стояла та, которую они так долго искали. Любка приветливо улыбалась покупателям и всячески расхваливала свой товар. Многие останавливались и делали покупки у симпатичной и очень доброжелательной продавщицы.

Набросив на головы капюшоны, ребята стояли на некотором расстоянии, затерявшись среди покупателей.

– Вот шалава, – сказала одна из торговок, – всех покупателей переманивает.

– Точно шалава, – поддержала ее другая торговка, – и видать с большим стажем. Ты видела, какого красавца мужика отхватила.

– Видела, военный и, судя по пагонам, большой чин у него.

– Я знаю жену этого военного, – вмешалась в разговор третья торговка. – Она заведующая аптекой. Я там часто покупаю лекарства. Женщина очень красивая, внимательная. Покупать лекарства в этой аптеке одно удовольствие.

Женщины затихли. Любка, продав свой товар, подсчитывала выручку.

– Эх, бабы, – снова подала голос одна из недовольных женщин, – что вы не говорите, а Любка умеет торговать. Недаром ей ее хозяин Гасан простил растрату в пятьдесят тысяч. Хотя вначале кричал на весь рынок, что голову оторвет, если не вернет деньги. А теперь улыбается ей и называет Любашей.

– А чего же ему ее так не называть, – подключилась к разговору другая женщина, – я лично видела, как этот военный передал ему деньги на погашение Любкиной растраты.

Людей на рынке становилось все меньше, и ребята побоялись, что на них обратят внимание продавщицы из рыбного павильона. Они потихоньку вышли на улицу и отправились домой. По дороге каждый думал об одном: как разлучить эту парочку? У Тараса были еще и другие мысли: как отомстить отцу за то, что он заставил мать унижаться, брать в долг деньги, чтобы спасти свою любовницу?

– Тарас, ты пока своей матери ничего не говори, – попросил мальчика товарищ. – Пусть она по-прежнему верит твоему отцу.

Войдя в квартиру, Тарас старался сдерживать гнев и не показывать отцу, что он о нем все знает. Общался только с матерью.

– Знаешь, мама, наша классная руководитель говорит, что у меня очень красивая мама, и что все три сына похожи на тебя.

– Она не права, – смущенно улыбнулась Ольга, – вы похожи на своего отца. Он у нас такой симпатяга.

– Да какой там симпатяга? – вдруг вспылил Тарас. – Может, и был когда-то, а теперь стал, словно плешивый пес. Бабник наш отец, а не симпатяга.

Степан поднялся из-за стола и попытался вытащить из своих брюк ремень. Но Тарас опередил его и бросил в отца ложку.

– Да не боюсь я тебя, – крикнул он и ушел в свою комнату и закрыл дверь на ключ.

Дверь своей комнаты Тарас открыл только утром, когда к нему постучался Валька. Присаживаясь на стул, он сказал:

– Давай разработаем план по выживанию этой толстушки Любки из города. – И он стал подробно рассказывать другу о своем плане. – Мне, Тарас, очень жалко твою маму. Она такая добрая, постоянно делает уколы и ставит банки моей бабушке. Да и медикаментами нашу семью обеспечивает. Вашу семью уважают в нашем доме только ради твоей матери. В полку все знают, что твой отец бабник и гуляка.

Тарасу было больно слышать такие дурные слова о своем отце, но он и сам о нем всегда плохо думал.

– Давай поднимайся, – хлопнул друга по плечу Валька, – пойдем на дело.

Они надели куртки с капюшонами, взяли с собой пакет хлорной извести. На альбомном листе крупными буквами черным фломастером написали: «Здесь работает продавщица больная сифилисом». На Центральном рынке ребята разделились. Пока Тарас крепил на прилавок Любки афишу, Валька незаметно насыпал на ящики с рыбой хлорной извести. Покончив с работой, друзья отошли в сторону, сняли с себя куртки и незаметно вернулись в рыбный павильон. В это время Любка увидела ящики с рыбой посыпанные хлорной известью.

– Да что же это делается? – закричала она на весь рыбный ряд. – Это мои завистливые конкуренты мне вредят.

На крик собрались любопытные покупатели, но, прочитав на прилавке прикрепленный альбомный лист с предупреждающей надписью, с опаской стали сторониться прилавка Любки. На крик поспешил участковый милиционер в сопровождении санитарного инспектора, который попросил женщину предъявить медицинскую книжку.

– Она у меня дома, – строя глазки инспектору, с улыбкой заявила Любка.

К толпе зевак уже спешил хозяин товара Гасан. Увидев ящики, засыпанные хлоркой, завопил:

– Вах, вах, вах, – схватился он руками за голову, – ты, жирная тварь загубила весь мой бизнес, я тебя живой в землю зарою.

Ребята еще немного понаблюдали за невозмутимой Любкой и решили пойти домой.

– Больше нам здесь делать нечего, – тронул за плечо Тараса товарищ. – Гасан эту жирную тыкву точно уволит. А перед нами будет стоять новая задача: выяснить, куда эта толстая стерва снова пойдет работать?

Зная, где живет Любка, друзья установили за ней наблюдение. Тарас собственными глазами теперь видел, что отец бывает у толстой торговки каждый день, но матери об этом не говорил. Вскоре они выследили новое место работы любовницы. Она устроилась в палатку по продаже продуктов на том же рынке. Ухоженная и сильно накрашенная новая продавщица часто выходила в подсобку, откуда раздавался ее громкий смех.

Войдя в палатку, Валька повернулся спиной к прилавку и стал рассматривать сигареты. Хотя они с Тарасом не курили, но такие продавцы, как Любка, запросто отпускали табачные изделия и спиртное даже детям. В это время в палатку вошел отец Тараса. Он поставил на прилавок ящик со сгущенным молоком и, чмокнув в щеку любовницу, сказал:

– Я тороплюсь, встретимся позже.

Женщина двумя руками притянула к себе голову мужчины и в засос поцеловала его в губы. «Вот тварь, – подумал Валька, – небось, тетка Ольга себе такого не позволяет. А эта выдра целует чужого мужика как своего собственного».

Любка пошла, провожать Степана через дверь, идущую в подсобку, а Валька незаметно выскочил на улицу, где его уже заждался Тарас.

– Твой отец помогает ей носить ящики, – сообщил он товарищу, – а она его за это целует в засос.

– Вот гад, – сплюнул Тарас с досадой, – подрядился носить ящики этой каракатице. А дома даже ведро с мусором вынести не может. Ну, ладно, я его, откормленного кота, поцелую. Он у меня станет, как шелковый.

Друзья решили дождаться, когда закроется рынок и снова засвидетельствовать Любке свое почтение. Не теряя времени, они купили баллончик с черной краской. Когда стемнело, на стенах палатки, в которой работала Любка, они написали крупным шрифтом: «Здесь работает продавщица больная сифилисом».

На следующее утро друзья стали наблюдать за результатами своего ночного творчества. Вокруг палатки собралось с десяток зевак. В толпе то и дело раздавались недовольные голоса женщин. Одна из них громко говорила:

– Эти азербайджанцы берут на работу, кого попало, даже бомжей, лишь бы только даром на них работали.

– Какой такой бесплатный работа? – выскочил, громко ругаясь, хозяин палатки азербайджанец Магомед. – Откуда я знал, что эта толстая сучка заразная? – Он взял кисточку и банку с белой краской, стал закрашивать надпись.

Любка снова осталась без работы. Но Тарас хорошо знал своего отца, поэтому понимал, что просто так он от своей любовницы не отстанет.

– У него сейчас на глазах розовые очки, – говорил он другу Вальке. – Он втрескался в эту жирную свинью, как пацан. Уверен, скоро снова устроит ее куда-нибудь на работу.

И Тарас не ошибся. Постоянно следя за отцом, он узнал, что тот устроил любовницу дежурной по этажу в одну из гостиниц города. Ребятам удалось поздно ночью проникнуть на второй этаж, где работала вся расфуфыренная Любка. Они выбрали удобный момент и расклеили клеем «Момент» листы с надписью: «На втором этаже гостиницы работает Любка больная сифилисом».

На другой день с утра пораньше Тарас и Валька были уже в гостинице. Они с нетерпение ждали, когда появится начальство, наблюдая со стороны за происходящим. Мальчишки видели, как уборщицы тщательно соскабливали расклеенные ими листы. Снова был скандал, а Любка опять осталась без работы.

Вечером за ужином Тарас, положив перед собою конспект по истории, не спеша ел приготовленные матерью голубцы, стараясь не обращать внимания на отца. Он специально широко расставил на столе локти, чтобы вызвать у того раздражение.

– Ну, ты, профессор кислых щей, – тут же сделал ему замечание отец, – делай что-нибудь одно, или ешь голубцы, или учи историю.

Сын проигнорировал замечание отца. Тогда тот двинул рукой по его локтю. Рука парня упала на стол, а конспект свалился на пол.

– Все, что ты умеешь, так это носить ящики на базаре и шпынять тех, кто слабее тебя, – спокойно сказал Тарас, поднимая с пола упавшую тетрадь.

– Тарас, ты как разговариваешь с отцом? – удивленно спросила Ольга. – Извинись сейчас же.

Парень поднялся из-за стола, сделал на лице гримасу покаяния, низко наклонил голову: «Прости меня моя мама, что ты меня била». Ехидно улыбаясь, ушел к себе в комнату.

– Это не сын, а какой-то выродок, – бросив на стол ложку, сказал раздраженно Степан. – Весь в тебя, в нашем роду таких мерзавцев не было.

– Да, Тарас стал очень грубым, – опустив голову, ответила Ольга, – раньше я за ним такого не замечала. – В таком возрасте мальчику нужен отец, а ты, Степан, давно забыл, что у тебя растут три сына, – посмотрев в лицо мужу, закончила она свою мысль.

– А причем здесь я? Был бы я гражданским человеком, у меня было бы свободное время на воспитание детей. А я сам уже не помню, когда отдыхал.

– Вот у Валентина отец постоянно находит время заниматься со своими детьми.

– Что ты мне тычешь Валькиным отцом. У него отец начфин, он работает с девяти до шести часов, поэтому у него много свободного времени.

– Да ладно тебе, Степан, – обиженно сказала жена, – если бы у тебя было желание, то час в сутки всегда нашел бы для сына.

– Не дом, а какое-то змеиное гнездо, – отодвигая тарелку, гневно сказал Степан.

– Ну, конечно, – обиженно сказала Ольга, – я и мои дети змеи, а ты для нас драгоценный подарок.

Степан молча вышел из кухни, громко хлопнув дверью. Включил в зале телевизор и просидел перед ним до полуночи.

На следующий день ребята стали гадать: куда на этот раз отец Тараса устроит на работу свою любовницу? Чтобы ответить на этот вопрос, у них был только один выход – продолжить свои наблюдения за отцом. С этой целью они почти каждый день стали появляться в автопарке. Однажды они услышали, как Степан сказал своему водителю: «Завтра в два часа дня подъедешь к кафе на улице Театральной,4».

– Все ясно, – подытожил Тарас, – завтра он обедает со своей «Дунькой «в кафе. Давай прикинем, как нам за ними понаблюдать?

В одном из боксов они нашли солдатскую плащ – накидку. Там же обнаружили банку с серной кислотой.

– Надоело мне следить за этими негодяями, – сказал Тарас. – Нужно с ними покончить раз и навсегда.

На другой день они на велосипедах стали кататься вокруг фонтанов, возле Драматического театра в надежде встретить по пути влюбленных голубков.

– Смотри, Тарас, – окликнул друга Валик, – вон на скамейки сидит предмет воздыхания твоего отца.

Повернув голову, парень увидел Любку. Ничего не говоря товарищу, он набросил на себя плащ – накидку, надвинул на голову капюшон и, разогнав велосипед, плеснул серную кислоту на ничего не подозревавшую женщину, в нее же бросил и банку. Затем, что было сил, погнал велосипед по улице Мира. Валька последовал за ним.

Свернув на улицу Катина, они остановились у озера. Тарас снял с себя плащ накидку и, набросав в нее несколько булыжников, бросил одежду в воду подальше от берега. Проследив, как она скрылась под водой, мальчишки поехали на дачу к Валькиным родителям. Оставив там велосипеды, они на трамвае вернулись домой.

Войдя в свою комнату, Тарас включил на полную мощь музыку, от чего все соседи вынуждены были захлопнуть форточки в своих квартирах. Делая вид, что учит уроки, уселся за свой рабочий стол. За этим занятием его и застал отец. Степан вошел в квартиру взволнованный. Пройдя на кухню, налил полный стакан водки и выпил без закуски. Потом, потеряв осторожность, стал звонить из домашнего телефона в больницу. Тарас тихонько поднял трубку параллельного телефона, который стоял в его комнате. Разговор отца с врачом он услышал дословно.

– Что с прибывшей в больницу женщиной? – взволнованно спросил отец.

– У нее серной кислотой обожжено пятьдесят процентов тела, – озабоченно сообщил врач. – Обожжен весь живот, руки и обе голени.

Поблагодарив врача, отец снова налил себе водки, выпил. Захмелев, зашел в комнату к сыну.

– Ну, что, щенок, вылупился на меня? – спросил он пьяным голосом. – Тебе не нравится пьяный отец? – Не дождавшись ответа, махнул рукой и пошел в спальню. Прямо в одежде и обуви завалился на кровать. Через минуту по всей квартире разносился его храп.

Шло время. Через знакомых медиков ребята постоянно интересовались состоянием здоровья Любки. Когда узнали, что в ближайшую пятницу во второй половине дня ее выписывают из больницы, Тарас сказал другу:

– Уверен, отец приедет, чтобы ее забрать.

На другой день он встретился с Аней соседской девушкой и попросил ее пройти в больницу и прозондировать обстановку. Девушка подвязала платочек, надела солнцезащитные очки и, усевшись рядом с палатой Любки, стала читать популярный журнал «Огонек». В это время, чеканя шаг, к палате подошел отец Тараса. Открыв дверь, сказал:

– Я жду тебя в коридоре, – и даже не взглянув на Аннушку, присел рядом.

Положив нога за ногу, стал нервно покачивать начищенным до блеска сапогом. Через некоторое время из палаты вышла Любка и, поцеловав мужчину в щеку, с улыбкой сказала:

– Спасибо, Степан, что приехал за мной. А то мне идти некуда. Я задолжала хозяйке оплаты за квартиру за целый месяц, и она выставила мои вещи в коридор. Сказала, пока не отдам долг, в комнату не пустит.

Наблюдая за парочкой, Анна старалась не пропустить ни одного слова. Степан долго с нескрываемым раздражением смотрел на изуродованные руки Любки, затем, потупив глаза, сказал:

– Я приехал не за тобой, а к тебе, чтобы объясниться. Ты же знаешь, я женатый человек, у меня дети, – он замолчал, подбирая нужные слова. – Одним словом, заигрались мы с тобой. Считаю, что больше нам с тобой встречаться не следует. Я от жены и детей никуда не уйду. А прятаться мне уже чертовски надоело. Поэтому, давай расстанемся раз и навсегда. Тебе же, Любаша, хочу посоветовать уехать в Литву к своему мужу. Помнится, ты говорила, что он тебя безумно любит. А если любит, то обязательно простит тебе все ошибки. – Он чмокнул Любку в голову. – Прощай, – и быстро пошел к выходу.

– Да пошел ты на хрен, козел вонючий, – размахивая синими от шрамов руками, закричала Любка. – Возомнил из себя супермена.

Степан лишь ускорил шаг и даже не оглянулся. Постояв в коридоре еще некоторое время, Любка вернулась в палату. Анна видела, что у женщины по щекам катились слезы обиды. «Чего же ты, глупая плачешь? – подумала девушка. – Не зря говорят в народе, что на чужом несчастье своего счастья не построишь». Она вышла из больницы, села на автобус и поехала домой, где с нетерпением ждали друзья детства Тарас и Валентин.

Все последующие дни в семье Ольги был мир и покой. Степан сильно изменил свое отношение к жене и детям. Он даже стал выносить мусорное ведро.

Однажды вечером, когда вся семья ужинала, в дверь квартиры позвонили. Ольга поспешила открыть. На пороге с дорожной сумкой стояла Любка. Не говоря ни слова, он оттолкнула хозяйку и прошла вглубь квартиры.

– Здравствуй, Степа, – сказала она сидевшему на кухне хозяину квартиры.

– Привет, Любаша, – поперхнувшись едой, дрожащим голосом ответил Степан.

– Ну что, подруга, – присаживаясь к столу, ехидно улыбнулась Любка Ольге, – может, угостишь ужином?

Хозяйка взяла тарелку, положила в нее несколько больших фаршированных мясом и овощами перчиков и поставила перед Любкой.

– Пожалуйста. Мне не жалко попотчевать тунеядствующую женщину.

– Почему же тунеядствующую? Я все это время тружусь на благо Советского Союза.

– Ты лучше на себя трудись, а Советский Союз как-нибудь обойдется без твоей заботы.

Любка с жадностью опорожнила тарелку, стала большими глотками пить сливовый компот. Допив, достала из стакана ложечкой сливу, заискивающе посмотрела на Ольгу.

– Вкусная слива, – облизывая ложечку, заискивающе сказала Любка. – Если не секрет, почем ты ее на рынке покупала?

– Меня сливами угостила соседка по лестничной площадке. У нее своя дача.

Вдруг Валька, который сидел за столом рядом с Тарасом, подскочил, словно ужаленный и, показывая рукой на Любку, сказал:

– Это вас облил кислотой мужчина, которого вы заразили сифилисом.

– А тебе, прыщ, не все ли равно, кто это сделал? – посмотрев на парня прищуренным взглядом, парировала женщина.

– Не все равно. Вы, заразная женщина, пришли в дом, где живут нормальные люди и, не скрывая своей заразы, садитесь за стол.

– Откуда ты, хрен прыщавый, взял, что я больна сифилисом?

– Об этом говорят все бабки возле подъезда дома.

– На, смотри, – закатала по локоть рукав Любка. – Пусть тебе повылазит. Это у меня ожог, а не зараза. И не советую тебе болтать подобные глупости. А то возьму и намылю твою прыщавую рожу.

– Перестань обижать мальчика, – заступилась за парня Ольга. – Он всего лишь повторил то, что говорят о тебе люди.

– А ты чего молчишь? – метнула Любка на Степана гневный взгляд.

– Я не врач, – побледнев, ответил Степан, – в ваших женских болезнях не разбираюсь.

– Вот что, тетя Люба, – подал голос до этого молчавший Тарас, – поужинали, пора и честь знать.

– Мне некуда идти. У меня нет жилья, нет денег. К тому же мне сильно нездоровится.

– А мы не благотворительное общество, чтобы принимать всех наглых и заразных женщин.

– Ты бы, Степан, надел намордник на своего сына, – крикнула Любка, вскакивая из-за стола. – А то он прет напропалую.

– Никто на меня намордник надевать не будет. Отец в этом доме мне не указ. Здесь есть только одна хозяйка, моя мама, которую вы должны называть Ольга Михайловна. Поэтому, повторяю еще раз, забирайте свою сумку и не забудьте закрыть за собой входную дверь. – Тарас вскочил из-за стола и закричал. – Последний раз повторяю, тварь болотная, поспеши к выходу, пока я тебя не выкинул через окно.

– Успокойся, припадочный. Я зашла попрощаться, так как уезжаю в Литву. Но у меня нет денег на дорогу. А в вашем городе я никого больше не знаю, кроме тебя Оля.

– Кроме Оли и Степана, – снова съязвил Тарас.

– Я хотела занять у тебя денег, – пропуская мимо ушей, колкость мальчика, продолжала Любка. – Как только вернусь домой, так сразу же и вышлю.

– Вот возьми, – достала из сумочки деньги Ольга, – у меня больше нет.

– Этого мало, – сказала Любка, пересчитав деньги. – Сходи к соседям займи.

– Я не люблю занимать, – отказалась хозяйка и посмотрела на притихшего Степана. – Посмотри у себя в кошельке, может, наскребешь немного?

– У меня мелких нет, – протянул он Ольге крупную купюру и, резко развернувшись, ушел в спальню.

– Ну, думаю, теперь тебе денег хватит.

Любка спрятала деньги за пазуху, но никуда не уходила. На кухне наступило молчание, которое длилось довольно долго. Наконец гостья поднялась из-за стола, спросила:

– А где же Степан? Хочу попросить его помочь донести сумку до автобуса.

– Вот нахалка, – подскочил Тарас и взял Любку за руку. – Надо же и совесть иметь. Без приглашения уселась за чужой стол, получила приличную сумму денег, а теперь еще хозяин должен проводить тебя до автовокзала. Это уже перебор всякой наглости. Давайте мы вас с Валькой проводим, – он толкнул в спину гостью и, взяв ее сумку, последовал к выходу.

Ребята проводили Любку до автовокзала, посадили в автобус.

– Надо же, какая прилипчивая тварь, – с досадой плюнул Тарас, когда они остались вдвоем с Валькой. – Отбоя от нее нет. Ну, теперь наконец-то, в нашем доме наступит полный покой и равновесие. Да и отец, надеюсь, образумится.

И действительно, замороченный проблемами Любки, Степан уже был не такой беспокойный. Его радовало, что удалось так быстро разделаться с любовницей. Успокоилась и Ольга. Она по-прежнему отдавала самый лакомый кусочек мужу.

Со службы Степан стал приходить намного раньше. Но как только за окнами темнело, он уходил к себе в спальню и с замиранием сердца ждал, когда Ольга закончит домашние дела и ляжет к нему в постель под бок. Все эти дни он с безумством занимался с ней любовью. Женщина была счастлива и даже поверила в то, что она напрасно плохо думала о муже. Ведь так любить, как он любил ее в эти дни, может только преданный мужчина. Но в доме отцу продолжал не верить его сын Тарас. Подросток постоянно вспоминал эпизоды из своей детской жизни, когда он знал, когда и к какой женщине ходил когда-то очень любимый им отец.

А Степан, зная, что его жена Ольга, занимаясь детьми, домом, и успевала справляться с работой в должности заведующей аптеки, стал под предлогом командировок не появляться в доме по три-четыре дня. А в последнее время не появлялся и по неделе. Он стал менять одну любовницу за другой. Конечно, Ольга все это замечала. Она все переживала в себе, но мужу о своих догадках не говорила. «Пусть погуляет немного и образумится, – успокаивала она себя. – Куда ему от троих детей? К тому же, он член партии». Ольга понимала, что если пойдет в партком и расскажет о похождениях мужа, то тому не поздоровится. Она себя постоянно успокаивала и убеждала в том, что при любых обстоятельствах жаловаться не пойдет. Наблюдая за отцом, Тарас думал о том, что отец даже не догадывается, что во все его любовные дела посвящен его сын. Еще подростком, он часто присутствовал в его кабинете, когда тому звонили любовницы. Не стесняясь сына, тот называл их то ласточкой, то любимой. Авторитет отца в глазах Тараса был таким высоким, что он никогда не позволял себе задавать ему лишних вопросов. В отличие от матери, парень знал, что у того были любовницы даже тогда, когда он ходил в детский сад. Правда, понимать он это стал только тогда, когда перешел в пятый класс. Мальчик чувствовал, что в их доме царит какая-то неприятность. Он боялся задать вопрос матери, а старшие братья были в других городах. Петр учился в Ленинграде, а Иван, окончив Московский технический институт, остался жить и работать в Москве. Однажды когда Тарас уже учился в девятом классе он поехал в полк к отцу с просьбой, чтобы тот помог с алгеброй, находясь в кабинете отца, Тарас поднял трубку и случайно подслушал разговор с некой Клавдией. Он слышал, как та говорила слова, которые ударили мальчика, словно нож в сердце. Чужая женщина называла его мать мымрой. А отец, хихикая, позволял ей оскорблять самого дорого человека – маму. Перед тем как положить трубку, отец сказал Клавдии, что на выходные приедет к ней, и будет гостить целых два дня. Вот тогда-то Тарас понял, почему у мамы постоянно заплаканные глаза, а отец почти перестал приносить в дом зарплату.

Мальчик все время ходил в раздумье: что ему делать? Что предпринять, что бы в их доме снова воцарился мир и благополучие? Тарас знал, что водитель отца, который возил его на «Волге», знает адреса всех любовниц. Он попросил солдата отвезти его к дому, куда тот в пятницу вечером возил отца.

– Мне нужно отдать ему ключи от дачи, – пояснил мальчик свою не совсем обычную просьбу.

– Отвезти не смогу, – отказался тот, – но точный адрес назвать могу.

Вернувшись, домой, Тарас решил рассказать о похождениях своего отца соседке Ане и Вальке Харламову. Они жили с ним на одной лестничной площадке и учились в одной школе, а Валька даже в одном классе.

– Фи, – сказала Аня, услышав рассказ Тараса, – да о твоем отце в полку ходят любовные анекдоты. Вы разве с матерью не знаете, что у него в городе чуть ли ни на каждой улице живет по любовнице?

– Я догадывался, – ответил Тарас, – а мать ему верит. Она даже не догадывается, чем занимается наш отец.

– Ошибаешься, твоя мама давно все знает. Она просто старается скрыть это от своих детей, – сказала, продолжая разговор Аня. – Я слышала, как она жаловалась моей бабушке.

– Что ты слышала?

– Она спрашивала, что ей делать? Говорила, что очень любит своего мужа, а тот ей изменяет с первой попавшейся женщиной.

– И что ответила твоя бабушка?

– Она обняла твою маму за плечи и сказала ей: «Оленька, крепись, у вас трое детей, какой пример он им подает. Наберись терпения. Перебесится и будет у вас все по-прежнему». А твоя мама ей отвечает: «Что по-прежнему? Он давно мне изменяет. Я это заметила еще после рождения первого ребенка, но, думала, что нарожаю ему детей, и он образумится. Какой там, он словно сбесился. Ночами дома не бывает. Даже стал на меня руки поднимать».

– Так, – сказал Тарас, – значит, причина того, что мама всегда ходит заплаканная, вовсе не в ее головной боли, а в постоянных изменах отца. – Он сжал кулаки и сказал, обращаясь к Вальке. – Я знаю, где он ночует последние ночи. Пойду и набью этой Клавке морду.

– Ты что, с ума сошел? – испугалась Аня – Твой отец будет защищать свою самку и поколотит тебя.

– Что же мне делать?

– Ничего делать не надо, – сказал Валька. – Делай вид, что ничего не знаешь. А мы сегодня ночью пойдем в подъезд, где он любуется со своей теткой, и подожжем им дверь.

– Хорошо, – кивнул головой Тарас. – Пойду в магазин и куплю бутылку керосина.

– Не нужно идти в магазин. Я возьму в гараже у деда бутылку бензина. У него всегда есть запас.

Мальчишки подошли к дому, где жила Клавдия, внимательно осмотрели здание и стали обдумывать план мести.

– Я сегодня утром был в подъезде этого дома, – сказал Тарас. – Ее квартира находится на первом этаже, дверь оббита коричневым дерматином.

– Отлично, – воскликнул Валька. – Хорошо гореть будет. Поджог беру на себя. Тебе, Тарас, появляться в подъезде больше нельзя.

– Почему?

– Ну, хотя бы потому, что в квартире у Клавки будет находиться твой отец. А ты уже сейчас начал дергаться. Будьте спокойны, я все сделаю сам на пять баллов, – поднял он ладонь правой руки. А вы идите вон к тому дому, – указал он пальцем на противоположную сторону. – Зайдите на площадку второго этажа и через окно наблюдайте.

Валька слов на ветер не бросал. Свою работу он выполнил с сознанием дела. Тщательно смочив обшивку двери бензином, он засунул пустую бутылку в карман и, отступив вниз по лестнице, чиркнул спичкой. Дверь вспыхнула в считанные секунды. Не особенно торопясь, он вышел во двор. По пути разбил пустую бутылку из-под бензина, разбросал носком ботинка осколки и, тщательно протерев руки песком, направился к своим друзьям. Но Валька не успел даже дойти до подъезда, навстречу ему выскочили Аня и Тарас.

– Спакуха, друзья-поджигатели, куда это вы так несетесь? – Он взял Тараса за рукав куртки. – Мы с тобой сейчас дворами пойдем домой, а Аня пусть пойдет к дому и послушает, что говорят жильцы.

Подчиняясь указаниям Вальки и сделав безразличное лицо, Аня не спеша пошла к дому, где уже собралась толпа зевак. Потолкавшись среди людей и послушав их рассуждения, девушка направилась домой, где ее с нетерпением ждали мальчишки. Не дожидаясь их вопросов, она стала рассказывать:

– Одна женщина высказала мысль о том, что к шлюхе Клавке пришел хахаль, и они так нажрались водки, что, куря в постели, подожгли квартиру. А когда проснулись от дыма, то в чем мать родила, перелезли через балкон к соседям. Им-то ничего не стало, а вот квартира выгорела полностью.

– Да шут с ней, с этой Клавкой, – подключилась к разговору другая женщина, – ведь и соседи пострадали. Что не успел уничтожить огонь, пожарные потом залили специальной смесью.

Ребята были довольны своей работой, хотя заметно волновались. Но мать о пожаре так и не узнала. Отец, словно заглаживая свою вину, стал больше уделять внимание матери и несколько месяцев не выезжал в командировки. Ольга немного успокоилась и снова стала доверять мужу. Но не таким был Степан мужчиной, чтобы навсегда остановиться от соблазна заводить случайные романы на стороне. Он снова стал приходить домой поздно ночью и даже не пытался что-то объяснять Ольге. Он постоянно грубил жене, делал ей унизительные замечания и перестал приносить домой зарплату. Как-то на работе у Ольги спросила ее коллега:

– А что, муж с вами не живет?

– Живет. Просто он в последнее время часто бывает в командировках.

– Каких таких командировках? Он уже две недели живет у моей соседки по лестничной площадке. Утром отвозит ее на работу. Она на рынке работает продавцом спиртных напитков. А вечером, как королеву, привозит домой. Я часто наблюдаю за ними через окно. У них такая любовь, что водой не разольешь.