Читать книгу Стеклянный человек - Валерий Печейкин - Страница 40
Политика
Я – политолог
ОглавлениеЭх, я выбрал неверную профессию. Слишком поздно я понял, что нужно было выучиться на российского политолога. Оказывается, мои разговоры с друзьями можно считать экспертизой:
– Валерий, что сейчас происходит? Власть трясется от страха?
– В общем-то, да, она страшно напугана. Все ее действия тому доказательство.
– Но есть мнение, что власть просто хохочет над нами. И ничего не боится.
– Знаете, она действительно хохочет. Это хохот от страха. Бесстрашие ужаса.
– Как интересно… А как вы думаете, она извинится за действия своих сотрудников? Например, того, кто ударил пожилую женщину в живот.
– И что с ней?
– Она в реанимации.
– Она умрет. Убийство старух в Санкт-Петербурге – это классика. Но омоновец не Раскольников, он сейчас сидит и хохочет в трешке, подаренной за зверство.
– Валерий, погодите, пришла информация: с женщиной все в порядке, а омоновец извинился. Что вы об этом думаете?
– Это ровно то, что я только что сказал: это тройная насмешка. Он был с цветами?
– Кажется, да.
– Это цветы зла. Улыбка мрака. Власть понимает, что ей остались считаные дни…
– Валерий, десять лет назад вы опубликовали статью «Этой власти остался год»…
– И?
– Ну вот – и? Власть на месте.
– Это не власть, это политический труп власти. Власть мертвецов. Это надо понимать. Это видно на статистике европейского фонда EBANO.
– Что же там?
– Там сначала вниз, а потом вниз и в последние годы – вниз, вниз, вниз… Ни разу не вверх. Как будто ледяная горка, по которой скатываются российские дети на санках отчаяния. Они летят по льду, и в глазах немой вопрос: «Мама, папа, за что?» А в ответ – раскаты смеха Путина.
– Спасибо, это был Валерий Печейкин, политолог, психоисторик и эксперт центра Сиффреди. Всего доброго, Валерий.
– Россия, проснись.
– Ага.
– Угу.