Читать книгу Ассистент убийцы - Валерий Шарапов - Страница 3

Часть первая
Ласка
Глава 1

Оглавление

Псков, май 1949

Погода окончательно испортилась, ветер усилился, небо заволокло тучами, и Зверев мысленно отругал себя за то, что не прихватил с собой зонт. Проходя мимо здания Дома Советов, серого трехэтажного здания, увенчанного башней с часами, Павел Васильевич отметил, что, несмотря на надвигающееся ненастье, народу на улице было довольно много. Проезжая часть тоже оказалась заполнена. Тарахтели моторы машин, водители то и дело сигналили зазевавшимся пешеходам, пронзительным стальным звоном дребезжал трамвай, отъезжающий от остановки.

Сейчас почему-то куда-то спешили все, но только не Зверев.

Павел Васильевич остановился возле аллеи, поднял воротник и потянулся за папиросами, но невольно замер. Его внимание привлек конопатый мальчишка, с испуганным видом стоявший у подножия стелы. Подросток в серенькой кепчонке и мешковатой куртке, с огромным мужским зонтом в руке переминался с ноги на ногу и озирался по сторонам. Рот у паренька был приоткрыт, глазенки слегка прищурены. Он то и дело закусывал нижнюю губу и забавно вытягивал худенькую шейку.

Когда к памятнику подошла кудрявая девчушка в красном берете и плаще, Зверев невольно улыбнулся.

Романтическая встреча! Ну да, конечно, а что же еще?

Павел Васильевич никогда не отличался особой деликатностью, поэтому не подумал отвернуться и украдкой продолжал наблюдать за юной парой. Они тут же о чем-то оживленно заговорили. Кудрявая красотка явно была чем-то недовольна, а мальчишка, по всей видимости, не знал, как ему оправдаться. Спустя примерно полминуты девочка махнула рукой, наморщила брови, сложила руки на груди и манерно отвернулась.

Однако ее конопатый обожатель и не думал дуться. Он сделал несколько неуверенных шагов в сторону проезжей части, вдруг оживился, выпрямился и что-то сказал молодому мужчине, проходившему мимо него. Тот что-то буркнул в ответ, продолжая идти своей дорогой. Мальчик тут же устремился к молодой паре, идущей ему навстречу, и тоже о чем-то попросил. Парень помотал головой, а его спутница даже не повернулась в сторону этого довольно странного просителя.

Зверев заинтересовался всем этим.

«Чего же ему вдруг понадобилось?» – подумал он.

Мальчик продолжал метаться по тротуару и все так же приставал к прохожим.

Когда Зверев подошел ближе, он услышал, как паренек спросил очередного пешехода, пожилого дядечку в шляпе и пенсне:

– В кино сходить не желаете? У меня два билета, я недорого возьму, дешевле, чем через кассу.

– Нет, не желаю! – не останавливаясь, буркнул гражданин в шляпе.

– Ну, возьмите, – жалобно верещал мальчонка.

– Спасибо, не нужно! – слегка повысив голос, ответил мужчина и прибавил ходу.

Конопатый пацан не сдавался, однако его старания по-прежнему ни к чему не приводили.

Зверев поманил незадачливого распространителя билетов к себе и протянул ему трешку. Мальчик оживился, весь засиял и с деловым видом достал из-за пазухи портмоне. Павел Васильевич чуть не прыснул со смеха. Парнишка важно достал из кошелька горсть мелочи, отсчитал, сколько было нужно, и торжественно протянул Звереву сдачу вместе с билетами.

Тот взял у юного продавца билеты, к медякам так и не прикоснулся, подмигнул мальчишке и негромко сказал:

– Оставь себе! Глядишь, еще пригодится.

– Спасибо! – сказал конопатый пацан и, как бы оправдываясь, добавил: – Я когда билеты покупал, не знал, что она этот фильм уже видела, а вы сходите. Кино очень хорошее, про войну.

Зверев кивнул, свернул билеты в трубочку, положил их в карман, даже не поинтересовавшись, на какой такой фильм про войну ему предложено сходить.

Избавившись от билетов, мальчишка, видимо, тут же позабыл про Зверева и побежал в сторону кондитерской. Спустя пару минут он вышел из магазина, держа в руках два вафельных стаканчика с крем-брюле. Увидев в руках своего юного ухажера мороженое, девчушка что-то сказала, опустила руки и улыбнулась. После этого они о чем-то оживленно заговорили. Девочка лизала мороженое. Ее кавалер выгнул руку колесом и весь расцвел, когда она взяла его под руку. Они двинулись вдоль аллеи.

Когда юная пара исчезла из виду, Зверев даже выдохнул.

Пусть хоть кому-то сегодня повезет!

Накануне, в субботу, он договорился с одной своей старой знакомой по имени Жанна о походе в ресторан «Прага», расположенный на Советской. Свидание должно было закончиться походом в логово зверя. Именно так Павел Васильевич в шутку называл свою холостяцкую однокомнатную квартиру на улице Гоголя.

Но встреча сорвалась. Жанна, миловидная тридцатилетняя брюнетка, работавшая бухгалтером на фабрике «Псковтекстиль», умудрилась где-то простудиться. За полчаса до назначенной встречи она позвонила ему и сообщила, что вся горит и трясется, но не от сладостного предвкушения предстоящего свидания, а от жуткой температуры и глубокого грудного кашля. Услышав это, Зверев мысленно выругался, вслух сказал, что сожалеет, пожелал больной выздоровления и повесил трубку.

Весь вечер он метался по комнате, пытался читать, много курил и лег спать в половине одиннадцатого, проклиная Жанну и ее простуду, свалившуюся как снег на голову.

Проснулся он ближе к двенадцати, разогрел вчерашний суп, поел и взялся за записную книжку. Однако и здесь его преследовали неудачи. Ни одна из его приятельниц по разным причинам так и не согласилась провести этот вечер вместе с ним.

Зверев чертыхнулся, оделся и вышел из квартиры. Проболтавшись несколько часов по городу, он сел на трамвай, поехал в центр и оказался на площади, у Дома Советов.


Как только заморосил дождик, Зверев спрятался от непогоды в соседней беседке, стоявшей у раскидистого тополя. Со стороны городского парка доносилась музыка. Мягкий баритон звучал весело и бойко, однако сегодня задорная «Песенка фронтового шофера» в исполнении Марка Бернеса вовсе не радовала Зверева.

До начала сеанса оставалось еще почти полчаса, поэтому Павел Васильевич не спешил. Он закурил и принялся с унылым видом разглядывать прохожих, снующих мимо.

Именно в этот момент Зверев и увидел ее.

То, что женщина красива, он понял сразу, еще тогда, когда она, громко цокая каблучками, шла в сторону монумента вдоль кустов акации, успевших пожелтеть. В первые же мгновения, когда еще не мог разглядеть ее лица, Зверев оценил изящную фигурку, облаченную в облегающий сиреневый жакет, узкую юбку и шляпку-таблетку с вуалью и бантом. На плече незнакомки висела бархатная сумочка. Женщина небрежно удерживала обеими руками зонт, раскрытый над головой.

Подойдя к стеле, незнакомка посмотрела на часы, висевшие на башне Дома Советов, и обернулась в сторону трамвайной остановки. Она явно кого-то ждала, но Зверева это только подзадорило.

«Еще одно свидание? Ну что ж, поглядим, что и как», – подумал он.

Теперь Павел Васильевич мог с легкостью разглядеть овал ее лица, нос правильной формы и огромные зеленые глаза. Брови женщины были сдвинуты, хорошенький ротик сжался в тугую узенькую полоску.

Здесь, рядом с памятником Кирову, установленному перед входом в главное здание областной администрации, находились городской парк и кинотеатр «Зоркий». В заведении общепита, расположенном за углом, варили отменный плов и пекли необычайно вкусные осетинские пироги с картошкой и сыром. Именно поэтому тут, у памятника, любили назначать друг другу свидания не только молодые парни и девушки, но и люди постарше.

Зверев тоже посмотрел на часы. Они показывали четверть восьмого.

«Женщина наверняка опоздала. Такие красавицы никогда не приходят вовремя. Тот человек, который назначил ей встречу, скорее всего рассчитывал на семь, – предположил Зверев. – Он может появиться здесь в любую минуту, но если все-таки не придет, то не исключено, что тогда сегодня повезет не только тому конопатому пацану».

Прошло пять минут. Женщина полезла в сумочку, достала пачку сигарет, но потом, чуть подумав, довольно резко засунула ее обратно.

«Все! Ее терпение на пределе. Сейчас она уйдет отсюда, – догадался Зверев, занервничал, но все же не сдвинулся с места. – Однако не все потеряно. Даже если эта дама решит убраться, то далеко не убежит на своих каблуках».

Зверев сунул руку в карман, достал билеты, распрямил их и аккуратно сложил пополам. Если все пойдет так, как он задумал, то они могут пригодиться.

Павел Васильевич уже собирался было подойти к незнакомке, но случайно посмотрел в сторону проезжей части и застыл в недоумении.

Мимо площади в сторону улицы Некрасова промчался сине-голубой автобус с малиновыми шторками. Он проскочил на желтый сигнал светофора у красной пятиэтажки, свернул в арку и исчез во дворе. Несмотря на забрызганные грязью номера, Зверев без труда узнал новенький «ЗИС», поступивший из Калининграда две недели назад. Автобус был использован на следующий же день после прибытия. Теперь он являлся одной из двух дежурных машин областного управления милиции.

Павел Васильевич тут же вспомнил, что старший лейтенант Костин Вениамин Петрович – подчиненный и, что уж тут лукавить, любимый воспитанник Зверева – именно сегодня в первый раз за весь период службы должен был быть назначен старшим дежурной оперативной группы и заменить пожилого следователя Ивана Алексеевича Боброва, заболевшего гриппом.

Зверев полез за папиросами, закурил и несколько раз нервно затянулся. Что же у них там такого случилось, что водитель дежурки проскочил едва ли не на красный?

Мимо него прошла группа ребят, несущих модели планеров. Женщина с коляской почти бегом проскочила к навесам.

Зверев сделал еще пару затяжек, только сейчас вспомнил про красавицу в сиреневом жакете и обернулся. Женщины у памятника уже не было. Павел Васильевич огляделся по сторонам и увидел ее, идущую в сторону Летнего сада.

При желании он с легкостью мог бы догнать эту красавицу, подался было вперед, потом снова обернулся в сторону домов, к которым свернула дежурная машина.

– Наверно, старею, – с усмешкой буркнул себе под нос Зверев, еще раз глянул вслед удаляющейся незнакомке и быстрым шагом направился в сторону улицы Некрасова.


Вскоре он подошел к подъезду, возле которого стоял управленческий автобус, и увидел Гришу Панюшкина, пожилого седовласого мужчину с пышными усами, сидевшего в кабине и читавшего «Роман-газету».

Зверев подошел, постучал по стеклу и спросил:

– Чего читаешь, Михалыч?

Тот оторвался от журнала, приподнял очки и негромко спросил:

– Павел Васильевич, а ты-то здесь чего?

– Да вот мимо шел, вижу, вы тут.

– Мимо? Вон оно что! А я уж подумал, что что-то случилось, раз тебя к нам в помощь направили, – убирая очки в футляр, сказал водитель дежурки.

– Нет, говорю же, мимо шел.

– Мимо? – в голосе Михалыча проскользнуло сомнение.

Звереву не хотелось говорить, что он так бездарно провел выходные, поэтому он спешно повторил вопрос:

– Так чего ж читаешь-то?

– Олесь Гончар, «Знаменосцы». Хорошая книжка, про войну.

Тут Зверев не растерялся и небрежно заявил:

– А я вот в кино собрался! – Он вытащил из кармана билеты, купленные у конопатого мальчугана, и показал их Михалычу.

– Кино, это хорошо. А фильм какой?

– Тоже про войну, – ответил Зверев и тут же сменил тему: – Я чего к вам явился-то. Увидел, как ты газуешь как на пожар, вот и решил, что дело серьезное.

– Да какое там серьезное? – Михалыч только махнул рукой. – Картину украли.

– Что за картина?

– А пес его знает. Вроде как ценная. Ее какой-то француз написал. Фамилия его не то Шапиро, не то как-то в этом роде. А газовал я оттого, что движок новый испытывал. – Михалыч ласково похлопал ладонью по приборной доске. – Автобус-то только что прибыл, вот я его и тестировал слегка.

– Ну да, ясно! – Зверев тут же вспомнил красотку в сиреневом жакете и мысленно отругал себя за то, что так опрометчиво поступил, не догнал уходящую красавицу.

Михалыч же вытащил из футляра очки и сказал:

– Ступай уж на свой фильм про войну. Тут у нас Вениамин Петрович заправляет. Он и без тебя разберется, что там за картина такая и какая беда с ней приключилась.

Зверев улыбнулся, услышав, как этот бывалый дядька величал его подопечного Костина по имени-отчеству. Сам же Зверев всегда звал молодого опера просто Веней, а если хотел позлить, то Венечкой, на что парень постоянно обижался.

– Ступай, Павел Васильевич, а то вон промок весь, – продолжал Михалыч.

Перспектива протопать еще с пару сотен шагов под дождем Зверева сейчас вовсе не привлекала. Да и все эти киношки тоже.

– Да черт с ним, с фильмом этим. Пойду поднимусь, погляжу, что там за французские страсти, – сказал Зверев и забежал в подъезд.

Михалыч пожал плечами, зевнул и снова уткнулся в потрепанный журнал.

Ассистент убийцы

Подняться наверх