Читать книгу Самая долгая дорога к Высшей Космической Цивилизации - Василий Борисенко - Страница 4

Недаром в народе говорится так:

И так, мы расстались с вами, дорогой мой читатель, в той главе тогда, когда девочка, идущая по аллейки, закрыла своими ладошками глаза, от налетевшего, пылевого вихря на неё.

И вот когда она открыла ладошки от своих глаз, то увидела перед собой большого дядьку с чёрной бородой, с усами.

Девочка, – сказал незнакомец ей, – посмотри скорее назад, там в дали стоит твоя мамка. Она тебе машет руками, и видно, что-то хочет тебе сказать.

Умная, но ещё безрассудная девочка, обернулась назад и стала всматриваться вдаль аллейки, чтоб увидеть свою мамочку. Лишь только она стала глядеть, как этот оборотень в образе усатого, бородатого человека, вихрем налетел на неё сзади. Он сразу же одной ладонью зажал ей рот, а другой рукой ладони большого пальца, нажал на сонную артерию возле ушной раковины в её маленькой головке. Бедная дитё даже не вскрикнуло, как сразу же потеряло сознание, и тут же повалилось на него.

Маньяк сразу же подхватил её на руки и за какие-то доли секунд, быстро затащил свою добычу в задний салон машины. Гусар тут же в быстром темпе набросил на её личико, влажный платочек с ХЛОРОФОР-ом. А уж только потом накрыл девочку с головой, тонким байковым одеялом.

Не теряя быстрого темпа, бессердечный маньяк, закрыл заднею дверцу на замок и вышел на аллейку, чтобы как-то осмотреться. Он сызнова посмотрел зорко по сторонам аллейки и близ лежащих дворов с домами. Но тщетно. По – прежнему на этой улице не было ни одной человеческой души, а значит не было ни каких свидетелей, его преступного похищения ребёнка.

Будто какой-то злой демон захотел сделать так, чтоб совершилось-это чёрное злодеяние. Бесспорно, только из-за этого наступило и это дьявольское наваждение в природе, что все люди в округе по запрятались в своих домах, как тараканы в щелях.

Маньяк был вне себя от радости, что его никто не смог увидеть на месте преступления. Очень довольный, что провернул своё гнусное дело гладко, он подошёл к своей «Волге», открыл водительскую дверь, сел за руль и завёл машину. Лишь только он развернулся на авто, Гусар быстро выскочил на асфальтную дорогу, которая вела в северную часть посёлка. Он так был рад своей добычи, что даже процитировал один стишок:

Не зная где искать, вовек успеха не добиться

Хоть, износи железные подмётки.

А если клад идёт к тебе сам в руки;

Так и не нужно, даже нагибаться.

Через несколько минут, эта белоснежная – «Волга» с её чёртовым наездником и, с усыплённой девочкой, уже неслась в Западном направление.

Гусар глянул на ручные часы и пробормотал себе под нос:

«Ещё нет и четырёх часов, а я так успешно провернул своё дельце. Но теперь мне нужно без ЧП выскочить незаметно из райцентра посёлка. Нужно только выехать через сухую речку на свалку, а потом строго на запад. В этом месте никогда не стоят ГАИШНИКИ. Потом надо проехать три-четыре километра по асфальту, но затем дорога будет только грунтовая. А маршрут мой будет пролегать сперва до края села Клыкова, которая останется с левой стороны. А потом курс будет пролегать мой, мимо поселка Верхне/кумский, и до пруда „Восьмого марта“. Там я сделаю передышку, осмотрюсь, и поеду дальше до Цимлянского водохранилища. И вот там в не вдали от хутора – Мо-ло-ка-новский, есть прекрасные заводи, с выходом густых лесопосадок. Вот только там, где-то в тех границах, я и позабавлюсь с этой куколкой».

Держа в голове вот такой план прорыва, похититель, действительно вскоре оказался под селом Клыкова. Объехав его стороной с севера, машина маньяка уже минут через 15 – 20 добралась, и до хутора Верхне/кумский. На сей раз ему нужно было обогнуть хутор с юга, чтобы объехать его стороной. Дело в том, что наш район очень богат сухими, но глубокими балками, которые в глубину бывают достигают до 100 метров, с протяжённостью, примерно, до 50 км. Вот такую балку и пришлось как бы стороной объехать нашему Гусару. Вообще-то на карте эта балка отмечена как впадина «В/кумская», идущая от сюда, с южной стороны до северной стороны, хутора Н/кумская. Конечно, по степным дорогам сильно не разгонишься, в приделах 50—60 км. Естественно, этот недочеловек знал про это, и всё за ранние подсчитал. Если он в дороге не будет останавливаться, то до Цимлы он доедет, примерно, за час. А если остановится, на 20—30 минут, то до моря он до едет за полтора – часа. Естественно, если считать весь маршрут от п. Октябрьского, и до села Мо-ло-ка-нов-ки.

Добравшись наконец-таки до пруда «Восьмое марта», Гусар заглушил машину и раскрыв заднею дверь в ней, первым делом снял б/одеялу с девочки, ну и, естественно, марлевую повязку с её личика. Вообще-то в салоне машины было не совсем жарко, так как наш маньяк опустил все стеклоподъёмники по ходу передвижения по степным дорогам.

Вторым делом, наш отрицательный герой, достал термос с кисло молочным продуктом, и прям с горла как бы, выпил с него, с жадностью, с литр. На этом пруду, был небольшой мысик. Это была небольшая возвышенность, которая омывалась с трёх сторон водой. Гусар, конечно же, знал это место, что здесь в любую жару очень прохладно и ветрено от прибрежных вод. Бесспорно, только из-за этого он и поставил машину на этом возвышенном полуострове, обдуваемая со всех сторон ветрами. С этого места отлично просматривалась на многие километры, выгоревшая от солнца, приграничная Волго-Донская степь. Такое место небольшой остановки, очень устраивала маньяка, ведь если какой транспорт показался бы в дали от сюда, а это примерно, 10—15 км. Наш субъект его вовремя заметит, и быстро от сюда смоется. Но вокруг не было ни души, вся степь безмолвствовала.

Гусар опять подошёл к девочке, которая спала глубоким сном, он обтёр её личико от пота, и стал прислушиваться к ней как она дышит.

Да вроде, – пробормотал озабоченный недочеловек, сам себе под нос, – спит пока нормально. Эх, взять бы её сейчас и изнасиловать… Но нет. Так братцы не интересно. Надо её обязательно оживить сперва, чтоб она плакала, рыдала подо – мной, царапалась, кричала о помощи. Вот тогда, можно сказать, что не зря я так рисковал, похищая её. Да и секс такой, может вдруг прерваться от гостей, как говорится, каких-нибудь непрошенных, нежданных. Ничего подожду, тут до Цимлы осталось проехать ещё совсем чуть-чуть.

Тут Гусар разделся до трусов и решил быстренько спуститься к воде, чтоб немножко освежиться. Лишь только он добежал и плюхнулся в воду, пройдёт минут пять или чуть по более, где он будет с наслаждением купаться. А мне за это время, хотелось бы немножко рассказать вам, дорогой читатель, об этом месте.

Раньше ещё до войны, здесь у пруда был хутор и колхоз с названием – Восьмое марта. Из некоторых источников, сам хуторок зародился ещё до революции от наёмных батраков, которые работали у богатых казаков, буквально за гроши. Естественно, без каких-либо шансов, для хорошей жизни в будущем. Эти люди бросали наёмный труд, и уходили подальше от дона в необжитые, целинные степи, поближе к балкам, где имелись родники и глубокие озёрца в виде пруд. Начинали они обживаться там, конечно же, с землянок. Для пропитания они возле воды, сажали огромные огороды, а на возвышенностях – фруктовые сады. Постепенно со временем обзаводились и животным хозяйством, что позволяло расширить небольшие хлебные угодья. Уже после революции, Советская власть решила улучшить благосостояние общины у этого пруда, и создать на этой территории село с названием Восьмое марта, а уже потом и колхоз по названию села. Власти сперва выстроили жителям саманные дома с печками, с окнами, с деревянными крышами. Хоть полы и были земляными, но, как и стены домов отштукатурены глинной, и естественно, побелены известью. Власти построили магазин, школу-двух летку, мед пункт, избу читальню, и даже баню. Ещё власти построили колхозникам, большой коровник и свинарник. Все они также были построены из глиняных саманов. Улица в селе тут была одна, но зато очень длинная, ведь на ней доменных сооружений таких было до 70 штук. Когда в стране люди в 30 годах помирали от голода, здешние жители от этого никто не пострадал.

В 1937 году, в марте месяце, когда было ещё довольно снежно и зябко. К этому селу доставили на телегах под охранной, примерно, 70 человек, как бы, репрессированных граждан. Они проживали близ лежащих хуторов, расположенных у реки Цимлы. Естественно, это были казаки, которые не захотели принять Советскую власть, и отказались вступать в колхозы. Так как всё мужское население погибло почти в гражданской войне. То сюда доставили в основном мужчин – инвалидов, стариков, и женщин разных возрастов. Бесспорно, конечно же, были с ними и дети. Их по прибытию сперва разместили не в диком поле, а в полуразрушенных землянках в которых раньше ютились жители Восьмого марта. Несмотря на запрет охранников, чтоб к ним никто не подходил, все жители этого колхоза проявили человечность и сострадание. Репрессированным гражданам помогали все, кто как мог. Им несли одежду, лопаты, топоры, ломы, доски и кизяки. Приносили им жители, конечно и, разные продукты. Сперва охранники, всем репрессированным, объявили комендантский час, но через несколько дней, все они как по приказу бросили осуждённых и уехали от сюда раз и навсегда. А вот жители «Восьмого марта», сразу же обратились в Сельсовет, чтоб всех женщин и детей разместили в их домах. Председатель С/совета, как ни странно, не стал на это возражать. Он разрешил не только женщинам и детям, а ещё и всем осуждённым, перебираться к местным жителям. Только вот с одним условием, чтоб все трудоспособные люди вступили в колхоз. Естественно, репрессированные не могли возразить и потому, почти что все они, дали своё согласие, чтоб не погибнуть от голода и холода. А уже к лету того же года, все кто ещё проживал в землянках, а это были в основном мужчины, попросились, чтоб их также приняли в колхоз. Председатель колхоза и сельского совета, посовещавшись между собой, не отказали им из-за того, что в колхозе не хватает сильно рабочих рук. А из-за того, что в хуторе возросло население, правлением колхоза было решено построить один барак, на 30—40 человек. И вот так потихоньку, жизнь осуждённых по не многу стала налаживаться в ссылке. Но только одно большое «но».? У всех репрессированных не было на руках гражданского – паспорта.

Но вот началась ВОВ, немецкие захватчики рвались к Сталинграду, чтоб прорвать в кольце окружённую армию Паульса. Не обошла война и этот хуторок Восьмого марта. Фашистские танки с грохотом проносились по улице этого колхоза. Они не трогали местных жителей, но хозяйствовали по всюду. Они выгнали из барака его обитателей, и устроили там свой штаб. А когда русские танки их выбили от сюда, налетели фашистские бомбардировщики и сравняли хутор Восьмое марта с землёй. Конечно, много погибло в хуторе людей, а которые остались вынуждены уйти опять всё те-же вырытые землянки за селом. Вот так до конца войны, люди и жили в этих убежищах. Я не буду из-за маленького отведённого времени рассказывать, как они выживали: летом и весной выливали сусликов, зимой ставили силки на зайчиков, опять же сажали огороды, ловили рыбу и раков в пруду. Выстроили у самого пруда два колодца. А когда, после войны пришла техника на поля, снова стали пахать землю и сажать хлеб. Мало того, даже сажали хлопок, но только к осени он не созревал толком, но всё – равно колхозники вручную собирали не раскрытые толком ватные их коробочки, чтобы помочь как то, своему родному государству. Но самое главное, никто из оставшихся жителей не захотел покидать – эти новые – свои родные места. Бесспорно, только из-за нехватки рабочих рук, власти решили объединить хутор Восьмое марта, с хутором Верхним/кумским. И естественно, на территории В/кумского поселения. После объединения, хуторок «Восьмое марта» разровняли бульдозерами и предали его забвению на многие, многие годы. А люди, репрессированные после соединения двух колхозов, получили в начале 70 годов паспорта и, им разрешили покинуть эти места и, переехать в любое место России. Но уже многие жители, не захотели переезжать из-за того, что все родные места были затоплены Цимлянским водохранилищем и им осталось только доживать в этих местах навсегда.

В 2019 году, казаки со всего Октябрьского района, поставили огромный, деревянный крест, возле пруда Восьмого марта, в память, чтоб не допустить забвения в истории о репрессированных людях, которые попали на долгое время, в эти степные, целинные места.

Покуда я делал заметку о жителях села Восьмого марта, Гусар наш давно искупался в пруду. Он обтёрся, оделся, почмокал свою сонную жертву, завёл машину и спокойно уже ехал в сторону Цимлы. Там на берегу пруда где он купался, маньяк сжёг в газетке: парик, бородку, усы и платочек высохший от сонного эфира.

Как я раньше и говорил, Гусар заранее продумал куда везти – эту маленькую девчушку. Такое место у него планировалось, не доезжая села Молокановский. Один песчаный берег у воды Водохранилища, его больше всего привлекало. Это была прибрежная лесопосадка, которая закрывала с грунтового грейдера, песчаный берег Цимлы с мелководной заводью. Даже можно сказать, это был небольшой заливчик, обросший по бокам его, густым, высоким камышом. Но центр этого залива, как огромная тарелка с радиусом в сто метров, была свободна от этих растений. Если проплыть чистую воду в этой тарелке, в сторону бассейна самой Цимлы, то там в мелководье, опять прорастал камыш, и он закрывал собой с моря, эту прибрежную зону.

В детстве, наш Гусар в этом заливчике ставил сети на рыбу и большие рака-ловки для больших рак. И никогда патрулирующие катера с рыбнадзорами, не могли даже заметить его за этим промыслом.

Но сейчас в голове маньяка неслись, совершенно другие мысли, что делать с девочкой после изнасилования. Убивать топориком или удушить верёвкой, он как-то не хотел её. Также не желал закапывать её на берегу, после совершения убийства. Гусар знал, что в этих местах водятся дикие кабаны, они враз учуют и раскопают такую добычу. И всё-таки после долгих размышлений, он пришёл к выводу, что лучше всего её надо будет утопить здесь. Надо только привязать к запасному колесу от «Волги» её, отплыть за тарелку чистой воды, и там в камышах завершить своё чёрное дело.

Вот с такими, сатанинскими мыслями, сей похититель, наконец-таки прибыл к своей намеченной цели. Тут в самой чаще посадке деревьев, почти рядом от берега Цимлы, недочеловек с ненормальной головой, остановился и заглушил машину. Он не спеша вышел с «Волги» и первым делом осмотрел свою стоянку. После тщательного осмотра, он понял, что в этом месте давно не вступала нога человека. Убедившись, что вокруг нет совершенно ни одной человеческой души, Гусар начал осуществлять свой продуманный – сатанинский план.

Первым делом он достал с багажника, потрёпанный, старый, брезентовый полог. Этот тент был зелёно-белого цвета и, возможно, подкрашенный для маскировки белой Волги. Такой полог был очень большим, примерно, три на три метров, и весь с дырками, куда свободно пролезет большой палец взрослого человека. Наш отрицательный герой, накрыл быстро такой накидкой весь автомобиль. А с трёх сторон, кончики полога закрепил ещё их и на колья. Со стороны, это смотрелось как некий какой балаганчик. А если теперь влезть в салон машины, то внутри было небольшое затемнение от дневного света. А ещё, можно, отметить как главное, что изнутри салона, через эти самые дырочки в брезенте, свободно можно глядеть, что происходит вокруг «Волги». Естественно, смотрящего с наружи, за пределами машины, вряд ли кто мог заметить, кто находится в салоне авто из-за этой маскировки. Также можно отметить тут бесспорно, что при открытых окнах, через эти дырочки в салоне продувались сквознячками, и потому в машине было совсем не жарко от пронизывающего свежего воздуха. Но время шло, и наш отрицательный герой спешил вовсю, чтоб заняться своей пахотной любовью. Для этого он разложил в салоне машины все сиденья, от чего получился как бы разложенный диван. Было уже, часов шесть вечера, но чувствовалось, что жара ещё не спала, и в тени под пологом, стрелка термометра показывала за тридцать градусов.

Похищенная девочка по-прежнему спала, но уже было видно, что она с трудом дышала.

Это всё от ХЛОРОФОРМА, – сокрушённо проговорил сам себе под нос Гусар, – надобно ещё в дороге по раньше снять с неё платочек с этим снотворным. Зачем я вообще наложил в маску 50% концентрации хлороформа. Ведь по сути, это лошадиная доза, как бы она прежде времени не скончалось от этого.

Озабоченный гомик тут же решил, что надо побыстрее привести её в чувство. Он стал похлопывать свою пленницу по щекам, щипать за нос, уши, и другие части детского тела. Но тщетно, девочка спала как будто мёртвым сном. Тогда маньяк разделся сам до-нога, и также раздел свою маленькую жертву. Он достал в салоне термос с холодной водой и стал обрызгивать ей лицо, и все части её тела. Но тщетно, девочка по-прежнему спала и не реагировала на прохладный такой душ. Наш маньяк стал волноваться: «А вдруг она умрёт, а я так и не попробую её живого тельца?».

Но в это время, вдруг захотелось Гусару справить по тяжелому, свою нужду. Он вынул с бардачка в салоне газету, оторвал от неё клок и сразу же бегом с машины. Отбежав от своей «Волге», так шагов на 10 или 20, он уселся под одним деревом и быстро тут же облегчился. Покряхтев там ещё пару минут, он быстро подтёрся газеткой, и пристав с места собрался идти назад к машине. Но не сделав ещё и шагу в перёд, тут наш отрицательный герой заметил ШАРОВУЮ МОЛНИЮ. Гусар как увидел её, так сразу спрятался за ствол дерева и стал наблюдать, куда Небесная гостья тихо, при тихо, как бы передвигается. Она летела от воды Цимлы, на высоте человеческого роста. Гусару было отчётливо видно, что её шар был красного цвета, примерно, так с футбольный мячик.

Наш маньяк скорчился под деревом от страха, и только пробормотал сам себе под нос: «О, мать её ж ети?!». И тут же сразу: «Ети её же мать совсем?!». «Что это?! От куда её сюда черти занесли?!».

Но мой рассказ протекает намного медленней, чем происходило это событие на самом деле. А тем временем, эта шаровая молния уже долетела до машины и стала кружиться над укрытой брезентом машиной. Наконец она заметила открытую дверь под брезентом и сразу нырнула в салон «Волги». Вдруг она остановилась в центре машины, между потолком и разложенном сиденье в виде дивана, где лежала заснувшая девочка. Там шаровая молния, вспыхнула так ярко светом, что маньяк закрыл глаза ладонью от испуга. А когда Гусар открыл ладони с глаз, то сразу же заметил, что НЕБЕСНАЯ ГОСТЬЯ уже куда-то испарилась или улетела в неизвестном направлении.

Наш отрицательный герой ещё немного потоптался под деревом, и потихонечку, с украдкой, пошёл к своей машине. Лишь только он влез в машину, как сразу увидел, что в салоне лежит не девочка, а зрелая, красивая, спящая девушка, лет так тридцати. Она была так прекрасна в нагом виде, что Гусар сразу позабыл, что здесь должна находится девочка, а не эта зрелая женщина. Бесспорно, эта девушка была настоящей красавицей: белокурая, белолицая, круглолицая с большими ресницами в глазах. Нельзя тут и не отметить, что у неё был маленький носик и ротик на её лице. Тело её тоже было божественным: маленькие груди которые стояли к верху, и этим самым они присуще были, как в настоящей девственнице. Но самое главное в не пороченном теле, как осознал потом Гусар, была не её, неоперённая кормилица, а с пол мизинца выпирающие соски в сиськах.

Наш маньяк, как только увидел такие соски, так у него сразу всё тело онемело от предвкушения немедленного секса. Он сразу же задрожал всем телом и у него потекла сорта безудержно его похотливая слюна. Он сразу же как коршун налетел на свою жертву, и стал лапать своими гадкими ладонями все её прекрасные достоинства. Маньяк так сладко присосался к её грудям, что у него сразу же онемел его стояк. Минут пять, этот недочеловек блаженствовал, отсасывая у этой девы её прекрасные сосочки. Наконец Гусар решил, что надо с приятным, совместить с болеем приятным делом. Лишь только он раздвинул девушке ноги, как у него слишком рано произошла эрекция. Маньяк даже застонал от такого горя в негодовании. Тогда он встал на коленки, ухватился за свой конец, и стал как с насоса обдавать, беззащитное, сонное, божье совершенство. Через минуту, когда иссякла у этого хряка вся его вонючая сперма, он снова навалился на эту женщину.

На этот раз маньяк, стал облизывать с её хрупкого тельца, наплёванные сопли из своего, родного члена. Делал он это с большой аккуратностью, с особым наслаждением и причмокиванием, и даже каким-то с хрюканьем. Минут десять он так измывался над своей жертвой, пока у него снова не встал дыбом его производитель. А эта девушка, по-прежнему спала, и совершенно не реагировала на его сексуальные действия. Он сперва хотел её изнасиловать в сию же минуту, но ели, ели, удержался.

Нет. Нет. – сказал сам себе под нос Гусар. – Я ещё успею этим насладиться. Надо такое удовольствие растягивать во времени – побольше. Надо во что бы то не стало привести её в чувство. Ведь тогда эффект будет намного интереснее и слаще. Отнесу-ка я эту куколку к воде… Там в прибрежных волнах, я её как следует обмою и постараюсь над ней провести интенсивную терапию.

Тут маньяк подумал, подумал и одел на себя плавки, и также одел и на девушку трусики. Хотя они по размеру и были чуть малы, но их Гусар как-то натянул. К этому времени, наш Гусар совсем запамятовал, что здесь должна находится не женщина, а маленькая девочка. Словно кто-то выключил у него в мозгах память, да так, что он даже не задавался таким вопросом, почему произошёл такой обмен в его машине.

Но, что бы то не было, а дальше события происходили тут вот так. Наш маньяк, в общем – то не был слабаком. Он завернул, эту спящую красавицу в одеял-ку, вытянул её из машины и понёс на песчаный берег водохранилища. Ещё уходя от машины, наш Гусар глянул на часы в автомобиле и сразу заметил, что уже пошёл восьмой час вечера.

Ну надо же, – проговорил тогда наш маньяк, – вот только было семь часов, а теперь уже пошёл восьмой час. А я ещё никак не управлюсь с девушкой. Надо бы мне поспешить, а то вскоре потемнеет.

Лишь только наш отрицательный герой, положил свою ношу у берега Цимлы, как свежее дыхание воды, вмиг сняло всю дневную духоту дня.

О! Да тут, – воскликнул он, – настоящая благодать божья! Да тут моя красотка, живо проснётся от сна! И тогда я с нею вволю позабавлюсь тут во славу Бога!

Гомик тут же снял одеяло с девушки, посадил её на свои коленки, и одной рукой расстелил ровно одеяло, на прибрежном – песку. Затем поднял аккуратно, эту сонную девушку и понёс её в тёплые воды водохранилища. Он забрёл с ней не далеко, примерно, от берега на три или на четыре метра. Там воды было нашему маньяку, ну так, чуть больше по колена.

Он опустился и уселся задницей в песчаное дно, а саму девушку посадил между своих ног, подпирая её тельце коленками. Гусар тут же обмыл её клейкое тельце от его засохшей слизи, а потом стал обильно обливать водой. Не успел он омыть ладонями, этой красотке, примерно, раза три не больше, её головку, как тут снова произошло чудо. Омывающая женщина, вздохнула как бы очень глубоко и сразу же испарилась, а на её месте снова появилась маленькая девочка.