Читать книгу Зов трав - Вера Оттер - Страница 2

Собираясь, Уна осознавала, что это путешествие – ее единственный шанс вырваться за припасами. В одиночестве она никогда бы не рискнула уходить далеко от родного поселения. Советник лорда Вуда сообщил, что ей в помощь отправят кого-нибудь, способного в случае чего защитить ее. Это обнадеживало.

Ходили слухи, что всего в неделе пешего пути от Морского города существует лес, а где лес, там и травы. Уна была местной травницей, и травы были спасением не только для страдающих от болей людей, но и для нее самой. Уна с самого детства ощущала себя легко и хорошо, помогая другим людям излечиваться от ранений и болезней. Это давало ей смысл для существования, а также маленький, но достаточный для нормального существования заработок. Конечно, никто из больных людей не приносил ей денег, да у простого народа их и не было в достаточной мере. Но множество раз Уне платили свежей рыбой, сухой древесиной для костра и морскими водорослями, которые так хорошо шли и были почти незаменимы в похлебке.

Травница должна была добыть больше трав. И этот поход был ее шансом. Уну, конечно, волновали и причины, по которым Совет Морского города решился на такой отчаянный шаг, как поиск сотрудничества с незнакомыми людьми. Она догадывалась, что дары морского бога на исходе, именно поэтому знать города приняла такое рискованное решение. Отчасти Уна была рада, почти счастлива, помочь людям своего города, ведь, если ее миссия закончится успешно, у морского народа появится шанс избежать голодной смерти в будущем.

Уна в предвкушении упаковывала свои скудные припасы в небольшую старенькую сумку. Единственное оружие, кинжал, отправился за голенище удобного ботинка. Обычные темно-зеленые бриджи были потрепанными, но чистыми, также как и светлая туника. Сверху Уна накинула плащ и застегнула его большой булавкой. На шее тускло сверкал кулон в виде солнца. Девушка берегла эту подвеску как зеницу ока, потому что цепочка с кулоном были последним напоминанием ей о погибших во время Катастрофы родителях. Иногда Уна неосознанно теребила заостренные края кулона, и этот маленький ритуал придавал ей немного сил, чтобы оставаться в строю и не сдаваться.

В последний раз осмотрев свой небольшой дом, Уна улыбнулась и вышла за дверь. Она ощущала, будто в ее жизни начинается что-то невероятно значимое и важное. Хоть было и утро, на улице как-то странно потемнело. Подняв голову к небу, Уна вдруг поняла, что и природа ознаменовала сегодняшний день – началось солнечное затмение.

То и дело озираясь по сторонам, травница добралась до главных ворот. Там ее уже ждали. Болезненно бледный советник и сын лорда Вуда собственной персоной. Уна приподняла одну бровь, но ничего не сказала. Она была почти уверена, что с ней пойдет кто-то из простых людей, а не единственный наследник главной семьи Морского города.

– Доброе утро, Уна, – поприветствовал ее советник и чуть улыбнулся. Девушка улыбнулась ему в ответ. Как-то давно она лечила его молодую жену от затянувшейся простуды. – Ты вовремя.

– Советник, приятно видеть вас в полном здравии, – проговорила Уна, на что наследник лорда Вуда лишь хмыкнул. Она посмотрела прямо на него, но удержала себя от колкости. – Приятно видеть и вас, лорд Вуд.

– Лорд Вуд – этой мой отец. Меня зовут Мартин. Ты можешь звать меня по имени, – довольно-таки грубо ответил парень и отвел взгляд своих холодных серых глаз. Уна поморщилась, но ничего не ответила. Она в силу своей доброты и некоторой наивности предпочитала не доверять первому впечатлению и до последнего пыталась найти в людях что-то светлое и прекрасное. Что-то подсказывало травнице, что чтобы найти в Мартине что-то светлое и прекрасное понадобится немало времени.

– Кхе-кхе, – прочистил горло советник. И Уна, и Мартин тут же обратили на него внимание, – ваша задача проста – найти другие поселения людей, наладить с ними контакт, предложить наши ресурсы взамен их. Нужно установить дружеские отношения с соседями. Так сказать, наладить торговлю.

– Если эти соседи вообще существуют. Нет никаких доказательств, что в лесах действительно живут люди, – пожал плечами Мартин. Уна не обратила на него внимания и лишь кивнула на слова советника.

– Лорд желает видеть вас в городе не позднее трех месяцев, начиная с сегодняшнего дня. Желаю удачи, – четко произнес советник и посмотрел сначала на Уну, а потом на Мартина. – Будьте осторожны, морской народ верит в вас.

– Во имя морского бога и бога огня, – склонив голову, проговорил Мартин.

– Во имя морского бога и богини леса, – также склонила голову Уна.

Советник кивнул, а потом незамедлительно покинул их, и молодые люди, наконец, посмотрели друг на друга. Мартин – оценивающе, а Уна – с легким недоумением на лице.

– Как ты можешь служить богу огня? После того, что пережили люди всего тринадцать лет назад? – непонимающе спросила Уна и нахмурилась. Бог огня был воплощением всего, что она презирала и всего, против чего она боролась – грубая сила, война, жестокость, смерть.

– Когда-нибудь ты поймешь, девочка, поклоняющаяся бесполезной богине леса, что выживает только сильнейший, – жестко ответил Мартин и, не говоря больше ни слова, направился за ворота. Уна неспешно последовала за ним. Она уже поняла, что дорога предстоит непростая.

Солнечное затмение закончилось в тот момент, когда молодые люди оказались за пределами Морского города. Травница обратила на это внимание, но не стала предавать этому большого значения. Мысленно Уна решила, что их с Мартином путь направляют боги.

Они шли почти целый день, когда Уна совсем выдохлась, отчаянно пытаясь восстановить сбившееся дыхание, а неутомимый Мартин все же позволил сделать остановку. Солнце давно зашло за горизонт, и Вуд решил, что бесполезно блуждать в темноте. Конечно, они придерживались конкретного пути – шли строго вдоль речушки, что брала свой исток где-то вдалеке от Морского города, но впадала в Бескрайнее море.

– Что это? – поинтересовался Мартин, когда травница достала из своей сумки немного салатных листьев. Девушка недоуменно посмотрела на него.

– Моя еда, что же еще, – просто ответила она и принялась жевать лист. Мартин поморщился и, покачав головой, отвернулся.

– Неудивительно, что ты такая хрупкая. Того и гляди ветром сдует, – фыркнул Вуд и принялся за свой кусок хлеба с сыром.

– Моя богиня не требует, чтобы я выглядела, как берсеркер, – пожала плечами Уна. Ей все еще не давало покоя информация, что Мартин Вуд поклоняется богу войны. – Мне достаточно малого, чтобы оставаться в живых. Мои силы идут на улучшение и созидание, а не на уничтожение.

– Сколько снисхождения в твоих словах! – усмехнулся Мартин и вдруг улыбнулся совсем по-доброму. – Я посмотрю на тебя, когда тебе вдруг понадобится помощь моего бога.

– Этого никогда не случится, – решительно заявила Уна.

– Никогда не говори никогда, – ухмыльнулся Мартин и сделал большой глоток из своей фляжки. – Никогда не понимал, как такие, как ты, умудрились выжить во время и после Катастрофы.

Уна проигнорировала последнюю реплику Мартина, хотя он явно ожидал ее ответа. Ей не хотелось рассказывать этому заносчивому рубаке о том, сколько всего она потеряла тринадцать лет назад. Ей не хотелось рассказывать и о тех годах бедности и голода, в которые Уне приходилось питаться чуть ли ни одним только воздухом. Она знала все травы, растущие в Морском городе на вкус. Уна сама была и экспериментатором, и объектом эксперимента. Она буквально впитала в себя знание о каждой травинке, каждой веточке каждого куста, стала источником настоящих, практических знаний. Понимание пришло само, и Уна осознала, что травы – ее единственный шанс на выживание.

Что мог знать Мартин Вуд о выживании? Он вырос в главной семье Морского города. Семье, которая основала поселение, собрала вокруг себя выживших после Катастрофы. У Вудов всегда было пропитание, их уважали, чуть ли не боготворили. Уна легко заметила, что даже обычная походная одежда Мартина была высшего качества – жесткие походные ботинки, темные штаны, светлая рубаха и серый, превосходный, как будто новый, плащ. На указательном пальце Мартина красовался фамильный перстень с изображением полумесяца. Такой символ был неофициальным знаком Морского города. Герб семьи Вудов.

– Такие как я выжили, как и все остальные, – наконец ответила Уна ровным голосом. – По счастливой случайности и милости богов. Мне нравится думать, что природа знала что делает, когда оставляла нас в живых. Мы все для чего-то предназначены.

– Глупости, – покачал головой Мартин и скосил глаза в сторону. – Когда произошла Катастрофа, мне было девять. Я помню все: эти огромные смерчи, что сметали все на своем пути. То, как ревел ветер, оглушая, не давая возможности видеть вперед на пару метров. Люди кричали, просили стихию пощадить их, но не было и шанса на спасение. Знаешь, что я понял уже тогда?

– И что же? – тихо поинтересовалась Уна. Она, не отрываясь, смотрела на парня, пытаясь понять его, прочувствовать его эмоции, уловить тонкую нить, протянувшуюся между ними. Они должны были стать товарищами, ведь им еще идти и идти до заветной цели. А странствовать всегда лучше с другом, нежели с врагом.

– Среди всего этого буйства стихий – ветра, земли, воды – не было огня, – закончил Мартин и снова посмотрел прямо в лицо травницы. Она чуть вздрогнула от того, насколько его серые глаза казались сейчас холодными даже в свете костра. Это были глаза человека, познавшего смерть, видевшего жестокость и горе. Это были глаза, выжившего после Катастрофы. Самой Уне было всего четыре года, когда все произошло. Она плохо помнила происходящее вокруг, зато отчетливо могла воспроизвести в памяти момент, когда погибли ее родители. Это было больнее всего. Никогда – ни до, ни после – травница больше не чувствовала столько адской боли, раздиравшей ее сердце на части. Словно ничего больше и не было – гибель родителей, а следом только голод, бедность и боль, распространяющаяся по всему телу. Это была не физическая боль, скорее душевная, моральная, уничтожающая рассудок, заставляющая сходить с ума.

– Это не значит, что бог огня не приложил к этому свою кровавую руку. В Катастрофе участвовали все боги, – покачала головой Уна. – Ты сам знаешь, что они наказали нас Катастрофой не просто так. Люди ощутили себя властителями судьбы. Я читала сохранившиеся книги, там говорилось про оружие – настоящее, не такое, как у нас сейчас. Оружие, способное уничтожить целые города!

– Не рассказывай мне, не трудись, – отвернулся Мартин и устроился удобнее на земле, укрывшись плащом. Два своих клинка парень положил прямо под руки, чтобы в любой момент быть в боевой готовности. – Я видел смерчи, видел водные торнадо и то, как рушится земля. Но огня не было. Поэтому я верю в бога огня и войны.

– Ты потерял кого-нибудь в Катастрофе? – вдруг поинтересовалась Уна и тоже улеглась на землю, прикрываясь плащом. Земля была все еще горячая после теплого дня, а редкие травинки щекотали щеку девушки.

– Нет, – после долгой паузы ответил Мартин. Он лежал с закрытыми глазами, но травница знала, что он не спит.

– Тогда ты ничего не знаешь про своего бога, Мартин Вуд, – заключила девушка и тоже закрыла глаза. Наступила тишина, прерываемая лишь треском костра, да шумом, который доносился с реки. В эту ночь и Уна, и Мартин спали беспокойным, тревожным сном. И каждому из них снилась Катастрофа.

Следующие несколько дней они шли почти в полном молчании. Каждый из молодых людей думал о своем. Река становилась все шире и шире, а редкие деревья сменились небольшими рощами, что не могло не радовать. Потому что это значило, что Уна и Мартин подобрались совсем близко к лесу.

Травница в полном восторге собирала травы и листья с кустов, аккуратно срезая их острым кинжалом и упаковывая в свою сумку. На все это Вуд смотрел с неприкрытым недовольством. И когда Уна в очередной раз вдруг резко бросилась на колени прямо возле Мартина, внимательно всматриваясь в какой-то подозрительный куст и нюхая аромат его темно-зеленых листьев, парень не выдержал.

– Ты хотя бы представляешь, что выглядишь сейчас не совсем нормальной? – спокойно поинтересовался Вуд и, скрестив руки на груди, встал прямо над девушкой. Уна словно и не заметила его колкого вопроса, продолжая свои манипуляции. Она быстрым движением достала из сапога кинжал и стала аккуратно срезать листья куста.

– Это дурман. Видишь эти маленькие белые цветы с синими сердцевинами? Их можно использовать как обезболивающее средство. Просто потрясающее лекарство, между прочим. В нашем городе ты такого не найдешь, – возбужденно проговорила Уна. Она аккуратно срезала еще цветов и листьев, а потом подошла к реке и тщательно вымыла руки. За своими делами Уна совершенно не обращала внимания на то, как на нее смотрел Мартин. А смотрел он с плохо прикрытым недоумением и толикой раздражения.

– Поверить не могу, что мне приходится выполнять такое важное задание с ненормальной, – покачал головой Мартин и направился дальше по дороге. Травница только пожала плечами и последовала за ним. Она уже поняла, что убеждать Вуда в чем-то было бесполезно. Он был на редкость вредным собеседником.

– Когда ты придешь ко мне с воспалением легких, я, так и быть, не пожалею для тебя сбора касатика водяного, – только и произнесла Уна. Она продолжала смотреть по сторонам в поисках других лечебных трав, поэтому не заметила, как Мартин улыбнулся. Почти впервые, по-доброму, без насмешки. Слова травницы навели его на мысль о том, что за все свои двадцать два года он ни разу толком не болел. Даже после Катастрофы. Не было ни простуд, ни болей во внутренних органах. Были только ссадины, полученные на тренировках. Сам Мартин списывал это на многолетнюю закалку и постоянные физические упражнения, поддерживающие его тело в прекрасном физическом состоянии.

– Давно хотел спросить, – доброжелательно начал Мартин, и Уна прибавила шаг, чтобы догнать парня и видеть его лицо. Но он предпочитал смотреть исключительно вперед, поэтому через несколько тщетных попыток поймать взгляд Мартина, травница сдалась и тоже направила свой взгляд вперед, – что это за имя такое «Уна»?

– Что с ним не так? – не поняла девушка и нахмурилась.

– Я не знаю никого, кроме тебя, с таким именем.

– Я тоже знаю только одного Мартина, и что с того?

– Мое имя хоть что-то значит, – отмахнулся Мартин, и Уна вопросительно приподняла одну бровь. Парень посмотрел на нее и с каким-то превосходством в голосе продолжил, – мое имя значит «принадлежащий богу войны».

– Как предсказуемо, – фыркнула Уна и рассмеялась звонким смехом. Мартин недовольно посмотрел на нее.

– Ну, а что значит твое имя, Уна – травница из Морского города? – продолжил Вуд, и девушка отвела взгляд.

– Мне нравится думать, что меня назвали не просто так. Единственную дочь морского бога зовут Ундина, а это очень похоже на мое имя, – ответила Уна и закусила губу. – Но, к сожалению, связаны ли имена Уна и Ундина, я точно знать не могу, родители не успели сообщить мне подобные детали.

– Понятно, – Мартин не стал настаивать на дальнейшем развитии разговора, за что Уна была ему благодарна. Она снова отстала на несколько шагов, чтобы спокойно еще раз рассмотреть своего спутника со спины. Два его клинка были закреплены ремешками так, чтобы Мартин без труда мог достать их из-за спины. Они явно были сотворены первоклассным кузнецом: затейливые узоры украшали эфесы, плавно переходя в гладь лезвий. На мгновение Уна даже залюбовалась работой незнакомого ей мастера кузнечного дела, но тут же отдернула себя. Еще никогда ее не увлекало оружие. Травница всегда была человеком мира, не признающим грубой силы.

Уна шумно выдохнула и снова посмотрела на Мартина. У него была довольно-таки широкая спина. Да и вообще для парня двадцати двух лет Вуд был довольно подтянутым. Словно все, чем он занимался, это постоянные тренировки и физические упражнения.

– Так что тебе нравится? – вдруг произнесла Уна. Ее звонкий голос вырвал Мартина из раздумий, и он обернулся.

– Что ты имеешь в виду? – не понял парень.

– Твои увлечения, надежды, хобби, – перечислила травница, параллельно загибая пальцы. – Не может быть, что ты живешь одной войной и поклонением своему кровавому богу.

– Черт, – сплюнул Мартин, и Уна удивленно распахнула глаза шире, – я так и знал, что, в конце концов, ты начнешь задавать эти глупые вопросы. Все девчонки такие предсказуемые. Неужели так трудно идти в полной тишине?

– В полной тишине можно сойти с ума, но не волнуйся, я уже срезала чайные листы кудина, поэтому без проблем смогу вернуть тебе способность трезво и хладнокровно мыслить, – вполне серьезно ответила ему Уна. Мартин смотрел на нее несколько мгновений, а потом вдруг рассмеялся. Уна непонимающе уставилась на Вуда.

Парень смеялся, а Уна вдруг подумала, что у него красивый смех. Она и представить себе не могла, что кто-то наподобие него мог бы так смеяться. Травница неловко улыбнулась.

– Ты невыносима, ты знаешь? – отсмеявшись, спросил Мартин, и улыбка Уны померкла.

Снова наступила тишина, нарушаемая лишь звуками природы и топотом их ног. Уна не желала больше ничего спрашивать. Но молчание нарушил именно Мартин.

– Мне нравится игра в шахматы. Кстати, если бы наше путешествие было игрой, то сейчас мы бы находились на стадии Дебюта. Это своеобразное начало игры, мобилизация сил. Шахматы – моя тайная страсть, – вдруг заявил Мартин, и Уна удивленно посмотрела на него. Она задумчиво убрала мешающиеся локоны каштановых волос за уши. Парень все еще был в приподнятом настроении, но травница переборола в себе желание треснуть его по голове за насмешки над ней. Тем временем Вуд продолжал свой монолог. – Отличная развивающая игра. С помощью нее я оттачиваю свое мышление и навыки стратегии и тактики.

– Книги читать не пробовал? – чуть более надменно, чем хотелось, поинтересовалась Уна. Мартин хмыкнул и покачал головой.

– Пробовал, но чтение – это не мое.

– Оно и видно, – едко улыбнулась травница, Мартин внимательно посмотрел на нее, но она выдержала его пристальный взгляд. Серые глаза Вуда впивались в лицо Уны, словно изучая.

– У тебя странный цвет глаз. Почти у всех в нашем городе глаза цвета моря или неба, а твои отливают янтарем, – вдруг произнес Мартин. Уна пожала плечами и прибавила скорости. Ей не хотелось, чтобы парень рассматривал ее, словно интересный экземпляр. Уне вдруг захотелось тишины, и она уже корила себя за то, что сама же заставила Вуда начать разговор.

До самого вечера Уне удавалось избегать разговора с Мартином. Казалось, что он и сам не возражал, думая о чем-то своем. Они достигли леса, когда солнце давно скрылось, и наступила ночь.

– Теперь можно отдохнуть, – заявил Мартин, удобно устраиваясь возле широкого дерева. – Вполне возможно, что завтра мы встретим кого-нибудь из лесного народа, если они, конечно, вообще существуют.

– Не будь таким скептиком, – улыбнулась Уна. В лесу она чувствовала себя просто прекрасно. Лесной воздух наполнял ее легкие, даря ощущение полной свободы, эйфории. Травница с восторгом рассматривала окружающие их деревья, кусты и травы. В темноте ночи это было непросто, и девушке все же пришлось лечь спать, хотя желание немедленно броситься на изучение здешней растительности, не давало и шанса успокоить участившееся сердцебиение.

– Спи мирным сном, Уна, – тихо проговорил Мартин, на что девушка только кивнула, хотя была уверена, что в такой темноте Вуд этого бы ни за что не увидел.

Уна проснулась внезапно, резко, будто ее кто-то толкнул. Сознание прояснилось за секунды. Мгновенно вскочив на ноги, травница огляделась вокруг. Медленно и лениво наступало утро, в воздухе чувствовалась свежесть – Уна выдохнула пар.

Травница кинула быстрый взгляд на мирно сопящего Мартина и улыбнулась. Во сне его вечно напряженное лицо было расслабленным и умиротворенным. Казалось, что парню снится что-то вполне приятное, потому что уголки его губ были чуть приподняты. Уна тихо подошла к Вуду и поправила его съехавший плащ, чтобы он не замерз. Потом, осмотревшись еще раз, но более тщательно, девушка решила немного исследовать лес. Все равно она больше не смогла бы уснуть.

Медленно и тихо пробираясь все глубже и глубже в лес, травница ощущала странное чувство в груди. Какой-то трепет, заставляющий сердце стучаться чуть сильнее. Все вокруг было таким красивым и по-домашнему знакомым! Уна впервые чувствовала себя в незнакомом месте как дома.

Листья деревьев шелестели, убаюкивая, успокаивая, но травница старалась не терять бдительности. Ей казалось, что она слышит какую-то только ей доступную песню. Словно лес убаюкивал ее бдительность, заставляя расслабиться и подчиниться его размеренному течению. Чем дальше от ночлега уходила Уна, тем пение становилось все громче. Остановившись на мгновение, девушка огляделась и обнаружилась себя на самом краю рощи, в середине которой стоял небольшое каменное строение. Здание было похоже на храм. Дверей не было, туда мог свободно войти каждый. Уна не знала почему, но ноги буквально понесли ее внутрь. Эйфория, появившаяся еще вчера, разрасталась с бешеной скоростью. Дыхание травницы сбилось, но Уна на это не обращала внимания. Она чувствовала в своем теле невероятную легкость, знала, что все делает правильно. Этот храм – ее место, ее пристанище, а остальное было неважно.

Остановившись лишь у самого входа, Уна перевела сбившееся дыхание. Вокруг здания цвели фиолетовые и желтые крокусы, а все пространство пропиталось терпким ароматом цветов вокруг. Пение в голове девушки смолкло. Наступила какая-то оглушающая тишина, которая звучала намного громче, чем любой шум.

– Входи, дитя, – прозвучал чей-то мелодичный голос в голове Уны. Она вздрогнула, но, вопреки своим инстинктам, вошла в храм. Там оказалась одна единственная комната со старинным обелиском посередине. Обелиск указывал остроконечным концом вверх, в потолок, который был обвит ветвями деревьев, нещадно проникшими в храм сквозь окна и полуразрушенную крышу. Вокруг обелиска горели небольшие свечи, наполняя воздух все тем же ароматом крокусов. Окна были украшены витражами, которые в свете утреннего солнца освещали разноцветными бликами все помещение.

Уна подошла ближе к обелиску, пытаясь понять, какому божеству он предназначен. На границе сознания пульсировала отчаянная мысль о том, что она не знает, сколько прошло времени с ее ухода, и вдруг Мартин уже проснулся и обнаружил ее отсутствие. Но даже эти мысли не могли перебить любопытство травницы.

– Это мой обелиск, дитя. Разве ты еще не поняла, кто я? – снова прозвучал голос в голове Уны, и она попятилась к выходу, но тут невидимая сила заставила ее застыть. Уна хотела было достать кинжал из сапога, но тело не слушалось ее. Травница чувствовала себя так, будто ее тело больше не подчинялось ей, будто каждая клеточка ее организма была заморожена. – Не стоит делать необдуманных поступков, Уна из Морского города. С тобой говорит твоя богиня.

– Богиня трав и леса?! – воскликнула Уна, и ее голос разнесся по храму. Тут же невидимая сила отпустила травницу, освобождая и давая возможность вновь руководить своим телом. Девушка почувствовала легкое головокружение, поэтому отошла к стене и уперлась об нее спиной. – Почему я слышу тебя?

– Потому что я так захотела, – Уне показалось, что в голосе богини прозвучала насмешка. – Я следила за тобой, дитя, ты служишь мне вот уже тринадцать лет.

Уне хотелось сказать хоть что-то, но она почтительно молчала. В теле снова начала появляться легкость, умиротворение и эйфория. Травница чувствовала себя хорошо, на губах против воли появилась улыбка.

– Ты будешь моей Слышащей, Уна, – заключила богиня, и девушка вздрогнула. Она понятия не имела, что значит быть Слышащей. Ни в одной из прочитанных ею книг не упоминалось о подобном. Богиня словно уловила мысли Уны, поэтому пояснила. – Ты останешься в этом храме, с моим народом, будешь жрицей, будешь их направляющей.

– У меня уже есть задание, – попыталась возразить травница, но в ответ услышала лишь смех. Богиня замолкла, а сзади послышались гулкие шаги. Уна быстро обернулась и чуть отступила в сторону, потому что на нее сейчас смотрел молодой мужчина, и в его глазах девушка увидела какой-то фанатичный блеск. Страх и инстинкт самосохранения отодвинули умиротворение и эйфорию на второй план, Уна выхватила кинжал и выставила его перед собой. – Не подходи, – проговорила травница, стараясь, чтобы ее голос звучал уверенно.

– Я не причиню вред Слышащей, – как-то насмешливо проговорил мужчина и поднял руки вверх, показывая, что совершенно безоружен. У него был чуть хриплый голос, а в светлых глазах искрились от любопытства. – Меня зовут Финн, я предводитель лесного народа.

– О! Лесной народ! – с облегчением воскликнула Уна и опустила кинжал. Мужчина непонимающе приподнял одну бровь. – Мы с моим напарником искали вас. Понимаете, мы из Морского города, у нас есть задание от наших предводителей…

– Это сейчас не важно, Слышащая, – улыбнулся Финн и покачал головой. – Тебя ведь выбрала богиня, я знаю.

– И? – не поняла Уна и снова напряглась. Финн сделал несколько шагов вперед, прежде чем ответить.

– Это значит, что ты останешься в нашем лесу. Можешь забыть обо всех своих заданиях, они теперь не важны. Теперь ничего не важно, кроме разговоров с нашей богиней, – заключил Финн и быстрым, грациозным движением выбил кинжал из руки Уны. Девушка вскрикнула, прижав ладонь к груди, и попыталась отскочить в сторону, но Финн крепко ухватил ее за запястье, не давая возможности вырваться. – Слышащая, в твоих же интересах пойти со мной по своей воле.

– Я никуда не пойду! – зашипела Уна и попыталась выскользнуть из хватки Финна, но тот, конечно же, был намного сильнее нее. Чувство страха и надежда на то, что их возню как-нибудь умудрится услышать Мартин, заполнили Уну без остатка. В конце концов, Финну надоело бороться с отчаянно брыкающейся девушкой, и он легким движением нажал на какую-то точку на ее шее. Уну почувствовала, как теряет сознание, и последним, что она видела, была победная улыбка Финна.

* * *

Мартин проснулся от того, что ему показалось, будто кто-то его зовет по имени. Он мгновенно открыл глаза, осматриваясь. Утро уже полностью вступило в свои права, и свет солнца проникал сквозь деревья. В воздухе стоял сладкий аромат пряностей и цветов. Здешний воздух в корне отличался от воздуха Морского города. Там всегда пахло морем и солью. Мартин быстро посмотрел в сторону, где должна была спать Уна, но девушки там не оказалось.

Вуд ощутил легкое волнение и тут же вскочил на ноги, хватая клинки и чувствуя, как внутри него поднимается волна гнева. Мартин был почти уверен, что девчонку никто не похищал, она сама ушла – по своей воле. Наверняка отправилась осматривать местную флору, в процессе собирая всевозможные травки, да листочки!

– Черт бы тебя побрал! – прорычал сквозь зубы Мартин и с легкостью следопыта определил направление пути девчонки. Быстрыми, неаккуратными шагами, Вуд пробирался сквозь кусты и деревья, представляя, как с удовольствием свернет шею своей спутнице. Парень сейчас не думал о скрытности и осторожности, ослабив свою бдительность чуть ли не до нуля. Ему не давали покоя мысли об Уне. Как так можно было?! Уйти и даже не предупредить! Мартин запрещал себе думать о том, что девчонка была совсем беззащитной, мало сведущей в оружии и навыках ориентирования на местности. Все же защищать ее должен был именно он.

Через несколько долгих минут Мартин вышел на окраину рощи. Его взгляд тут же заприметил странное каменное строение, походившее на храм. Подобное здание было и в Морском городе. Туда горожане приходили помолиться морскому богу. Мартин и сам бывал там ни раз. Он напрягся, ощущая где-то на уровне груди нехорошее предчувствие. В тот самый момент, когда Мартин уже было направился к входу, оттуда вынырнул молодой мужчина в темно-зеленой одежде. У него за спиной виднелся лук, а на боку висел недлинный клинок. Но хуже всего было то, что на руках незнакомец нес бесчувственное тело Уны!

– Эй! – грубо рыкнул Мартин и почти побежал в сторону удивленного мужчины. – Убери от нее свои руки! Немедленно!

– Ты еще кто? – удивленно спросил незнакомец, но остановился лишь тогда, когда между ним и Мартином осталось не больше десяти шагов. Незнакомец ухмыльнулся, глядя на недовольного Вуда, а потом довольно-таки громко свистнул. Свист разрезал тишину, и внезапно со всех сторон повылезали люди, одетые в такие же зеленые одежды. Вуд, словно загнанный зверь, осматривался, прищурив взгляд. На первый взгляд против него было около десяти человек, вооруженных луками.

– У тебя моя спутница, – только и ответил Мартин, а в следующий момент уже подлетел к мужчине и с силой ударил того ногой в колено. Раздался шелест стрел, которые, словно предупреждение воткнулись в почву у самых ног Мартина.

Незнакомец зарычал от боли и упал на одно колено. Тело Уны в его руках начало заваливаться на бок, но Вуд успел подхватить девушку. Через мгновение Мартин, придерживая Уну за талию, отпрянул назад. Он с трудом справлялся со своей ношей, поэтому один клинок пришлось аккуратно всунуть обратно в ножны на спине. Оглядываясь по сторонам, парень стремительно пытался придумать путь к отступлению.

– Не стрелять! – вдруг закричал незнакомец. Мартин поднял на него взгляд, оценивая. Кажется, этот молодой мужчина являлся вожаком остальных в зеленых одеждах. Отдав приказ, незнакомец снова обратился к Мартину. – Девчонка – Слышащая богини. Ты не можешь ее забрать. Богиня сделала свой выбор. Девчонка должна остаться с лесным народом.

Сначала наступила оглушающая тишина, а потом начались тихие разговоры среди лучников. Мартин обратил внимание, что они все как на подбор высокие и стройные, с рыжими или каштановыми волосами, а кроме луков они были вооружены короткими клинками и кинжалами.

– Вы – лесной народ? – выдавил из себя Мартин, смотря исключительно на вожака. Тот кивнул и задумчиво окинул парня с девушкой на руках внимательным взглядом.

– Ты должен вернуть нам девчонку, – прямо заявил вожак, на что Мартин усмехнулся.

– Уже бегу, – огрызнулся он.

– Ты не понимаешь, – покачал головой вожак. – Ее выбрала богиня леса и трав. Девчонка говорила с богиней.

– Тебе-то откуда знать, может Уна просто слегка не в себе. Знаешь, по дороге сюда она и с травой разговаривала, и с кустами, – улыбнулся Мартин и сделал пару шагов назад к лесу. Теперь он знал наверняка, что лучники не будут стрелять по Уне. И пока она с ним, он тоже был в безопасности. Вуду не хотелось использовать тело девушки, как щит, но сейчас это было лучшим решением. Казалось, что она немного приходит в себя, потому что Мартин услышал, как с ее губ сорвался хрип.

– Еще шаг, и я отдам команду стрелять, – решительно проговорил вожак лесного народа, на что Мартин ухмыльнулся.

– Вперед, рискни, а потом сам отвечай перед своей богиней, – ответил парень и, мгновенно развернувшись, вдруг резко сорвался с места. Он с трудом удерживал легкое тело Уны в своих руках, также все еще сжимая одной рукой эфес клинка. Прежде чем предпринимать что-то, парень спокойно убрал клинок в ножны, аккуратно поднимая тело девушки на руки. Прошло несколько долгих мгновений, прежде чем, развернувшись, Вуд ринулся в лес, надеясь лишь на то, что травница скоро очнется. В лесу у них было бы больше возможностей и маневров, чтобы скрыться от преследователей. Мартин благодарил всех богов, что Уна была словно пушинка, и ее вес не сильно замедлял его движения.

За спиной раздались крики, звуки выпущенных стрел разрезали тишину. Мартин старательно петлял, меняя направление своего бега, пытаясь уйти от погони. По спине больно бились клинки, а дыхание стало спертым, но он не словно замечал этого. Мозг лихорадочно пытался придумать, что делать дальше. В подобном темпе Мартин вряд ли продержался бы слишком долго, поэтому, когда звуки погони стихли, облегчение волной окатило парня. Он остановился у одного из старых деревьев, пытаясь привести свое рваное дыхание в порядок. Это давалось ему с трудом. Осторожно уложив тело Уны на землю, Вуд наклонился над девушкой.

– Эй, – Мартин попытался аккуратно потрясти девушку за плечи, но она никак не отреагировала, – эй, Уна!

Еще несколько минут тряски не принесли никаких плодов. Наконец, Мартин решительно освободил травницу от плаща и расстегнул пару пуговиц рубахи, чтобы шея девушки оказалась открытой. Он заметил, как тонкая жилка на шее Уны быстро пульсировала, будто ее сердце отстукивало бешеный ритм. Мартин достал свою флягу и смочил рукав своей рубахи водой. Потом он осторожными движениями стал омывать лицо и шею травницы. На мгновение ему показалось, что она вот-вот очнется, но нет, – девушка все еще была без сознания.

Ситуация начинала конкретно злить Мартина. Он в корне не знал, что сделать, чтобы привести Уну в чувство. Наконец, он решился – Вуд осторожно ударил ладонью по щеке Уны, и ее голова дернулась, будто ударил он со всей силы. Мартин напрягся и еще раз ударил по щеке Уны. С губ девушки сорвался стон.

– Уна! Уна, очнись! – Мартин вновь затряс хрупкое тело травницы за плечи, и она, наконец, с трудом открыла свои глаза. Взгляд янтарных глаз непонимающе уставился в лицо Мартина, а потом он успел заметить в ее взгляде возникший страх.

– Мартин! Там он… там этот мужчина, Финн… – попыталась что-то выговорить травница, но получилось что-то невразумительное, больше похожее на затяжной хрип. Мартин, все еще держа девушку за плечи, покачал головой. Он не отдавал себя отчета в том, что с облегчением выдохнул, как только она очнулась. Сейчас Вуду хотелось хорошенько наорать на травницу за то, что она ушла совсем одна.

– Ты! – рыкнул Мартин, и Уна тут же испуганно замолчала. Она со страхом во взгляде уставилась на парня и закусила губу. Ее цепкие пальцы держали Мартина за край плаща. – Как ты могла додуматься уйти в лес в полном одиночестве?

– Ты спал, – вымолвила Уна, и ее слова еще сильнее разозлили воина. Он резким движением встал и легко поднял девушку за собой. Она вскрикнула, но вырываться не стала. Потом Мартин сильно сунул травнице в руки ее сумку и, развернувшись, пошел вперед. – Мартин? Мартин! Что я сделала не так? Я же не знала, что встречу кого-то из лесного народа! Я не знала, что все получится так, как получилось… А потом этот голос, богиня…

– Боги, Уна, просто замолчи, – проворчал Вуд, пытаясь унять свой гнев. Он хотел сказать что-то еще, но вдруг почувствовала, как травница ухватилась за его руку, заставляя обернуться к ней. Холод ее кожи заставил воина почувствовать дрожь. Развернувшись, Мартин недовольно посмотрел на девушку. – Ну что еще?

– Ладно, извини, хорошо? – выдохнула Уна и опустила свой взгляд. – Больше я никуда не полезу, пока не предупрежу тебя.

– И с предупреждением ты тоже никуда не полезешь, – фыркнул Мартин и аккуратно высвободил свою ладонь из холодной руки Уны. Прикосновения ее пальцев заставляли его чувствовать себя странно. И это определенно отвлекало. Сам Мартин всегда ощущал себя буквально пылающим от энергии, вырывающейся изнутри. Помнится, раньше его всегда удивляло, что его кожа была горячей, вне зависимости от времени года или условий. – Этот Финн… Ты встретилась с вожаком лесного народа.

– Да? О! Тогда мы… тогда нам нужно было нормально поговорить, – Уна огляделась, пытаясь понять, где они вообще находятся.

– Не ищи, здесь никого, кроме нас, нет, – покачал головой Вуд. – Боюсь, что с лесным народом мы договориться не сможем.

– Это еще почему? – не поняла Уна и сложила руки на груди. Мартин шумно выдохнул и продолжил путь. За эти несколько часов он смертельно устал. И объяснять что-либо травнице не было никакого желания. К счастью, девушка и не настаивала, словно давая воину время прийти в себя и успокоить свой гнев.

Они шли некоторое время в полном молчании, а потом Мартин все-таки заговорил.

– Что ты знаешь о Слышащих, Уна?

Тишина сумеречного леса окутывала, забирая все тревоги и сомнения. Уна вслушивалась в звуки вечерней природы и не могла не отмечать то, как на все это отзывается ее сердце. Внутренности словно сжимались от немого восторга, а в груди появлялось ощущение тепла. Уна чувствовала себя в этом лесу как дома. Нет! Это было намного, намного лучше ее реального дома! Здесь она ощущала себя частью чего-то большего.

– Что ты знаешь о Слышащих, Уна? – повторил свой вопрос Мартин. Девушка нахмурилась. Она прекрасно расслышала и первый вопрос, просто ей хотелось хоть немного отодвинуть этот момент исторической справки от Мартина Вуда. Когда он начинал говорить о том, о чем сама Уна понятия не имела, ей хотелось, как страусу, воткнуть голову в землю и ничего не слышать.

– Это те сумасшедшие люди, что периодически бегают по нашему городу и кричат о том, что слышат голос морского бога? – тихо ответила Уна и убрала непослушную прядку каштановых волос за ухо. Она сорвала первую попавшуюся веточку и легким движением сделала из нее что-то наподобие резинки для волос. Ветка плохо держала непослушные волосы, но хотя бы теперь они не лезли в лицо, мешая обзору. А еще от нее вкусно пахло, поэтому Уна глубоко вдохнула приятный аромат и улыбнулась.

Мартин, не прекращая своего стремительного, уверенного шага, немного обернулся на травницу и как-то показательно усмехнулся. Уна не выдержала и скривилась от этой его гримасы. Торжествующий Мартин Вуд – что может быть хуже?

– Мне казалось, что ты вся из себя такая сообразительная и начитанная, – с улыбкой проговорил Мартин, Уна скривилась еще сильнее, будто у нее внезапно проявила себя зубная боль. – Кто мне тут кричал о пользе книг?

– Не отвлекайся от темы, Вуд, – спокойным, но предостерегающим тоном произнесла Уна и кинула уничтожающий взгляд в спину парня. Ей даже показалось, что парень это почувствовал, потому что слегка вздрогнул. Но нет, причиной оказалась просто витиеватого куста дерева, зацепившаяся за его плащ. Мартин спокойными, размеренными движениями освободил ткань плаща, и пошел дальше. Они шли уже несколько часов, а лес все не кончался. Ночь полностью вступила в свои права, было темно и сыро. И, если Уну это вполне устраивало, ведь лес действовал на нее так умиротворяюще, то Мартин начинал злиться. Травница буквально чувствовала, как от него исходят волны недовольства. Ветки цеплялись за его одежду, на пути то и дело попадались поваленные деревья, а ботинки проваливались во влажную землю. Сама же Уна не испытывала неудобств – ее шаги были достаточно легки, чтобы походные ботиночки не проваливались в землю, а ветки как по волшебству не цеплялись к ее одежде.

– Те ненормальные люди, что, как ты выразилась, бегают по нашему городу и вопят о том, что слышат морского бога – действительно сумасшедшие, – продолжил свою пояснительную речь Вуд. – Пару лет назад я читал повествования о людях, которые почти сразу после Катастрофы начали слышать голоса, видеть то, что никто другой никогда не видел.

– Опять же, после Катастрофы, много у кого начались неполадки с головой, – пожала плечами Уна. Мартин, наконец, остановился и как-то устало облокотился о дерево. Травница отчетливо услышала, шорох ткани о твердую гладь ствола. Звук нежным шепотом отозвался в ее разуме, и девушка на мгновение застыла. Ей показалось, что кто-то ее звал. И, не будь она отчаянным скептиком в вопросах волшебства или чего-то непонятного, то она бы подумала, что ее зовет сам лес. Откинув подобные мысли подальше, Уна обратила все свое внимание на застывшего парня.

– Ты невыносима, Уна, – снова повторил когда-то уже сказанные слова Мартин. Он покачал головой и скрестил руки на груди. – А теперь я расскажу тебе все, что знаю о Слышащих, а ты послушно будешь молчать. Ты меня поняла? – в голосе Вуда появилась скрытая угроза, и Уна поежилась. Она неосознанно отступила на пару шагов назад, словно опасаясь неадекватности своего спутника. Это ее поведение явно позабавило Вуда, но его губы даже не дрогнули в улыбке. В темноте ночного леса Уна смогла увидеть лишь на мгновение отразившийся хищный блеск в серых глазах.

Мартин расценил молчание Уны, как согласие с его условиями. Поэтому и неторопливо начал свой рассказ, всматриваясь куда-то вдаль, как бы вспоминая.

– Пару лет назад я читал повествования о людях, обнаруживших, что они могут слышать голоса богов…

– Все же, ты умеешь читать, что не так уж и плохо, – не смогла удержаться Уна, но тут же замолчала и, недовольно скрестив руки на груди, также как и Мартин, уставилась на него, словно показывая, что теперь будет молчать и готова внимательно слушать.

– Их было всего несколько в нашем городе, и в разные годы, – продолжил Вуд. – В основном они представляли собой жалкое зрелище – люди, думающие, что сошли с ума от всего пережитого во время Катастрофы. Ты не представляешь, на что становятся способны подобные экземпляры, думая, что для них все кончено. Кто-то бросался со скал в Бескрайнее море, кто-то сводил счеты с жизнью по-простому – повешенье или драки в пьяном угаре в гостевых домах и небольших трактирах. Но были и те, кто осознавал, что все не могло быть так просто и объяснимо. Они вслушивались в голоса, записывали все, словно преданные писцы при дворе. В моменты тишины они с остервенением пытались анализировать то, что записали накануне. В основном, конечно, это были бредовые мысли, но кое-где проскальзывали самые настоящие предсказания.